Проект "ХРОНО" За гранью реальности

минут поедете, — пришел на помощь милиционеру офицер-пограничник.
— Что же это делается-то, товарищи? — попробовал сыграть на окружающих неудачливый пассажир, но без особого успеха.
Народ в автобусе шушукался, некоторые посмеивались, но никто не вступился за москвича. Окажись местный, может и другой был настрой, а эти в Москве зажрались там… Ишь, вырядился-то. Мужчина в очках, впрочем, не особо и упирался, видел, что ситуация не в его пользу, так и вывели из автобуса. На улице его обступили солдаты.
Передняя дверь, лязгнув, захлопнулась. Автобус, натужно взревев двигателем, со скрипом и скрежетом тронулся. Пассажиры, припав к окнам, глазели на стоявший на перекрестке БТР, с задранным в небо стволом пулемета, на грузовик и солдат в зеленых фуражках с автоматами через плечо. Люди оживленно делились свежими впечатлениями, и Маша узнала, что сбежавшие уголовники для всех тут секрет Полишинеля:
— Скорей бы уже поймали этих козлов, — сказал стоявший неподалеку худой мужчина в засаленной кепке на таких же грязных, давно не стриженных волосах.
— Оставалось ехать еще минут тридцать, девушка, глядя в окно, думала о своем. Настроение было хорошее, под стать солнечному, летнему, хотя и слишком жаркому дню. Маша улыбнулась, никому, просто потому что было легко на сердце. Хорошо и радостно, когда ты молода, красива, здорова, заканчиваешь, наконец, институт, и жизнь впереди манит радужными перспективами. Она опять улыбнулась и потянулась, распрямляя спину, от чего зверек у нее на груди завозился и, не открывая глаз, громко замурлыкал, заперебирал передними лапками с еще не убирающимися в подушечки тоненькими коготками. Маше вдруг вспомнился офицер-пограничник, такой привлекательный, с мужественным лицом, с крепким, мускулистым телом. По телу пробежала непонятная дрожь, и почему-то стало немного страшно.
В этом году, весной, природа стала требовать свое со страшной силой. Маша, комсорг, первая красавица курса и раньше не обделена была вниманием парней, но держала себя строго и спуску никому не давала. Подруги по общежитию, тем временем, пускались во все тяжкие. Потом во всех подробностях и без стеснения, как это могут делать только студенты-медики, рассказывали о своих похождениях. Конечно, изрядно при этом привирали. Герои их рассказов были настоящими половыми гигантами, а сами рассказчицы могли посрамить в интимном искусстве японских гейш. Но если раньше она относилась к рассказам подруг и их хвастовству спокойно и с юмором, то в последнее время это разжигало в ней неукротимый пожар. А ведь все было при ней. Стройная фигурка, крутые бедра, высокая грудь. Она уже привыкла к тому, что мужчины оборачиваются ей вслед в институтских коридорах и на улице.
Зов природы был громок и неумолим, поэтому кавалер нашелся быстро. Максим Щеглов, с параллельного курса, будущий хирург, спортсмен и весельчак. Он был из тех, кто неровно дышал к Марии с первой встречи. Он уже отчаялся добиться взаимности и даже решил перекинуться на тех, кто попроще, как, вдруг, неприступная красавица, выказала ему самую что ни на есть приязнь. Роман, начавшийся с поцелуев после лекций и походов в кино на задний ряд, через некоторое время предсказуемо дорос до самых, что ни на есть, интимных отношений. А тут все пошло не столь хорошо. Оба будущих медика великолепно знали анатомию. Но были в этой сфере человеческих отношений теоретиками. К тому же, не так давно, подруги по общаге невесть откуда притащили немецкий порнографический журнал. Девушки рассмотрели и обсудили все увиденное многократно, часто со спорами, где мнение: «Это не прилично и не гигиенично, противно и, наверное, больно!» серьезно конфликтовало с другим: «Ой, ты дура, и ничего не понимаешь! Это классно, и я тоже так хочу!»
Первый половой опыт у Маши оставил небольшое пятно крови на простыни и чувство полного недоумения. Парень ее так переволновался, что не смог кончить. Во второй раз, когда молодые люди для храбрости распили бутылку вина, Маша, помня предыдущий конфуз приятеля, решила взять все в свои руки. Причем в прямом смысле и продемонстрировать кое-что из того, что узнала из немецкого развратного журнала. Но и тут их постигло разочарование. Максим, к своему дикому конфузу не сдержался и извергся практически еще ничего и не начав, обильно залив Маше живот спермой. Она долго извергалась толчками из него вместе со стонами. Это, а возможно и не слишком тактичная ее шутка, стали причиной того, что он быстро ретировался. Он всячески избегал ее общества всю неделю, а в начале следующей, утром, ждал у аудитории с цветами, извинениями, поцелуями, и страстным желанием повторить все и реабилитироваться. Но так и не вышло. То он был очень занят, то у него все родственники дома, то у нее, как назло, подруги никуда из их комнаты не уходят. А потом она уехала на каникулы…
Сейчас, увидев этого привлекательного военного, Маша почувствовала, как еще захлестнула волна возбуждения. Она вспоминала его запах. Запах мужчины, запах пота, металла и кожи его амуниции. Это было другим. Это не было наигранным, как с Максимом, не «потому что все подруги уже…» а по-настоящему. И еще… она вдруг поняла, что совершенно равнодушна к Максиму Щеглову, спортсмену, весельчаку и просто классному парню. Не нужен он ей… а вот такой как этот старший лейтенант…м-м-м…
Автобус стал неровно замедлять ход, часть народа засобиралась. Маша, оторвавшись от своих раздумий, увидела за окном знакомые дома, полуразвалившееся заросшее кустарником строение церкви. Сама не заметила, как доехала до Чернево. Село было большое. Кроме нее выходило из автобуса еще человек десять. Девушка тепло попрощалась с новым знакомым, попросила дядю Андрея передавать привет тетке и, прижимая к груди котенка, стала пробираться к выходу.
Лязгнув, со скрежетом распахнулись двери.
Солнечный свет ослепил, и Маша не сразу увидела Ленку Горохову, которая, как всегда, встречала ее с автобуса. Ладную фигурку красиво облагало новое ситцевое платье, красное в мелкий белый горошек, а толстая русая коса покоилась на высокой груди.
— Привет, сестренка! Какая ты красотка стала, всего несколько месяцев тебя не видела, а какая перемена! — Лена увидала ее прежде. Сестрами они, конечно, не были, но Лена была всего на три года старше Лопатинской дочки, но знали они друг друга очень хорошо, а близкие отношения покойного брата с Сергеем и его женой делали ее почти родственницами.
Маша радостно взвизгнула и повисла у Лены на шее.
— Ну, узнаю, узнаю, Машку Лопатину. Где-то уже кота подобрала! — засмеялась подруга, увидев найденыша, — ну вот скажи, как? Как тебе удается всюду находить эту живность?
Пока шли по улице, пересказали, взахлеб, перебивая друг друга, все самые важные новости, Маша — о том, как нашла на остановке этого серого котенка, о том, что у нее появился парень, о том, что уже решила, куда пойдет после института. Лена рассказала о том, что Сергей нашел в Москве профессора, они туда скоро поедут, и у них, наконец-то, родится ребенок, а также все местные новости. Так за разговорами и дошли до дома. Время было уже ближе к четырем дня. Маша, только когда присела на завалинку Гороховского дома, поняла, что жутко голодна. Подруга поняла это без слов и принялась выставлять на стол в открытой веранде загодя приготовленные кушанья.
— А где Серега? Ты не знаешь, папка, сегодня за мной приедет? — продолжала сыпать вопросами Маша даже с набитым ртом.
— Представь, дядя Вася только вчера у нас был. Они с Сережкой, к нему на пасеку поехали. У моего мотоцикл опять сломался, они конными вдвоем уехали.
— А что это он? Зачем к нам-то поехали? Могли б дождаться меня, вы же знали, что я сегодняшним автобусом буду? — удивилась Лопатина.
— Тут знаешь, Маш, история была одна, — и Лена рассказала подруге, что случилось на днях, и как Андреич приехал пьяный в правление с винтовкой. Добавила, что перепугал всех, что ночевал в сельском опорном пункте милиции и хотят него дело завести.
Машино хорошее настроение как рукой сняло. Она закусила губу, что бывало с ней, когда она сильно переживала и нервничала. Девушка боялась этого все время, пока училась в Смоленске. Подсознательно она не могла простить себя за то, что уехала от него. Корила, что оставила его, вдовца, потерявшего жену и сына. А теперь еще и ее. Конечно, он не был против, что она ехала учиться. Но дочь понимала, по-иному и быть не могло. И вот все время она боялась именно чего-то такого…
— Ну что ты, милая, — Лена подсела к ней и ласково обняла за плечи, поцеловала в лоб, — все же нормально закончилось, да разве же Сережка его в обиду мог дать? Дядя Вася ему как отец!
— Боюсь я за него, Леночка! — Маша положила голову на плечо подруге и всхлипнула, — а не окажись Сережи рядом, что бы было?
Так и сидели они, обнявшись, пока в скором времени не послышался стук калитки и зычный голос:
— Девчонки, вы где?!
Вернулся хозяин, успевший отвезти кобылу на колхозную конюшню. Сергей, обнял поочередно обеих, расцеловал, Машу — в щеки, а жену — в губы.
Потом отстранил от себя Лопатинскую дочку и долго рассматривал, качая головой и приговаривая, что совсем невеста стала.
Милицейская форма на нем была грязная, и пыльная:
— Пойду переоденусь, устал с дороги. Какие-то ненормальные в овраге за Овражками погорелыми на машине застряли, вытаскивать пришлось.
— Да что им там делать-то посреди леса? — удивилась Лена.
— Да рыбаки, понимаешь. Заблудились, чуть к Машкиному бате в гости не приехали вместо Медвежьих озер.
Вечерело. Переодевшись в чистую гражданскую одежду, он подсел к ним за стол, Лена прильнула к нему, обхватив за руку, и подруга который раз подумала, что такой отличной, любящей пары еще поискать. А Сергей и правда был усталый, на диво молчаливый и хмурый. Односложно отвечал на вопросы, видно было, что занимают его какие-то не простые, свои мысли.
— Маш, отец завтра с утра приедет. Вы покуда с Леной поболтайте, соскучились мы по тебе. Расскажи, что новенького у вас городе?
— Да какие том новости, Сережа. Все как обычно. Это у вас тут новости. На повороте с трассы нас солдаты чуть ли не с танком остановили, документы проверяли у всех, кого-то из автобуса вывели. Люди в автобусе сказывают, будто каких-то беглых уголовников ловят.
— Ого! А ты мне и не рассказывал? — удивилась Лена с недоумением глядя на мужа.
— Леночка, времени не было, мы ж с Василием Андреевичем рано уехали. Да, есть такое. Оцепление выставили, наших с райотдела по разнарядке тоже выставили вместе с пограничниками. Я, когда в районе был, про это узнал. Но не думал, что тут недалеко тоже дорогу перекрыли, — ответил Горохов и стал еще более хмурым.
— Да, вот еще, Маша, чуть не забыл, гости у вас, на пасеке. — неожиданно добавил он.
— Какие такие гости? — изумились обе женщины.
— Сослуживец Колькин к отцу в гости приехал, они ж давно обещали. Тоже военный, завтра познакомишься… Устал я что-то, девчонки. Вы тут, если хотите, посидите еще поболтайте. А я пойду лягу. — Сергей встал из-за стола, поцеловал жену в пробор на голове и зашел в дом.
Глава 24. В другом времени и пространстве
Полковник Кудашев пробыл в части у немцев до вечера, а потом остался на ночь, решив ехать с рассветом. Вечером же позвонил послу,