вместо того самого полноценно верного наблюдения реальных картин, всей той порою довольно неприглядной жизни до чего еще самодовольно глядится в зеркало своего собственного чрезмерно богатого воображения.
Да и вообще как есть при всем том чисто вот В УПОР подобные люди и близко не видят всякие ее совсем неброские реалии именно в том исключительно доподлинном и совсем же безыскусно на редкость вполне вот естественном их ракурсе.
И если великому писателю и впрямь взбрело в голову тревожить и растравлять и без того невероятно глубокие раны общества этак-то вовсе уж неприглядно при этом обнажая всю его крайне откровенную идеалистическую суть, то это как раз тогда судьбе такого общества точно ведь затем никак и не позавидуешь.
Причем то самое сколь еще безукоризненно вполне вот доподлинно настоящее немыслимое величие светлого духовного лика Федора Достоевского разве что довольно-таки многое сколь ведь разве что значительнее явно усугубляет.
И главное тут именно то, что попросту уж никак и близко не понимал Федор Михайлович Достоевский всей тяжести могильной плиты, издревле лежащей над рассудком всей своей нации.
Он по всей на то вероятности попросту думал, что ее непременно окажется, явно этак возможно же до чего еще скорехонько сдвинуть с места растравляя людское воображение черной тьмой повседневно всех и каждого окружающей, а шиш!!!
От яркого освещения покровов тьмы эта плита разве что значительно поглубже в мерзлую землю бездушия затем ведь разом и вошла.
461
А там и мыслями совсем же абстрактно так чистыми и светлыми, все те никак ведь никогда не дремлющие темные силы и протоптали путь к новому царствованию тирана, какого доселе и не знала вся цивилизованная (записанная в анналах) история человечества.
И как оно вообще могло быть иначе в том государстве, где объегоривание ближнего было и есть наивысшей заслугой всякого, кто и вправду желал хоть немного выслужиться, пробиться наверх и эдак, оно было при любой власти, да и теперь это ничуть не лучше, а также оно, как и было когда-либо прежде.
Так, что тысячу раз был прав писатель Иван Ефремов, когда написал в своем романе «Час Быка» вот уж как раз именно этакого рода суровые слова.
«Вир Норин еще раз обвел взглядом выжженное плато. Могучее воображение заполнило его грохотом боевых машин, воплями и стонами сотен тысяч людей, штабелями трупов на изрытой каменистой почве. Вечные вопросы: "Зачем? За что?" - на этом фоне становились особенно беспощадными. И обманутые люди, веря, что сражаются за будущее, за "свою" страну, за своих близких, умирали, создавая условия для еще большего возвышения олигархов, еще более высокой пирамиды привилегий и бездны угнетения. Бесполезные муки, бесполезные смерти»…
462
Смерти они может и не совсем этак полностью бесполезные, как вот о том на редкость взвешенно некогда написал писатель Сергей Алексеев в своем романе «Крамола».
«Но ничего, встанем. Встанем! Знаешь, когда я тифом болел, думал, не выживу, не очнусь от бреда… А ожил! И когда попал в "эшелон смерти", то мне на этот тиф наплевать было! Я ведь им никогда не смогу заразиться!.. Все думали, умру. Нет! Вот и Россия так же, Лобытов! Сами себе привили… Но затем, чтобы показать всем народам порочный путь. Чтобы не ходили тем путем… Чтобы избавить человечество от революции!.. Да не просто избавить, а повести за собой народы. Не к коммунизму, Лобытов. И не в светлое будущее. А к духовности!.. Кто же еще поведет? Кто? Кто знает путь?.. Кто переболел, Лобытов! К кому уже никакая зараза не пристанет. Это и есть моя вера… Миссия России в этом! Вот она, жаба, душит нас, мучает, да иначе ведь дух не освободить… Душит…»
И сколь на редкость вполне оно вероятно, что Сергей Алексеев в этом вопросе был полностью так истинно прав, а все же как-то совсем не по душе автору этих строк от подобного рода, до чего и впрямь бьющего через край чрезмерного переизбытка всевозможного рода до чего только остро заточенных задушевных истин.
Жизненная философия самого еще безусловного примирения со всем тем вполне свершившимся фактом вовсе не есть самая наилучшая гражданская позиция.
463
Ведь сколь еще также как в любом добре есть некая тень зла всех его душевных недостатков, точно так и в любом черном зле будет возможно же отыскать черты крайне наглядно во всем до конца положительные для всякого того действительно во всем и впрямь самого так еще наилучшего грядущего…
Но главное, оно всегда именно в том, чтобы хоть как-либо до чего посильно так сократить путь России к свету, а это будет возможно только лишь посредством изучения опыта западной Европы, ну а в особенности совсем уж всем никак небезызвестных дальневосточных демократий.
Они ведь тоже шли по тому же самому пути, что и многострадальная Россия!
Но кое-кому всегда вот приятнее и легче будет во всем равняться на безупречно благопристойные страны Западной Европы.
А между тем было бы и близко так нельзя именно, что как есть всецело скопировать все их сегодняшнее, нынешнее состояние, поскольку Европа давно уже дышит воздухом довольствия, а Россия, хотя и не прозябает в сущей нищете, а все же довольствие у нее довольно-таки пока еще скудное.
А как раз-таки, поэтому кое-кого из ее граждан вполне по-прежнему совсем уж никак и не надо бы сколь еще откровенно так отдавать под нож всех тех, кто, идя от преступления к преступлению, совершенно полностью потерял всякие вожжи, сдерживающие всю их лютость и злобу.
А именно в свете того и можно бы довольно-таки до чего совсем уж непримиримо разом заметить, что с отменой смертной казни в России явно ведь пока несколько поторопились, поскольку с этим можно было и годков пятьдесят, как есть еще обождать.
Китай нисколько так не лебезит пред западом в этаком донельзя щекотливом вопросе и очень даже, кстати, правильно делает.
464
Это вот разве что тем нынешним и сегодняшним европейцам смертная казнь жутким делом стала почти этак, как есть чисто и поневоле казаться, а в средневековой Европе казнили буквально за всякий пустяк.
Сибири у них тогда не было, а потому они высылали каторжников на новые заморские земли.
На лицо было более чем самое ведь закономерное развитие общества, хотя и в Европе его тоже не раз ведь пытались весьма неумело же «подбодрить», что естественно ни к чему хорошему привести вовсе-то не могло.
Вот в точности так оно было и в самом уж, как есть более чем на редкость конкретном российском случае.
465
Досыта подпитываясь из чистейшего родника большой литературы донельзя ведь абстрактными рассуждениями о том, что этот необъятно широкий мир прекрасен и удивителен российская интеллигенция, попросту как бы невзначай сдала в аренду свой немалый ум всем тем, кто нисколько не имел абсолютно никаких вполне же естественных признаков совести.
А между тем все тут дело было разве что именно в том, что слишком-то много книжной пыли так и витало в том еще весьма затхлом воздухе старой империи.
А как раз только лишь потому она вот и проникала в легкие и глаза людей и без того довольно-таки плохо понимающих все те самые же настоящие и вполне доподлинные жизненные реалии своей страны.
Привычка носить розовые очки она, ясное дело, именно от близости всей той европейской цивилизации, безусловно-то, как есть разом так уж повсюду тогда и возникла.
466
Все уж, значится, вокруг одна разве что только лишь сплошная азиатчина, зато где-то не очень уж совсем поистине рядом прямо-таки до чего еще высоченные дворцы возвышенного духа европейской культуры.
А между тем не столь и далекие предки всех тех современных на редкость уж чрезвычайно вот изящно прилизанных культурой европейцев имели довольно-то невзрачный внешний вид, и вовсе у них не было тогда привычки достаточно ведь частенько ходить в баню, как это издревле повсюду практиковалось на Руси.
Да и в самой же глубине души довольно многое из того, что некогда грело сердце средневекового европейца до сих самых пор его потомка до чего на редкость трепетно и беспрестанно довольно-таки подчас весьма ведь одинаково разом и греет.
В доподлинной точности, как и некогда ранее в нем все еще обитает то самое вовсе ничем неистребимое чувство самого полновесного и более чем и впрямь до чего неотъемлемо первородного превосходства над всеми теми исконно примитивными прочими иноземцами.
Да ничего уж тут попросту вовсе никак не скажешь, нынешний западный европеец или американец достаточно так во многих областях широко и детально вполне образован, поскольку он теперь значительно лучше во всем просвещен, а потому и весьма ведь сколь верно ему общеизвестно, чего это именно, и где оно сейчас вообще происходит.
Да только ту информацию ему сколь неизменно подают именно в виде вовсе ведь и близко совсем не сырого же блюда, а потому его сознание, тщательно пропесоченное СМИ буквально переполнено всяческими заранее готовыми штампами.
Да и вообще его буквально всегдашне гнетет разве что одна та до чего еще весьма заунывная тоска печаль его собственного не вполне этак до конца более чем предостаточного благоденствия.
Нет, конечно, в принципе, нечто подобное у всех и каждого из людей на белом свете фактически одно и то же, да только у западных европейцев и американцев все эти качества в столь еще немало значительной степени явно так и впрямь более чем беспристрастно подчеркнуты.
Причем до того сильно все это в них и впрямь-таки до чего многозначительно развито, что это как есть подчас полностью ведь начисто совсем перечеркивает все то вообще возможное даже и самое мелкое сострадание к кому-либо вовсе не из их числа.
И, разумеется, что никак нельзя безо всякого разбора укрупнять до сущих размеров истово целого всяческие добрые и недобрые задушевные качества всех тех или иных западных европейцев и американцев.
Они все слишком уж истинно разные люди, чтобы до чего бестолково и огульно подводить их всех под одну ту прямую линеечку, поскольку это до чего только неизменно разом и приведет именно к тому крайне-то во всем одиозному переиначиванию всех существующих реалий во что-либо им и близко никак этак явно несвойственное.
А все же под сенью новоявленной культуры прежняя злая хищность разве что только и стала прятать, всю свою лютую суть под той еще всецело так сколь вот благовидной глянцевой маской.
А между тем именно хищность в белых перчатках, собственно, и имеет тот наиболее же безнадежно ужасный лик, и она, кстати, именно напрочь вовсе вот именно что лишена всяческих вообще хоть сколько-то общечеловеческих принципов.
И тем более это так в той стране, где без года неделя умерли самой неестественной смертью все те светлые идеалы, что некогда заполняли сердце и разум скольких еще давнишних предыдущих поколений.
Да и вообще, то на довольно-таки недобрую половину, исключительно же подчас вовсе ведь подневольное копирование всех тех на редкость затхлых западных ценностей до чего вот запросто вытесняет все то и впрямь чисто свое и именно от века действительно родное…
И у России, между прочим, есть чисто уж своя собственная культура, тот особый духовный настрой, что неизменно был, куда превыше и чище, нежели чем
