– Вы капитан Зотов?
– Это так! – подтвердил Алексей.
– Вас просит к себе майор Стелькин.
– Уже иду! – ответил Алексей сначала посыльному, а затем и товарищу. – Я сначала дело сделаю, потом и поговорим! У тебя какая машина?
– Сто тридцать первый у меня! А тебе-то попутка на что? Или ты на поезде сюда прикатил, как мы? – удивился Геннадий.
– Всё потом… Извини, спешу!
– Я тут документы поднял… Твоя часть 55562? – и зампотех облегченно выдохнул, увидев утвердительную реакцию Алексея. – Ну, вот! Нашлось ваше чудо! Его теперь даже в музей не примут! Да и забирать вовремя следовало… Уж не знаю, что от него осталось? – чересчур откровенно сообщил Семёнсемёныч. – Поглядим! Самому интересно!
Машина оказалась разукомплектованной основательно. Она сиротливо накренилась на спущенных шинах – без аккумулятора, без фары-искателя, без запасного колеса... И это лишь то, что бросилось в глаза. А чтобы выявить остальное, требовалось участие здешних мастеров и Иварса, на что зампотех немедленно поставил задачу начальнику ПТО:
– Петрович! Эту развалюху срочно укомплектовать, всё проверить, поставить на ход… Как только капитан примет всё, включая радиоаппаратуру и документацию, оформить ее и отдать! И чтобы я ее больше никогда здесь не видел! Ясно?
– Так точно, товарищ майор! Будет в лучшем виде! Вот только… – отойдя в сторону, он стал что-то шептать зампотеху. Тот всё больше хмурился:
– Ты эту музыку кончай! Знать не знаю! Сам прошлёпал, сам и отстреливайся! Завтра к вечеру чтобы этой рухлядью здесь и не пахло! И жалоб потом чтобы не было!
После этого Алексей пошёл звонить в свою часть, довольно скоро связался с командиром дивизиона и доложил ему ситуацию:
– Здравия желаю, товарищ подполковник! Радиостанцию я нашёл. На базе у полковника Александрова.
– Молодец! Что ещё? – похвалил командир дивизиона.
– Она полностью разукомлектована. Не на ходу, конечно. Здесь мне пообещали привести ее в порядок к завтрашнему дню, но не уверен, что такой подвиг возможен! Очень уж разграблена…
– А они ремонт-то провели?
– Сами ничего не помнят, а документов я пока не видел. Картина грустная! Для проверки радиоаппаратуры собираюсь привлечь старшего лейтенанта Подорожко. Он ведь здесь! Получает свою станцию...
– Это я знаю! Сам его и командировал! А ты, кстати, присмотри за ним… Он, тот еще залетонец! Чтобы следом сюрпризы в дивизион не прилетели… У него ведь караул вооруженный… Ладно! Что у тебя ещё? – поторопил командир дивизиона.
– Я поищу все акты и паспорта! – пообещал, послушал и ответил Алексей в телефонную трубку. – … Да! … Нет! Происшествий по дороге не случилось. Мёрзнем! Завтра перед выездом, либо до обеда планирую вам опять позвонить! Тогда и сообщу, что и как? Не знаю как две машины вести? Водитель-то у меня один! Может, эту раскаряку Подорожко сам на буксир возьмёт? Она ведь из его батареи… Понял! … Есть! … Передам! До свидания!
Иварс осмотрел машину и доложил Алексею, что по многим признакам она безнадёжна. Но точнее сказать не получится – завести двигатель для проверки невозможно – отсутствует почти всё, что можно было снять. Даже свечи стянули!
«Ну что же! Завтра, так завтра!» – решил Алексей и приказал Иварсу безотлучно находиться в части:
– И чтобы без глупостей! А то здесь немало отчаянных голов без признаков мозга! Насоветуют, завлекут…»
– Не волнуйтесь, товарищ капитан! Я только с ребятами из своей батареи... Они проверенные!
До конца рабочего дня, пока это было возможно, Алексей перелопачивал в техчасти документы, в поисках свой радиостанции. Нашёл паспорта! Кроме того, пытался вместе с Подорожко проверить состояние радиоаппаратуры злосчастной радиостанции, но аккумуляторы даже на короткое время достать не удалось. Дело увязло в непреодолимой человеческой трясине. Смотришь, как будто, все к тебе с открытой душой, но нужных результатов это не даёт. Дело с места не сдвинуть! Неявный, но саботаж, опирающийся на нежелание что-либо делать!
Откуда-то появился Геннадий:
– Ты знаешь, какую я вчера культурную программу зацепил! И опять дамском соборе! Роскошнейшая латышка, я тебе скажу! Прямо, Вия Артмане! – между делом похвалился Геннадий. – И всё так быстро наладилось! Она меня сама и пригласила… На электричке куда-то ехали... Застывшее море под лунным светом… В общем, море как поле! Поле как море! Но сосны шикарные, заборчики везде декоративные… У нее свой домик на взморье, прямо у воды… Романтика!
– Тебя в такой мороз ещё и понесло куда-то? – удивился Алексей.
– А что в казарме делать? Не книжки же читать! Поужинать я пошёл… Столовой-то нет. И… увлёкся! Знаешь, не могу спокойно на красоту глядеть! От неё тормозная жидкость у меня даже в мороз закипает! Голову теряю!
– Похоже, головы у тебя давно нет! – усмехнулся Алексей. – Нашёл, парень, где военную форму демонстрировать! Да еще в глухих местах… Так можно голеньким на зимнем пляже оказаться!
– Ты даже не представляешь, Лёха, насколько ты близок к истине! Я же тебе и говорю! Когда женскую красоту наблюдаю, сам собой не владею! Это у меня от деда!
– Ты и его с собой прихватил? – поддел товарища Алексей.
– Не говори… Знаешь, как дальше было… В одноэтажный частный домик с красивым крылечком зашли мы, оттряхнув веничком снег, а в коридоре меня мужик с бородой поджидает… Вия и знакомит меня с ним! Весьма спокойно так информирует: «Это мой бывший муж! Ты на него внимания не обращай! Он – во всём бывший!» А тут из комнаты ещё и женщина вышла. Оказалось, мать мужа! «Ни фига себе! – думаю я. – У них тут общее собрание, а меня моя Красота для провокации заманила… Дабы на нервах у бывших поиграть! А если повезёт, так гость супругу ещё и морду начистит! Потому и выбрала такого тупого амбала, как я! Есть женщины, которые подобные интрижки в два счёта замешивают!»
– Ситуация однако! – заинтересовался Алексей. – И?
– Никаких «И»! – отрезал Геннадий. – Неужели у мужа под бочком мне той красотой любоваться? Но она меня в свою аферу так и затягивает: «Вы останьтесь! Чаю попьем, согреетесь!» А я-то всё уразумел, застегнул свою шинельку и демонстративно для всей честной компании подвёл итоги: «Нет уж, мадам! Проводил я вас, коль уж попросили, до самого дома! А теперь опасаюсь на свою электричку опоздать! Не знаете, когда следующая в город пойдёт?» Ну и ретировался, пока в иностранный семейный скандал по уши не влип! В общем, крепко в тот вечер плакала, думаю я, моя латышская Красота! Но уже без меня!
– Молодец, хоть сообразил слинять вовремя! – похвалил Алексей.
– Да не в том главное… Я не для того стал рассказывать! – как-то зло засмеялся Геннадий. – Ты вот говоришь мне – незнакомые места! Я и думать-то не думал, что здесь заграница, а на русских всюду капканы взведены! Шаг в сторону – и ты попался, дружок!
– Ну! Ты палку явно перегнул! В основном-то, как раз всюду спокойно! – усомнился Алексей.
– Тогда сам суди! Двинулся я от домика на крохотную станцию, которая, между прочим, с длинным перроном – чтобы к каждому вагончику без проблем... Красотища! Сверкающий снег Луне светить помогает! Мороз звенит! Снег под ногами не хрустит, а грохочет! Но вокруг всё расчищено, отброшено, выровнено! Домишки одноэтажные за ровненьким штакетничком… Плодовые деревца с обернутыми штамбиками! Всё по линеечке, всё под прямым углом, всё по-военному, как учили! От такого порядка сердце моё всегда поёт! Высоченные сосны в чёрно-белых шапках! Вдыхаешь воздух, колючий как лёд, обратно пар столбом! Сказка! Пушкин бы стихами обписался!
– Эта лирика из уст амбала – и есть твой капкан? – подзадорил Алексей.
– Ты слушай… Купил я билетик, стою, жду. Минут двадцать ждать, если по расписанию. Долго! Мороз за меня уже взялся! Но деваться некуда. Вокзальчик у них размером с туалет в хрущёвке. Красиво, но лишь две кассы в нём и поместились. Одна амбразура уже захлопнулась. Скоро компания появилась из трёх парней. На латышском что-то выкрикивали. Поначалу на меня не глядели, потом обо мне у них речь, понимаю это, хоть в мою сторону не смотрят. А когда я перехватил один их взгляд, сразу догадался – ненависть ко мне у этих молокососов в штанах аж булькает. Прикинул я, что к чему? Поганая ситуация! Ещё понаблюдал краем глаза. Вижу, хотят прицепиться, да нет среди них согласия. Понимают, гады, что добыча хороша, но может дорого обойтись! И закипела во мне злость…
– Ох, Генка! Сам и нарываешься везде! – осудил Алексей.
– Слабость у меня, Леха! Не переношу я бандитствующих молокососов! Независимо от школьной успеваемости! Им «Шмайсер» в руки – враз осмелеют! Потому учить их следует, как родину любить! Вот я им кость и подбросил: «Эй, гитлерюгенд! Чего мнётесь? Подходите! Всех на куски порву и на перроне заморожу!» Вижу, у них замешательство… Один по-прежнему в бой рвётся, но двое других его сдерживают, в мою сторону опасливо поглядывают – не приближаюсь ли. Так, в несогласии, они и сгинули куда-то. Правда, в электричку тоже потом зашли… В другой вагон. Но это и понятно – ведь куда-то собирались… Только при свидетелях уже не нападут! Такая мне вчера попалась Вия-красота, друг мой, Лёха!
– Да ты, Генка, ходок, оказывается! – засмеялся Алексей. – Кстати, давно хотел тебя спросить, почему Кривцов к тебе неровно дышит?
– А потому что он и есть самый выдающийся ходок современности! И мне до его калибра не дотянуться!
– С чего ты взял? Нормальный мужик…
– А я, по-твоему, что – ненормальный? Ненормальные те, которые наших баб не жалеют! Знаешь, сколько их несчастных вокруг? Особенно в Риге! Да и везде! Чаще вокруг военных городков гнездятся! Сплошь все – брошенные! У всех судьбы исковерканы! Вот я и помогаю им по мере своих невеликих сил и возможностей!
Алексей захохотал:
– О! Ты не так уж прост! У тебя и на этот счёт морально-нравственное обоснование заготовлено!
– Не знаю, что ты нашёл смешного? – очень серьёзно произнёс Подорожко. – Ты как знаешь, а я на них спокойно смотреть не могу…
– А своей жене ты не пробовал об этой жалости рассказать? – решил хоть слегка смутить товарища Алексей.
– Ты рехнулся, что ли? Еще одну бабу несчастной сделать! Нет уж! Любого, кто потревожит мою жену, лично прибью! А то и живьём закопаю! – Геннадий произнёс свою угрозу таким тоном, что не поверить ему было невозможно, особенно, если знать возможности его исполинской фигуры.
– Ладно! В чём-то я с тобой согласен. Ну, а про Кривцова ты просто так? Бездоказательно? – спросил Алексей, дабы уйти от неудобной темы.
[justify]– Говорю же тебе – ходок он, будь здоров! Мы с ним как-то в нейтральных водах всплыли; едва бортами не сцепились! И надо же! Обоим по душе