Шеваки.
Триумвир, лейтенант Haktar
посол Империи – маршал Окаи.
Монтель Вальян.
ТИТУЛЫ.
Йомен, Боярин. Эсквайр. Шевалье, Кавалер. Рыцарь.
Баронет, Барон. Лорд. Виконт. Граф. Маркиз. Князь.
Герцог. Принц. Эрцгерцог. Кронпринц, Дофин. Триумвир.
Великий Князь, Король.
Ставка великого князя переместилась в г. Кыштым, а сам он собирался посетить закрытый город руин - Ллкуаль Теппль. К городам Ресифи и Хильверсуму (Сальвадору) подтягивали гвардию, состоящую из титаников и новобранцев высокого роста по отбору Ллкуаль Теппля - мозаичных кадетов. В программу подготовки гвардии входило пребывание у Источника молодости и на Руинной мозаике.
Ллкуаль Теппль разъяснил всем необходимость создания независимого автономного, абсолютно оторванного от основного - научного центра, который будет полностью самостоятельно исследовать разные направления науки и знаний. Оба центра никак не будут связаны. Более того, 2-ой научный центр, находясь в закрытом городе Ллкуаль Теппле, является совершенно секретным объектом, все работающие в нём учёные будут навсегда оторваны от остальной страны. Академия Наук работала в городе Фарадей. А в Ллкуаль Теппле открылась Национальная Лаборатория. Шталмейстер сам подбирал туда людей по своему усмотрению. Таким образом, отныне в стране – науки и технологии, знания и опыт приобретались и накапливались параллельно в двух местах. Если этой осенью Лаборатория открыла иерархию, то Академия ещё летом дала знания нелюдь.
2 Научных Центра –
Академия Наук (Малое Чудо) – занимается основной технологической веткой.
Национальная Лаборатория (Малое Чудо) – в закрытом городе, закрыта, автономна, абсолютно независимый мозговой штурм идей, может дублировать основные открытия и производить свои оригинальные.
Народы, народности.
6 Цивилизация предполагает много народов и народностей в игре.
ЧАСТЬ 4 . 6 . ПУСТЫНЯ.
Десятка русских людей, заброшенных в пустыню, уже какой день тащились по барханам. Измождённые и попавшие в неизвестность, они не знали к кому взывать о помощи, к себе, к князю или к богу? И куда их занесло? Не верилось, что так можно взять и оказаться у чёрта на куличках, проще было погибнуть от бандитов в Субуре Шатэсе, чем так мучиться. Снова застилающая весь мир песчаная буря, люди, чем могли, закрывались от мириадов песчинок. Когда резко затихло, из виду потерялись Смертин и четыре женщины. Суперегистр, очищая рот от песка, заметил:
— Смертин, весёлый парень и тут с собой девок увёл.
Оставались – Суперрегистр, Фрося, Надя, Авдотья и Равиль. Пятёрка еле волочила ноги под зноем пустыни. Когда они вернулись к невесть как здесь оказавшейся разбитой телеге, поняли, что несколько дней блуждают на одном месте. А поутру они проснулись, но Фрося уже холодная. Днём песчаная мгла заволокла всё вокруг, не видно не зги, пронеслась над пустынниками, а когда развеялась – не нашли и Авдотью, засыпало рукодельницу. Надя тоже не могла идти, к тому же была беременная. Суперрегистр и Равиль искали вокруг воду для себя и для Нади, хоть какую-нибудь травку - выжать сок. К вечеру все трое притихли от слабости. Надя уже и глаза не открывала.
— Надежда умирает последней!
Резкий ветер подул в другую сторону и, завьюжив, быстро прекратился – пески рядом с ними лежали по-другому. Равиль вскрикнул:
— Дорога!
Странники увидели открывшийся путь, проглядывающий сквозь песок.
— Смотрите, я там вижу деревья!
Вдали показалась растительность, всего несколько шагов отделяло их от спасения, рядом с ними был оазис! Финиковые пальмы, ручьи и даже озерцо сияло на солнце. Надежду перетащили туда. Какое счастье было напиться вдоволь воды, а потом в тени пальм наслаждаться свежим прохладным молоком кокоса! Там обнаружили пустые жилища. Немного пришли в себя и Равиль отправился в дальнюю сторону - там был ещё один оазис. Заинтересовавшись новым открытием, парень двинулся туда.
Навстречу ему шёл весёлый, улыбающийся Смертин!
— Равиль, ты жив!
— Дядя Смертин!
— Все целы?
— Фрося умерла, не выдержала пустыни, Авдотью засыпало, мы так её и не нашли.
Воссоединившись, восьмёрка пустынников решила обосноваться в этих двух оазисах, полных живности и расцветших посреди пустыни.
У Равиля, как обычно, было полно свободного времени, ночи он делил с одной или двумя прялками, несмотря на юный возраст, так уж сложились обстоятельства, и фортуна, спасая их от восставших, забросила в пустыню, где на троих было 6 дам. Но темперамент Равиля с дамами обгонял запросы офицеров, может, сказались юношеский кураж и национальность, торопился малый. Смертин был весёлый парень, влюбчивый и надёжный, всё делал по-настоящему. А пареньку то это было как спорт или игра. Суперрегистр – молодец вообще выбрал Надю себе в жёны. Совсем скоро ждали её ребёнка, от мужа из той жизни, где он скорей всего погиб от рук мятежников. Равиль облазил оазис вдоль и поперёк. То и дело, запуская свой семейный клинок в ствол пальмы. Силы были восстановлены и он уже не промахивался. В полёте клинок ослепительно играл на солнце, искры рассыпались от лезвия рассекающего воздух, а блики сотней зайчиков разлетались по сторонам - чудеса, да, и только, что за клинок!
Несколько холмов вырисовались на горизонте Оазиса. Он поднялся на них и замер…
Потому что увидел рай!
— Долина, чудная долина! – вырвалось у Равиля.
Сверху на пригорке до самого небосклона простирался сплошной ковёр сотканный матушкой природой, соками и источниками, питающими оазис. И судьбой, которая вырвала его, простого паренька с Руси из лап беспощадных варваров и привела на это место. Ковёр – изразцово сшитый кустами вызывающе броского олеандра, нежного почти ночного тимьяна, по-домашнему уютного тамариска, плодородной и манящей гуайявы, запашистого и доверчивого миндаля. Обширными узорами выделялись оливковые деревца с полновесными маслинами, тутовник с иссиня-чёрной и белой от спелости шелковицей. Смоковница – самое древнее растение на Земле с инжиром – фигами торчащими на деревцах. Этими плодами будут кормить первого русского ребёнка, рождённого в пустыне. Деревца с самым большим и сахарным цитрусом – помело, маленький, но вкусный кумкват, бодрящая гуава, множество разных душистых акаций. Вдоль дорожки расположились невиданные ещё розы широчайшей палитры оттенков. А за кустами торжественный ряд, устремлённых ввысь кипарисов и живучих запашистых санитаров – тополей. Тонкие и длиннющие, как змеи пальмы – ротанги, а ещё дальше – разлапистые грецкие орехи. На границе этого чуда с песками – аллеи разнокалиберных кактусов и причудливо-необычные низкорослые деревца – вельвичии. В довершении жужжали пчёлы и собирали мёд с акаций, тополей, тимьяна, миндаля. Журчали ручьи и били минеральные источники, холодные и горячие.
Необозримая долина, уходящая за горизонт и цветущая радугой садов, переливами запахов, полётами бабочек, птичьим гамом, несущемся с небес, каскадами цветов – лиловых, кремовых, пурпурных, бежевых, лазурьевых, канареечных, маренго и индиго. Вдали с трёх её сторон террасы раскидистых деревьев, уходящих на холмы. Равиль прозванный Тинто Брасс, незнамо, сколько стоял, созерцая эту картину. Может в такие минуты, мы действительно переносимся в рай? Смотрел во все глаза и ничего не видел. Очнулся от дурмана, и не поверил, что вокруг него десятки людей, голых, в набедренных повязках, обступили со всех сторон и ждут чего-то.
— Эй, братцы, вы откуда взялись? Из воздуха?
— Я хороший парень, - на всякий случай добавил он.
Равиль опустил руки ладонями вверх, показывая, что руки его чисты, как и помыслы.
— Ват ку-дУ, миших фурь-Я, - раздалось в ответ.
— О-о, нет, я не понимаю. Я – Равиль! – он протянул им руку.
Трое подошли к нему ближе и стали рассматривать всего, как вещь, нагибаясь со всех сторон. А потом и трогать и ещё трое бесцеремонно полезли в карманы, за шиворот и в штаны.
— У-у, вы чё творите, у меня же щас встанет.
Дальше уже по ходу начинался беспредел и Равиль выхватил клинок. Металл блеснул на солнце, аш зарябило в глазах.
— Ва-ва-ва! – пронеслось по их рядам, шестёрка шнырявших по Равилю остолбенела и, пятясь, поползла назад в круг, все бахнулись на колени:
— А, Батуалло! – вскричала толпа.
И стали как будто молиться. Равиль быстро нашёлся:
— Да, да, я – Батуалло!
Они грохнулись лбами в землю.
— А-ва! А-ва, Батуалло!
— Ну вот, так бы сразу, а то начали меня шманать, я и не знал, драться будем или трахаться. Теперь понятно.
Он увидел у одной пустынницы кокос, наполненный розовой жидкостью.
— Вот и давай его мне, а то я пить хочу, аш в горле пересохло.
Некоторые поняли его желание, и девушка в поклоне поднесла орех с напитком. Незнакомый тонизирующий кисло-сладкий вроде сок понравился.
— Нормально, вот такие орехи с соком, мне и носите, вон – туда!
И Равиль показал в сторону наших жилищ.
— А теперь будем прощаться ребята! Мне надо рассказать про вас, у нас колония тут как-никак, а вы пока расслабляйтесь, недолго осталось…
Тинто Брасс вернулся в лагерь и подробно рассказал о встрече.
В следующий раз на встречу с пустынниками отправились всей колонией. И не зря, гостей уже ждали, с племенем был невысокий человек, с прищуренным взглядом, однако, несмотря на узкие глаза, он с интересом рассматривал колонистов.
— Рад знакомству, вижу, вы издалека пожаловали, хотя вон тот парнишка похож на жителей соседнего города-государства Тбилисо. А ваша дама в положении напоминает северную жительницу другого нашего соседа – Копенгагена. А я сам из города Миро Иомитоши, меня позвали жители оазиса, когда встретили вас.
— Очень рады знакомству! – Смертин вышел вперёд и пожал руку.
— Смертин, русский офицер и путешественник.
— Русский, о-о, так я про вас слышал, про русских. Вы щи хлебаете пятернёй. И народ у вас дикий, то пьёте, то гуляете. Хотя рассказывают, что встречали русских вежливых, спокойных, доброжелательных и гостеприимных. А вот недавно торговец говорил, что видел огромных рыжих гигантов – русичей, все молодые, озорные, до баб охочие, девок кувыркают, да дерутся меж собой и не работают. Тоже русские.
Колонисты в ответ засмеялись, Суперрегистр обрадовано, как будто на Родине побывал:
— Да это про нас, мы такие русские, были одинаковые, а теперь все разные. Главное, теперь будем жить с вами по-соседски, и получится у нас большая дружба народов!
— Для этого я и пришёл. У нас открытый город и небольшая область вокруг него. В оазисах цветёт жизнь, мало с нами связанная, всюду сказочные ресурсы, что смогу объясню, ну а вы построите здесь город?
— И колонию назовут в честь меня – Тинто Брасс, я её нашёл - гордо заявил выпячив грудь Равиль, при этом акробат вскочил на пригорок, тряся нешуточными мускулами, а заодно и яйцами, упруго и пружинисто хозяйство атлета заявляло о своих правах на эту землю. Встав на ноги, выхватил клинок, а пустынники, будто ожидая этого, воскликнули:
— Ва - вай! Батуалло! Ай - хван!
