искупавшиеся, сидели на лодках, кто-то раздевался, супруги и детишки прохаживались по бетонному пирсу. С него, чуть в стороне, широкая рулёжная полоса в воду, уже побитая временем, торчала арматура, валялись бетонные, щербатые куски. Женщины сгрудились у пологого края, кокетливо брызгали ножкой воду, но купаться не решались. Лишь одна разделась и заходила в море. Володька плавал не особенно, удельный вес его сбитое тело имело… на уровень железа. Но в солёной воде чувствовал себя легко, и сейчас замахал вдоль берега, широко загребая руками и окуная голову в воду. Мчался он так ошалело, что чуть не утопил пловца, врезавшись ему в бок, со всего маху. Испуганно зашлёпал по воде руками, крутя головой: никого не видать. И тут появилось лицо, закрытое волосами, - женщина! Та махнула головой, отбрасывая волосы.
-Галя!..
-Чуть не утопил, оглашенный. Я за вами пошла. Что-то редко мы с тобой уединяемся, мой рыцарь, - засмеялась она, опуская руку Володьке на плчо. И тут же исчезла под водой.
-Утонешь, - смеялся Сёмин.
-Давай, красавец, вместе утонем, в объятиях…
-Я бы не против, - проговорил, отплёвываясь от солёной воды, Володька, - так дитё поднять надо.
-Поднимай. Поднимай. В двадцать три часа ведро выноси… Не успел ещё опорожнить?
-Не успел. Ну, расплываемся!
Помойное ведро полнилось очень быстро, водопровод имелся, но слива не было. Раиса береглась, выносила по половиночке, но к вечеру оно наполнялось, и у Володьки имелась небольшая отдушина для молодых дел. Сёмин своим положением даже гордился: самая красивая женщина в гарнизоне млеет по нему, тут ли не возгордиться. А уж Раиса перетерпит. Володьке есть чего вспомнить, и, может, не по-мужски так вести себя, но дело молодое, - это раз. А два, - в курсантские годы наградила Рая Сёмина примитивным трипером, переспав с начальником продчасти. Она работала официанткой в столовой, у них в учебном полку. Там Семина и приглядела…
Глава 4
Учебный полк квартировался в летнее время в районном Волжском городке. Необозримые степи, солнце, ветер, и лишь небольшой зелёный оазис – городок. При нём железнодорожная станция. Несколько предприятий, техникум, ГПТУ. В городке имелась текстильная фабрика, так что приходилось девчат… десять на одно парня. Курсачи, как потенциальные женихи, ценились очень высоко. Ребятам это льстило, но тем зорче отслеживали они воспылавших святым, семейным чувством, дам, которые вознамерились довести их до загса.
Наверное, случайностей в жизни не бывает, плод падает, только созрев. Так и Сёмин упал в объятия Раисы, и уж так она его приголубила, - до этого, кроме поцелуя, греха не ведавшего, - что парень голову потерял. И не расписаны они ещё были, когда Володьке пришлось идти на приём в вендиспансер. Что случилось, то случилось… Сёмин позор снёс безропотно, после лечения регулярно бегал в самоволку, к Рае, проживающей на квартире, рядом с городком. Сколько времени удавалось урвать Володьке, столько они и занимались с Раей любовью…
Желание сжигало, испепеляло Сёмина, ни о чём не мог думать, лишь о Рае, о её теле, о её руках, ласковых, завораживающих, о нежных прикосновениях. Когда расписалсь, узнал, что у жены дочка маленькая, живёт в деревне у матери. И тут Сёмин проявил порядочность, удочерил девчонку. Друзья разводили руками, не понимая происходящего. А Володька и волейбол забросил, а играл хорошо, даже ездил на округ, участвовал в областных соревнованиях. Его инструктор, старший лейтенант Барков, небольшого роста, темноглазый крепыш, требовал образумить Сёмина. И ребят подговаривал сотворить какую-нибудь пакость, чтоб отвратить парня от Раисы. Может, и начпрод – его козни? Но Сёмин стоял, как скала. Был правда момент, когда Володька заколебался, но Рая всплакнула, мол, а ребенок как? Вздохнула со всхлипом, ну что ж, она счастлива и тем, что любит Сёмина, и никогда не забудет, чтоб ни случилось. Володьку как кипятком обожгло, ну, и сволочь он, всё и всё! только Рая! Но сколько, вдруг, соблазнов оказалось… Пообвыкнув к семейной жизни, Сёмин огляделся, перевёл дух. Да и Раиса по другому к нему стала относиться. Появились нотки раздражения… властность в характере, оказывается, у неё главная черта. Изощрённая капризность и вздорность иногда ставила Сёмина в тупик. Лишь в постели была Рая непосредственна и обольстительна. Володька за короткие эти минуты готов закрыть глаза на всё. Но с некоторых пор допуск к телу супруги совершался редко, тем и вожделеннее ждал Сёмин момента, когда Раиса скинет платье, лифчик, трусики: сильная фигура, бёдра, крепкие груди так будоражили парня, что он чуть не терял сознание… А теперь о чем говорить…
В школьные годы девчонки из других классов дразнили Сёмина телком, делился прошлым с Костей. Стоило кому-то из девчонок заговорить с ним, он сразу же тушевался, краснел, мямлил. Только с одноклассницами, с теми, кого знал с первого класса, Сёмин не стеснялся, даже наоборот. В десятом классе он им проходу не давал, нравились они ему все, и всех он тискал, зажимал в укромных местах. Но не изведал Володька женщины до встречи с Раей. Второй женщиной стала Галя. И сообразил Сёмин, что «левак совсем не украшает брак», о чём он и пожаловался Щипачёву. Тот хмыкнул, - не зря тебя в юные годы телком звали. Да если б мне такую фактуру!.. – вскричал он.
-Ну и что?
-А ничего! Сегодня ты в гарнизон не возвращаешься, устроим тебя дежурным по КПП, якобы…
-Она же у комэски спросить может…
-Ой! твоей Раисе до фени, где ты, она баба самодостаточная. С соседкой в очень дружественных отношениях, кстати.
-Ну…
-Гну… Наверняка догадывается, только ей это удобно, всё на виду, всё под контролем.
-Мели, Емеля, твоя неделя!
Вчера, как и договаривались с Галей, ведро с помоями ровно в двадцать три Володька вынес. Сливная яма метров за пятьдесят от дома, в густом кустарнике, тут его и поджидала соседка, тоже с ведром. Сёмин забеспокоился, - подозрительно, что мы оба с вёдрами.
-Вот ещё. Не пойман – не вор!
-Прапор твой косится.
-Не убудет с него…
…-Ну, чего скуксился? – Костя вывел его из задумчивости, - ты поговорку профессионального Дон Жуана знаешь?
-Знаю. Не… где живёшь, и не живи, где…
-Молодец, давай шабашить, мы сегодня очень ударно поработали.
-Вон, Абакумову говори, смотри, как старается, только искры…
-Да труха… - добавил Щипачёв, - товарищ майор, может перекурим до шабаша.
Абакумов посмотрел на часы, посмотрел на солнце, - ещё полчаса и закончим.
Щипачёв удивился, - товарищ майор, вам дембельское здоровье уже мешает, излишки появились.
-Появились…, служить буду, вас, сопливых, натаскивать. – Он отбросил лом, закурил. - Никому ни слова, – офицеры сгрудились возле него. – Сегодня в штаб нас вызывали, мол, решайте ветераны, или списывайтесь, или на следующий год на переучивание. Вот так! – он победно обвёл глазами стоявших вокруг лётчиков. Те возбуждённо загалдели… - Ну, и что вы? - Как что, конечно остаёмся, посмотрим на новую технику, на юга съездим.
-В Чёрном море чёрных баб… - заорал Щипачёв, - в Красном – красных…
-А у нас какие? – засмеялся Филин.
-У нас всякие… Инструмент в козлы и по домам… - возбуждённо подпрыгивал Костя, - ночевать у меня, в случае чего, останешься, такое дело отметить непременно надо. Ты представляешь, - никак не мог успокоиться Костя, - красота! В Николаеве учиться будем, город, я тебе скажу!.. Женщины!.. Город-то портовый…
-Разве портовый? Он же на Южном Буге.
-Да какая тебе разница! Мир посмотрим, надоело мне тут всё.
-Не успел дух перевести после училища, и опять учиться.
-Да какая там учёба, кабаки, девки портовые. Сякие… такие…
-Успокойся! Неизвестно, пошлют нас или нет. А с тебя особо спросится.
Щипачёв приостановился, они уже почти дошли до столовой, - ты в чём-то прав. Пожалуй, призадуматься надо…
-Так что, отложим раут? В столовку?
-Нет, шагаем мимо, сейчас до магазина, возьмем чего-нибудь, возбуждающего, применительно к случаю. Познакомлю с девочкой – пальчики оближешь. В деревню пойдём.
-Ты уже и там засветился?
-Они на танцы к нам ходят… познакомились. Подружки, учатся во Владике, студентки. Честно говоря, в этом вопросе, - Костя глубокомысленно кашлянул, - большой вопрос!
-В чём я пойду, комбинезон, и больше нет ничего.
-Ну и что! И так примут.
Костя попросил капитана Филина об одолжении, мол Сёмин, неждано -негадано попал в наряд и дома, значит, сутки не появится. Капитан поморщился, - ладно, скажу, - вздохнул, - эх! молодо-зелено…
-Нашёлся старик, - заметил Костя, только они отошли подальше. Я как-то попал с ним в компанию…
Они взяли вина, водки, вышли из магазина. Довольно высоко над сопками висело солнце. Гарнизон оставался у них по правую руку. За деревьям торчали два небольших крана, воздев вверх стрелы. Слышались удары по мячу, громкие возгласы.
-На площадку б лучше. А то совсем рассоловел, - подосадовал Володя.
-Успеешь! – Костя смотрел в сторону первых домов деревни.
-Туда?
-Нет, тут Михеев живёт. Как-то проскользнуть надо. Ладно, давай огородами, через почту пройдём, там, наверняка напрямую тропка есть…
Они миновали деревянное здание почты, прошли межой до ручья.
-Ну, ты завёл… - ворчал Сёмин, осматривая болотистую низину.
-Тут рядом. – Костя показал на двухэтажный, кирпичный, двух подъездный дом на той стороне.
-Рядом, а как переберёмся?
-Пошли вдоль, ходят же они как-то. Народ всегда попрямее пути выбирает.
И действительно, метров через пятьдесят они вышли на тропку. Через ручей лежало два, мощеных досочками, бревна.
-Вот, ты беспокоился.
-Эй, молодцы, далеко ли собрались? – на бугорке, в тени деревьев, в кружок лежало несколько молодых парней. На газетке бутылка, закуска, в руках карты. Один из них, высокий, с гривой сальных, немытых волос, поднялся, - может, присоединитесь? – он широким жестом пригласил их. Но сказано это было так, что Сёмин почувствовал холодок между лопаток.
-Мы спешим, - потянул его Костя.
-Спешим, хлопцы… - присоединился Володя.
-А вы погодите, - поднялись и три остальных.
Влипли, Дон Жуан сраный… - зашипел Семин. Ребята их возраста, хоть и навеселе, но злая решимость и железный прут в руках одного, молоденького, не предвещали им лёгкой жизни. Володька миролюбиво поднял руки, - ребята, мы вас не трогаем, идём своей дорогой.
-В том и проблема, что дорогу мы вашу знаем, и вам забыть ее поможем.
-Мы уходим, - заторопился Костя, - Фрэд, не дури, - обратился он к высокому.
-Не дурю, а дурь выбью…
Он сделал выпад, и Сёмин непроизвольно шагнул влево и вперёд с ударом Фрэду в челюсть правой. Боксом он занимался до училища и всерьёз, но лётчикам бокс противопоказан. Вот теперь, неожиданно среагировал, как на тренировке. Удар хоть и не сильный, но точный, неожиданный. Фрэд как бы поскользнулся, упал навзничь. Кодляк оказался опытный, падение Фрэда лишь подстегнуло их, они ринулись на лейтенантов. Свернул прут. Костя взвыл, они покатились с противником по траве. На Володю наседали двое, поднимался с земли Фрэд. Сёмин легко сдерживал залихватски махавших кулаками парней, отступая, он посматривал на Костю, но тот справился с тщедушным противником, вырвал у него прут и огрел пару раз по башке, пацан схватился за голову и ринулся в кусты.
-Смотри сзади, - крикнул Сёмин Щипачёву.
Фрэд двумя руками ударил Костю в ухо, тот выронил прут, упал. Фрэд начал
