Захолустье

задранным кассетоприемником, прямо на полу темнел японский телевизор. Кругом – на спинке дивана, на ковре (уголок прожжен) и на подоконнике – кассеты VHS.
       Олег отдернул шторы и повалился в засаленное кресло. Глаз резанул луч света, отразившись о кассетоприемник. Хозяин гостеприимно махнул рукой:
       - Ну! Смотри товар, купец! Рекомендую! Электроника Вэ-эМ-двенадцать! Мэйд ин эс-эс-эс-эр! Ты не гляди, что Советы клепали. Пашет как трактор! Если возьмешь, как уговорились, то бонус тебе, чувак, – кассета с порнушкой.
       Бассаров огляделся. Ни шприцев, ни запаха уксуса. Ничего криминального. Смущало лишь, что комната, детская, больше соответствовала тощему прыщавому тинэйджеру, нежели упитанному мужчинке на пороге четверти века – возраст хозяина Борис знал. Ну, задержался пацан в отрочестве, с кем не бывает. Он бы и сам с удовольствием притормозил, да некогда… Знал и то, что отец Олега – депутат законодательного собрания, председатель комитета по бюджету и финансам. А неподтвержденные данные о связях Чугуева-старшего с криминалом могли быть наветами завистников и конкурентов, бизнес-то процветающий – бартер леса-кругляка и «Жигулей». Кое-какой компромат подбросил Бассарову некий источник под оперативной кличкой Серенус. Тривиально до зевоты, и вообще тема, далекая от цели визита.
        - Ты не верти носом, это тебе не сопливая «Эммануэль», пусть ее пионеры и пенсионеры пялят, а это, брат, жесткое порево – в рот, в очко…
        - Ладно! – сказал гость, чтобы остановить словоизвержение на начальной фазе эрекции.
        - Значит, берешь? За поллимона? – обрадовался хозяин и начал мерить шагами комнату. – А я тебе две кассеты дам… нет, одну, зато не заезженную, про разврат в Древнем Риме, во! Да я б ни в жисть не продал Электронику, она со мной еще с сэ-сэ-эра, и пленку не жует…  Да вот батя подогнал видеодвойку «Шиваки», сечешь, это тебе не советский металлолом. С ним можно видеосалон открывать, пацаны подбивают, да лень… Да ты не дави косяка, все путем, все чисто. Ты не верь всяким, мол, пленку жует…
       Возбудившись, Олег гортанно крикнул, подражая Брюсу Ли, ударил ногой по груше и потерял тапок. Водрузив импортный лапоть на ногу сорок четвертого размера, продавец одобрительно оглядел покупателя.
       - Наш чувак! Упакован. Это тебе не фуфло вьетконговское типа «мальвин»! И мобильник при себе! Тебя как зовут-то, не расслышал… Борис? Лады, Борух!
 
       Утром Бассаров раздумывал, не нацепить ли галстук. Лори погладила брюки. Поразмыслив, решил, что галстук скорее отпугнет, лучше закосить под своего, натянул «ливайсы»,  да не нынешнее барахло - аутентичные джинсы привезли Алдару друзья-борцы из Штатов. Алдару они оказались малы. Шеф в ответ презентовал часы «Командирские».
        - Спасибо, командир! – ухмыльнулся водитель.
       Алдар хотел подвезти Бассарова, но в последний момент тот сел в свою «тойоту». Борис посчитал тему разговора излишней для третьей пары ушей.
      ... - Фирма!.. – проведя ногтем по «дениму», Олег сделал ударение на последнем слоге и поцокал языком. -  А хошь, Борух, косячок забьем? Мне пацаны подогнали, наша джидинская трава, этого года, не казахстанское фуфло! Экологически чистое, в натуре! – захохотал хозяин и полез куда-то под диван. И опять потерял тапок.
       - Правда, батя ругается, когда свежий косяк учухает … - встал с красным лицом Олег. В руке он зажал пакетик с зеленовато-бурой массой со спичечных коробок, похожей на пластилин, которым пользуются скульпторы.
       Последний раз Бассаров курил дурь, план, траву, как там еще обзывали марихуану? – в армии. Впрочем, еще разок на третьем курсе в общежитии мединститута. Никакого эффекта, только голова разболелась. Но, по крайней мере, знал, как с обращаться с «планом».
        - А по фигу, мы опосля проветрим! – открыл форточку Олег. И принялся лихорадочно потрошить папиросы-беломорины.
        -  Не стоит, Олег, хипповать почем зря…
        Олег смахнул папиросы в ящик стола, достал, опять откуда-то из-за дивана, пузатенькую бутылку болгарского бренди «Плиска».
        - Во, обмоем сделку! Держал для блядей, а зачем блядям понты? И так дадут, ха!.. Соскам, им типа портвешка сойдет. Нальешь отравы стакан, сразу убойную дозу, врубишь музон, и телка твоя… - гремел стаканами хозяин. -  Знаешь, какие акробатки бывают… До шестнадцати и старше!
        - А эту помнишь, Олежка, старше шестнадцати? – отпив бренди, Бассаров показал снимок Лори. На ней Лори была не похожа на себя, без очков, напряженно уставившись в объектив. Этот дубль паспортного фото Бассаров теперь носил с собой.
         - Н-не… Не помню… - отвел взгляд Олег. – Я ж с телками обычно под кайфом…Че, твоя баба?
         - Моя Бабочка.
         Хозяин усмехнулся.
         - Я и базарю…
         - За базар ответишь.
         - Усёк, шеф. – примиряющее поднял руки Олег, со стаканом в правой, будто хотел произнести тост. Гость его не поддержал. По тому, как собеседник опустил стакан, пролив «Плиску», Борис ощутил укол ревности. Нервничает. Есть что скрывать?
        - «Не помню» или не знаешь? Ну? Она была целка или уже соска? – спрятал фотографию Борис.
         - Т-ты кто? – с запинкой выдавил хозяин. – Ты зачем?.. не по теме базаришь… Ты че, блин, не за видаком?А кто звонил? Т-ты чего тут? В моем доме, сука, да? Мент или блатной? А я вот чего! Щас батю позову с друганами!
        Олег судорожно вцепился в мобильный телефон.
        - А блядей звать не будем?  - допил из стакана незваный гость.
        - Щас тебе и блядей, и пиздюлей позовут! Батин охранник выпишет. И роспись с печатью промежду ног! – набрал номер сынок.
        - Ну валяй, мелкий шкодник, - развалился в кресле гость. – А коньячок у тебя неплох… Кстати, твой папаша знает, что его сынок уже не сопленос, а СПИДонос?
        Парень упал в кресло, выставил руку, словно защищаясь от удара:
        - Тихо ты, не ори… Ты док, что ли?
        - Не понял.
        - Доктор?
        - Типа того. Санитар общества.
        - Так ты… вы из Центра? Так бы сразу и сказал.
        - Ага, из центра, из Москвы.
        - А!.. – исторг фальцетом. - Хотите статью припаять, типа за умышленное заражение? Ха, еще неизвестно, кто кого заразил.. . Эта девка и наградила… Да я ее тут пялил во все дырки!    
        Бассаров встал, взял бутылку, вылил содержимое на голову хозяина. Остаток, раскрутив флакон, выцедил из горлышка.
       Мобильный телефон выдал трель. Абонент игнорировал вызов. Был занят.
       - Сучара! – отплевавшись, заорал хозяин. - Забирай видак и уматывай. Ниче не надо, только бате не говори! И кассеты бери! С порнухой…
       - Дрочи сам, мальчик, - достал сигарету Борис. - Это твои игрушки.
        - Че те надо, гад? – Олег подобрал с пола футболку и вытер голову.
        - Скажи, что знаешь про девчонку, только честно! А то проверю, будет по-взрослому, – Бассаров спрятал фото. – Кололись? Ханкой или герычем?
        - Да ты че, я крови с детства боюсь... Кроме травы – ни-ни. Пацаны - да, колятся, только не в моем доме.
        Выпалив эту тираду, Олег скупо прослезился:
        - Блин, мужик, мне, может, жить осталось пять годков …
        - Кончай давить на жалость, - Бассаров показал удостоверение ФСК, правопреемника КГБ, отпечатанную в той же типографии, что и диплом профессора астрологии. Золота на удостоверение федеральной контрразведки алхимики печати не пожалели. – Лучше провести эти пять годков на воле, чем гнить у лагерной параши, сечешь?
        -  Ага, - покосился на красную «корочку» Олег и всхлипнул. – Только не говорите ему, что я тут сказал… Убьет и посадит!
       - Сперва я посажу.
       - Что-о? – бросив вытирать голову, испуганно вскинулся Олег.
       - Я говорю, сначала посадит, потом убьет, - Бассаров взял зажигалку со стола, закурил. - Нарушена причинно-следственная связь.
        - Что? –  Олег бессильно упал в кресло, поспешно кивнул. -  Ага, связь… Да какое следствие, какая там связь! Лори, говоришь? Да я знать ее не знаю!
        - А его знаешь? Имя, фамилия?
        - Не… не знаю. Погонялово только… Насвай кличут. Хвастал, трахает ее прямо в своем киоске. Овощном.  – Олег  начал давиться словами. – Да не знаю я его, в очереди токо видел… Я тут не при делах, начальник!
        - Какой еще очереди? За колбасой?
        Хозяин забегал по комнате.
        - Очередь… в Центре…  СПИД-Центре… У Насвая вся ментура в кентах… и бандиты… я их сам ненавижу. Просто видел их вместе … Его и девчонку.
        Бассаров пошел к двери.
       - Погоди, не уходи…- встал Олег, вытер слезы рукавом поддельного «адидаса». – Ты вроде чувак нормальный. Давай выпьем? Ты правда не из Центра?
       - Правда.
       - Все равно ты мужик продвинутый. Короче, скоро там вакцину от СПИДа найдут?
       - Говорят, ищут... Не знаю, Олег. Прощай.
        - А мне-то… мне-то что делать? – дернулся хозяин.
        - А ты забей, - загасил сигарету Бассаров.
    
        Выйдя из дома, единственного двухэтажного в околотке, Бассаров закурил с третьей попытки - ветер гасил огонек. Невезучий день!
        Адрес Олега он прочитал в кабинете Тришиной, когда по коридору пронесся клич, что дают талоны на колбасу и водку.
        Вдали над рекой зависло неяркое солнце.    
        Не докурив, он выбросил сигарету, пнул колесо «тойоты».
        От «Плиски» раскалывалась голова. А дома ждала Лори. Выворачивая руль в сторону дома, вспомнил, что не записал имена двух дружков Олега, что «были» с Лори… Явная деза, но волнительная. Эмоции это пустышка. Фантик. Дырка от бублика. Однако не поздно уточнить.
        И подумал: что это изменит? чем он занимается? зачем?.. Так бывало, когда после ряда ошибочных решений, и в уме, и де-факто, как в случае с Олегом (явный прокол), он словно читал на холодной, со свинцовыми потеками, стене: Ответ неверный. Написано почему-то не мелом, а углем. При этом узкая ладонь с нервными длинными пальцами пианиста выдвигалась из-под белой манжеты и, подведя косую черную черту, - уголек осыпался от нажима, и тлёй садился на манжету, - посылала слепящий сноп алмазной запонки... Точка. Запах гари. Дубликат ответа выжигался в размягченных от алкогольных паров мозгах. Мозги желтели древесиной, на которых увеличительным стеклом выжигалась очевидная истина.
        Возле Селенгинского моста его задержали. Он послушно подул в стеклянную трубочку алкотестера. Трубочка изменила цвет. Эта «Плиска» никакое не бренди, а бред, обычное пойло бывшего соцлагеря, мелькнуло у нарушителя. Однако уже второе задержание за год. Так и