Тени Эзеля опубл. в альманахе "Подвиг".

светом помещении.
-Тебе что, мальчик?  - спросила незнакомая женщина, в очках, сидевшая слева за перегородкой.
Егор увидел, что попал в библиотеку.
-Перенесли, - подумал он.
-Ну что, вспомнил? - улыбнулась библиотекарь.
Ее нарядный вид – синяя кофточка и белая блузка – его успокоили.
-Мне это. Трагедии, - сказал Егор, еще тяжело переводя дыхание.
-Шекспир? – спросила женщина в очках.
-Точно.
-Наверное, «Ромео и Джульетта»?
-Да, - Егор обрадовался: вот и книжка нашлась!
-Ты, наверное, из театральной студии? Хорошо. Отдельно «Ромео и Джульетты» нет, есть избранное. Том избранного. Формуляр у тебя есть?
Громов в библиотеку так и не записался.
-Нет? Я напишу книгу на Клавдию Степановну, вашего руководителя театральной студии.
Егор кивнул, как он делал всегда, когда нечего было ответить.
Она  протянула ему толстую книжку. Это был толстый том с серой обложкой и серебристым трафаретным  портретом драматурга .

Выйдя  из библиотеки, Егор тихо спустился уже  по запасной  лестнице на второй этаж. Проходя мимо окон, посмотрел на улицу, вниз – посветлело. Была видна цепочка идущих от ворот  учеников. Вон  Ветров, с огоньком сигареты, а рядом с ним Рубакин. А вон и толстая Панфилова. А вон и  Верка  Лесовая, на роликах рассекает, рост у нее – метр восемьдесят пять! КМС по легкой атлетике, ролики в раздевалке кинет, рюкзачок – маленький такой, почти миниатюрный – за спину, - и на уроки. Все это Громов отметил машинально, и снова спустился на второй.
Около кабинета стояли Таня с Лейлой и о чем-то шушукались.
Вдруг появился Игорьков.
-Сумел от Коляна оторваться?
-Угу.
-Я тоже, кстати,  литеры на первом не будет. Прекрасная куда-то уехала. Вместо нее биология. Класс!
-Ой, – вскрикнула Таня, а у Елены же сегодня День рождения, мы же готовились.
-Зря готовились, - и  Игорьков заржал.
Подошел Полянский, небрежно, быстро кинул взор на девчонок. Таня опустила глаза, Лейла спряталась за нее.
Егор подошел к Жоре
-Слышь, Жорка, я  знаю, где книгу взять – давай со мной.

Они побежали на четвертый этаж. Он все еще был пуст и темен. Вот и поворот направо в коридор. Дверь оказалась заперта.
-Ушла, - сказал Егор. - Ладно, после первого сгоняем.


Глава 26
Таня и Лейла

В понедельник  Таня вскочила раньше обычного. Когда она пронеслась из своей комнатки в ванную, мать, уже что-то кипятившая на плите, проворчала.
-Не спится, могла бы еще полчаса дрыхнуть.
-У Елены Владимировны сегодня день рождения, надо быть пораньше.
-Ишь ты, как вы для нее стараетесь.
Мать не любила школьных учителей, всегда про них говорила что-нибудь плохое: и взятки они берут, и учат плохо, и денег получают непомерно много.

Таня заперлась в ванной и пустила воду. Она с момента возвращения вчера домой из магазина на проспекте все время думала об увиденной сцене. С кем посоветоваться? Что это было?  С Лейлой? Они, кажется, поругались, зря она в пятницу накричала на подругу. Кольнуло, когда вспомнила слова Лейлы. А, ведь, она, сказала правду. Он гуляет с Французовой!  Белецкая сама навязывалась Виталию, это было понятно, но Неля – это убийственная соперница. Она видела перед собой высокую рыжеволосую красавицу Нелю, с накрашенными дорогой тушью глазами, подведенными, как у этой египетской царицы, в супер-короткой юбке даже в холодное время, с длинными стройными ногами.
Таня даже зажмурилась – так ослепительна была Французова!  Вот она стоит в туалете и держит руку с дорогой сигаретой на отлете.
-Татаьяна! Ты что, заснула?! – раздался крик матери, деду нужно судно менять.
Таня включила воду сильнее. А когда она расскажет Лейле про то, что видела вчера, Лейла скажет, что это неправда, такого не могло быть. А вдруг она, Таня, действительно что-то не поняла. Конечно, снимался фильм! Это она поняла сразу, но куда девалась дверь в школу? Таня снова видела перед собой картинку: там, где их металлическая дверь – просто стена. И вдруг ее осенило! Это же декорация. Обыкновенная декорация. Как она не поняла этого вчера.
Все стало на место.
Ты скоро?! – снова закричала мать, - мне на работу уходить.

Выйдя из ванной, Таня посмотрела на часы –  двадцать пять восьмого. До  новой  школы идти от силы минут шесть. Таня  набрала телефон Лейлы.
-Не стой на дороге, -  бросила мать, быстро вышедшая из ванной.

Они встретились без двадцати восемь у входа как ни в чем ни бывало. Ни слова про пятницу. К удивлению подруги, Таня входя в школу зачем-то внимательно осмотрела дверь.
-Ты что, Таня? – удивилась Лейла останавливаясь и поджидая подругу.
-Ничего,  я так.
Дежурил Коля.
-Чего так рано? – спросил он.
-Дежурные, - ответила Таня.
-Чего-то ты все время дежурная, - сказал Коля.

-Пойдем на третий, мне нужно, - Таня быстро шла по лестнице вверх.
На третьем она не пошла в туалет, а встала у окна, посмотрела вниз – там шел Громов.
-Лейла, я одну вещь видела, только никому, ладно.
-Конечно, я никогда никому ничего не расскажу, если мне лучшая подруга запретила.
Тане стало приятно от выражения «лучшая подруга».
-Лейла, у нас во дворе фильм снимали, я сама видела. Только ты никому не говори, мы договорились.
-Конечно, а где  у вас во дворе?
-В нашем школьном.
Лейла наклонилась и посмотрела вниз.
-Точно, вот там.
-А что в этом такого? Сейчас много где фильмы снимают. Армен рассказывал из десятого, у него брат на какой-то студии машину водит.
-Понимаешь, только между нами, это, возможно, не совсем фильм.
-Не совсем фильм? – не поняла Лейла,  - а как это?
-Ну, уж очень на правду похоже, и страшно.
-А про что фильм?
- Про войну.
-Ой, про войну действительно страшно. Дядя Сулейман воевал в Карабахе, он отцу рассказывал такие страшные вещи.
-Это про Отечественную войну.
-Это про ту, которую мы сейчас проходим?
-Точно.
-А как ты узнала?
-Я фильм смотрела, там про солдат было, и они точно в таких же шинелях, как я видела.
-А ты Валерию Александровичу расскажи, - сказала Лейла.
- Валере?
Появился Егор Громов, смешной такой парень из их класса.
-Привет, подружки,  - кинул он, проходя в мужской туалет.
-Здравствуй, Громов, - сказала Таня, Лейла промолчала.
-Громов, -  Таня, опустила глаза, словно ей было чего-то стыдно, - ты помнишь, что у Елены сегодня День Рождения? Наши сказали - быть пораньше.
- У Прекрасной-то? Помню. А вы сами-то чего?
-Скоро пойдем, мы так.
Громов остановился и посмотрел в окно.

- Так ты говоришь, сказать Валере? Слушай, а точно, как я сама не додумалась?
-Валерий Александрович очень хороший учитель, мой отец сказал после собрания.
-Так и сделаю.
Появился Игорьков, подошел к Громову. На девочек не обратил никакого внимания. Оба зашли в туалет.

- Лейла, - Таня вдруг посмотрела в глаза подруге, - ты меня прости за пятницу.
-Что ты! Я забыла уже, не за что прощать. А мы не опоздаем?
-Нет, наши еще не появились. – Таня стала смотреть в окно: там быстро шли к школе какие-то фигуры. Посмотрела на часы – восемь. Затем достала из рюкзака плотный том, взятый в районной библиотеке – после переезда школьная библиотека книг не выдавала.
-Это что? – спросила Лейла.
-Забыла? Сегодня же литера.
-Ой, а у меня нет, нас в библиотеку не записывают. Требуют паспорт или вид на жительство.
В коридор вышли четыре человека, «бэшки»: Махай – противный и наглый, Борискин, Савельев и Веревкин.
Лейла спряталась за подругу.
-Эй, «ашки»! Грома с Игорьковым не видели? Глухие, что ли?
Трое: Борискин, Веревкин и Савельев стали у стенки, а  Махай  распахнул дверь туалета, там на миг мелькнули Громов с Игорьковым, Махай тут же захлопнул дверь.
-Ой! – прошептала Лейла, - что сейчас будет, они же наших ребят побьют. Таня убрала книгу в рюкзак, и в эту минуту из туалета вылетели Махай, а за ним Громов с Игорьковым. Их тут же окружили «бэшки», начался разговор на повышенных тонах. Савельев схватил Игорькова за ворот.
-Сейчас подерутся, - прошептала Лейла, - а наших нет.
В эту секунду из-за поворота выскочил Макс Ребров  и бросился к компании. Дальше все произошло мгновенно: Савельев почему-то упал. Кто-то закричал «Валера!»
Таня не сразу увидела нового историка, стоявшего возле своего кабинета.
Мальчишки бросились в сторону лестницы, но раздался еще более громкий крик «Атас! Колян!», и на этаж вихрем ворвался охранник Коля, мальчишки бросились мимо историка  в сторону пожарной лестницы, Валера  было побежал за ними, но вернулся. А Савельев лежал на полу. Коля наклонился над ним,  мальчишки исчезли за поворотом.
-Что с тобой? Сильно ушибся? – спросил  Коля у Савельева. Тот встал, и вдруг зло выругался.
-Отцу скажу, он ему задаст.
-Зачем же сразу отцу?  - Коля отряхивал пыль с одежды Савельева.- Ты, кажется, цел. Кто первый-то начал?
-Они, они начали.
Подошел Валера.
-Что случилось?
-Пацаны подрались, вот этому кто-то из них хорошо дал.
-Не кто-то, а Макс, - зло сказал Савельев.
-Ты точно видел? – спросил Валера.
-А че видеть-то? Макс это был, у любого спроси.
-И кто же с тобой был? – осведомился Валера.
- Не знаю, - хмуро буркнул Савельев.
-А кто ударил - знаешь? Это как же?
-Да известно кто с ним был, - усмехнулся Коля, - Борискин и Веревкин из его класса, кажется  «Б»?
-Не знаю, - снова хмуро повторил  Савельев, -  не видел.
-Девочки, - Валера повернулся к Тане и Лейле, - вы видели, так все и было, как Савельев рассказывает?
Таня молчала. Лейла захлопала глазами.
-Разберемся, иди, - Коля поправил ремень и пошел к выходу.


Глава 27
Перед уроками

- Девочки! А красавчик-то наш, Полянский, вчера уже с Французовой  гулял – с этими слова в учительскую вошла  Людмила Прокофьевна, преподавательница географии,  маленькая, полная, в бежевом костюме.  Кажется, кто-то ее спросил, откуда сведения.
    - Лично видела, около восьми вчера, гуляла с внуком около нашего «Эльдорадо».
Тут громко закашляла  высокая, в платье  стального цвета, с зеленым шарфиком, простуженная Инга Петровна, прокашлялась и спросила.
-А что, Белецкая уже побоку?
-Да сил уже нет, и вот сосутся с этой Белецкой каждую перемену, сосутся, тут же малыши. Раз им сделала замечание, два. Ноль внимания. Посмотрели на меня, как на ископаемое, и снова принялись сосаться. – Это сказала низенькая, с кренделем на голове, в кофте и какой-то темной юбке Анна Серапионовна Чибисова – учитель биологии. В ее руках журнал.
-А мы для них уже ископаемые, -  произнес  Евгений Борисович Хазин, похожий на гнома, чернобородый, с всегда смеющимися глазами физик. У него и прозвище, конечно, гном. – Да, мы давно уже ископаемые. Вы, ведь, Анна Серапионовна, и с компьютером не очень-то умеете обращаться?
- Раньше без всяких компьютеров учили, - раздраженно бросила Чибисова, садясь за стол и открывая журнал, - и ничего, знаете, хорошо учили. А теперь понаставили всюду этих компьютеров! Из-за экрана ученика не видно. Чем он там занят за своей партой? Вот вы знаете, Евгений Борисович?
-Евгений Борисович целый урок по кабинету бегает, он все замечает, - простуженным голосом сказала  Инга Петровна и снова  начала кашлять.
-Эвкалипт, милочка, надо пить, - не отрываясь от журнала, посоветовала Анна Серапионовна.
-Стакан водки с перцем,  - и как рукой снимет, - Хазин засмеялся, поглядывая на молодую учительницу физкультуры Инночку.  - Да, а мы уже ископаемые, надо признать, время проходит.  И это надо принять.
- Вот вы, Евгений Борисович, это и принимайте, - Анна Серапионовна что-то яростно записывала в журнал,  с