ушел, ты меня не ищи…»...
Пройдя в свое купе, Алексей бросил упаковку с таблетками Олегу, и полез на
верхнюю полку. Под впечатлением от встречи с Галиной и песней прозвучавшей только что в вагоне, он достал блокнот и
написал стихи для песни, мотив которой, неожиданно зазвучал в его ушах и сердце:
Прощай, девчонка,
Твой голос звонкий;
Теперь не скоро
Услышу я,
Твой стан лозою,
Лозою тонкой
Не обовьется вокруг меня.
Прощай, родная!
Я уезжаю -
У нас с тобою,
Лишь пять минут,
Что будет с нами
Совсем не знаю,
Лишь об одном прошу - не позабудь!
Прочитав написанное - нашел, что читается и поется, как будто бы и не плохо, но еще, чуток сыровато и требует
серьезной доработки.
«Как исправлю и отшлифую - отошлю Галке, - решил он, - ей должно понравиться». Девушка не раз говорила, что он
поступил не туда, куда было бы надо. Еще раз, прочитав и пропев про себя написанное, - пожалел, что не может записать мелодию песни - нотной грамоты, - увы, он не знал, а так мотив, увы, мог позабыться.
В Арциз прибыли поздно вечером. На вокзале команду из херсонского полка встретил сержант сверхсрочник с
голубыми погонами.
- К «летунам» едем, - пояснил наш старшина. - Ну да, в Арцизе - авиационный полк нашей дивизии, - пояснил он парням
и пошел к автобусу за, сверхсрочником в голубых погонах.
Разместили херсонцев в двух палатках. Отужинав, команда легла отдыхать.
Утром волейболисты проснулись от рева реактивных двигателей.
- День в нашей части, - объяснял им сержант в автобусе, по дороге в военный городок, - всегда начинается и кончается
полетами! И ни-ког-да, - яростно помотал он рукой в воздухе, - с заплывов, забегов, или стрельбы из лука!
Алексей, как, наверное, и другие парни удивились про себя странной речи «летуна», но промолчали.
Подняв полог палатки, они, увидев с ревом разгоняющиеся, один за другим, по взлетной полосе реактивные самолеты,
убедились, что сержант-летун не врал – одни самолеты!
- И ни-ка-ких пловцов, легкоатлетов и стрелков из лука! – хохотнул старшина и многозначительно помахал рукой,
передразнивая странноватого сержанта «летунов».
На освободившуюся полосу тут же садились, отлетавшие задание аппараты, выпустив тормозные парашюты, они
выруливали на стоянку и затихали.
- М-да, - произнес кто-то из ребят, - красиво.
- Наши ракеты смотрятся красивее, - возразил старшина, - особенно ночью. И сбивают летунов, как не фиг делать. Если посчастливится быть на полигоне в Эшалуке – убедитесь, что не соврал ни грамма.
Все, парни, пошли на зарядку. Сделав легкую разминку, и сытно позавтракав, команда отправилась на открытие
соревнований и жеребьевку. Соревноваться херсонцам выпало третьей игрой с одесситами, и они решили посмотреть
встречи других команд, чтобы составить представление об их подготовленности. То, что они увидели, привело их в
состояние гроги! Они были ошарашены и впали в состояние глубокой подавленности и уныния – команды играли не
просто хорошо, а очень хорошо.
- Может, развернемся да рванем обратно? - испуганно спросил кто-то из ребят, - помоему, нам здесь ловить нечего. Они
же поубивают нас, как не фик делать! Смотри – молотят по мячу, как кувалдой!
В подтверждении его слов, в голову Олега, повернувшегося к говорившему, прилетел довольно сильный мяч, от удара которого он, неловко взмахнув руками, свалился со скамьи.
- Оно бы и неплохо, - охотно согласился сержант, поднимаясь с земли и очумело тряся головой.
- Но нам не отметят командировки, - возразил старшина, - как отчитываться будем? Да и не привык я сдаваться, тем более, - без боя.
77777
- Да ладно, парни, ничего страшного, - сказал Алексей, - играют ребята, конечно очень прилично, но побороться можно. У нас три высоких игрока, они будут выходить на блок, и играть в нападении, а мы, кто помельче – поработаем в защите, на подборе отскоков и, конечно, в пассе нападающим.
- У вас два высоких игрока, - неожиданно заявил Олег и, предупреждая вопросы, сказал, что у него так и не прошла голова, а этот прилетевший неожиданно, в голову мяч добавил ему боли и головокружения.
- Ты что? – возмутился старшина. - А кто играть будет?
- У вас два запасных игрока, вот пусть они и сыграют, - отвечал Олег.
- Значит так, - решил старшина, - идешь в санчасть и берешь справку о том, что ты болен.
- А зачем в санчасть? У нас свой медик есть, вон Черкасов и выдаст мне ее.
Выдашь ведь, Леха, или устно объяснишь старшине, что я болен?
- Не могу. У меня нет аппарата для измерения давления, нет стетоскопа –
послушать сердце, так, что я пас, - очень холодно отвечал Алексей.
- Что, мстишь за «чувырлу» и «салагу»? – вызверился сержант на Алексея.
- Так, хватит спорить и марш в санчасть, - довольно раздраженно приказал сержанту старшина.
Олег нехотя поднялся и пошел прочь, уныло повесив голову.
- Товарищ гвардии старшина, разрешите обратиться, гвар….
- Валяй, Черкасов, что там у тебя?
- Если он не хочет играть, то толку в поле, от него никакого не будет, а….
- Да понял я его! Пусть хоть, чем-то будет озабочен и озадачен. Так, а теперь давайте будем решать, как станем играть. Расстановка сейчас у нас, с
учетом ухода Валькова, будет такова: Леха, мы с тобой и Костиком станем через одного, чтобы можно было играть на длинный пас, парни, вы на подборе от блока и на задней линии на приеме, в общем, что можно будет сделать, то и сделаем, но придется трудно – мальчишки молотят, очень и очень здорово…
Еще некоторое время они бурно обсуждали расстановку и тактику игры, а потом подошло время их выхода на поле.
Игроки команды одесситов, вышедшие играть против херсонцев, были рослыми, крепкими и хорошо тренированными ребятами. И началась игра! И
шла она в одну «калитку»! И «калитка» эта, «как ни странно», оказалась, почему-то, херсонской.
Как ни старались старшина, Константин (еще один нападающий), сыгравший от растерянности, не в полную силу, и Алексей, но втроем они ничего сделать не смогли. Ребята, не имевшие соревновательного опыта такого масштаба, просто растерялись и сникли. Ну и, конечно же, сказалось отсутствие третьего нападающего. В общем, дунули херсонцы со счетом: ноль - три.
После игры Черкасова неожиданно для всей команды и его самого, потребовали к судейскому столику и главный судья соревнований в звании майора, стал расспрашивать его: где и за кого он играл, где и у кого тренировался. Алексей, отвечая на вопросы, понял, что речь идет о включении его кандидатом в сборную дивизии, но подошел подполковник и, посмотрев на него, сказал: - Играет здорово, но - низковат, всего сто шестьдесят… восемь, - на глаз, но очень точно определил он рост Алексея, - а это, майор, маловато для современного волейбола.
- Да, - возразил ему офицер, - но он компенсирует это прыжком и удар у него очень и очень приличный, а в защите каков?
- Все верно, но лично я - против, - категорически заявил подполковник, - можете быть свободны, - бросил он Черкасову.
Алексей отошел к своим.
- Чего они хотели? – спросил старшина.
- Да майор хотел включить кандидатом в сборную дивизии, - огорченно отвечал Черкасов, - а подполковник сказал: «Ты, много, парень, потерял из-за того, что ростом мал».
- Э-эх, какого же я дурака свалял - надо было выйти поиграть, - досадливо шлепнул рукой об руку Олег, - меня бы точно взяли.
- Кто б тебя взял? Ты же пробить по мячу, как следует, не умеешь, – зло проговорил старшина, - по мячу, как языком по заднице шлепаешь, а о защите, так вообще, нечего сказать – по нолям.
- Да ладно, - отвечал Олег, - уж не хуже тебя, старшина, играю.
- Что-то я не видел сегодня твоей игры. В полку, со слабаками, еще ковыряешься кое-как, а до дела дошло, и ты сразу в кусты. В сборную дивизии он собрался! И перестаньте мне тыкать сержант, - перешел на официальный тон
старшина.
Игры проходили по олимпийской системе и вечером херсонцы, как вы-
бывшая команда, покидали Арциз….
По прибытии в часть, Черкасов зашел в лазарет, где нос к носу столкнулся
с Перепелкиным.
- О, привет! Ты чего это здесь? – спросил Алексей коллегу.
- Да вот…, - замялся тот, - к начальнику медслужбы надо зайти. Хочу попробовать решить один щепетильный вопрос, - уклончиво ответил он и поспешно потянул ручку двери на себя.
Алексей, усмехнувшись, пожав плечами: «Что, - мол, - он еще там придумал?», - зашел в аптеку лазарета и стал выписывать необходимые ему медикаменты. Через некоторое время туда вошел капитан медицинской службы Бурейко.
- Черкасов, - окликнул он Алексея, насмешливо глядя на него - зайди-ка на минуточку к начмеду (начальник медицинской службы).
- Есть, товарищ гвардии капитан, - ответил вскочивший со стула солдат и направился в кабинет старшего офицера медицинского обеспечения полка.
В комнате, за столом сидел подполковник Березовский, рядом понурившись, стоял Перепелкин.
- Ну что, Черкасов, как сыграли? – спросил начмед.
- Проиграли, товарищ гвардии подполковник, вчистую, - отвечал Алексей.
- А что так слабо? Мне говорили, что ты хорошо играешь в «военбол».
- Волейбол, товарищ гвардии подполковник, - дипломатично сделав ударение на слове, поправил его Алексей, - игра – коллективная - один ничего не сделаешь. Сложилось так, что все команды сильные, подготовлены лучше нас, вот и проиграли.
- Ладно, - сменил тему начмед, - скажи-ка мне, Черкасов, - как у тебя сложились взаимоотношения с командиром первого дивизиона?
- Нормально, товарищ гвардии подполковник, - бодро ответил Алексей.
- А вот у Перепелкина что-то не складывается, - задумчиво произнес начмед, - поедешь на его место? Во второй дивизион, - пояснил он.
- Приказы не обсуждаются, - браво ответил солдат, - их выполняют.
Подполковник одобрительно посмотрел на него и облегченно произнес: - Ну, раз возражений нет - то с Богом, как говаривали в старину; я думаю – ты сумеешь поладить и с командиром второго дивизиона. Хотя…, скажу тебе, Черкасов, откровенно - тяжелый он человек. Ладно, все, решено – едешь во второй дивизион, а Перепелкин на твое место. Оба - свободны.
- Что, ехать прямо отсюда? – облегченно вздохнув, чуть ли не радостно спросил Перепелкин.
- Нет, - отвечал подполковник, - поезжайте каждый в свой дивизион – за-
берете свое «приданное», в смысле – вещи, - довольно усмехнулся своей шутке офицер, - а оттуда уже рокируетесь, каждый в свою сторону. Да, Черкасов, - остановил он Алексея, и, дождавшись когда из кабинета выйдет Перепелкин, продолжил, - будь немного похитрее, подипломатичнее что ли, с этим подполковником Колпаковым - невозможно тяжелый человек…
Утром, по прибытии в дивизион, к нему в кабинет, пришел Барсуков.
- Слышь, Леха, ты это…, - виноватым голосом начал он, - ты…, ну…, как бы это…, одним словом, извини меня, я был неправ.
- Хорошо, что понял, - спокойно отвечал Черкасов.
- Понимаешь, меня, когда-то заставили принимать присягу, ну и я ….
- Я все понимаю: «раз я принимал, то пусть принимают и другие»? - перебил его Алексей, предваряя его объяснение, -
