Купе на двоих...

на моем участке лежала большущая сосна, через речку и по ней и я, и все мои соседи  переходили на ту сторону, в лес,  за грибами и ягодами, - а она была очень заядлой  любительницей грибов. Мы пошли с ней в дом, обсохнуть, - у меня топилась печь, -  и за чаем она, узнав, что я нигде не работаю, мне рассказала. Что её муж, уже скоро, как год, работает в Израиле и что там ему очень хорошо платят, жильё за счет работодателя, но, правда, работать надо по 10 — 12 часов.  Она мне дала нужный адрес в Питере и телефон. …Я не долго раздумывал, и быстро начал процедуру получения нового загранпаспорта, визы и всего прочего, что необходимо, для поездки за границу. Чтобы иметь какой никакой запас средств, я продал свой фольксваген-универсал, - это  была моя последняя «заначка», последнее, что у меня осталось после  работы в Газпроме, -  и уже через два месяца я оказался в совсем другом мире: за три часа перелетев из зимы в лето. А их зима - это почти  как наше северное лето...
          И вот опять же!,  рассказывать подробно о моей жизни там, в Израиле, - это и долго и, я уверен, тебе будет скучно и не интересно. Потому, что это равносильно тому, что я буду просто перечислять содержание и места моей работы, - а их было девять!, и адреса, и места моего проживания, - а их было семь. Такова их специфика работы: подряд или договор закончен, все, переходи на новый объект и новый подряд, и новый договор, так там, у них, принято. Поэтому, я об этом рассказывать не буду, - уверен, что это будет скучно...
        Я хотел было ему возразить: почему это скучно и не интересно?  Но... Но, тут мы с ним оба на долго замолчали, потому, что наш поезд остановился где-то посередине степи, местами не ровной и прорезанной неглубокими оврагами, но такой неестественно красивой, - как на картине Куинджи. Степь была выкрашена необыкновенно яркими красками. Такой, какой она, видимо, и бывает только весной, в мае: зеленой, зеленой с небольшими и редкими, более темными островками невысокого, но очень густого кустарника. Степь была сверху подсвечена, тоже неестественно красивым синим, синим небом с крупными, серебристо-белыми облаками. В этой, внезапно наступившей тишине, в наше открытое окно, стало доноситься радостное щебетание жаворонка, и тихий шелест листвы, и, уже достаточно высокой, травы, от частых и резких порывов теплого степного ветра...  Сквозь лёгкую пелену, ярко красное солнце неотвратимо клонилось на запад, а на востоке, светлым пятном, - точно бельмо, - четко обозначилась,  полная луна.  Уже заметно вечерело...
        Я и Алексей, стоя, слегка согнувшись и руками опершись на столик,  несколько минут молчали оба.., и как завороженные глядели в окно, любуясь этой красотой... Мы, жители городов, наверное почти инстинктивно тянемся к этой естественной природной красоте, потому, что нам её сильно не хватает в этом, нашем, не естественном, но привычном нам городском мире... Скорее самому себе, чем мне, Алексей, продолжая глядеть в окно, вслух прочел неизвестные мне строчки:
- Смеркалось... Полная Луна
Светила круглым белым глазом,
В проеме узкого окна,
Косым мазком стену «измазав».

Не слышно птиц, лишь перекат
Шумит привычно за стеною,
Да, за деревьями, закат
Прилег полоской золотою...
          За разговорами мы как-то и не заметили, как за окном уже наступил вечер... И хоть солнце еще не спряталось за горизонт и было еще достаточно светло, но по всему было видно, что уже скоро наступит тьма, и что очень скоро наступит тихая, теплая, звездная, и невероятно красивая, соловьиная ночь. Такая, которые только и бывают в это время, на этой большой Среднерусской равнине...      Мы все это время не решались продолжать наш разговор, пока к нам в окно плавно вплывала эта чудная и торжественная, - уже слегка прохладная, не такая яркая, какой  была днем,  - вечерняя благодать, пока не стучали колеса, не скрипели рессоры и вагон не качало из стороны в сторону...
          Но, вот завизжали колодки тормозов, ослабевая свою железную хватку и освобождая колёса.., и вагон снова медленно и, с начала, тихо покатился вдоль простирающейся рядом с насыпью грунтовой дороге, сплошь покрытой большими и маленькими лужами, - видимо совсем недавно здесь прошел сильный дождь...  Поезд стал все быстрее и быстрее набирать ход... Локомотив громко просигналил, приветствуя встречный... И уже, через минуту, он снова быстро мчал нас, куда-то на юг,  не часто, но громко перестукиваясь колесами, на очень редких стыках рельс...
        Чтобы как-то прервать затянувшуюся паузу, я снова налил нам по чуть-чуть коньяку и ничего  не говоря подал ему стакан почти в самую его ладонь... И он тут же его принял.., и широко, и искренно мне улыбнувшись,  сказал:
          - Спасибо, Андрей! Ты настоящий друг... Потом,  уже подчеркнуто  вычурно,  потому что как-то уж слишком серьезно, - видимо он так решил пошутить,  - без улыбки, процитировал: - «Спасибо, Севка, я всегда говорил, что ты настоящий друг,  а не поросячий хвостик.»  Он пригубил коньяк и, закусив долькой мандаринки, речитативом, и тоже подчеркнуто, но без выражения, - как будто сам себе, -  стал тихо декламировать:                                                                                                - Остался только ты — мой добрый человек!                                              Ты есть — я сам, хоть битый, но на «воле»,                                                С тобой нам не страшны ни радости, ни смех,                                          Ни слезы, ни печаль, ни счастье и не горе...
          И потом, еще через паузу, он снова посмотрел на меня и, снова, через какое-то время, так же, без выражения, спросил:
          - Ну, что, Андрей?, я тебя, наверное,  уже убаюкиваю своими длинными рассказами? А они у меня всё никак не кончаются и не кончаются. Видимо, потому, что в жизни есть конец всему, - всему, всему, и даже самой жизни, -  кроме воспоминаний...
          Алексей снова сел, скрестив на груди руки и, уже привычно и знакомо, откинулся на спинку:
        - А знаешь, - как говорится, - для полноты картины и логичного завершения моих рассказов, я тебе раскрою ещё одну страницу, еще один «зигзаг», из прошлой моей жизни. Это и будет, как бы точка над «и» в этих моих длинных воспоминаниях...
        Я согласно кивнул головой, тоже поудобнее сел, и приготовился его слушать дальше...
                                                      6.
          - ...После моей попытки снова создать семью, полюбить и стать для кого-то любимым, а не просто нужным, - я больше никогда ничего подобного себе и близко не позволял. Я твердо решил, что все, хватит!, это не для меня, это не моё, я рожден для одиночества и мне мою судьбу не переломить, и нечего пробовать, и нечего больше пыжиться. Все!!! ...Все так и остается, я всё так же думаю и по сию пору. Но...,  от своего естества просто так не открестишься, я все таки был и остаюсь мужиком со всеми плюсами и минусами. Инстинкты ни куда не денешь, да они и сами никуда не деваются, и мне с ними приходится как-то жить, и с ними почти постоянно бороться или просто их преодолевать, или их обманывать... Это трудно, порой просто не выносимо трудно, ведь приходится бороться самому с собой, самого же себя обманывать. Я думал, что со временем, с возрастом, мои желания поубавятся, поутихнут, но почему-то ничего такого не происходит и я все так же хочу, все так же мечтаю о женщине, о желанной женщине...  Но, со  временем,  я  многому научился, во многом уже поднаторел, - в смысле того, как обманывать самого себя, а особенно свой организм. Понимаю, что это смешно звучит, но это именно так и ничего тут не приукрасишь и ничего, как говориться, не попишешь. Это и есть голая правда....
          Он снова  посмотрел на меня, на этот раз,  очень серьёзно и пристально, и, - как бы о чем-то меня вопрошая, - через паузу, все так же: то медленно, то ускоряясь, продолжил:         
          - ...И так... Опять начну из далека.  Всё это началось примерно лет 25 тому назад... У меня на даче был сосед, лет на двадцать  моложе меня. Мы некоторое  время вместе работали, и когда мы оба, рядом, получили свои дачные участки, ему было 21, - он только из армии, - а мне уже 41. Я это к чему? У меня уже почти все было позади, а у него только все начиналось.
          Мы вместе строились, помогали друг другу, часто вместе «на природе» отдыхали, «под бутылочку, да под гитарочку». Но, вот у него настал час жениться и однажды он привез, - тогда он уже работал «дальнобойщиком», -  на дачу молоденькую девчушку, очень общительную и веселую. Мне она понравилась, но не так как женщина мужчине, а просто как человек. Потом, на второй день, сосед у меня спросил: - Ну, как она тебе? Я думаю на ней жениться...  Что тут скажешь, что посоветуешь?  Он надеялся на мой возраст и жизненный опыт. Но, что я ему мог сказать?, то, что обычно и говорят в данных ситуациях: - Жить тебе, тебе и решать... И буквально через месяц они поженились.
        Было лето и мы это дело отмечали прямо на даче, хотя ни моя, ни его дачи еще не были достроены.  Правда, у меня уже можно было как-то жить: была крыша, был пол, была печь, стол, подвал и широкие двухъярусные нары из грубо оструганных досок.  ...Все было предельно скромно: со стороны жениха был его брат с женой и я, а со стороны невесты никого, - она совсем недавно  переехала из какого-то другого города. Сосед мой хоть и был еще молод, но был человеком очень азартным и очень практичным, - точнее скупым, даже слишком. Это его, в последствии, и погубило: она от него, в конце концов, ушла,  не вытерпев постоянные унижения и ограничения в деньгах, а потом и вовсе уехала  в Питер... Но это было после, а в тот день у них от чего-то возникла первая серьезная семейная ссора. Из-за чего я не знаю. Они очень на долго уединились, - ушли к речному перекату, и там долго о чем-то говорили, слишком  откровенно и выразительно жестикулируя руками.      Мой участок находится на берегу небольшой лесной речушки, рядом очень узкое место — перекат. И свадьбу мы праздновали прямо на берегу этой речки, на природе. У меня там была сделана, довольно приличная беседка. В ней был небольшой, но очень удобный летний столик с двумя лавками, и всё это  под крышей, А главное, рядом было очень удобно оборудованное кострище-таган, по типу такого, какие мы делали в тайге. Дело в том, что тогда у нас еще не было ни газа, ни света, ни воды,  все готовили на костре,  а воду брали прямо из речки, - благо, что она всё время текла среди леса.
      Так получилось, что в пылу их «крупного разговора», она выкинула своё обручальное кольцо в траву.., и мы все, потом, его долго искали...  Нашли, но праздник был испорчен...
      Наверное, у нас всех, в нашей же жизни, есть много нам же самим непонятного: почему так, а не иначе? Мне кажется, что для нас  наша же жизнь — так же непонятна и непредсказуема, как и чья-то чужая, и многое в ней навсегда, так и остается для нас самих загадкой. Вот и для меня навсегда осталось загадкой: что же у них там произошло?, а, главное, что же их все таки тогда удержало и после этого еще много лет удерживало вместе?..
        ...Потом, через год, у них родилась дочь, а еще через три, сын, хотя их отношения становились все хуже и хуже. У него появились дамы на стороне, она об этом видно догадывалась, но терпела, ...дети... Так, вот.  Как-то незаметно, само собой, у нас с ней завязались