Субудей, Чиркудая, Белоброва и спросил:
- А не захотите ли вы напасть на нас после того, как мы дадим вам расправиться с войском Георгия?
- Чингизхан завоевал много стран, которые ему не нужны, - с кислым ви¬дом ответил Субудей.- Ему нужна лишь дань. Лучше прокладывать новые караванные пути и восстанавливать старые, для торговли, чем воевать. Караваны должны ходить через наши и ваши степи, и через вот эти горы без опасений. Нужно сделать так, чтобы купцов перестали грабить. И от этого будет хорошо и вам и нам.
- Ты сказал очень умные слова, - согласился кипчакский вождь. - Торго¬вать лучше, чем воевать.
- Ну, что мы решим? - кратко спросил Чиркудай у всех.
Половцы и кипчак опять немного поговорили между собой и, договорив¬шись, кратко сказали:
- Мы уходим в свои степи - Георгий ваш.
Белобров перевел каждое слово в отдельности, чтобы не получилось ошиб¬ки.
Субудей с кряхтением встал и вежливо поклонился половцам и кипчаку. Тоже самое проделали Чиркудай и Белобров, отмечая этим благополучное окон¬чание переговоров. Половцы и кипчак, немного помешкав, тоже слегка покло¬нились монголам. Обе группы медленно разошлись, направившись к напряженно ожидающим их воинам.
- Ты уверен, что Бодончар и есть тот самый Берендей? - неожиданно спро¬сил Белобров у Субудея, топая следом за туменными.
Субудей попыхтел и хмыкнул:
- Нет. Конечно же, нет!
- Значит, ты их обманул?
Но Белоброву ответил Чиркудай, внимательно посмотрев на своего тысяч¬ника:
- Применил военную хитрость.
- Половцы скоро узнают про ложь, и не выполнят условия, - хмуро сделал вывод Белобров.
- Они и так знают, что мы не родственные племена, - усмехнулся Субу¬дей.- Но нужно же за что-то зацепиться. А условия они выполнят. Они знали, что мы рассказываем сказки. Им просто не хочется воевать и терять своих нуке¬ров. Но иного способа уйти от грузин, как признать нас родичами, они не видят. Очевидно, задолжали грузинскому царю, поэтому и согласились ему по¬мочь. А с родичами воевать грешно. И это их оправдывает перед грузинами. По¬этому и согласились.
- Все равно не понимаю, - помотал головой Белобров.
- Со временем, может быть, поймешь, - вздохнул Субудей:- Подобный прием китайцы называют политикой.
На следующий день разведчики принесли весть: четыре тумена половцев и кипчаков ушли, оставив армию Георгия. Но грузинского царя это не останови¬ло. Он смело направил свои войска на диких монголов. Субудей предположил, что Георгий хочет перекрыть узкую долину. В ней невозможно развернуться с туменами и нанести сокрушительный удар. Теснина вытянулась на несколько десятков верст. Её ширина позволяла двигаться лавой всего одной сотне ну¬керов.
- Георгий может держать нас здесь несколько месяцев, - жёстко обрисовал Чиркудай положение собравшимся на совещание командирам. - Нам нельзя задерживаться. Скоро зима. Продуктов мало. Рядом нет никаких селений и негде пополнить запасы еды. Сплошные скалы. Георгию будут подвозить всё из тыла, а наш тыл в далеком Хорезме. Нужно что-то придумать, чтобы скорее выйти из этих гор в степь.
- Может быть, есть какая-нибудь другая дорога, в обход его войска и этого ущелья? - с надеждой высказался Белобров. - Нужно только поймать нес¬колько местных жителей и выпытать у них то, что они знают.
- Это уже сделано, - ответил Белоброву Газман.- Если грузины не врут, в горах есть лишь один проход в степь, и находится он за спиной армии Геор¬гия. Его называют Железными воротами, которые выводят в Дарьяльское ущелье. А дальше начинаются невысокие горы, за которыми равнина.
- Значит, нужно прорываться через грузинскую армию, - сделал вывод Ба¬риб.
Командиры понимали, что в горах монголы не смогут применить свое уме¬ние. А возвращаться назад, в обход Абескунского моря, было слишком далеко. На другой стороне моря сплошные пустыни. Нет ни стойбищ, ни городов. Ухо¬дить в Хорезм - нельзя. Им необходимо исполнить приказ Чингизхана. Оста¬лась одна дорога - только вперёд.
Решили думать всю ночь, чтобы найти решение к завтрашнему утру. На следующий день им предстояло выступить навстречу грузинской армии. Если двинуть тумены позже, то монголы могли оказаться в ещё более невыгодном положении, потому что, прежде чем соприкоснуться с армией Георгия, необхо¬димо было проскочить обоим туменам сквозь короткое, но узкое ущелье. Его уже держали под охраной несколько сотен нукеров.
Чиркудай с Субудеем, как обычно, сели играть в шахматы и провели за этим занятием всю ночь, изредка перебрасываясь словами. Сочигель с Анваром улеглись спать в той же юрте, поставленной специально для туменных. А ни¬когда не устающая китаянка, всю ночь наливала им горячий чай.
Возвращаясь с улицы, после справления нужды, Субудей проворчал, что решение еще не найдено, а из него мочи вылилось не меньше, чем из лошади, Но от чая не отказывался.
Утром командиры собрались у геры туменных. Их лица были усталые - они тоже не спали всю ночь, строили планы предстоящей битвы.
- Говорите, - начал совещание Чиркудай.
Командиры стали предлагать свои варианты разгрома грузинской армии, но все они сводились к атаке, для которой не было места. Кто-то предложил спрятаться лучникам в скалах и, пропустив мимо себя грузин, начать их отс¬треливать. Это было лучше, чем прямая атака, но армия противника, по пред¬варительным расчетам, должна была растянуться на пятнадцать верст. А сох¬ранить тайну засады, пропуская и пропуская мимо себя солдат, не представлялось возможным. После первых же выстрелов их план раскроется.
И ещё одно: монголы - воины действия, а не ожидания. Они не умели сражаться по одиночке, только сотнями, тысячами или туменами. Китайская наука воевать обернулась неожиданной, неприменяемой в горах, стороной.
- Хорошо, что вы все об этом думали, - подвел черту Субудей,- но у меня появился один план, о котором мы спорили с Джебе. Сейчас я вам расскажу о нём. Мне кажется, что это лучше, чем махать саблями и кистенями, стоя на одном месте.
И он в подробностях поделился с командирами своей задумкой, которую те встретили с радостными возгласами, сетуя, что не могли до этого додуматься сами.
Сразу после совещания, передовые сотни выдвинулись навстречу грузинской армии, сопровождая дромадеров с катапультами и китайскими мастерами, умею¬щими управлять этими метательными и сильно подпрыгивающими механизмами.
В те времена грузинская армия была самой сильной на Кавказе. Славились грузины своими победами над многими противниками. Поэтому отважный царь Георгий стремился как можно быстрее выгнать за пределы территории своего влияния чужих и непонятных, пришедших, словно из тартара, монголов.
Он отличился именно в горной войне, где очень умело, управлял вой¬сками. Его сильно разозлило предательство половцев и кипчаков, ушедших без предупреждения ночью. Но все равно, численный перевес был на его сторо¬не. Какие-то двадцать с небольшим тысяч монголов против отборной сорокаты¬сячной армии, одержавшей множество побед, его не пугали.
Но если бы Георгий знал, с кем он столкнулся, то внимательно выслушал бы монгольских нукеров, которые пришли к нему как парламентеры, и требова¬ли без боя пропустить все их войска через ущелье. Посланцев, после допро¬са, передали палачам. Он подумал, что пленённые слишком заносчивы и высо¬комерны. Им отрубили головы. Царь услышал от палачей, что монголы перед казнью лишь зло требовали отпустить их, пока не поздно, и дать им, за та¬кое надругательство над ними, подарки. Эти слова разозлили Георгия. И он решил не просто выгнать нахальных дикарей, но уничтожить их, чтобы другим неповадно было даже приближаться к его владениям. Как он ошибся в оценке противника!
К середине ущелья, передовые сотни монголов и головные отряды грузинс¬кой армии, вышли одновременно. Субудей, прибывший в это ущелье с катапуль¬тами, рассвирепел, узнав, что Георгий убил их послов.
Остановив воинов и перестроившись для атаки, грузинский царь стреми¬тельно пошел в лоб на монголов, приказав солдатам закрыться щитами.
Пока китайцы собирали двадцать катапульт, принадлежащих обоим туменам, Субудей замедлил движение грузин, приказав применить стрельбу с хода сот¬нями, по очереди. В этой долине могла крутиться, только сот¬ня, и то - разбившись на десятки. Первая атака монгол немного смутила гор¬ное воинство, но всё же не остановила. Горцы рвались вперед, подбадривая друг друга яростными криками.
Субудей взглянул на Чиркудая и сказал:
- Я не оставлю в живых никого.
Чиркудай коротко ответил:
- Согласен!
Отстрелявшись, сотни ушли назад, за катапульты. Грузины, в предвкушении победы, побежали на непонятные для них скрещения бревен и досок. И когда расстояние оказалось достаточным для метания, Субудей кивком головы разре¬шил китайскому мастеру командовать.
Мощно охнув, и хрустнув деревянными суставами, катапульты раскрутили толстые свивки канатов. Громко лязгнула громадная ложка, выструганная из целого ствола крепкого дерева. Рычаги механизмов швырнули далеко вперёд пороховые горшки с зажженными фитилями, прямо в плотные порядки наступающих горцев.
Первый же залп двадцати механизмов произвел катастрофический эффект. Бомбы с грохотом взорвались в людской гуще, отрывая руки, ноги, головы, разбросав их по ущелью. На головы уцелевших солдат первых рядов посыпались камни с потревоженных взрывами скал. Далеко в стороны разлеталось оружие убитых, куски тел, фонтаны крови.
Десятки нукеров быстро натянули веревки, оттягивая громадные ложки ка¬тапульт в исходное положение, скручивая толстые канаты. Китайцы быстро уложили новые порции пороховых зарядов и подожгли фитили. И вновь взрывы нанесли большой урон в плотных рядах грузин. Да и сам грохот взрывов подействовал на горцев устрашающе. А сверху летели уже не камни, а громадные валуны, сдвинутые с места содроганием земли и взрывной волной.
Передние волны войска Георгия приостановились, и стали медленно отсту¬пать без приказа, перед невиданным ранее оружием. При этом они, как все противники делали ранее, толкали солдат, напирающих сзади. Китайцы выстре¬лили в третий раз, уже в кашу из барахтающихся тел. После этого Субудей поднял руку над головой и показал нукерам, доставшим из хурджунов кистени, на противника.
Бой был ужасный. Монголы не гнали всю армаду назад, они выстроились узкими колоннами, и почти на рысях, прорубались сквозь людскую массу, потерявшую всякую ориентацию. А Субудей посылал и посылал воинов в образовавшиеся бреши, где скрылись первые десятки и сотни.
Когда в дело вступила седьмая тысяча, Субудей переместил своих воинов к отвесной каменной стене и пропустил вперед тумен Чиркудая. Свежие нукеры уже сметали всё на своем пути. Они шли по живым и мертвым. Ноги их коней по колено измазались кровью. Последние тысячи Субудея и Чиркудая расчищали путь для обоза, зацепляя кошками трупы грузин, оттаскивая их в стороны.
К вечеру оба заместителя доложили, что грузинской армии, вместе с её царем Георгием, больше не существует. Но еще заместители сказали, что за ущельем начинаются широкие долины с башнями, сложенными из камня. Так вот, из этих башен в них стреляют местные жители, и уже убили несколько нукеров. Субудей устало посмотрел на Чиркудая, молча
