любовном танце живота.
Мало того, Джейн была беременна. Она сама мне скзала про это. А эти садюги мучили и избивали ее.
Я из-за этого просто вообще сам как дикий зверь озверел.
- Тварь поганая! - прошипел я тихо. Еще сильнее сдавил этой Рейчел Минелли ее шею - Ты, тварь посмела забрать то, что не твое, мразь! Не тебе принадлежит! –я ей произносил – Я убью тебя и всех вас здесь по одному или кучей! Мне все едино! Но убью за мою Джейн всех вас! И утоплю в океане!
Помню, эта Рэйчел услышала мой сдавленный приглушенный тихий яростный голос и разжала свои на моем гидрокостюме пальцы. Она поняла, что долгожданная кара все же настигла ее и проиграла мне. Она сдалась.
Она, услышала чужой голос. Русский язык. Она, похоже, как военная в прошлом знала его. Вероятно, пересекалась с русскими где-то. Ибо произнесла еле слышно мне – Русский, Иван. Вытаращилась на меня своими синими вылезшими из орбит и глазниц от удушья глазами.
- Да, я русский! - я ей прошипел уже на английском – Но, не Иван, а Владимир!
Она уже не била меня свободной одной рукой по телу и голове. Потому как было бесполезно, что-либо ей теперь делать.
Я, даже не знаю, с какой силой я держал ее. С какой силой своих рук душил. Я, просто давил пальцами, что мочи за ту шею в желании задушить эту мерзкую тварь, пытавшую мою любимую красавицу мою девочку Джейн.
Я смотрел в ее широко открытые синие, выкатившиеся из орбит женские глаза. Накрашенные глаза убийцы, на синеющем от удушья и оттока крови лице. Под черными изогнутыми вверх бровями. Теперь уже не наполненные яростью схватки, а скорее испугом и пониманием приближающейся скорой и тихой смерти. Смерти на не менее красивом, как и у моей Джейн тоже смуглом и загорелом лице.
Эта Рэйчел Минелли хрипела, задыхаясь широко открыв свой рот и вывалив наружу язык от моей смертельной судорожной хватки. Смотрела в мои, тоже полоумные озверевшие дикие от ненависти и злобы глаза. И уже прекрасно понимала, что ей конец. И что никто уже ей не поможет. Что просчиталась. Просчиталась, понадеявшись на свою боевую подготовку и силу. Просчиталась в своей излишней самоуверенности и попытке доказать, что-то мужчине, путем грубой и жестокой звериной силы. Она просчиталась с жертвой.
А, я был в таком злобном жестоком и остервенелом состоянии, что не помню, как ее придушил.
Я буквально раздавил ей убийце шею. Раздавил обеими своими в мертвой хватке руками женскую ту загорелую, тоже, почти черную из-под раскрытого настежь воротника кожаной черной короткой куртки шею. Помню, как там, даже, что-то сильно хрустнуло. И эта тварь в женском миловидном облике Рэйчел Минелли, перестав хрипеть, задергалась конвульсивно в моих руках и подо мной.
Помню, я сорвал с нее тот медальон, порвав золотую старинную цепь. С яростью остервенелого мстителя.
- Это не твое! - прошипел я в бешеном гневе, снова ей - Не твое, тварь паршивая! Это моей любимой девочки Джейн! Сука!
Вскоре она совсем затихла, слабо еще дергаясь от посмертной конвульсии. Вытаращив уже неподвижные и остекленелые глаза, смотрящие мертвым взором на своего, теперь ночного одолевшего ее убийцу.
Руки в рукавах черной распахнутой настежь кожаной куртки морской гангстерши упали по сторонам. Совершенно недвижимые.
Коротко стриженная с выбеленными волосами голова съехала на бок. Я сломал в той мертвой хватке ей просто женскую шею и порвал внутри своими пальцами ей все горло. Помню, как вздулась у нее сама шея. В том месте, где ее держал я. И стала синей. Отпечатались даже мои на ней все пальцы.
Качка усилилась, и мы скатились по гладкому полу оба к железной трюмной двери. Помню как эта убийца и военная Рэйчел Минелли стукнулась затылком о порог той двери. И ее коротко стриженная осветленными волосами голова на сломанной шее прижалась боком к правому плечу ее мертвого тела. Оперевшись о тот порог.
Я быстро соскочил с женского трупа, и немного оттащив, мертвое тело в сторону, открыл в корабельный технический трюм, распахнув настежь металлическую дверь. Взяв за ноги женский труп. За армейские кованые ботинки и за красиво облегающие женские длинные стройные ноги синие джинсы. Развернул его. А затем, просто, сбросил его вниз с той крутой лестницы в темноту трюма, где шумели за бортом бушующие от сильного ветра и бьющиеся о корпус черной гангстерской яхты океанские волны.
Помню как, мелькнув напоследок, запрокинутыми вверх обмякшими мертвыми руками и рукавами кожаной распахнутой настежь порванной в воротнике короткой блестящей куртке, труп этой гангстерши, сержанта и морского котика ВМС США Рэйчел Минелли улетая, куда-то в темноту вниз. С грохотом и шумом, налетая в падении там на все, что только есть. Пока не остановился, где-то внизу. Почти в полной темноте. И на самом дне технического водолазного корабельного трюма.
***
Я поднялся еле-еле во весь рост и на ноги. Все болело. Руки и особенно мои в синем акваланга гидрокостюме босые ноги. По ним пришлось неслабо коваными ботинками. Особенно опять разболелась ножом резаная на правом бедре рана. И, ноги, теперь болели от верха до самого низа. Даже болела задница. Эта сволочь отбила мне своими шипованными военными ботинками обеих ног всю мою мужскую задницу.
- Вот, сука! - тихо прошептал я, наматывая старинную оборванную цепочку с медальоном из золота на левую руку и опираясь обеими руками о стену переборки - Вот, тварь поганая! Это тебе за мою Джейн! Сволочь!
Я запер тихо в этот технический трюм железную дверь.
Надо было спешить. Я посмотрел на левом рукаве гидрокостюма подводные часы. Время было 00: 57. Еще не было часа. У меня в запасе было минут сорок. Но, надо было все равно спешить, пока тут все не стало измельченным кормом для океанских рыб.
Я поприседал возле, стены в боковом коридоре у трюмной двери технического водолазного трюма яхты. Потер свои больные опять ноги и растер ягодицы своей отбитой задницы. Привалившись к стене спиной. Разминая и растирая себя от тех тяжелых ударов ногами в кованых армейских ботинках. Заболела, снова сильно правая нога. И я захромал.
- Вот, гнида поганая! - ругался тихо, почти шепотом, я - Как она меня выследила тварь! Или это такое охотничье чутье?! Самонадеянная дура! Жаль ты это поздно поняла! Я уделал тебя, сучка спецназовка амеровская! Уделал!
Я с нескрываемым презрением и злом плюнул на трюмную закрытую дверь. И выглянул, снова в коридор между каютами из-за угла поворота.
Стояла тишина. Причем мертвая. Ни звука. Только шум океанский сильных волн, где-то за толстым деревянным бортом большой крейсерской двухмачтовой яхты. И морская сильная бортовая качка. Неужели никто так и не слышал этой нашей смертоносной возни? Нашей драки?
Я взял в правую руку свой подводный нож и отвоеванный у этой твари Минелли ее 9мм пистолет Glock 19. Еще надел себе на пояс, прямо на резиновый костюм акваланга с кобурой военный ее ремень.
На этот раз все должно быть по-другому. И я сам буду диктовать условия боя.
Я пошел, слегка пригибаясь все еще прихрамывая на больную правую ногу вдоль длинного корабельного трюмного коридора. Я теперь особо не боялся, даже если кто-то выскочит из любой каюты. Прикокошу на месте и сразу.
- «Правая» - думал я о своей раненой ножом правой ноге - «Снова болит как после ранения. Она еще не зажила полностью и не восстановилась. Еще эта чудовищная качка. Вот, сука!».
Яхту качало еще сильнее на волнах, чем раньше. Она входила в полосу шторма, которого нельзя было избежать.
- «Как там, сейчас на том буксировочном длинном в сотню добрую метров тросу «Арабелла»?» - думал я - «Только бы не отвязалась. Думаю, эти козлы ее ловить в шторм не станут. И просто, бросят на произвол судьбы и все».
Я думал сейчас об этом, и шел осторожно, и тихо босыми переступая ногами по холодному освещенному полу трюмного между спящими каютами коридору. Мимо закрытых дверей из красного дерева. Откуда не доносилось больше звуков. Иногда слышался громкий лишь храп спящих.
- «Значит, практически все спят. Успокоились все твари, наконец-то» - думал, прислушиваясь ко всему, я - «Значит, все идет как надо».
Нашей драки и возни никто таки не слышал здесь. И это очень было хорошо. И тикали часы на моей левой руке, а с ними и на таймере взрывчатки. В том техническом водолазном трюме на стене отсека и переборках. Куда я сбросил мертвое тело этой гангстерской сучки Минелли.
Эта смертельная схватка, напрочь во мне убила страх перед опасностью. И, лишь добавила уверенности в том, что я сейчас делаю. Уверенности в своих силах и себе.
Я продвигался тихо, как только мог по просторному освещенному ярким светом длинному коридору. Кругом был слышен только шум волн. И их удары о прочный корпус черной гангстерской яхты, ныряющей в бушующую волну.
Я осторожно подошел к той двери, где до этого был допрос, и слышны были голоса этой убитой мною сучки офицера и гангстерши убийцы Рэйчел Минелли и некоего капрала и такого же ублюдка, как эта Минелли Рика Сандерса, которого я еще не видел своими глазами. Но, вероятно он мог быть еще тут.
- «Моя девочка и крошка Джейн» - я думал сейчас –«Жива ли ты? Не убили ли уже тебя эти твари, пока я дрался здесь с твоим первым врагом?».
Дверь была закрыта, но не заперта. Тот, кто, видимо уходил отсюда, просто и не думал ее запирать. А зачем? Раз тут все кругом свои и никого постороннего нет. Жертва не сбежит после таких чудовищных издевательств и побоев. Да и бежать ей некуда с этой черной большой гангстерской бандитской яхты капитана Джей.Ти.Смита.
Я осторожно взялся за дверь каюты и тихо приоткрыл ее. Тихо и осторожно, прислушиваясь о том, что могло быть внутри каюты. Там была тишина, но горел свет. Но никого не было. Видимо, этот самый друг этой укокошенной только, что мною Рэйчел Минелли, вышел куда-то, пока мы бились с ней за дальним углом от
