Эквивалент. Главы 1-9.

до Дона и форсировал его в районе Воронежа. Южнее Воронежа фронт двигался вглубь России, а около Воронежа движение вермахта застопорилось намертво. Река Дон в этом месте не поражал воображение. Река, как река, хотя оберлейтенант знал, что Дон, он же Танаис, это, по мнению древних греков, приток Стикса. Здесь мы все и подохнем – думал Пфайффер – вместе с союзниками: венграми, румынами и итальянцами. В своём пророчестве он угадал судьбу венгерской армии, практически в полном составе похороненной под Воронежем.
          Пфайффер когда-то давно, уже и не вспомнить когда, здорово интересовался древней историей. Он знал, что Дон не всегда назывался Танаисом. Ещё Дон звался Ахеронтом, а реку Кубань называли  Пирфлегетоном.  Совсем недалеко протекает ещё одна речка, носящая когда-то зловещее имя Коцит.  Сейчас это или река Ея или Челбас. Вот он  вход в царство мертвых. По крайней мере, древние греки, были уверенны, что вход в загробный мир именно здесь. Получается, что Вермахт, вместе со своими «верными» союзниками, сам притопал к своей погибели. Здесь мистика уже зашкаливает. И все таинственные явления не ведут Рейх к победе, а, наоборот, здесь мы все сдохнем. И монголов много погибнет, потому что Хранителям Царства Мёртвых всё равно кого умерщвлять, лишь бы больше душ забрать себе.
              Надо бросать курить – решил оберлейтенант – когда его дрожащие пальцы не смогли удержать сигарету, и та упала на землю. Курение – вредно для здоровья. Зеркало не даст соврать. Сегодня на оберлейтенанта из зеркала смотрел зелёно-серый красноглазый монстр, у которого из обаяния остались только светлые волосы. Небритость, помятость и перегар обаяния не прибавляли. Хотя, перед кем тут его демонстрировать?
            Командира роты с утра отчаянно мучило похмелье от злоупотребления русским «samogon». Кошмар с похмелья – это святое дело. Надо лечиться, но командир пехотного батальона капитан Аделхард Шрайбер своим нудным голосом поставил задачу атаковать позиции русских в 16 часов. Ставя задачу Пфайфферу, капитан Шрайбер зло смотрел на оберлейтенанта. Длинное лошадиное лицо капитана и его блёклые глаза ничего хорошего оберлейтенанту не обещали. Не нравится, видишь ли, господину капитану, что от Пфайффера несёт перегаром и он щеголяет небритой мордой и измятым мундиром. Год тому назад за такие проступки офицеру вермахта здорово бы влетело, но сейчас капитан даже замечания не сделал: понимает, сволочь, что оберлейтент может в этой атаке погибнуть. А где нового командира стрелковой роты найти? То-то и оно! Убежденный сторонник порядка во всем, капитан раньше добивался его наведение любыми методами, но уже давно не обращает внимания на множество недостатков у своих подчинённых. Только сверкает своими рыбьими глазами, да изредка шипит что-то себе под нос. И чего шипит? Ну, выпил оберлейтенант «чуть-чуть». Раз мы находимся в России, то это «чуть-чуть» русских размеров. Чего ему непонятно?
          На каждый обороняющийся взвод русских Шрайбер бросал по роте, кроме того атаку поддержат танки и полковая артиллерия. Русским точно хана.
          - Ага, очередная им хана, - прошипел оберлейтенант, разглядывая позиции противника. Стратеги безмозглые. Вместо того, чтобы бежать назад со скоростью ошпаренного зайца, мы лезем вперёд. – Сволочь этот Шрайбер – всё утро мне испортил. Тут и так паранойя чешется до крови. Да ещё ночные кошмары… В этой местности не то, что воевать – по этой земле и ходить-то страшно, зная всю её зловещую историю.
          Теперь у оберлейтенанта появилась ещё одна проблема – ночные кошмары. Мало дневных. Перветин дело такое: быстро к нему привыкаешь. Под воздействием наркотика можно прошагать десятки километров, смело идти в атаку, но и последствия плохие. Появляется привычка к препарату, и приходят кошмары. А тут ещё свою разлагающую агитацию ведёт русский «samogon». Хороший напиток, как оказалось. Но, сволочь, ведёт большевистскую агитацию. Напиток на пальцах объясняет, что воевать с русскими – это надо записаться в полные идиоты. Так и говорит, но сначала погружает сознание в сиреневый туман. А из тумана, особенно под утро, лезет всякая гадость. Сегодня всей толпой пришли погибшие сослуживцы и продемонстрировали командиру свои раны: оторванные ноги и руки, вывалившиеся кишки из пробитых животов и мозги из развороченных черепов. Явился сегодня и облитый кровью обершутце Энгель Вернер. Этот-то зачем явился? Ведь только вчера погиб. И этот погибший камрад решил своим видом воздействовать на нервы командиру? Энгель обиделся, плюнул в командира кровью и убрался, но зато, появились русские покойники самого зверского вида. Они зловеще демонстрировали остро отточенные сапёрные лопатки, а некоторые держали в руках бутылки с горящими фитилями. В бутылках плескался коктейль имени наркома Вячеслава Молотова. Отвратительное оружие. Мертвецы, как русские, так и немцы, почему-то здорово ладили друг с другом. Сговорились и теперь все вместе злобной толпой смотрели на оберлейтенанта. Какая-то абсурдная, наизнанку вывернутая деформация отношений.
        После таких приходов, конечно, руки начнут дрожать. И в животе тревожно булькает и предъявляет за употреблённый перветин, помноженный на нервы и залакированный русским «samogon» без закуски. Об аппетите и речи нет. Но после принятия пары глотков «samogon» руки почти не трясутся, а в голове прояснилось, что дало обрелейтенанту некоторое время, чтобы заняться своими профессиональными обязанностями. Он уже видел рисунок предстоящего боя и предпринял ряд мероприятий для победы. Русским действительно хана. Это в отчёте он писал, что перед их батальоном  стоят сотни русских бойцов, чуть ли не дивизия. На самом деле на полтора километра фронта хорошо, если насчитается с сотню русских. И танков у них здесь нет. И пушек нет. Может, есть парочка миномётов, но пока их миномёты себя не проявили.
          В бинокль оберлейтенант рассматривал как позиции русских, так и свои сюрпризы для противника. Он видел, как замечательно замаскировался дальномерщик Мартин Шульте – очень опытный солдат. К его позиции протянут телефонный провод, и Мартин докладывает обо всех выявленных огневых точках противника. Сюрпризом для большевиков будет и снайпер Улрич Хаас. Этот солдат из Баварии прирождённый стрелок. Хорошо, что он служит в их роте, а не попал в егеря или горные стрелки. Хороший снайпер – это здорово для нас и печально для противника. Хорошо стрелять полезное умение. В училище один мудрый офицер говорил Пфайфферу: «Когда оса сядет тебе на член, ты поймёшь, что точность лучше, чем сила». Это точно: баварец сегодня здорово огорчит русских. Вон справа от снайпера устроился расчёт со станковым  7,92-мм пулемётом «Шварцлозе». Дальше за ними есть небольшое поле, засеянное противопехотными минами: русским здесь не пройти. Другая наша рота знает об этом поле: при атаке на русских она минует минное поле стороной. Хорошо, что у нас много пулемётов, а у русских, по сообщению Шульте, пока выявлено только три станковых пулемёты. Хм, будем тогда считать, что пулемётов у русских штук шесть. Но, у нас пулемётов  больше и качеством они лучше. Как там говорят проклятые изменники англичане в таком случае: «На каждый вопрос есть чёткий ответ: у нас есть пулемёт, а у вас его нет». У нас для огорчения русских ещё и танки есть. Вот только любое планирование в России обладает смыслом только вчера. К сегодняшнему дню оно не имеет никакого отношения. Хоть планируй, хоть не планируй, но как сложится реальность в России, то неведомо. Здесь что-нибудь да случится: любой солдат вермахта знает этот парадокс. Однако, когда где-то за спиной у себя оберлейтенант услышал рокот танковых моторов, он возликовал! Теперь точно русским хана! Ликуя, забыл он старинную мудрость - гордыня к паденью приводит.
        Сколько уже раз случались такие бои? На русские позиции выдвигались танки, артиллерия обрабатывала их передний край. Пехота сопровождала танки и заливала большевиков пулемётным огнём. Противнику не помогали не ДОТы, ни ДЗОТы. Если эти долговременные точки не могли уничтожить танки и пушки, то их подрывали сапёры или сжигали огнемётчики. Если большевики в своих опорных пунктах держались стойко, то прилетали самолёты и мешали их сооружения с землёй. Вермахт работал, как хорошо смазанная машина. Но, не долго, и не везде. В Европе такой фокус проходил на высший балл, а в России механизм начал сбоить. Что приходилось делать? Валить всё на погоду, расстояния, на вшей, но не на людей и, упаси боже, не на фюрера. Нельзя признаваться, что люди, считающие себя очередной исключительной нацией, не способны победить жалкую орду, сплошь состоящую из унтерменшей. Вот только слово «орда», как знал грамотный Зигмунд Пфайффер, переводится, как порядок. С чего Гитлер объявил немцев арийцами, тоже Пфайфферу решительно непонятно. Арийские племена всегда жили на востоке, поэтому современные туркмены и те же русские гораздо большие арийцы, чем немцы. Немцы даже колонии себе не смогли завоевать: все земли на планете поделили между собой англичане, французы, испанцы, португальцы и русские. Сплошное унижение для немцев. Да ещё после Великой войны, англичане и французы здорово унизили Германию. Тут, хочешь - не хочешь, а объявишь себя исключительной нацией, чтобы хоть как-то выделиться среди себе подобных, но богатых. Фашизм, как очень притягательное учение, сплотил нацию, но это явление временное. Всё время в напряжении нацию держать нельзя, ибо тогда она сгорит. Кстати, фашизм, как и коммунизм, придумали в Англии и подсунули эти учения своим соседям, считающимися геополитическими соперниками Туманного Альбиона.  Англичане, конечно, молодцы, но американцы гораздо умнее. Зигмунд Пфайффер считал, что именно американцы получат грандиозную прибыль от мировой войны. И больше никто. Остальные обречены долгие годы восстанавливать руины и зализывать раны после войны. Придётся идти на поклон к американцам. Зигмунд Пфайффер ни к кому на поклон не пойдёт – он сдохнет, скорее всего, здесь, под Воронежем. В этой войне погибнут самые  лучшие люди. Останутся в живых слизняки, слабаки и извращенцы – вот они пусть и строят новые государства на руинах великих империй. Даже думать не хочется, чего настроят эти подонки.
        Оберлейтенанта, как всегда, перед боем охватила эйфория. Вдохновляюще звучал лязг гусениц танков и рёв их моторов. Сейчас железные монстры покажутся из-за холмов и двинутся на противника. Подключатся звуки взрывов снарядов и мин на позициях большевиков. Тогда оберлейтенант даст команду своим пехотинцам атаковать противника. К величественным звукам современной войны подключатся звуки работающих пулемётов и выстрелы из винтовок. Среди этих величественных звуков будет носиться сама Смерть, выискивая ещё живых людей. О, у неё сегодня намечается богатая жатва!
        С небес на землю оберлейтенанта спустили русские. Почему-то они не стали дожидаться появления танков и обстрела своих позиций артиллерией, а начали первыми.
          На позициях большевиков заработали пулемёты. Уши оберлейтенанта уловили сухой звук от работы русского