дифферент подвод-ной лодки приближался к десяти градусам на нос, а стрелка глубино-мера отсчитывала метры. 10, 15, 20, 25 м. Турбины на малом ходу упрямо загоняли корабль в глубину. Качка начала стихать.
- Заклинило горизонтальные рули! – вдруг негромко и спокойно доло-жил боцман. . - Опять! – чертыхнулся Шарый. Командир Капанадзе еще держался за ручки перископа, когда он начал опускаться, а глубина погружения стремительно нарастала. 30, 35, 40, 50 метров.
- Не могу держать глубину, рули заклинило, - опять послышался не-громкий голос Гучкаса. Давление в системе гидравлики 75 атмосфер. - Что это? Мэханик! - 60, 65,70, 75 метров. Рули не управляются. На глубиномере 75 метров Капанадзе спохватился и энергично скоман-довал:
- Продуть балласт! - в эти секунды еще никто ничего не понял. Шарый даже не услышал боцмана, наблюдая за давлением в системе гидравлики. .
- Продуть балласт! - мичман Гудимов на станции аварийного продува-ния балласта отчаянно кричал Андрею: . - Помогите! - ему не хватало двух рук на четыре вентиля колонки аварийного продувания, чтобы выполнить команду. Шарый прыжком, опрокинув механика, бросился к вентилям, отметив про себя показания глубиномера - 75 метров (!), и они с Гудимовым на раз, два, три - одновременно открыли быстродействующие клапана аварийного продувания главного балласта. Воздух высокого давления загудел в трубах, с натужным гуло, выжимая воду из балластных цистерн. Инерция погружения нехотя стала замедляться и 90 метров были последней точкой аварийного провала подводной лодки.. .
- Горизонтальные рули работают! – вдруг доложил боцман. Давление вновь было 100 атмосфер. Гучкас переложил рули на всплытие и пытался удержаться на сорока метрах. Поздно! Поздно! Огромный корпус субмарины с одновременным продуванием всех балластных цистерн получил положительную плавучесть и, набирая инерцию, летел к поверхности, подгоняемый винтами гребных валов на ходу обеих турбин. Куда мы летим? Что там наверху? Мысли вих-рем несутся в голове. Шарый с Гудимовым вцепились в маховики аварийного продувания до боли в руках, бисерины пота катились по их лицам, заливая глаза.. .
- Глубина места - сто сорок метров! – показался Петров из штурман-ской рубки. Спохватился, едрена корень! Чуть не влепились в дно! У-у-у-х-х-х! – это громадный, в шесть тысяч тонн, подводный корабль вынырнул на поверхность Баренцева моря среди шестибалльных волн и ветра. - Пошел перископ! - в окуляры Капанадзе увидел отряд кораблей Северного флота, участвовавших в учении и флагмана учения, крейсер! Они застопорили ход “все вдруг” и подняли на стеньгах черные шары*. Лодка всплыла, нет – вырвалась из глубины в середине конвоя кораблей, как пробка из бутылки шампанского. .
- Стоп машина! - скомандовал командир. Турбины – на “стоп” и лодка отчаянно завалилась на правый борт, поскольку всплыла лагом к волне. Опять все, что еще раньше не успело свалиться, с грохотом посыпалось на палубы отсеков. . . - Почему он не применил противоаварийный маневр - пузырь в нос и реверс турбинами? А если бы мы всплыли под крейсер? Хана обоим! - подумал Шарый и лихорадочно пробежал глазами по маноме-рам. Запас воздуха всего - то 25%. Это просто ничего! Если сейчас погрузиться, то всплыть уже не удасться! Воздуха не хватит! Шарый приказал запустить компрессора на пополнение ВВД! - Тыщ командир! Флагман учений запрашивает по УКВ – что случилось? - высунулся из рубки радистов Могилевич. . . - Передай - неисправность горизонтальных рулей и гидравлики!
- Есть! – сообщение передали. В центральном посту появился за-спанный, с землистым от качки лицом, заместитель командира по политической части Илин:
- А что здесь происходит? - ему никто не ответил. Все были заняты своим делом и никто не стал докладывать обстановку любопытствующему заместителю. Покрутившись в центральном посту и не найдя себе применения, Илин снова исчез. Наверное во второй отсек, на койку.. - Флагман запрашивает – что с аппаратами и радиационной обстанов-кой? - из своей рубки возник Паша Могилевич. Механик Малых выругался: .
- В Бога, в душу! У них по любому поводу – что с радиационной обстановкой? Вам же русским языком, б…дям, говорят – что-то с гидравликой , причем здесь радиационная обстановка? Неучи, прости Господи!
- Могилевич! Перэдай – радиационная обстановка в нормэ!
- Тыщ командир! Замкомфлот приказал – следовать в базу в надводном положении! Конец связи! – Капанадзе выругался. Отдраили верхний рубочный люк и командир, вахтенный офицер Сапрыкин и боцман, одевшись по - штормовому, полезли наверх . . - Управление вертикальными рулями – на мостик! - корабль падал в бездну штормовых волн и судорожно, с дрожью карабкался на их вершины. Потом снова ухал вниз. Эти качели вывели из строя многих неопытных, не бывавших в море матросов. И кое-кого из офицеров. Передвигаться внутри можно было с трудом и только с акроба-тическими приемами, цепляясь за поручни, трубопроводы и за все, что попадалось под руку. Но это еще можно было пережить – обычное дело для моря! Хуже всего то, что не успокаивался шторм и гигантские валы захлестывали корпус корабля, рубку и мостик. Через шахту рубочного люка сверху в центральный отсек скатывались водопадом потоки воды и она уже гуляла по палубе, грозя залить электро-двигатели, приборные щитки, аппаратуру… .
В базу
В базу, в базу, в базу, шепчет море за кормой . Подмигнув зеленым глазом, в рубку плещется волной. . С с берега по связи, получив приказ . . Лодки возвращаются домой . . (Н. Лактионов “В базу”)
С мостика спустился, согнутый пополам, боцман Гучкас. Его сломал налетевший на рубку водяной вал, а он не успел увернуться. Вацлава отвели во второй отсек к Ревеге. Доктор осмотрел - как будто ничего страшного, позвоночник цел. В базе проверят. Боцмана уложили на койку и привязали, чтобы его с ушибленной спиной не шевелило в этой болтанке. Командир Капанадзе, вахтенный офицер Кули-шин и рулевой сигнальщик Верховских .
одели прорезиненные химкомплекты и зацепились карабинами рем-ней за поручни.Шторм достиг уже семи баллов и лодка зарывалась по самую рубку.. . - Черт бы их побрал! – возмущался Пергамент, - Дали переход надводным ходом, думали – безопаснее для нас, а нам разве легче? Нам бы на глубину и без этих качелей! – и он был прав. Подводникам привычнее на глубине. Они там лучше соображают. . - Центральный! - вызывал пятый отсек. - В трюме полно воды, почти под самые под пайолы! . - Трюм! - Шарый включил тумблер связи с трюмом. Никто не отозвался. Не дождавшись ответа, Андрей спустился вниз. Приписной трюмный специалист матрос Билялетдинов, сын казахских степей, сидел на средней палубе, привалившись спиной к щиту, и дремал с закрытыми глазами. . –Ты почему не в трюме?.
- Там крыса, товарища командир! Я боюс! - поежился матрос. .
- А ну – марш вниз! Запустить помпу на осушение пятого! Билялетди-нов неохотно и боязливо спустился в трюм. .
- Ну, прислали бойцов, мама моя родная! Повоюешь тут! - выругался Шарый. Он передал вахту комдиву два Анисину и ушел во второй, чтобы подремать хотя бы полчаса. Едва голова коснулась подушки - вырубился. Но вздремнуть опять не удалось. . - Капитану 3 ранга Шарому прибыть в центральный пост! - раздалось из громкоговорителя и вахтенный второго отсека уже тряс Андрея за плечо. Снова неприятности - в центральном подорвали цистерну пре-сной воды, как раз под рубкой радистов. .
- Как же так? Я ведь приказал не ставить на расход эту цистерну, даже вентиль опломбировал! - возмутился Шарый. . - Понимаете, Андрей, в системе не было пресной воды и коки пожаловались. Старпом ругался, что на корабле вечно нет воды, приказал немедленно дать. Ну, я и… сказал Билялетдинову…, - оправдывался “черный Анис”, вахтенный механик . - Все ясно! Цистерна с водой под завязку, а там нет редуктора, понижающего давление воздуха. Сын степей открыл маховик и дал туда воздух давлением 35 килограмм! Еще бы, мать вашу за ногу!.
- Билялетдинов! Тебе же, морячок, сказали - эту цистерну на расход не ставить ни в коем случае! Говорили? . - Говорили мичмана Гудимова, да-а, - подтвердил Билялетдинов.
– Так почему ты дал туда воздух, сатана казахская? .
- Мне приказала товарища вахтенный механика! - ну вот что с ним де-лать? И с Анисом? Убить? Или учить казахский? Добраться бы до базы. Радисты Могилевича хлопотали с передатчиком, замятым обшивкой цистерны. . - Хоть вообще не уходи из центрального поста, - сокрушался Шарый. Спустившийся с мостика
| Помогли сайту Реклама Праздники |
При цитировании ссылка на сайт обязательна. Exsodius 2008 - 2024
18+