Благодать

боясь того, что он может когда-либо иссякнуть.
Этот источник – уничижение и смерть Иисуса Христа, и это также та цена, которую
Отец Небесный заплатил для того, чтобы Его благодать стала доступной для нас, «ибо
не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались
праведными перед Богом» (2Кор.5:21).

Иисус
не вошел в мир как великий законоучитель, окруженный славой и почетом; Он не
пришел, как великий вождь, чтобы возглавить народ и повести за Собой, хотя Он
был и Учитель, и Вождь.  В отличие от
законоучителей и предводителей народа, Он был полон благодати и истины (Ин.1:14),
и власть Свою являл не в возвышении
Себя над людьми, а в открытом провозглашении им этой истины. Он
показал Собой людям Бога, Который оказался не каким-то далеким и строгим
Судьей, но любящим и сострадающим немощам человека, долготерпеливым и
милостивым, прощающим грех и дарующим спасение человеку. Вся полнота Божьей
благодати сосредоточилась в Его Сыне, и именно в Нем это обилие благодати стало
доступным для человека: «и от полноты Его все мы приняли и благодать на
благодать» (Ин.1:16). Отныне единение человека с Богом стало возможным, человек
может слышать напрямую глас Божий и не приходить в ужас от этого, но   впитывать в себя Его учение, ибо единение
человека с Богом немыслимо без Его Сына, «через Которого мы получили
благодать» (Рим.1:5); «Совершенно уповайте на подаваемую вам благодать в
явлении Иисуса Христа» (1Пет.1:13).

На протяжении всего времени Своего
земного служения Иисус Христос был окружен множеством людей: «И следовало за
Ним множество народа из Галилеи и Десятиградия, и Иерусалима, и Иудеи, и из-за
Иордана» (Мф.4:25). Кто-то, услышав о чудесных исцелениях, совершаемых
Иисусом, желал исцелиться от собственных болезней; кто-то желал видеть
необыкновенные чудеса, совершаемые Им; для кого-то Его проповеди стали тем
светом, который осветил их жизнь и указал им путь; кто-то же, напротив, искал
повода, чтобы обвинить Его в неправде. И Он исцелял больных, совершал чудеса,
отвечал тем, кто искушал Его, так, что они ничего не могли возразить Ему. Все,
что Он говорил и делал, Он говорил и делал потому, что Его небесный Отец
повелел ему так говорить и так поступать: «Слова, которые говорю Я вам,
говорю не от Себя; Отец, пребывающий во Мне, Он творит дела» (Ин.14:10).

Отношение Иисуса Христа к людям грешным отличалось
от отношения к ним законоучителей, фарисеев, священников – всех тех, кто, как
они сами считали, служили Богу. В Нем нисколько не было высокомерия от того,
что Он свят, а остальные – нет, хотя, в отличие от возвышавших себя фарисеев и
законоучителем, Он был действительно свят, причем Его святость была святостью
абсолютной, то есть - совершенной. Сердце Бога (в отличие от сердец тех, кто
называли себя Его слугами) наполнено состраданием к человеку, находящемуся в
плену греха, и для того Он и послал в мир Своего Сына,  чтобы не осудить человека, но дать ему
свободу от смертоносной власти греха. И разве мало сейчас таких «служителей»
Божьих, возвышающих самих себя и почитающих единственно только себя носителями
истины и истинными учителям, не имея при этом никакого сострадания к погибающим
людям, заботясь лишь об укреплении собственного авторитета в церкви? Какое
возмущение вызвало отношение Иисуса Христа к грешной женщине, осмелившейся не
только приблизиться, но и прикоснуться к Нему, когда Он находился в доме не
кого-нибудь, а очень «праведного» человека - фарисея! «И вот, женщина того
города, которая была грешница, узнав, что Он возлежит в доме фарисея, принесла
алавастровый сосуд с миром и, став позади у ног Его и плача, начала обливать
ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала
миром» (Лк.7:37-38). Фарисей, понимая праведность таким образом, что никто
грешный не должен даже близко находиться около праведника, тут же усомнился в
том, что Господь может знать сердца людей, потому что (как думал он), Христос
никогда бы не позволил приблизиться к Нему этой женщине, если бы знал,
насколько она грешна. Но Христос всегда стремился показать людям, окружавшим
Его, что истинная праведность – не в осуждении грешников и не в превозношении
себя над ними, а в любви и в сострадании к ним: «А потому сказываю тебе:
прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много, а кому мало
прощается, тот мало любит. Ей же сказал: прощаются тебе грехи. И возлежавшие с
Ним начали говорить про себя: кто это, что и грехи прощает? Он же сказал
женщине: вера твоя спасла тебя, иди с миром» (Лк.7:47-50). Кто, как не Бог,
Который есть Любовь, может знать, что не наказание и отвержение, а единственно
любовь способна изменить человека, потому что наказание не способно воздействовать
на сердце человека таким образом, чтобы заставить его желать своего же
собственного изменения, - только любовь и сострадание, проявленные к тому, кто
не ждет по отношению к себе ничего, кроме презрения и осуждения со стороны
людей, находящихся на более высокой ступени нравственности, способны выбить из
рук человека его излюбленное оружие, при помощи которого он обороняется против
всяких попыток пробудить его совесть – гордость.

Фарисеи и книжники не могли отрицать того, что
Христос говорит истину, они не могли опровергнуть Его слов, не могли не видеть
явных чудес, совершаемых Им, они не могли даже отрицать того, что Он учил людей
истинному Божьему пути и открыто признавали это: «Учитель! мы знаем, что Ты
правдиво говоришь и учишь и не смотришь на лице, но истинно пути Божию учишь»
(Лк.20:20-21). Но при всем этом ничего они (служащие Богу!) не хотели так
сильно, как того, чтобы Праведный Мессия стал всего лишь одним из них, чтобы
Его отношение к грешникам было бы таким же, каким оно было у них: презрительным
и высокомерным. Им очень нужно было, чтобы Мессия, Которого так ожидали в
Израиле, не был настолько праведным, каким был Христос, и им вовсе не нужна
была та истина, Которую Он говорил людям. Они считали, что это они были более
всех ближе к Богу и даже Сам Бог не мог разубедить их в этом, что ясно выражено
в словах фарисеев, сказанных своим служителям, посланным арестовать Иисуса и
возвратившихся ни с чем: «Служители возвратились к первосвященникам и
фарисеям, и сии сказали им: для чего вы не привели Его? Служители отвечали:
никогда человек не говорил так, как Этот Человек. Фарисеи сказали им: неужели и
вы прельстились? Уверовал ли в Него кто из начальников, или из фарисеев? Но
этот народ невежда в законе, проклят он» (Ин.7:45-49). То же они сказали и
человеку, исцеленному Христом и осмелившемуся возражать им, говорившим, что
Иисус – не от Бога: «Сказали ему в ответ: во грехах ты весь родился, и ты ли
нас учишь? И выгнали его вон» (Иоан.9:34). По их мнению, Мессия должен быть
совершенно иным – Он должен заметить и одобрить их старания в изучении закона и
в его буквальном исполнении, - ведь они, соблюдая закон даже в мелочах,
показывали этим, насколько больших высот они достигли в его исполнении по
сравнению с другими людьми, хотя ими и была при этом полностью отвергнута
внутренняя суть закона. Они никогда не задумывались над истинными причинами,
побуждающими сердце человека к его исполнению – любовь к Богу и к человеку. И
когда Христос, придя, заявил им в лицо, что они лжецы и лицемеры, извратившие закон
в угоду себе, то этим Он навлек на Себя их ненависть и для них не важно было
то, что Он говорил  истину, - именно
против нее они и восстали, потому что именно истина открывала всем окружающим
их порочность и лицемерие. Не таким они желали видеть Мессию - в их понимании,
Мессия, с одной стороны, должен был обладать достаточной силой, чтобы
установить навечно Свое Царство (под которым они понимали власть Израиля над
народами и, разумеется, видели себя в этом Царстве далеко не на последнем
месте); с другой же стороны, Мессия должен быть достаточно слаб, чтобы быть
зависимым от установленных ими правил. При любой власти опытные царедворцы
всегда стараются убедить своего властителя, что без них его царствование не
может быть успешным. Поэтому для фарисеев и законников было очень важным, чтобы
Христос хотя бы один раз поступил так, как поступили бы они, потому что,
поступив так однажды, Мессия стал бы во всем зависим от них и, искушая Его, они
определенно стремились к одной только цели – подчинить Его себе, обрести над
Ним ту власть, которую они готовы были оспаривать даже у Бога и осуществлять
эту власть через Мессию, послушного им: «А утром опять пришел в храм, и весь
народ шел к Нему. Он сел и учил их. Тут книжники и фарисеи привели к Нему
женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставив ее посреди, сказали Ему: Учитель!
эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам побивать
таких камнями: Ты что скажешь? Говорили же это, искушая Его, чтобы найти
что-нибудь к обвинению Его» (Ин.8:2-6).

У нас не должно сложиться впечатление, что Христос
отнесся к греху этой женщины со снисходительностью, как к чему-то
незначительному, чтобы только лишь досадить законникам. Прелюбодеяние,
совершенное ею, было отвратительно, как и любой другой грех, и женщина
действительно была виновна. Более того, ее, по Божьему Закону, действительно
следовало побить камнями: «Если кто будет прелюбодействовать с женой
замужнею, если кто будет прелюбодействовать с женою ближнего своего, - да будут
преданы смерти и прелюбодей и прелюбодейка» (Лев.20:10). Но для Иисуса
Христа, пришедшего спасти мир от греха («Ибо не послал Бог Сына Своего в
мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него» (Иоан.3:17)),
никто из стоявших рядом в этот момент не был в чем-нибудь лучше этой грешницы,
потому что в Его глазах грешны были все, стоящие вокруг и все нуждались в той
же милости  со стороны Бога, что и эта
женщина, и поэтому Он предлагает им самим осудить ее, но не на основании
написанного Закона, а на основании закона собственной совести: «Кто из вас
без греха, первый брось на нее камень.
И опять, наклонившись низко, писал на земле. Они же, услышав то и
будучи обличаемы совестью, стали уходить один за другим, начиная от старших до
последних; и остался один Иисус и женщина, стоящая посреди. Иисус,
восклонившись и не видя никого, кроме женщины, сказал ей: женщина! где твои
обвинители? никто не осудил тебя? Она отвечала: никто, Господи. Иисус сказал
ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши» (Ин.8:7-11). Законники так и не смогли увидеть в грешной
женщине себя самих, считая себя неизмеримо выше и чище ее, хотя их же
собственная совесть и говорила им обратное. Но для Сына Божьего среди грешников
нет таких, которые лучше, и которые хуже, - все нуждаются в милости, но одни
хотят ее обрести, другие же считают, что право проявлять милость имеют только
они и, наверное, поэтому так ее никогда и не проявляют. Каким-то образом одни
грешники стали считать себя лучше других грешников из-за того, что стали носить
особенные одежды, делать какие-то особенные дела и говорить особенные слова,
которые, как они думают, приближают их к Богу: «Все же дела свои делают с
тем, чтобы видели их люди: расширяют хранилища свои и увеличивают воскрилия
одежд своих; также любят