Эквивалент. Главы 1-9.

хлопнуть Максика по плечу, выдав ему руками Вованыча немного таблеточек. С таблетками ему пофиг всё: ушли все страхи и ломота в теле. Кайф. Даже ночная свежесть не пробирает, а наоборот бодрит. Может статься, жизнь налаживается? Конечно, всё пучком, ведь я ого-го какой. Да на меня наезжать – это всё равно что ежа голой... ну, вы поняли...запугивать.
        Действие таблеток имеет свойство заканчиваться. Через пару часов пребывания в полукоматозном состоянии, Максимка понял, что что-то в их предприятии с Никитой пошло не туда. Никитос всё не появлялся, хотя обещал совершить миссию быстро. Оказывается, быстро только кошки бегают. Уйти со своего поста Максимка не решался. А ну как Никитос тогда сочтёт его поступок за трусость и объявит, что наши торговые отношения себя исчерпали. Куда тогда идти бедному студенту за таблетками? К Гере-Горшку? Так Гера тот ещё беспредельщик, по сравнению с Кульком. Но, где носит этого Кулька?
        Весьма смутило Максика и то, что он заметил включившееся освещение в том помещении, в которое влез Никита. Может Вованыча замели? Но, менты не подъезжали на машинах с мигалками, никто не бегал и не орал. Но свет в окне горит. Рано, значит, Максимка решил, что чёрная полоса в его жизни закончилась и наступила белая полоса, оказывается, после чёрной полосы маячит задница. Разум говорил, что надо бежать отсюда, но страх от того, что он упадёт в глазах Никиты, заставлял Максимку совершить подвиг. Подумав, Максим решился залезть по пожарной лестнице до второго этажа и заглянуть в окно. Надо точно знать, что там творится.
        Неловкому студенту, находящемуся под препаратами, большого физического труда стоило забраться на лестницу, а потом, превозмогая страх, карабкаться по ней до второго этажа. Он даже сумел заглянуть в помещение и увидеть там здоровенного пожилого мужика в белом халате. Доктор, наверное. Вот только доктор повёл себя странно. Он что-то орал про каких-то курей, а потом, заметив в окне физиономию Максима, ловко запустил в него куриным окорочком. Куриная ножка попала студенту в нос, отчего он чуть не сверзился с высоты второго этажа. Разведал, называется, ситуацию. Ничего не понятно, даже если увязать проведённую разведку с фазами Луны и с курсом национальной валюты.
        Максик на последних силах слез со злосчастной лестницы и побрёл в сторону выхода из больничного двора. В голове пусто до звона. Вованыч пропал, теперь некому говорить Максиму, что делать. Сам же он, без ценных указаний, пребывал в полной прострации.
        Пройдя метров десять от лестницы, Максик вдруг нос к носу столкнулся со странным существом, перемещавшемся на четырёх конечностях в его сторону. В свете начинавшегося раннего утра он узнал своего друга Никиту. Вот только Никита выглядел чрезвычайно странно, как будто это он, а не Макс объелся таблетками до изумления. Вованыч обзавёлся какой-то тряпкой, напяленной на его телеса, но потерял всю свою одежду и обувь, да и с четырёх «костей» он не собирался вставать. Зато он подозрительно принюхивался к Максиму, облизывался и смотрел на друга злыми глазами снизу вверх с такой неуёмной жадностью, будто студент являлся вкусной колбасой. Эк его торкнуло. 
          - Вованыч, - шёпотом произнёс Максим. – Чего это тебя так раскорячило?
          Свежий зомби не посчитал нужным общаться с потенциальной пищей. Никиту больше беспокоил кожный зуд и пустой желудок, который скрёбся о рёбра. В его голове бушевал хаос. Зомби хотел жрать свежую плоть, зомби хотел пить свежую кровь, зомби был разъярен как …зомби.
          Вместо ответа Вованыч прыгнул на Максимку.      Больничный двор огласился отчаянными воплями заживо поедаемого человека.
           


          Помощник киллера Дуста, тридцатилетний Славик, имеющий погоняло Якут, сидел за рулём престижного в определённых кругах чёрного Бумера марки «дорохо-бохато». Машина стояла на слегка освещённой стоянке, устроенной перед оградой больницы. Других авто из-за ночного времени на стоянке не наблюдалось. Сегодня Якут ассистировал Дусту, но роль помощника  сводилась к простым действиям – привезти специалиста к месту работы, поскучать, сидя в машине, потом, как киллер управится с работой, отвезти Дуста домой. Вот и всё. Сегодня Дуст не взял Якута с собой на непосредственную ликвидацию «объекта», сказав, что дело слишком плёвое, что он и один легко управится с устранением еле живого прокурорского работника. Сиди Якут в машине и жди. Якут сидел и ждал, но чем больше ждал, тем больше мрачнел. Старший сказал, что управится минут за тридцать. Время уже давно вышло, а Дуста всё нет, как того Генриха из Пиковой Дамы. Может его замели менты? Но, тогда бы здесь уже вовсю происходило веселье: понаехала бы куча машин с цветомузыкой, началась бы движуха. Менты любят суету.
              - Моя милиция меня бережёт, сначала сажает, потом стережёт, - пробормотал Якут - помощник киллера Дуста. Своё погоняло «Якут» Славик получил из-за того, что тянул срок в городе Нерюнгри, что в Якутии. Славику Якутия не понравилась. Холодно, да и вообще…
          Возле больницы всё тихо, если не считать недавних истошных воплей хулигана-кота, громко взывавшего к чувствам его дамы сердца. Крикливый обормот начисто лишён голоса, зато наглость кошака  зашкаливала. Да и совесть вместе с мозгами у хвостатого отсутствовала: чего, спрашивается, орать во дворе больницы. Сволочь ты лохматая - больным спать мешаешь. Интересно, какая блохастая дурочка клюнет на его отвратительные вопли? Наверное, самая замухрышистая и потасканная, которой и с таким придурком замутить за счастье.
          Якут скурил уже вторую сигарету, хотя Дуст негативно относился к курению и ругал помощника за это пристрастие. Потом слушал концерт без заявок в исполнении кота-хулигана. Затем, когда кот заткнулся, пел сам, воодушевлённый воплями кота: «Денежки, ваше нежное шуршание приводит сердце в трепетание, вы лучше самой легкой музыки приносите покой. Ой-ой-ой». Минут десять созерцал берёзы, росшие во дворе больнички. Деревья слегка покачивали ветвями, отчего хотелось спать, а не сидеть ночью в машине. К утру посвежело. Алтайское лето подходило к концу, но пока не желало сдавать свою территорию на откуп осени. Ночью уже совсем не жарко, но находясь в машине, Якут не ощущал утренней свежести.
          Славик не заметил момент, как ночь стала плавно перетекать в утро. Славик, сидя в машине, почти поддался магии города, созерцая и слушая окрестности: чуть не заснул. Тревожная мысль юркнула сквозь сумбур утренних мыслей, но стремительно пропала в глубинах подсознания. Мозг  хотел подсказать хозяину, что надо сваливать отсюда, но Якут решил ждать своего шефа до полного прояснения ситуации. Хотя ситуация действительно какая-то мутненькая. Как отечественное министерство культуры.
          Кто ждёт, тот дождётся. Вот и Славик дождался, только не появления вечно хмурого Дуста, успешно закончившего работу, а душераздирающих воплей, раздавшихся во дворе больницы. Славик даже сильнее сжал руль, так поразили его дикие вопли, и эти вопли он не назвал бы добрым знаком. Орал точно не кот, а человек. Вот только чего он так орёт, словно его разбирают по кусочкам? Может это Дуст кого-то мочит? Это навряд. Дуст за бесплатно палец о палец не ударит. Кроме того Дуст профессионал краевого уровня и предпочитает выполнять работу тихо. Нет, это что-то иное. Как версия – конкуренты резвятся. Значит, сейчас нагрянет милиция, и правильного пацана привлекут как свидетеля, схватив за мягкое место. А оно нам надо? Ещё по судам  затаскают, - нервно пошутил Славик.
      - Весело они тут живут, - пробормотал Якут, вглядываясь во двор больнички. – Однако пора ехать отсюда. Жду ещё три минуты и баста.
        Уже светало. Это значит, что скоро начнут собираться в кучки страждущие опохмела алкаши, чтобы с утра объединить своё мутное сознание в коллективный разум по поиску бухла. За алкашами подтянутся дворники, а потом начнут шастать работяги. Это значит, что появятся свидетели.
        Славик знал, что наш несовершенный мир существует на законах подлости, и их никто не отменял. А они, эти проклятые законы, всегда действуют безотказно, как автомат Калашникова. Перед Якутом замаячила дилемма: идти спасать Дуста или спасаться самому. Готовых решений и инструкций от Дуста на такой случай Славик не имел. Разум решил, что надо спасаться самому, а Дуст не маленький мальчик – сам выберется из передряги, если он умудрился в неё влезть. Но, всё-таки, что там так сильно орало?
        В какой-то момент на стоянку машин со двора больницы вышло нечто. Состояние этого нечто определялось Славиком как  «очень не очень», что легко виделось в утренних лучах. Славик созерцал длинного парня, одетого в какую-то тряпку, густо вымазанную спереди чем-то чёрным. Этот парень, чуть постояв, разболтанной походкой целенаправленно двинулся к одинокой машине. Зрачки на пол-лица, отвисшая нижняя губа, пьяная походка – всё это доказывало, что парень чем-то конкретно обдолбан. Славик без тени сомнения определил подошедшее существо в разряд законченного наркомана, в глазах которого читалась мерзкая смесь из злобы и ненависти.
          - Это ещё что за порно с лошадьми? – всмотрелся Славик на приближающегося торчка.
          Торчок, подойдя к носу Бумера, уставился через стекло на Славика и прохрипел что-то нехорошее. Стекло в машине со стороны водителя было больше чем наполовину опущено, поэтому до носа Славика долетел непревзойдённый аромат выгребной ямы. От длинного парня пахло отнюдь не фиалками. Это здорово разозлило помощника киллера.
              - Слышь, свинья сутулая, срыгни отсюда, - громко озвучил свою политическую позицию Якут. Он толерантностью не страдал и не любил наркоманов и бомжей. А здесь два в одном.
          Его слова сработали как команда фас. Вместо того, чтобы оставить правильного пацана в покое, наркоман неуловимо быстро оказался у передней двери машины, протянул свои грязные руки к живому человеку через приоткрытое окно и схватил того за голову. Славик и опомниться не успел, когда его голова оказалась частично высунута из окна машины и её начали деловито откручивать. Славик помыслить даже не мог, что не справится с каким-то доходягой, находящимся под препаратами. Ведь такого толкни – он и развалится. Но сейчас у него решительно не получалось спасти свою голову, зажатую, как в тисках руками неимоверно сильного противника. Якут пытался колотить по рукам наркомана, но чувствовал, что бьёт по дереву. К помощнику киллера пришло понимание, что в данный момент не он охотник. Это его сейчас поймали и вот–вот убьют. Он попытался достать остро отточенную отвёртку, чтобы ею ударить по рукам торчка, но время на сопротивление вышло. Якут не услышал, как его позвоночник хрустнул, и наступила смерть. 


Глава седьмая.

        С самого раннего утра в атмосфере ВИП-палаты витала напряжёнка. Никто из троих обитателей палаты не спал, но и не общался с товарищем по несчастью. Каждый усиленно о чём-то думал, вздыхал и периодически «кидал косяки» на  соседей по палате. Драматизм ситуации достиг если не уровня Шекспира, то, как минимум, соответствовал