Роль идей в возникновении социума и «сценарий» возникновения сознания у человека

осуществлении как мышления, так и сознания. Как известно, наша память задействована в каждом нашем сознательном умственном усилии. Спрашивается тогда, почему она самым непосредственным образом связана с нашим сознанием? Скорее всего, потому, что в самой памяти, в самой материи взаимосвязей между нейронами – как мы уже отметили выше – записаны следы ранее наработанных нами культурных знаков-наименований. А для того чтобы добраться до этих следов, мы, в первую очередь, должны найти (вспомнить) их (1), а затем,  расшифровать их материальный код, иначе говоря,  перекодировать в знаки культуры (2), а уже потом «вплести» их в ход любого нашего, даже самого незначительного рассуждения-мышления (3). И сделать это мы можем только в процессе сосредоточения на этих трех операциях.

Но здесь может возникнуть еще один вопрос: принадлежит ли к сознанию то, что на данный момент времени находится в долговременной памяти и не причастно к каким-либо нашим сиюминутным действиям? Думаю, что и нет, и да. «Нет» потому, что наш ум не подключен к слежению за ходом нашего мышления, в котором могли бы участвовать объекты, не изымаемые из памяти данного вида; он не сосредоточен на ходе этого процесса, на последовательности наших действий. «Да», потому, что в любой момент мы можем подключить наше сознание, можем сосредоточиться на том, на чем пожелаем. Сознание и память находятся у нас под «рукой» – в любой момент мы можем, по мере необходимости, вспомнить любой объект и им воспользоваться путем сосредоточения на нем.

Без сосредоточения невозможно любое наше то ли умственное, то ли физическое действие. Оно настолько впиталось в нашу плоть и кровь, что мы даже не замечаем, как мы это делаем, как будто бы ведомые на автомате. Именно поэтому мы не замечаем сознания самого по себе как нашего постоянного сосредоточения на чем-либо. Так что все то, что «записано» в нашей памяти, может стать предметом нашего сосредоточения. А поскольку в памяти записано все то, что мы когда-то узнали и все то, что с нами когда-то произошло, то все это является и базой и предметом как нашего сознания-сосредоточения, так и мышления, опирающегося, в свою очередь, на это сосредоточение (и слежение), как на свой основной посыл.

Так что мышление может осуществляться только в условиях осознанности, обеспечиваемой как сиюминутной сосредоточенностью, так и слежением за ходом этого процесса. Отсюда вывод: наша способность сознания эквивалентна способности сосредоточения. Сознание – условие того, что результат нашего мышления, наших действий или нашего общения может быть достигнут. Не сосредоточившись (рассредоточившись), мы не можем осуществлять ни мышление, ни физическое действие, ни общение. Без сосредоточения мы даже не можем отслеживать собственные действия. Ведь, положим, переходя из одной комнаты в другую, мы не стукаемся лбом о закрытую дверь – мы сначала открываем ее, и лишь потом проходим. Но отслеживание, в первую очередь, наших собственных обыденных действий осуществляется на автомате. Оно для нас незаметно потому, что привычно, как мы, положим, привычно завязываем шнурки ботинок, даже не обращая внимания на порядок движения пальцев наших рук. А ведь этим движениям мы когда-то, в детстве, учились путем сосредоточения на каждом из этих действий.

(Так и лев, сосредоточившись на своей жертве, конечно же, осознанно выслеживает ее и нападает в подходящий момент. Но из-за отсутствия не инстинктивного языка общения он не может поделиться с членами прайда опытом своих успешных или не успешных действий. Отсутствие соответствующего языка общения автоматически обрывает передачу субъективного опыта и делает ее менее эффективной, оставляя только такие каналы научения как подражание и метод проб и ошибок. А на этом далеко не уедешь).
И чем больше степень нашего сосредоточения, тем выше степень осознанности наших, то ли умственных, то ли физических действий. А результатом сосредоточения является нахождение связей между тем, что происходит в материи нашего мозга и теми знаками культуры, которые находятся в нашей памяти и посредством которых наша мысль выражается. Нам все время приходится подбирать-вспоминать те или иные знаки культуры для выражения наших «мыслей», то есть к тому, что происходит в материи мозга.

В противоположность тому, как мрак можно определить как отсутствие освещенности, сознание можно определить как присутствие сосредоточенности. Только в луче (света) прожектора сосредоточенности мы можем увидеть и разгадать процессы, свершающиеся не только в материи нашего мозга, но и в окружающей нас действительности, воспринятой органами наших чувств и нашедшей отражение в тех или иных структурах нашего мозга.

И, как мы знаем из собственного опыта, высшая степень сосредоточения, не столько тогда, когда мы всего лишь пытаемся разрешить какой-либо вопрос (рефлексия-1), сколько тогда, когда мы воспринимаем и раскрываем смысл внове явленной идеи (допонятийная фаза и рефлексия-11). Это прямое доказательство того, что сознание (в форме сосредоточения, слежения) есть условие, обеспечивающее качественное, продуктивное мышление. Не сосредоточившись на раскрытии смысла идеи, мы не создадим ни искомого сущего, ни подручного средства. А значит, упустим сам смысл идеи.

И если в случае креативного мышления сосредоточение нам крайне необходимо, то и в случаях нашего повседневного, обыденного мышления оно, сосредоточение, нам также необходимо. Мы как разумные существа никуда от него не можем деться, а значит, никоим образом не можем ни «отключиться», ни «избавиться» от сознания – оно атрибут нашего разумного существования. А вернее сказать, оно - есть метафизическое (сущностное) свойство человека разумного. Именно это свойство – наряду со способностью генерировать идеи и говорить – позволило человеку стать Подручным Средством социума в самой идее социума. Поскольку, обладая способностью продуктивно мыслить, он – единственное существо, которое «позволяет» социуму развиваться за счет создания и внедрения все новых и новых идей. А эти операции без сосредоточения и слежения осуществить невозможно в принципе.

6. Но вряд ли можно с достоверностью заключить, насколько сознание – как сосредоточение – является процессом в мозге, а насколько свойством нашей психики.  (С достоверностью мы знаем лишь то, что процессом в мозге является мышление). Оно, сознание, есть «слежение» – лучом сосредоточения – за процессом нашего мышления, наших действий или общения с окружением. Оно, отчасти, – наше волевое усилие осуществлять как процесс перекодировки «материального мышления» в «мышление идеальное» (культурное), так и процесс общения, то есть обмена мыслями. С этой точки зрения можно сказать, что сознание – как сосредоточение само по себе – есть психический, ментальный процесс удержания процесса мышления (или общения) в русле рациональной, логической последовательности. Как норовистую лошадь мы удерживаем в узде управляемых ею поводьев, так и наше сосредоточение не дает нашей мысли свернуть с дороги логического изложения. И нам не нужно забывать того, что для нашего давнего предка логичность как собственных действий, так и действий в сообществе своего окружения была не такой уж простой задачей, тем более в условиях зарождающегося языка, призванного к выражению мыслей в их взаимосвязи друг с другом.

Да и на примере развития новорожденного ребенка мы видим сначала хаотичность его сиюминутного внимания, то есть неспособность хотя бы на самое короткое время на чем-либо сосредоточиться. И лишь со временем он обретает эту способность. С появлением же у него речи эта способность закрепляется и развивается, благодаря тому, что нечто уже названное и размещенное в памяти может быть – опять же посредством сосредоточения – извлечено из нее и употреблено для каких-либо целей. Так начинает развиваться его мышление. Другими словами: мышление как физический (материальный) процесс в нашем мозге и общение с нашими близкими сопровождаются ментальным явлением сосредоточения или интенциональности нашего внимания.

Что же касается исключительно иррациональной части нашего продуктивного мышления, то есть инкубационного этапа созревания идеи и спонтанного акта ее явления в наше сознание, то это действо не зависит ни от нашей воли, ни от нашего сознания; оно свершается только по воле нашего бессознательного, то есть по воле нейронной деятельности материи нашего мозга, способной в определенных граничных условиях спонтанно самоорганизовываться в некий низкоэнтропийный ансамбль (наподобие «ячеек Бенара» (Пригожин) или «замороженных» нейронных структур в мозге (Деан)). И одним из граничных условий является, конечно же, предварительная интенсивная логическая проработка вопроса на этапе рефлексии-1, способная привести к скрытому от нашего сознания этапу инкубационного созревания смысла идеи и последующей бифуркации с выходом на тот ансамбль нейронов, который и будет представлять идею в наше сознание.

В следующем подразделе рассмотрим, достаточно подозрительный вопрос четкого чередования материального в идеальное, а далее, идеального в материальное и т. д. в процессе продуктивного мышления и внедрения новизны в практику жизни.

1.10. За счет какого процесса в социуме создается как материальная, так и идеальная новизна все новых и новых видов? Причастна ли квантовая механика к продуктивному мышлению? (Вопрос без ответа). 

В связи с заявленной выше метафорой сознания как преобразователя материальной деятельности мозга в деятельность идеальную позволим себе одну вольность – дадим отступление, напрямую не связанное с сознанием как сосредоточением и слежением. Касается оно вопроса становления человека разумного, а именно, за счет какого фактора человек вышел на путь цивилизационного развития?

А потому мне бы хотелось попытаться еще раз, на более внятном уровне, выразить следующий принципиально важный момент. Человекоподобное существо было «оформлено» Природой как существо разумное (хомо сапиенс) только после того, как оно постепенно, в ходе своего исторического развития, было наделено способностью генерировать новые иррациональные идеи, исходя из тех потребностей (Необходимостей), которые время от времени возникали в том или ином сообществе. Это вовсе не значит, что рациональное (логическое) мышление не причастно к созданию иррациональных идей. Как раз наоборот: только предварительная интенсивная логическая проработка вопроса может привести к спонтанному его разрешению, то есть к возникновению идеи-новизны в нашем (материальном) бессознательном, а вслед затем и появлению самого смысла этой новизны в нашем (идеальном) сознании.

Причем осознание этого смысла происходит только после того как само бессознательное сначала находит те знаки культуры, которые могли бы выразить (проявить, «озвучить») этот смысл, и лишь потом предъявляет его сознанию. В противном случае