ЖИЗНЬ БУДУЩЕГО ВЕКА

    - Так просто?
      - Просто? Я сказала «просто»? Я ошиблась. Это далеко не просто, найти хорошего партнера по интиму. Представь себе, ты прячешь себя ото всех и вдруг даришь себя одному ли двум, трем и более мужчинам, правда, то, что более одного не в моем вкусе. Не люблю разделяться. Как?
      - Наверное, никак.
      - Ты не права. В таких делах «на веру» дурной советчик. А «никак» говорит само за себя.
      - Ладно, давай я попробую для тебя выбрать. Вот сидит молодой человек, скучает. Недурен собой. Как тебе?
      - Неплох. Я ведь несерьезно.
      - Подожди, - с этим словом Вега встала из-за стола и подошла к недалеко сидящему мужчине, который с интересом нас разглядывал.
      Она что-то ему сказала. Он посмотрел на нее. Потом на меня. Вега ему кивнула и отошла к нашему столу. Раздалась музыка. Вега села. Я ее спросила, что она сказала молодому человеку. Она ответила, что ничего особенного. В это время молодой человек подошел ко мне и пригласил меня на танец. Я опешила. Конечно, я что-то подобное ждала от Веги. Но не так быстро. Я не была еще готова. Поэтому… я согласилась составить ему компанию в танце. Он меня прижал к себе. Я задохнулась от волнения и решила от него отстраниться, но не смогла, потому что он меня уже повел в движении танго. Я когда-то училась танцевать, и мое тело стало со временем уверенно отвечать на движения его тела. Он поблагодарил меня за танец и отпустил к моему столу. Я раскраснелась и почувствовала себя женщиной, на которую обратили внимание, конечно, не без помощи Веги. Та уже отошла от стола, увидев свою знакомую и весело о чем-то с ней  защебетала.
      Я осталась одна. Но молодой человек решил дальше поухаживать за мной. Он подсел ко мне за столик, спросив, разумеется, о разрешении. Я ему позволила, ведь молодой человек оказался достаточно вежливым для беседы. Он представился, я ему ответила. Мы посидели и поговорили о том, о чем говорят только что познакомившиеся молодые люди. Замечу, я была уже не очень молода, поэтому не имело смысла разыгрывать недотрогу. Я заметно для себя стала волноваться. И когда он предложил мне вина, я вдруг сказала, что хочу виски. Я виски терпеть не могу, потому что  у меня от него на следующий день болит голова. Было бы приличнее попросить хотя бы коньяка. Да, ладно. Когда  принесли виски, то мы чокнулись, и я залпом выпила бокал. На себе я поймала взгляд Веги, которая помотала головой, как бы говоря мне, «что ты делаешь подруга, ты с ума сошла?» Мы опять поговорили. Пьер, так его звали, опять предложил мне выпить. Я согласилась и схватила бокал, чтобы опять выпить залпом, но он с сомнением посмотрел на мой бокал, и я поставила его на стол. Потом незаметно его толкнула и он опрокинулся. Пьер попробовал его поймать. Бокал прокатился у него по ладони и полетел на пол. Но чудом не разбился. Мы оба рассмеялись. Пьер заказал шампанского, чтобы отметить удачное приземление бокала. Мы выпили самую малость шампанского. Оно было приятно на вкус, но мне уже было достаточно, и я попросила его выйти на улицу. Мы вышли. От свежего воздуха у меня закружилась голова и я попросила опереться на его руку, потому что меня стало шатать. Это было последствие неумеренного  употребления виски, которое я терпеть не могу. Да, к тому же так много я давно не пила. Вскоре я стала терять чувство реальности и бессмысленно смеялась на то, что говорил Пьер. Я не была уверена в том, что он со мной только шутил. Потом мы зашли в какой-то дом. Стали подниматься по какой-то лестнице. Я споткнулась и чуть не упала, но лишь дико засмеялась.
      Очнулась я ранним утром. Мне было на удивление хорошо и легко. В открытое окно заглянуло летнее жаркое солнце и осветило комнату. Я закрыла глаза от простого счастья смотреть сквозь ресницы на яркость и блеск родного светила. На улице в саду пели соловьи. Я посмотрела на себя. Под покрывалом я была голая. Я услышала рядом шум и застыла от страха. Близко со мной кто-то лежал. Кто? Я обернулась: со мной спал молодой мужчина. Симпатичный. Я чуть не вскрикнула. Он открыл глаза и смущенно на меня посмотрел.
      - Что я делаю в вашей постели? У нас был секс?
      - Не пугайтесь. У нас ничего не было.
      - Я у вас лежу голая в постели. А вы говорите, что у нас ничего не было?
      - Ничего не было. Вчера мы с вами познакомились в кафе и выпили за знакомство. Мы пили виски, которое вам совсем не нравится. Потом мы вышли на улицу, потому что вам стало дурно. На улице у вас закружилась голова, и мы прогулялись до моего дома и поднялись ко мне. Вы захотели спать. Вам было душно, и вы попросили вас раздеть. Я выполнил вашу просьбу.  Потом сам заснул. Вы меня сейчас разбудили. Вот и все.
      - Я все вспомнила. Вас зовут Пьер?
      - Да.
      - Пожалуйста, отвернитесь, мне надо одеться и уйти.
      - Лина, мы можем еще встретиться?
      - Зачем?
      - Чтобы продолжить знакомство.
      - Вы хотите со мной встретиться, несмотря на то, что я напилась и в первый же вечер знакомства залезла к вам в постель? А с порядочными женщинами вы не пробовали знакомиться?
      - Вы первая порядочная женщина, Лина, с которой я познакомился в кафе.
      - Да что вы говорите, Пьер? А чем вы занимаетесь?
      - Сейчас я занимаюсь исследованием тех математических проблем, которые разрешали кеплерианские математики, в частности из теории множеств. Интересно, как они разрешили парадокс бесконечного множества всех множеств. В этом изучении инопланетной математики я ассистирую вашей хорошей знакомой Шанти Нанда. Она мне о вас много хорошего рассказывала. А когда вы недавно вернулись с Глизе  667 С с  героиней борьбы с машиной подавления сознания жителей этой планеты, то я мечтал с вами встретиться.   
      - Да. Пьер, как неудобно все вышло. Вы, наверное, иначе представляли меня?
      - Да, оказывается вы еще лучше, чем я себе представлял.
      - Чем это я лучше?
      - Тем, что вы настоящая.
      - Ладно, Пьер, вы меня уговорили. Созвонимся.
      Вот такой у меня получился разговор с молодым человеком, с которым я не смогла не то, что получить удовольствие, но даже нормально познакомиться.
      И все же было что-то хорошее в этом знакомстве. Причем оно касалось не только того, что я проснулась со здоровой головой, но и того, что я познакомилась с обаятельным Пьером и в очередной раз была удовлетворена не быстро надоедающей физической близостью, но душевным волнением относительно того, чему была виновницей.
      Случившееся со мной навело меня на следующие размышления. Жизненный успех, как и физическое удовлетворение, телесная радость, здоровье (последнее, кстати, является условием всего того, что записано до него) принадлежат миру становления и являются позитивными результатами  воплощенного существования. Их движущей силой выступает бег наперегонки со временем, которое необратимо и ведет к смерти через страстное страдание, болезнь и страх. Это оборотная сторона мира становления, которым заправляет хронологическое время, упорядочивающее то, что стремится к необратимой деградации, энтропийному гомеостазу.
      Благодаря творческому порыву имеет место в мире становления градация, которая уравновешивает деградацию и тем самым поддерживается устойчивый, но хрупкий порядок. Сама эта поддержка обеспечивается воспроизведением, традицией. Но без новизны, которая немыслима без творчества, без нового, которое различает и отличает, без обновления традиции, сама традиция как повторение, останавливается, овеществляется, деградирует, умирает. Стимулом бега во времени является бег самого времени, который обессмысливается, если не прекращается. Так жизнь, которая как нечто новое, отличное от ничего как «что», стремится через собственное воспроизведение к своей противоположности – к смерти. Таков закон относительной жизни или жизни в отношении к смерти. Это закон времени. Такова логика его становления. Взять хотя бы любовь в ее физическом измерении, что уместно в контексте рассказа о душевных переживаниях и телесных действиях, в частности любовных, как процесса  становления и его ставшего результата в виде текста.
      Человек стремится к счастью, которое может быть достигнуто самым простым способом с помощью другого в том, что мы называем глаголом действия «заниматься любовью». Что значит заниматься любовью? То и значит, что повторять каждый раз акт рождения, жизни и смерти в единичном случае. Счастье потому счастье, что оно необратимо, неповторимо. И всякие наши попытки его повторить срываются. И только иногда оно случается как нечто новое в старом. Но оно необратимо мимолетно. Чем больше моментом счастья, тем они менее интенсивны. Чувства теряют свою остроту и полноту. Становятся пресными.
      Человек скучает. Чтобы не скучать, он разнообразит занятия любовью маскировкой партнера, его превращениями, сам превращается в нечто иное, пока все эти превращениями не заканчиваются извращениями. Человек пресыщается и меняет уже самого партнера. В телесной любви становится важным не он сам и не его партнер, но сам этот процесс опасного балансирования на пике градации и деградации, который не может не обернуться ложным шагом, сбивкой ритма, отступлением, падением и разрушением, разложением, развратом, болезнью от нарушения меры жизни, страхом, смертью. Так умирает любовь.
      Как только человек останавливается в мире становления, так он обрекает себя на выход из бега времени, из колеса жизни. Но только на мгновение, ибо уже не он, но нечто иное, новое как результат его выхода входит в процесс коловращение перерождения. Становление, непостоянство, страдание и страх потери себя, что собственно и есть чувство и сознание себя «я» и есть то, что есть? Есть ли еще что-то? Есть, но есть уже не как время, а как пространство раз-воплощенной вечной жизни. Вечное и вечность не есть временное и время.
      Становление и ставшее есть две стороны мира становления, который существует сообразно логике, записанной через само-повтор трехэлементной схемы: становление-ставшее-становление или теза-антитеза-синтеза. Мир становления как мир, где все необратимо стремится к противоположному при условии, что сами законы этого необратимого стремления или бега в бег обратимо повторительны, и потому все делают на себя и на многое похожим, имеет время своего существования. Он рождается, живет и умирает, как и все в нем пребыающее и убывающее в пространстве, которое зависит от времени и материала воплощения, его движения или масс-энергетического состояния и содержания. Но где он? откуда он? и куда он? - все эти вопросы предполагают, что ответы на них лежат в том, что можно назвать вечностью или местом мира. В вечности нет активности. Она созерцательна. Это место не-воплощений.
      Традиционно мир становления называют сансарой или миром действий и претерпеваний или страданий и состраданий. В негативном смысле он и есть ад. Мир же не-становления, но не ставшего, ибо ставшее есть обратная сторона становления, называют нирваной или миром бездействия и отсутствием страдания и его стимула страсти как символа бега времени, стремления восполнить недостаток преходящего приходящим. Приходящее приходит, восполняя недостаток, но оно само есть уход из