заметит что-нибудь в этом роде, то Лена давала ему все права, какими мог бы располагать отец. Коля ответил, что безобразий не допустит, за Светкой будет приглядывать со стороны, не вмешиваясь в её жизнь.
Теперь Лена с лёгкой душой могла заняться личной жизнью и своим трудоустройством. В колледже уже никто не сомневался, что она получит красный диплом и будет подавать документы на вечерний или заочный экономический факультет института. Для Толика с работой было устроиться ещё проще – ветеринарных хороших врачей в городе всегда был недостаток.
Лена и Толик поженились сразу после получения дипломов. Они даже не захотели использовать полагающийся отдых, Толя пошёл устраиваться на работу в ближайшую ветлечебницу, а Лена устроилась в фирму, в которой стажировалась и куда её брали после окончания колледжа.
Семейное торжество отметили очень скромно в квартире Наташи, в бывшей Наташиной комнатке. Переселение молодожёнов не заняло более получаса, поскольку всё их имущество состояло из чемодана на каждого, да пары рабочих сумок. Так что оставалось принести бутылку шампанского да чуть-чуть вкусненького. Кроме Наташиной мамы и двух её школяров, пришла мама Толика, Светка и, конечно, Юрка с Зиной и Колей-Николаем. И хотя на столе стояла вкусная еда, хорошее вино и сам повод-то был радостный, но лёгкое облачко грусти витало над головами собравшихся. Наверное, в памяти всех присутствующих никогда не умирали воспоминания об их пикнике на зелёной лужайке и наивные мечты и радужные надежды молодёжи о будущей самостоятельной жизни. Вспомнили, конечно, и о Лизе с Эдиком, которые сейчас жили в Москве и
Посылали друзьям короткие весточки, правда не очень часто.
– А знаете, ребята, – обратилась Лена к сидевшим за столом. – Лиза писала, что Эдик до сих пор не оставил мысли найти разгадку Наташиной тайны исчезновения.
– Бесполезно всё это, – возразил Коля-Николай.
Он хоть и не был участником события, но знал о нём во всех подробностях из многочисленных рассказов и Лены, и Толика, да и самого Юрки. Юрка уже просто наизусть выучил, что с ним случилось, и тоже читал разную литературу о таинственных случаях. Помолчав, он добавил:
– Сколько народу исчезало в течение веков, и – никаких следов. А сколько учёных и исследователей пытались найти ответ хотя бы на тайну Тунгусского метеорита! И ни-че-го! А ведь до сих пор возникают различные гипотезы и предположения, и на место падения ездят экспедиции. А прошёл уже целый век!
– Но ведь двадцатый век принёс столько новых открытий, особенно в теории микрочастиц и торсионных полей. И в психологии тоже есть подвижки, я уж не говорю о начале эпохи генной инженерии. Все знают опыты по выращиванию организма из клетки. И овечку вырастили, и детей. Много открытий, много нового! – с воодушевлением воскликнула Зиночка.
– Это ещё не открытия, а только подступы к ним. И то неизвестно, во благо человеку они будут. Может, во вред. Ну, скажите, например, зачем нам какие-то мутанты из клеток, когда своих идиотов рождаем всё больше и больше. Или энергия: мы даже со своими богатствами не можем по-доброму распорядиться! Вот, скажем, хищническое уничтожение угля и нефти. В газетах пишут, что запасов не хватит даже для наших прапраправнуков. Сколько сожжено лесов, сколько погублено зверья, и каждый день исчезает какой-нибудь вид растений или насекомых. – Толя с горечью покачал головой. – А если сейчас людям дать неограниченную энергию, то точно планета будет уничтожена. Может, пока не лезть в разгадки, а лучше понять, для чего мы все живём! Если мы убиваем друг друга за власть, за богатства, чтобы больше и лучше жрать, то мы даже хуже зверей! Те убивают хоть ради пропитания, а человек – чтобы всех подмять под себя!
– Ну, Толенька, ведь все мы знаем, что ты всех животин любишь больше человека. Только они-то ведь неразумные, как и растения. А человек всё же высшая форма развития, – сказала Зина и весело улыбнулась.
– Высшая, но не лучшая, – тут же парировал Толя. – Если бы человек был по-настоящему разумен, то прежде всего занялся бы сохранением жизни. Во всех видах. Выходит, что он разумен только с точки зрения потребления, а, значит ничем не лучше животных. Вон, наши «новые русские», нахапав богатств, либо готовы его тут же протранжирить на себя, или, кто поумнее, стремятся приумножить, опять для себя. А какими путями, какой ценой – это их не интересует! Как говорится, «после нас хоть трава не расти»! А она и не будет расти – всё погубят.
– Ладно, дети, – сказала Наташина мама. – Все мы читаем газеты, смотрим телик и потому прикроем эту дискуссию. Ведь у нас всё же праздник, давайте пожелаем счастья Леночке и Толику. Ну, школяры, – обратилась она к своим отпрыскам, – давайте музыку, потанцуем!
Все с радостью сменили острую и неприятную тему. И, отбросив тягостные и неопределённые мысли о будущем, Лена с Толей, обнявшись и тихонько улыбаясь друг другу, быстро закружились в жизнерадостном штраусовском вальсе.
Глава 9.
По извилистой дорожке, окаймлённой красиво подрезанными кустами и посыпанной красным песком, спускалась молодая пара. Окна их номера в отеле смотрели в сторону моря, а сам отель стоял на возвышении, метрах в двухстах от пляжа. Ранним утром море рябило от восходящего солнца, и золотистые лёгкие волны играли друг с другом. И ветерок тоже играл с тёмными волнистыми кудрями высокой красавицы, которая была под стать стройному человеку с умными серыми глазами. Девушка была одета в шорты и короткую маечку, а на парне были только светлые парусиновые брюки, закатанные до колен. На ногах у обоих было что-то вроде сандалий без ремешков, а в руке каждый нёс пляжную сумку.
– Послушай, Лизок, – обратился к девушке Эдик, а здесь так здорово! Я сначала не очень-то хотел ехать, но теперь просто влюбился в этот остров. Спасибо родителям, что предложили нам такой дорогой подарок, как турпутёвки! Именно сюда! Здесь столько легенд, связанных с одной из самых древних культур – критской! Помнишь, в школе учили – крито-микенская культура? Ведь недаром считают, что Средиземноморье было местом расцвета цивилизации. Даже загадочная Атлантида тоже где-то здесь была, за Гиблартарами. – Эдик махнул рукой куда-то в сторону моря. – Впрочем, это никем точно не доказано.
– Да, здесь хорошо. Я с родителями была в Болгарии, потом ездили в Турцию по путёвке. Но это всё было не то. Подумаешь, море, пляж да отель. Потом шопинг – в магазинчиках или на базарчиках. Ну, сувениры всякие, дешёвка. Через три дня уже нечего было делать. Не интересно. А здесь как-то даже дышится по-другому, словно ветер истории обдувает голову.
– Вот-вот. И ещё местные жители. На других курортах все вокруг живут за счёт туризма и туристов, и это очень навязчиво. Может, конечно, мы просто не привыкли к такому образу жизни, чтоб нам постоянно угождали? А здесь мы больше предоставлены сами себе, никто не привязывается. У здешних есть какое-то достоинство, похожее на мудрость.
– А мальчишки, которые вчера всё приставали покатать нас на лодке и предлагали ракушки?
– Ну и что, мальчишки не в счёт. У нас в Крыму или на Кавказе тоже они постоянно крутятся среди отдыхающих, готовые на любые услуги. Я про население в целом говорю. Помнишь вчерашнюю экскурсию?
– Ну конечно. Развалины потрясающие. Гид, правда, говорил так, что я не очень-то поняла. То ли это остатки их цивилизации, то ли это осталось от пришельцев, которые спускались с неба.
– А-а, таких легенд о пришельцах полно в каждой части света. И везде они подходят под местных аборигенов. Обросли местными традициями.
– Не скажи. У них одно общее – пришельцы, или боги, или ещё какие чудовища везде спускались с неба и со страшным грохотом.
– Да-да-да, это везде упоминалось. И знаешь что, Лиз, я сейчас подумал, что этот грохот не обязательно связывать с опускающимися какими-то аппаратами. Вряд ли при их технике они ревели бы, как наши ракеты. Скорее всего, грохот был связан с явлениями природы, например, грозой. Вот, как была в тот день, когда исчезла Наташа. Это ведь была неестественная гроза, правда? Мне даже сейчас пришло в голову, что такая масса дождя должна быть связана с выбросом энергии или её преобразованием.
– Что же, это очень даже может быть. А учёным что, не приходило такое в голову?
– Почему не приходило? Приходило, и очень многие даже связывали исчезновение Наты с инопланетянами. Но, поскольку их никто не видел и следов не было обнаружено, гипотеза выглядела несостоятельно. Чистая фантастика.
– Да, конечно, в такое трудно поверить. Как мало мы ещё знаем о мире!
Молодые люди спустились на пляж. Чистый, подметённый утром служителями отеля песок так и манил пройтись босиком. Что они тут же и сделали, положив обувь в сумку. Песок был влажный и холодный, солнце ещё не успело его нагреть. Голые пятки оставляли следы, которые тут же набухали водой и расплывались. У самой кромки воды следы исчезали почти что сразу, а чем дальше от воды, тем дольше держались следы. Лиза и Эдик занялись этой утренней игрой, выписывая ногами разные фигуры и наблюдая, как они постепенно исчезают. Увлёкшись, они даже не заметили, как наткнулись на молодую светловолосую женщину, с улыбкой наблюдавшей за их пируэтами. Лизе даже показалось, что она коснулась её, идя пятками вперёд.
– Извините нас, пожалуйста, – протянула она со смущённой улыбкой.
– Ничего-ничего, – ответила незнакомка.
В первую секунду Лиза даже не поняла, что ответ на её русские слова тоже прозвучал на русском языке. В их теперешнем окружении это было довольно экзотично.
– Простите, вы – русская? – спросила Лиза.
– Я хорошо знаю русский язык, – с улыбкой ответила женщина. – Давайте познакомимся. Я уже слышала, как вы называли друг друга «Лиза» и «Эдик». А моё имя Натома. Это … старое либерийское имя. Но в Европе меня называют Томой или Натой.
– Только не Натой! – мгновенно и с некоторой болью воскликнула Лиза.
– Почему?
– Нашу очень хорошую знакомую девушку тоже звали Натой. И меня просто немного поразило такое неожиданное совпадение.
– Звали? А где она сейчас?
– Она погибла при очень странных обстоятельствах. Несколько лет назад об этом писали все газеты. Она исчезла.
– Я очень сочувствую вам. Но… в это время я была …в одной экспедиции, далеко, и газет не читала. Если можете, расскажите мне её историю.
– С большой радостью, – ответил Эдик, сам удивившись своему быстрому согласию. Ему даже показалось, что он горит желанием рассказать всё побыстрее, хотя он не любил делиться своей личной жизнью. – Я сам долго искал очевидцев подобных происшествий, читал рассказы о невероятных случаях в наше время и, особенно, в прошлые века.
– А почему именно в прошлые?
– Мне кажется, тогда больше верили в чудеса, и очевидцы всех необычных случаев писали об этом в газеты и журналы. Им верили. И печатали! А сейчас пресса печатает статьи только за подписью какого-нибудь маститого академика. А очевидцев невероятного сразу объявляют шизиками, или это, мол, просто примерещилось. Может, по пьянке, может, во сне. Одним словом, не верят. И не публикуют.
– Да, пожалуй, вы правы. Ну, расскажите мне, что сами знаете о вашей подруге Нате. Что и как с ней
