это? – несколько ошарашено спросил я.
- Как раз то, что необходимо для прогулки, в столь дурную погоду, какая и предстоит, сегодня, ночью. Поверьте мне, лучшей экипировки не придумаешь: легкая бурка, настоящий валяный башлык и сапожки офицерские, с высоким голенищем (устаревший фасон, правда, сейчас таких уже не носят, а зря!).
- Но… Мурат Ахметович! Как я могу все это принять? Неудобно, как-то, право…
Ах! Оставьте, пожалуйста, Игорь! Неудобно спать на потолке – одеяло все время падает. – пошутил старый антиквар не менее антикварной шуткой. – Вы знаете, в мою «лавку древностей», что только не попадает, но торгую я, как вы, надеюсь, заметили, более тонкими предметами, нежели носильные вещи… И потому, денег за эти вещи, взять с Вас я не могу. Да и достались они мне случайно: квартировал у меня когда-то один молодой офицер, служил он здесь, в Крыму… Упокой Аллах его душу – хороший был человек, настоящий джигит… погиб, вот только, странно: ушел от меня в ночь, вот в такую же бурю, сказал, что к утру будет и не вернулся… А куда пропал – один Аллах знает: могло и смерчем в море затянуть, а могли и люди злые подстеречь… Время тогда было смутное – абреков в горах было поболе, чем сейчас… Так что, берите и не спорьте, а то обижусь и еще Маргарите Николаевне нажалуюсь… Ведь, если выйдете в бурю, в том что у Вас есть: в кроссовках, да ветровке какой-нибудь – в миг вымокнете насквозь, да пока дойдете – промерзнете весь. Далеко ли до беды: лечи Вас потом… А в этом снаряженьице, Вам сам шайтан не страшен, не то что буря…
И то, в старину, мои предки (да и Ваши, как погляжу) бурку, как доспех использовали: и от шашки (вскользь удар шел), да и пуля, бывали случаи, отскакивала…Так что, берите – не обижайте старика, в моей лавке этим вещам уже места нет. Вот и нес домой: думаю – отдам какому-нибудь хорошему человеку. А мне они ни к чему – стар я уже…
-…Ну что ж, спасибо вам большое, Мурат Ахметович!
- Да не за что. Как пришли ко мне эти вещи, так и ушли… А Вы, Игорь, идите, идите - примерите «обмундирование» дома, а там уж и на свидание пора… А Даму, заставлять ждать нехорошо. А я сейчас еще немного отдохну, да и сам пойду.
- Спасибо еще раз… До свиданья.
- Всего доброго… И да хранит вас обоих Аллах!
Когда я дошел до поворота аллеи и обернулся: парковая скамья была уже пуста…
Придя в «бунгало», я развернул свертки… Черная горская бурка, действительно оказалась очень легкой, и со стриженной валяной шерсти должна была свободно скатываться вода. Пошита она была традиционно, даже наличествовал разрез для правой руки – он, обычно, использовался для работы с шашкой. Валяный белый башлык, прошитый красными выцветшими шнурами крест-накрест, был казачьего покроя и таковым, по всей видимости, и являлся… Но что меня поразило, так это сапоги… Это были не сапоги. Это были офицерские ботфорты, формы лейб-гвардии Кавалергардского полка Его Императорского Величества, образца 1801 года (после гибели Павла I, и с воцарением Александра, русская армия, с нескрываемым удовлетворением, стаскивала прусские шмотки и переодевалась во вновь введенную форму русского образца).
Почему я это знаю наверняка? Это, как раз таки, не вопрос. Тут два обстоятельства: начинал я свою срочную службу в полку, расположенном в самом центре Ленинграда, в казармах бывшего Кавалергардского полка. Рота, в которой я служил, занималась, исключительно, охраной Смольного, ну, да не в этом, дело. А дело в том, что, в виду, некоторого привилегированного положения нашей роты, свободного времени было относительно много (правда, львиная доля его посвящалась физической подготовке) и я заинтересовался историей этого, надо сказать, не очень-то удачливого, хотя и первого по своему рангу, полка, в ряду прочих полков лейб-гвардии – он охранял Зимний дворец. Впрочем, вскоре, меня из «гвардии» перебросили в «линейный полк» на Кавказ, но это уже совсем другая история…
Второе обстоятельство – это то, что, по прошествии ряда лет, я все-таки, стал дипломированным историком и, в частности, занимался военной историей, а так же историей военного костюма…
Так вот, ботфорты, стоящие передо мной, были совершенно новые, и в тоже время, было видно, что их, хотя бы, один раз, но одевали: на коже остались следы от массивных накладных шпор…
Вот, вам, настоящий вопрос: в каком году стоял на постое у уважаемого антиквара Мурата Ахметовича, исчезнувший в бурю офицер?
LVIII
Ну, вот, пошел дождь. Пора идти на встречу с Маргаритой. Я люблю летний дождь, когда он идет там, за окном. Люблю слушать, как капли падают на листья деревьев, люблю этот шепот и шелест, создающий извечную песню жизни… Под эту песню так хорошо думается и спится… И не люблю, когда холодные капли падают за шиворот. Спасибо китайцам, за их изобретение, воплощенное, ныне, в марке «Три слона». Открываю зонтик и смело выхожу навстречу стихии…
Скамья, под раскидистым деревом неизвестной мне породы, еще пуста. Что ж, право на опоздание – святое, неотъемлемое право любой женщины. Такое же, как право изменять свои собственные принятые решения. Будь моя воля, я бы даже внес их, во Всеобщую Декларацию прав человека. В этом, даже, есть своя прелесть: слушать учащенный стук своего сердца, в ожидании знакомого стука каблучков… Если это длится не более пятнадцати минут, конечно… Но, Маргарита, укладывается в установленные приличиями сроки и садится рядом, откладывая в сторону свой зонтик. На ее лице нет и следов макияжа, нет никаких украшений или бижутерии, волосы свободно распущены волнами по покатым плечам, и одета она в скромный брючный костюм темно-синего цвета… И я вновь говорю себе: неужели эта прекраснейшая из женщин – моя? И ответом служат ее бездонные глаза, и волна счастья захлестывает все мое существо… Я обнимаю ее и мы вновь сливаемся в поцелуе, длящемся вечность… Но, к сожалению, и вечность имеет свои пределы, по крайней мере, для человека.
- Ну, что – последний инструктаж? – грустно усмехаюсь я.
- Да, последний… И даже, может быть, последний наш с тобой разговор, последняя встреча… Хотя, нет. Не верю. Не хочу верить! Ты должен дойти до Голубой спальни. Ты слышишь меня, Игорь? Во чтобы то не стало, должен! Я буду ожидать там тебя.
- Слушаю и повинуюсь, Моя Королева. – тихо отвечаю я, успокаивающе проводя рукою по волнам ее вьющихся волос, - Все будет так, как ты пожелаешь. Разве когда-нибудь было иначе?
Она опускает голову на мое плечо и кожей шеи, я чувствую, что глаза ее мокры…
- Ну, что ты, что ты… Ты же знаешь, если я что-то говорю – то я делаю.
- Да, я знаю, ты сделаешь все, что только возможно…
- И даже невозможное, Моя Королева. - решительно перебиваю я Риту, - Потому что я люблю тебя, а Любовь – великая сила.
- Я верю, но тебе будут мешать… Тебя обязательно попытаются остановить. Они будут стараться убить тебя.
- Успокойся, родная, не впервой. Прорвемся.
- Но ты должен знать, что если ты погибнешь – умру и я.
- Я знаю об этом. И это, всего лишь означает, что я не погибну. Я помню – наши судьбы связаны неразрывно.
Я еще раз, успокаивающе поцеловал ее и предложил:
- Давай-ка, перейдем к делу. Итак, что ты имеешь мне сказать?.. Только помни, что ты обещала рассказать мне все, на что имеешь право… Я слушаю тебя.
Глубоко вздохнув, Маргарита начала свой рассказ:
- Скажу сразу, в этом деле, помимо прочего, существуют и…меркантильные интересы двух…групп людей, к одной из которых, принадлежу и я. Это ты должен знать. Ну а там, где имеет место быть корысть, всегда появляется Зло… Это и есть - пресловутая Третья Сила. Но, дело и в том, на что пойдут, полученные в случае успеха предприятия…средства. Клянусь тебе, они будут направлены на благое дело. Но все же это не главное. Я бы не взялась за выполнение этой Миссии, хотя она и сулит мне лично, значительные выгоды, если бы в данном случае, не имелась возможность восстановить утраченную частицу одного из проявлений Высшей Справедливости… Ты спросишь, что я под этим понимаю?.. Отвечу – Любовь. Обычную человеческую любовь. И, именно, здесь, проявляется мой основной, кровный интерес…
Одну, из групп устраивает сложившееся положение вещей и она не желает что-либо менять. И в этом, им будут содействовать ставшие на их сторону Силы Зла. А интерес, проявленный ко мне лично, с их стороны, порожден как раз тем фактом, что я осмелилась взять на себя Миссию, которая разрушит свершившееся два столетия назад проявление этого Зла…
Тут, Маргарита приостановила свою речь, еще раз вздохнула, и твердо посмотрев мне в глаза своими уже сухими глазами, продолжила:
- И ты должен знать: даже в случае нашего успеха, Зло не оставит в покое, ни меня, ни тебя – оно не умеет прощать. И это значит, что вся наша оставшаяся жизнь будет посвящена борьбе с ним.
- Когда враг не сдается – его уничтожают. – пробормотал я себе под нос, и уже громко спросил Маргариту, - Ты, что же, считаешь что зло победить невозможно?
- Оно бессмертно, - пожала плечами Маргарита, - так же, как вечен Свет.
- Ох уж эти дуалистические воззрения…- пробормотал я, - Но ты мне вот что скажи, Маргарита, мы ему насыплем перцу на хвост, если провернем намеченное на сегодня?
- О, это – да! – оживилась Рита.
- Ну, так в чем же дело? Не вижу причин для уныния: жизнь – это борьба, как учила нас коммунистическая партия! А сподобится случай, а он, как я понимаю, сподобится, насыплем еще и соли. А мало покажется, намажем ему задницу скипидаром. В общем, жить станет лучше, жить станет веселее. Да и противник, надо сказать, достойный. Короче, меня такая веселуха, устраивает… Что, касаемо твоих личных, как ты говоришь, меркантильных интересов, то предполагаемое повышение твоего материального благосостояния, меня только радует. И если в этом будет и моя заслуга – так тем более! Для тебя, родная, я готов на все.
Маргарита, обнимая, благодарно целует меня, но, слегка отстранив ее, я говорю:
- Но все это, как я понимаю, прелюдии. Твоими объяснениями я вполне удовлетворен, так что, давай, приступим к делу: я жажду услышать твой инструктаж.
Рита сразу посерьезнела.
- Слушай внимательно. Из «бунгало» выйдешь сразу после полуночи. Не медли – это опасно. Буря будет очень сильной. У тебя есть, во что одеться сверху?
- Да. Обо мне позаботились, нашелся добрый человек.
Рита удовлетворенно кивнула.
- Не забудь про свой крестик, он обязательно должен быть на тебе. Под верхнюю одежду, ты должен надеть, все белое. Это обязательно. На пояс, отогнув кольцо, прикрепи трость. В Замок войдешь, через мавританский портал. (Я поморщился.) Зверей не опасайся, я их приструнила. Опасность подстерегает в самом Замке. Двери будут открыты. Как только ты войдешь внутрь, сбрось верхнюю одежду и будь готов ко всему. Ни чему не удивляйся. Ты изменишься. Изменишься не только внешне, но и внутренне. В твоем теле, параллельно с твоим сознанием, возникнет и сознание другого человека. Не бойся этого. Этот человек будет близок тебе по духу. Твои и его цели совпадают. Причем, ты будешь ощущать его мысли и чувства, но он твоего ментального присутствия не заметит. Будь готов к тому, что и убранство Замка, несколько изменится.
