Купе на двоих...

он сразу же откликнулся на мою просьбу:
          - Армянский период,  конечно, тоже же заслуживает более подробного разговора, но это тоже отдельная и очень длинная история, будет интересно, я расскажу позже.  А сейчас продолжу рассказывать о том, что было со мной дальше, но тоже коротко и пунктирно, потому, что я хочу еще много чего успеть тебе рассказать...
          Я не хотел его торопить и терпеливо ждал, когда он сам продолжит свой рассказ... На минуту он замолчал, потирая свои ладони друг о друга... Потом, он снова поудобнее уселся на своей полке, откинувшись на спинку и скрестив руки на груди, стал снова, то медленно, то быстро, то речитативом и нараспев, то по-военному четко, продолжать свой не-то - рассказ, не-то - повесть, не-то - исповедь:
          - После Армении я еще несколько раз пробовал круто менять свою жизнь: менял профессии, менял города и даже страны, менял окружение: знакомых, сослуживцев, соседей и даже друзей, менял себя...  Главное, - самое главное, что я для себя уяснил, — это то, что мне лучше всего быть одному... Так лучше мне самому и окружающим меня людям... Но, жизнь такая сложная штука: «Человек предполагает, жизнь располагает, а все будет так, как хочет черт...» - как любил поговаривать мой дед...
          - Так вот когда в Армении все закончилось, передо мной снова встал вопрос: куда дальше? Ведь, по-большому счету, меня никто и не где не ждал. Но, как ни странно на этот раз этот вопрос очень быстро разрешился, как бы сам собой... Со мною работало много ребят из Тихвина,  - небольшой городок в Ленинградской области, - да и сам я уже пару раз туда ездил летом, по приглашению, на отдых. Природа там замечательная: кругом лес, множество лесных озер и речек, летом грибы, ягоды, охота, рыбалка... Меня позвали в Тихвин...  И я и поехал... 
                                            5.         
          Тихвин.... А, вот здесь я немного «приторможу», чтобы тебе более четче «начертить» еще один мой «зигзаг», крутой финт в моей новой жизни, хотя,  скорее - рецидив прошлой...
        Дело в том, что туда мы поехали вместе с братом, ...которого как раз вот теперь и не стало... К тому времени и он уже тоже успел развестись со своей «первой» и по большому счету тоже хотел перемен, хотел уехать куда-нибудь подальше от того, что напоминает о прошлом, недавно таком родном и желанном, а теперь, внезапно ставшим чужим  и даже невыносимо постылым...
        Сначала мы, какое-то время, вместе работали и жили вдвоем в одной комнате общежития. Потом, как очень  нужному им спецу, - так они сами считали, - мне сняли отдельную комнату, а брат, какое-то время, оставался жить в общаге, но тоже, не долго.  Вскоре  он уехал дальше, на Север, куда-то на очень доходную, но авантюрную халтуру. А я остался в Тихвине, снова совершенно один. 
        Жил я в трехкомнатной квартире вместе с квартирной хозяйкой, правда у меня была отдельная комната, но все остальное: кухня, санузел, коридор — были общего пользования. В перспективе, мне обещали предоставить совсем отдельное жилье, но, как всегда, надо было «немного подождать»...
        Моя квартирная хозяйка была женщина 36 лет, одинока и замужем никогда не была, и детей, у неё, тоже не было. Такая немного странная, очень спокойная, тихая, - но!,  совсем не урод, а даже наоборот симпатичная и привлекательная особа. Словом, через несколько месяцев мы стали жить вместе, как муж и жена. Вместе, то вместе, но не совсем так. Она держалась как-то особняком и к себе близко, - глубоко в душу, -  не пускала. Могла подолгу молчать, сутками, безо всякой на то причины.  Она могла запросто, на ночь глядя, одеться и, ничего не говоря, уйти одна на ночную прогулку... Всё это мне, конечно,  было странно и непонятно, но я этому слишком большого значения на придавал, думал, что со временем все сложится, стерпится, притрется, тем более, что у нас должна была вскоре родиться дочь, - так показало УЗИ... Но, нет, совсем наоборот. Когда родилась дочь, она еще больше стала от меня отдаляться и я, в конце концов, ей стал совершенно ненужен. Она так мне и сказала: - Извини, я на тебя никакого зла не держу и ты не держи тоже, делай, что хочешь и с кем хочешь, но мы теперь будем жить, как брат с сестрой, не более...
        Как мать она была отменная, даже через чур и я ей часто говорил: «Детей надо баловать, тогда из них вырастают настоящие бандиты!». Но она меня не слушала, она всегда всё делала по-своему.  И хоть я понимал, что ни я ей, ни она мне уже, - по-большому счету, -  ненужны и нас вместе держит только наша дочь, но это тоже был не просто пустяк, и это очень, очень  не мало... Что мне делать, как быть?, я совершенно не знал... Просто уйти и их бросить, я не мог, тогда, в смутные 90-е — это было равносильно тому, что бросить на произвол судьбы немощного человека в глухом и диком лесу... К тому времени, в стране началось такое, что теперь вспоминается, как какой-то кошмар. Все мною заработанные ранее деньги, обесценились и превратились в фантики, более того, работать стало не только не где, а  и не зачем, потому, что платили частями и не всегда деньгами, а и различными продуктами, и столько, чтобы ты только не умер с голоду и снова пришел на работу. В поисках удачи, я поехал работать в Череповец, на металлургический завод, - тогда там деньги платили, потому что в основном метал шел за границу, - это примерно 250 км. от Тихвина, на Восток. Больше того, меня сразу же там поставили в очередь на жилье и я уже через полтора года получил свою новую, уже вторую, за свою жизнь, однушку. Все вроде бы снова устаканилось. Деньги я привозил им сам или передавал с земляками тихвинцами, которые тоже там работали, но вахтовым способом, а жить продолжали в Тихвине. Я изредка приезжал к ним на выходные, - всего 5 часов на поезде или 3,5 часа на автобусе, - приезжал, как будто  ни в чем не бывало, как к себе домой. Они обе были мне искренно рады, но ничего нового в наших с ней отношениях не происходило и ничего не менялось: как были «брат с сестрой», так и оставались. Я все это  уже хорошо себе уяснил, понял и принял как должное: ну что ж,  пусть будет так, раз не возможно иначе... Все шло своим чередом но, вдруг, у меня на работе произошел конфликт, я крупно поспорил с начальством и оно мне сказало: не нравится, уходи, на что я им ответил: не нравится, ухожу!, и  громко «хлопнул дверью». Я быстро получил расчет, запер квартиру и поехал назад в Тихвин, достраивать свою дачу, строительство которой забросил на несколько лет. Строил все исключительно сам, потому и получилась она такая убогая.  Сначала я хотел построить добротный каменный сарай, а потом уж строить дом. Но, в связи с известными событиями пришлось из сарая, - 7 на 3 метра, -  варганить дом, а, потом, пристроив сзади сарай, но уже деревянный, соорудить над ними одну общую крышу. Потом я под ней сделал очень приличную мансарду. Так и делал бы, но, - вот незадача!, -  деньги быстро кончились, настала осень, а в Тихвине с работой перспектив никаких...
        ...Но, тут, внезапно и вдруг, я отчетливо уловил носом  запах дыма, табачного дыма. Я никогда не курил и потому на это запах у меня была повышенная чувствительность. Я еще не успел сообразить что и как?, откуда это?, и что делать?, как тут же, в коридоре,  услышал  голос нашей проводницы: она что-то кому-то очень громко говорила, но что именно — не было понятно. Мы с Алексеем переглянулись, я встал и открыв дверь увидел, что  в проходе стоит наша проводница и почти  кричит на кого-то, в открытую дверь соседнего купе:
          -  Я же вас предупреждала, что же вы за поросята такие! Как вам не стыдно, взрослые же люди, а ведете себя как поцы! Больше я вас предупреждать не буду, если не прекратите, то вас снимут с поезда на первой же станции! - И ещё громче, как будто скомандовала: - Быстренько, марш в тамбур!
          Нам с Алексеем сразу же все стало ясно: значит не зря нас так много раз предупреждали «о вреде курения», мы все поняли. Я  закрыл дверь и мы снова сели на свои полки, напротив друг друга... Мне больше всего понравилось её: - Поцы! Сразу же стало ясно, что наша проводница живет или, по край ней мере, родом из Одессы...     
          Но, потому, что меня сильно переполняло любопытство и я ждал, и хотел скорее услышать продолжение его рассказа, и поэтому, уже почти не скрывая своё нетерпение, попросил Алексея продолжать свою «повесть» короткой, его же заключительной фразой:
          - «Перспектив никаких»...           
          - «Перспектив никаких»... Однажды, просматривая в газете объявления о трудоустройстве, я случайно наткнулся на одно, которое меня сильно заинтересовало. Там было написано примерно следующее: «Ямал. Работа вахтовым способом на предприятиях Газпрома». И я поехал... Опять новые места, новые условия, новые люди, новая специфика не только работы, а и всего образа жизни за Полярным кругом, где даже летом снег не в диковинку...  В материальном смысле, у меня снова все наладилось, даже более чем, - Газпром — это не просто так... За три года я сменил всю мебель, всю бытовую технику и у себя в Череповце и у них, в Тихвине, сделал и там и там ремонты:  сменил всю сантехнику. А, главное - я купил себе шикарную, как  мне тогда казалось, -  машину, фольксваген-универсал!, правда уже не новую, но вполне приличную...
        А еще я немного помогал маме, она к тому времени осталась совершенно одна. После того, как она так долго была хозяйкой огромной семьи, ей было очень трудно, вдруг, остаться одной, она просто сходила с ума от одиночества, в отличие от меня. Потом, после её смерти, я читал её письма адресованные нам, детям и внукам..., это не возможно читать без бутылки водки...
          Алексей нагнул голову и какое-то время смотрел в пол... Потом, он  медленно поднял на меня глаза и я увидел в его полностью отрешенном взгляде какую-то наивную детскую беспомощность и бесконечно длинную тоску... Но сморгнув несколько раз, он скоро снова вернулся в наше купе, в нашу реальность, в наш длинный разговор...
        - Казалось, что все у меня уже хорошо, все наладилось.., но,  как известно: всему, когда-нибудь, наступает конец.    Все произошло примерно так же, как в Череповце...  Есть у меня одна странность - я могу долго терпеть всякую несправедливость, ради общего дела, но потом,  потом сорваться, что называется,  на пустом, ровном  месте... Снова я в Тихвине, снова я пытаюсь достраивать свою дачу, снова перспектив ни каких, снова будущее — туманно... Как в сказке Пушкина: О рыбаке и рыбке... Я снова в своём сарае, на даче и снова передо мной трудная задача: что дальше?...      Но! Но! Как ни странно, а именно в этом сарае и началась моя новая авантюра, новый зигзаг, новый крутой поворот в моей жизни. А дело было так...                                                                                                                                                                                                                                                               
        - Заканчивалось лето. Уж который день шел затяжной, монотонный, грибной дождь, который, то усиливался, то не надолго стихал, но всё равно продолжал носиться ветром в виде мелкой водяной пыли. Я что-то делал в своем сарае, как вдруг ко мне, - спасаясь от сильно усилившегося дождя, - чуть-ли не вбежала соседка по даче с корзинкой грибов, вся мокрая с ног до головы. Дело в том, что