Тангрид

«фэнтази», разве что в современных опусах дело происходит на далёких планетах и оружие фантастическое . А так – те же схватки, войны и чудовища.
– В чём-то вы правы, красавица, наверное, в любые эпохи люди умели мечтать
и воплощали мечты в сказки. Ведь вы сами только что подтвердили, что за пять тысяч лет, а, может, и много больше, интересы человека не изменились. Его по-прежнему увлекают сражения со всем миром и, конечно, победы надо всеми. Видимо, такова натура человека.
– Да, плохо люди умеют понимать не только других, но и самих себя, – раздался мелодичный голос Томы, тоже стоявшей неподалёку. –  И это приведёт их к неизменному краху цивилизации.
– А вы что, тоже любите читать фантастику и фантастические романы-предупреждения? – спросил Эдик.
– Я знакома со многими авторами и считаю, что в их произведениях много разумного.  Жаль только, что в целом картину деградации и исчезновения цивилизаций никто не сумел осветить правильно, везде в дело вступают неожиданные и случайные силы: землетрясения, огромные метеориты, неведомые космические болезни, даже инопланетяне… В общем, авторы винят кого угодно, только не человечество в целом. У некоторых авторов, правда, виноваты бывают отдельные гениальные, но аморальные личности. А так  – люди самые совершенные, лучшие и всегда правы.
– А вы что, считаете, что люди должны подчиниться другой, пусть даже более умной расе инопланетян?
– В том-то и беда людей, что они признают только две категории существования: либо победить, либо подчиниться. Слабых соотечественников они подавляют силой – вспомните избиение индейцев, африканских племён, северных племён. А с сильными, соглашаясь подчиниться, втихую точат ножи, как, например, Германия после первой мировой войны. Спала и видела, как бы скорее взять реванш и покорить мир. И никто из авторов не задумывается над вопросом: а зачем это нужно?
– Ну, там был фашистский режим – Гитлер, а в России – Сталин, тоже хотел мир завоевать, коммунистический. И дать счастье всему миру.
–  Неужели вы думаете, что можно действительно сделать какую-то отдельную личность, или страну, или всю планету счастливой насильственным путём?
– Да нет, так думают коммунисты. Что они должны вести народ к «светлому будущему». А религиозные люди надеются на бога, на счастье в загробном мире. И призывают к этому всех людей. Проповедуют свои религии.
– Вот-вот. Призывают, проповедуют, заставляют силой оружия «становиться цивилизованными». А лучше бы просто учились жить, не мешая друг другу. Стараясь понять друг друга. У людей слишком много воинственности и слишком  мало толерантности…
– А-а-а, это то, к чему призывал Джавахарлал Неру? Или ещё раньше Иисус Христос? Непротивление злу  насилием? Добро и любовь? Так что же, мне стоять и смотреть, как на меня нападают, грабят, убивают?
– Нет. Человечество уже больное. Оно больное и в физическом, и в психическом смысле. Медицина не способствует естественному отбору лучших представителей расы. Правительства стран попустительствуют проявлениям пьянства, курения, наркомании. Я уж молчу о политике экономического рабства…
– Так что же, вы просто пессимистка? Считаете, что человечество погибнет?
– Очень многое говорит за это. Но, возможно, найдётся такая сила, о которой мы ещё не подозреваем. Которая может исправить положение. Посмотрите сами, мы стоим на месте полностью погибшей цивилизации. Возродилась потом другая…
– Нет-нет, – продолжил Эдик,– это не цивилизация другая, а просто культура. Люди и тогда ведь были, и сейчас.
– Правильно, Эдик, – вмешалась Лиза.  – Только учёные говорят, что на Земле были разные там ледниковые периоды, и могли быть другие разумные сообщества.
– Могли. Только никем они не доказаны. Да и сами-то эти оледенения непонятны…
– Да. Пока не доказаны.  – подтвердила Натома. – Возможно, что люди о них не узнают никогда. Только даже знание не решило бы людской проблемы существования.  Пока разум человека работает не на укрепление жизни, а на её уничтожение, человечеству не вырваться на более высокий виток развития.
  Тома повернулась и стала медленно спускаться с холма с остатками дворца – ярким доказательством когда-то цветущей культуры. Экскурсия заканчивалась, гид стал говорить о современном положении населения острова, основным доходом которого, кроме туризма, было и остаётся поныне земледелие и скотоводство. Туристы проезжали мимо многочисленных, но небольших стад коз, основного предмета животноводства.
  Вечером в отеле был традиционный вечер с национальными блюдами, музыкой и танцами. Туристы веселились и пили местное вино со старыми и новыми друзьями, с которыми завязали знакомство за две недели. Эдик поочерёдно танцевал с Лизой и Томой – их новой и таинственной знакомой. Обнимая её в танце, он ощущал её лёгкость, воздушность и, вместе с тем, уверенность и надёжность. С ней было очень приятно и легко. Лиза даже немного ревниво поглядывала на них во время танца, хотя Тома всё время бросала на Лизу взгляды, полные любви и доброжелательства. В конце этого приятного вечера отдыха, когда над морем уже сияла полная луна и освещала побережье лучше всяких фонарей, многие туристы спускались по тропинке к пляжу для ночного купания. Среди них был и Эдик с двумя молодыми женщинами. Купаться они не стали, а устроились рядком на пляжных шезлонгах. И тут Тома сказала, что она очень бы хотела побывать в России, и посмотреть на все те красоты города и окрестностей, о которых много рассказывали её молодые друзья.
– Тома, вы говорили, что долго не были в России, но по-русски вы очень хорошо говорите. Вы русская? А как вы попали в нашу группу? Ведь ни в самолёте, ни в первые дни мы вас здесь не видели.
– Да, я приехала сюда раньше, и живу здесь больше месяца. Но когда я узнала, что здесь группа из России, мне очень захотелось увидеться…
– С соотечественниками? Вы в какой стране живёте?
– Я бывала во многих странах Европы и Азии, мне нравится путешествовать. А русский язык я знаю с детства, от мамы, – несколько уклончиво ответила Тома на прямо поставленный вопрос. – И теперь мне хочется знать, могли бы вы пригласить меня к себе? – И, словно предупреждая их вопрос, она добавила: – о визах и билетах не беспокойтесь, моё туристическое агентство всё оформит моментально.
– Так вы работаете в туристическом агентстве? Или являетесь его владелицей? У нас это сейчас называется частное предприятие. Так, да?
– Можно сказать, что и так,  – легко улыбнувшись и поднимаясь с шезлонга, ответила Тома. – Ну, как, договорились?
– Конечно, мы будем очень рады показать и наш город, и познакомить вас с нашими друзьями.
– Вот и отлично. Я тоже очень рада. А сейчас, я думаю, пора отдохнуть, чтобы завтра полностью насладиться оставшимся временем для моря и купания.
   Через два дня заканчивался срок туристической путёвки, пора было покупать подарки для родных и друзей, открытки, сувениры и всё то, что обычно туристы привозят из вояжей. И, конечно, фотографии. Эдик зарядил в аппарат последнюю плёнку, и на ней они фотографировались с Томой все вместе, и порознь, и в воде , и на фоне красиво оформленного входа в отель. Словом, везде, где побывали в последний день.
   Утром большой комфортабельный автобус загрузил в своё чрево загорелых и слегка суматошных туристов с многочисленными, чемоданами, пакетами и сумками и покатил к аэропорту. А ещё через несколько часов, пройдя все таможенные и паспортные службы, вся группа глазела в иллюминаторы, махая на прощанье удаляющемуся острову, над которым самолёт описывал круг, беря курс на восток.

                                    Глава  10

  Тана и Вения сидели в комнате без окон, похожей на небольшой кинозал. Их сиденья были в какой-то степени подобны адапторе, поскольку автоматически подстраивались под мускульные усилия человека. Вместе с ними сидел Агор, его пригласила Вения, и ещё двое Сущих, которые могли помочь рассказу Вении. Стена перед ними словно куда-то исчезла, как будто они сидели на открытой веранде. Тана видела группу «людей», занимавшихся подготовкой или оборудованием небольшой установки.
– Здесь происходит настройка специальных капсул-зародышей, которые отправляются по уже известным маршрутам на определённые планеты. Автоматические волновые коконы-разведчики подтвердили информацию о наличии разумной жизни на одной из планет, и теперь Сущие хотят её исследовать подробнее, – пояснил один из присутствующих здесь Сущих, которого Ната мысленно назвала Инженером.  – Капсула снабжается специальной программой, позволяющей ей трансформироваться в удобную для исследования форму. Для аборигенов она явится обычным предметом их обихода и не вызовет никаких эксцессов.
– А как же вы узнаете, какой предмет удобнее всего для маскировки?
– Это решает сама капсула, она ведь тоже является материальным носителем  Всеобщего ментального поля. Разумной энергии. Разума. В вашем языке нет аналогичных понятий, потому что люди пока очень далеки от возможностей использования такой энергии.
– Тана, видишь вон те две фигуры в бледно-фиолетовых накидках? – спросила Вения. –  Это Ноул и моя дочь. Тоже Тана. Они помогают в создании программы исследований для капсулы, потому что Тана хочет после получения информации побывать на этой планете. Помнишь, ты спрашивала, могут ли Сущие физически присутствовать в чужих мирах? Могут. И для Таны это тоже было возможно и очень интересно.
– А ты? Ты тоже могла бы побывать в иных мирах? А я смогла бы вернуться на Землю?
– Без трансформации – нет.
– Почему? Ведь я же попала сюда, будучи материальным телом?
– Ты попала, потому что была мертва. Неодушевлённый, неживой предмет. Ты не имела сознания, а простые предметы легко трансформируются в волновую матрицу. Здесь очень много предметов со всего космического пространства, где побывали волновые коконы. Кстати, они ведь тоже носители программы, и могут при определённых условиях развития планеты стать «инициаторами жизни», зародышами жизни. Тогда наоборот, волновая матрица трансформируется в носителей разума. Но давай, смотри, сейчас ты увидишь мою дочь перед полётом … –  «в последний раз», хотела она добавить, и не смогла.
   Тана внимательно смотрела перед собой , но не поняла, когда же «на экране сменился кадр». Была та же самая площадка, только теперь готовилась другая капсула-носитель, на которой должна была «полететь» Тана.
– Это что, уже прилетела первая капсула? – удивилась Тана. – Сколько же времени заняло исследование? И какие сведения были получены?
– Видишь ли, девушка, – ответил другой Сущий, о котором Тана подумала, что он учёный-физик, –  время – это относительная категория. Оно зависит от скорости процессов и системы отсчёта. По вашим, земным меркам, могут пройти годы наблюдений, а для нас – это короткий промежуток времени. На этой планете, куда готовится посещение, высоко развитая цивилизация, свободно владеющая атомной энергией и генной инженерией. И, что самое важное, они достигли высокого уровня взаимопонимания друг с другом. Их выходы в космос имеют, как и у нас, чисто исследовательские цели, не  связанные с агрессией или захватом территорий, пригодных для жизни. Правда, они