Кто видел в море корабли... (хроника одного экипажа)

знакомились с планом ремонта, заводским распорядком и руководством завода. Более глубокое знакомство, легко перешедшее к шестому вопросу  произошло во второй половине дня… Знакомились с самым нужным в ремонте человеком – строителем корабля Петром Ивановичем Лехиным. Строителями в судостроении и ремонте официально называют заводских специалистов –  организаторов и координаторов всех ремонтных и монтажных работ на кораблях, которые в заводе числятся, как “заказы”. Теперь корабль – заказ № 53-. Строитель Лехин, старожил завода, опытный, битый, хитрован лет 50-ти, маленький, шустрый, с большими залысинами на крупной голове, клялся в вечной дружбе и… - “У нас все будет в лучшем виде…”.        Но механики тоже были не сразу из-под венца и приговаривали, подливая уже изрядно захмелевшему Пете, - “а это мы еще будем посмотреть…”  Но, в общем, официальная, а еще больше неофициальная часть знакомства удались. По окончании традиционно организованного знакомства, Лехина под локоток проводили до проходной, провернули через вертушку, ласково помахали на прощанье рукой, пожелав  без  приключений  добраться  до дома и не получить от строптивой половины сковородой по умной голове.                      .

           На плавбазу идти не хотелось, Андрей поднялся от проходной наверх, в городок, и уперся в здание недавно отстроенной заводской гостиницы. Время было еще не позднее и, рассчитывая на буфет с кофе, Шарый дернул  ручку двери. Дверь не подалась, потому что бы-ла заперта.                                                 

                                                                                        Гостиница



                                                                                Пж-жалуйте, вашбродь, - швейцар с бравой матросской выправкой, в ливрее с  вензелями                                                                                   отеля с рестораном на Эспланаде, распахнул дверь в теплое нутро  вестибюля перед 

                                                                                штабс-капитаном Виктором Шарым.                    .                                            .                                                                                                                            Гельсингфорс, январь 1917 г.



  - Куда прешь, чо ломишься, не видишь – запёрто! Ну, народ! – дверь приоткрыла толстая баба неопределенного возраста в зеленой заса-ленной кофте и с повязкой через щеку. Судя по неудовольствию, щедро размазанному на лице\ нестерпимо болел зуб.                                  . 

– Ну чо надо? – спрсила она через щелочку в двери                                                      

 - Мне бы кофе, - неуверенно пробормотал Андрей Шарый, отступая.                                                                                                 

 - Какое еще  такое кофе? У нас тута буфета  нету, ходют тут…, - из-за ее спины мелькнула вдруг фигурка постройнее - блондинка в кудряш-ках, вероятно дежурный администратор.                           

 - Да я… в командировке у вас, слегка проголодался, вот и рассчиты-вал на кофе в вашем шикарном отеле, - признался Шарый. “Шикарный отель” похоже расположил блондинку и она распахнула дверь.                                                                       

 -  Входите, но буфета у нас, правда, нет.  Пока нет. Мы только-только  открылись,  -  девушке  очень  нравилась ее  работа и должность, которую она  получила в этом безработном  для женщин военном городке. Шарый был при полном параде, выбрит, слегка надушен и в самом деле походил более на столичного командированного из какого-нибудь НИИ, чем на корабельного офицера, проживающего на плавбазе “Егоров” с крысами. Боясь сразу потерять расположение дежурной красотки, Андрей не торопился признатьсяь  в принадлежности к экипажу.                    – Проходите, садитесь, - указывая на кресло у  журнального столика перед стойкой, ворковала скучающая дежурная , -  можем напоить вас чаем, у нас есть пирожок с капустой, мы с тетей Дусей уже поужинали, - Шарый не отказался от угощения, оттягивая время возвращения на плавбазу с зоопарком. Тетя Дуся хмыкнула.  Гостиница и в самом деле выглядела для этого затерянного заполярного городка образцом цивилизации и дизайна. Лепные барельефы и панно на стенах изображали в цвете море, волны и борьбу со стихией, подчеркивая ее морскую ориентацию. Ковровые дорожки в вестибюле и на лестницах, мягкие кресла и бра на стенах, издававшие приятный неброский свет, олицетворяли уют и даже некоторый достаток, что удостоверяло выполнение заводом  плана судоремонта.  Все это скромное великолепие завершала униформа администратора,  подчеркивающая  ее  неплохую  фигурку  и, одновременно, солидность заведения.                  

 - Тетя Дуся не в счет, - подумал Андрей, - ее присутствие необходимо хотя бы для того, чтобы не забыть время и место действия… Мягкое кресло, чай, пирожок с капустой, уют  вконец расслабили Шарого. .                           

 - Так вы будете оформляться? - спросила дежурная. Надолго к нам? – и мельком мазнула себя в зеркале.                                          .                  - Месяца на три, - ответил Андрей, забыв, что командированные из цивилизации в этих захолустьях так долго не живут.                              .

- На три-и? - удивилась Вера – администратор,  – давайте ваши доку-менты, - но узнав, что кроме удостоверения личности, никаких  коман-дировочных  документов  Шарый  не  имеет, а, следовательно, явля-тся просто членом экипажа корабля, пришедшего в завод,  Вера по-тускнела.                  .                                                                                          

- Вы знаете, Андрей Викторович, нам строго - настрого запрещено по-селять в гостиницу корабельных офицеров. Гостиница-то для контр-агентов и всяких других командированных, - неуверенно лепетала она. Было видно, что ей очень неловко за ситуацию и она не знает, как поступить.  

 -  Кто - то должен приехать? Или в гостинице нет мест? – спросил Андрей                                                                    .                                              - Да-а…, нет, гостиница абсолютно пустая.                        .                                                     

 - Тогда в чем же дело? Почему такая дискриминация? Ну, вы подумайте, я же…, - он хотел сказать что-то о правах,  о том, что он тоже граж-данин, но осекся. Аргументация была слабоватой, попросту никакой… Гражданин, ядрена корень, как сказал бы боцман Гучкас.  Тогда он красочно описал плавбазу и ночевку на ней, чем, похоже, впечатлил Веру.                                                            .                                          - Знаете, вы поселите меня всего на одну ночь, до утра. Сегодня как раз футбольный чемпионат. У вас телевизор, надеюсь, есть?                             - Есть. В холле,… и в некоторых номерах, - задумчиво сказала Вера, ее терзали сомнения, - в ней боролись служебный долг и желание угодить симпатичному офицеру, - ну, Андрей Викторович, если выго-нят с работы, будете меня куда-то устраивать.  В кои веки в этом за-холустье удалось найти работу…,  -  наконец  решилась  дежурная и  выдала  Шарому листок прибытия. Поселили Андрея в двухкомнатном люксе с телевизором, чтобы смотреть чемпионат. И только до утра. Тетя Дуся с больным зубом и с шваброй в руке проводила постояльца в его номер, не переставая что-то бормотать себе под нос от неудовольствия и зубной боли.                                                .                            

- Ну-ну, - уборщица многозначительно и неодобрительно хмыкнула. Что она имела в виду?  Какой там чемпионат! Шарый вымылся в душе горячей (!) водой, с наслаждением вытянулся на прохладных белоснежных простынях шикарной постели люксовского номера и мгновенно уснул.              

        

                                               Механик, Владимир Константинович Малых



                                                                   … Пятый лик был на груди Поренуты, иглазаего всегда  устремлялись вниз, ибо так божество                                                                                   уберегало своих  подопечных  от подводных камней неожиданных мелей и страшных  морских                                                                              чудовищ …                               Словарь дома Сварога Русская языческая мифология)    

     

         Малых на флоте уже  лет  восемнадцать. Невысок, худощав, воло-сы русые,  за которыми скрывается ранняя седина.  Глаза, как и положено у русичей,  серо - голубые. В подводном механическом деле –ас, поскольку  перед атомными лет шесть на дизелях с их спартанским бытом, долгими морями и простотой общения. С семьей проблемы. Мама жены в  Ленинграде, где Малых перед выпуском женился, заболела и супруга не могла ее оставить. Семейная жизнь проходит параллельно.  Малых на Севере на кораблях. Мария с больной матерью и детьми в Ленинграде. Пока он служил на Севере дети подросли и старший сын уже на первом курс ВУЗа. Дочь заканчивала школу. За время длительных морей, казенных харчей и проживания в каютах Малых приобрел характер отшельника, прозвище “Сурок“ и язву желудка. В свободное от службы время сидел обычно в своей каюте на диванчике, накинув на плечи китель, по - турецки сложив ноги, читал и курил папиросы „Беломор”, одну за другой. Атмосфера в каюте сложная. Изучаемая им русская языческая мифология в условиях многолетней спартанской жизни, с собственноручной стиркой всего своего нательного, наложила отпечаток на его характер и пристрастия. Он свято почитал какого-то языческого божка Поренуту, покровителя мореплавателей  и подводников, имевшего, как утверждал механик, на груди пятый глаз, устремленный в глубину. Ну, это – у кого как. Кто-то чтил малоизвестного  языческого бога, а кто – то в каюте дрессировал таракана, принося ему с камбуза деликатесы.  Каждому свое…                                                                                             

                                       

                                                                                        Ремонт

                                                                     

                                                                                           Ремонт - это когда весь мир разобран на запчасти          .                 

                                                                                            и уже не верится, что когда-нибудь удасться все                                                                                          .                                                         восстановить в прежнем виде. Причем – все равно, .                                          .                                                                                                    ремонтируется квартира, паровоз или корабль.  .                      .                                                                                                                                    (А. Реутов. “Вымпел над клотиком”) 

          

          Заводчане под руководством шустрого Петра Ивановича Лехина набросились  на  корабль, едва  только труба на каком-то  флагмане пропела “Повестку”*. Они бригадами валили на лодку и к вечеру успели так все разобрать, что бравый боевой ракетоносец превратился в груду металла, переплетенную трубами,