Незримые сети пропаганды (1 часть)

человек мог бы быть истинно счастлив от осознания того, что нашёл себе дело по душе, что он востребован и действительно кому-то нужен (это уж не говоря о финансовой независимости) – все эти моменты западная телеиндустрия тщательнейшим образом от зрительниц скрывает. «Место женщины – на кухне!» - вот что упорно внушает аудитории звёзднополосатый голубой экран. Так Саманта Стивенс из «Моей жены…» занимает своё почётное место на пьедестале знаменитых экранных тунеядок наряду с Холли Голайтли из «Завтрака у Тиффани», Люси Рикардо, Мортисией Аддамс и прочими.
    Весь фильм донельзя слащав: вам не покажут ни одного из тех изъянов, что давно уже стали неотъемлимыми спутниками капиталистического общества страны дяди Сэма – плохих районов, полчищ алкоголиков, наркоманов, бродяг, безработных, проституток, регулярных экономических кризисов с их банкротствами предприятий и массовой безработицей и прочего. Всё совсем наоборот: все восемь сезонов из серии в серию на зрителя с экрана будут изливаться сплошные блеск и респектабельность. Все знакомые Даррина – сплошь «высший свет», «белые воротнички» и толстосумы, и в итоге от всевозможных джентльменов в дорогих костюмах и дам в изысканных вечерних платьях, холёных физиономий, набриолиненных шевелюр и прочей мишуры уже просто начинает рябить в глазах. Даже вор-домушник, в одной из серий пробравшийся в дом Стивенсов с целью поживиться, и беспробудный выпивоха, в нескольких сериях по пьяной лавочке становящийся изумлённым свидетелем колдовских трюков Саманты – и те одеты чуть ли не как лондонские денди. Весь свет в сериале направлен на откровенно самодовольных, неприкрыто кичащихся собственной важностью «денежных мешков» - клиентов агентства, в котором работает Даррин, жизнь именно этих слоёв общества разворачивается перед зрителем во всей красе: яхты, рестораны, курорты, дорогие отели, гольф-клубы, бесконечные светские рауты, вечеринки и многое другое, недоступное обычным смертным, постоянно сменяет друг друга в кадре. «Вот как должны жить истинно достойные, - невидимо вещает с экрана пропаганда, - только богатство способно дать тебе столь полноценную жизнь – стремись к нему всеми силами, не будь простолюдином – они все неудачники, достойные презрения, которым уважающий себя человек и руки не подаст». Голубой экран Америки продолжает незримо внушать зрителю твёрдое убеждение в том, что так будет всегда, что общество вечно, безо всяких вариантов, будет поделено на богатых и бедных, из которых лишь первые будут кем-то значимым, будут теми, с кем будут считаться, кого уважать и на кого равняться, всячески, естественно, замалчивая при этом само существование тех стран, в которых именно простой трудяга, а не босс, вознесён на пьедестал почёта – стран социализма.
    Сама жизнь в Штатах в сериале преподносится зрителю как нечто, состоящее сплошь из позитива – так, как будто в стране дяди Сэма для того, чтобы добиться всего, вовсе не нужно годами упорно работать и терпеть лишения. В одной серии вслед за Стивенсами столь же просторный дом без каких-либо видимых затруднений покупают и родители Даррина, а главный герой при этом восклицает: «Мои родители – простые, обыкновенные люди!» - сериал явно внушает зрителю, что в Штатах будто бы все живут настолько хорошо, что столь приличное жилище по карману любому. В другой старый знакомый Даррина Адам тоже отзывается о возможной покупке собственного дома с такой же лёгкостью, как будто речь идёт о приобретении пары новых ботинок, постоянно разгуливает в явно недешёвом костюме и, будучи в поиске работы, запросто получает место бухгалтера в одном из банков, хотя до этого никогда не работал с финансами – и вновь в сериале блистают офисы, дорогие костюмы, «дипломаты» с бумагами – что угодно, только не «баранка» водителя грузовика, не гаечный ключ слесаря, не станок заводского токаря и не комбайн хлебороба. Неизменно оставляя все эти атрибуты современного производства, без которого не было бы никакой Уолл-стрит, никакого рекламного бизнеса и никаких Дарринов Стивенсов, за кадром, создатели сериала вовсю воспитывают в зрителе стойкое отвращение ко всему, что не пышет изысканностью и гламуром. 
    Как и все предыдущие, рассмотренные мной, «телетворения», «Моя жена меня приворожила» также вовсю пропагандирует приемлемость глупости и невежества. Главных героев по-прежнему редко можно застать с книгой в руках, хотя и у Стивенсов, и у их соседей – четы Кравиц – дома целые книжные шкафы. В диалогах, правда, пару-тройку раз всплывает имя Уильяма Шекспира и единожды за весь сериал – Чарльза Диккенса, на чём все познания персонажей в мировой литературе благополучно исчерпывают себя. С такой наукой, как история, в сериале также явные нелады: мама Саманты Эндора с трудом может вспомнить, кто такой Диоген, искренне считая всех древнегреческих философов просто болтунами («зачем вам история, зачем вам философия, не забивайте вы голову всякой мурой, знания – вред» - вновь невидимо внушает её устами зрителю телепропаганда) – и больше тема античной, как и всякой прочей, мысли в сериале не поднимается. Несмотря на то, что ведьмы живут сотни лет и, с их слов, прекрасно помнят  времена Средневековья – в сериале, естественно, ни слова о Варфоломеевской ночи, трагедии Вандеи, гильотинах Французской революции и прочих зверствах тогдашней Европы. Когда речь заходит о знаменитой Гражданской войне между Севером и Югом США, Даррин восклицает: «Мои знания о той войне более чем скромные!..» - незнание основных вех даже своей собственной, не слишком-то и продолжительной, истории – не говоря уж о всемирной – для американцев по-прежнему остается вполне приемлемым. С момента окончания Второй мировой войны минуло лишь четверть века, а о ней в сериале также ни слова: ни слова о преступлениях Адольфа Гитлера и о том, как западные державы во главе с США взрастили этого монстра, как позволили ему захватить всю Европу, дабы со столь мощными армией и тылом благополучно напасть на СССР. В период показа сериала давно уже полыхала война во Вьетнаме, где бравые американские вояки лихо жгли мирные деревни вместе со всеми их жителями, но и о ней с экрана так же не случилось ни единого упоминания. 60-е стали десятилетием первых полётов в космос, но о Юрие Гагарине снова полное молчание – звёзднополосатая телеиндустрия, наверное, перестанет быть собой, если не будет упорно замалчивать все достижения «стран серпа и молота». Персонажи упорно не блещут интеллектом: босс Даррина на дружеских посиделках рассказывает откровенно тупые анекдоты и очень удивляется, почему никто не смеется, а его знакомый в баре говорит исключительно о своём, совершенно не слушая собеседника. Эндора, подобно тёше Рики Рикардо из «Я люблю Люси», также не в состоянии запомнить, как зовут мужа дочери и постоянно называет его другими именами. Сама Саманта регулярно забывает запереть входную дверь и занавесить окна, в результате чего посторонние нередко становятся свидетелями её колдовских трюков и это в итоге доставляет обитателям дома массу хлопот и неприятностей. Да и супруг её не слишком-то умён: то, вбив себе в голову, что мама его супруги превратила его босса в плюшевого медвежонка, вовсю разговаривает с ним на глазах у всех, потерявших дар речи от такого зрелища, окружающих, то абсолютно уверен, что его новорождённая дочь имеет дар удачно играть на рынке акций. Даррин то и дело несёт явную чушь (и выглядит при этом соответственно), от души потешается над откровенно тупыми розыгрышами, устраиваемыми одним из родственников Саманты, но главное: будучи одержим явно прогрессирующей паранойей, он регулярно обвиняет супругу в тех или иных колдовских вывертах и устраивает ей скандалы, даже не попытавшись разобраться в причинах произошедшего и выяснить, что на самом деле виной всему – стечение обстоятельств либо козни с самого начала откровенно невзлюбившей его коварной и надменной Эндоры. Голубой экран заокеанской державы и тут остаётся верен себе, вознося не шибко умного обывателя на вершину сериального «Олимпа».
    Доллар в сериале уже неприкрыто ставится во главу угла - ради контрактов, стоимость которых исчисляется суммами с большим количеством нулей, главные герои способны практически на всё. Даррину по требованию босса многократно приходится потакать капризам состоятельных клиентов, зачастую нелепым и просто абсурдным: то его толкают чуть ли не на супружескую измену, то нужно в совершенстве знать итальянский язык, то в игре в гольф архиважно непременно проиграть очередному состоятельному заказчику. Главный герой просто из кожи вон лезет, работая по 16 часов в сутки, жертвуя буквально всем – у супругов Стивенс постоянно срываются то отпуска, то выходные – и угодливость и подобострастие в фильме просто льются рекой: принцип «цель оправдывает средства» преподносится зрителю как вполне приемлемый, и вместо созидательного труда в который раз уже опять пропагандируются ловкачество, пронырливость и откровенный подхалимаж как единственные способы заработать в этой жизни хоть сколько-нибудь приличные деньги.  Босс Даррина лицемерен, изворотлив и двуличен, как хамелеон, и в  безудержной лести богатым клиентам персонажи прямо соревнуются между собой.
    Помимо всех тех обкатанных приёмов воздействия на зрителя, что я только что описал, телесериал «Моя жена меня приворожила» выходит на качественно новый уровень превращения аудитории в «массу», впервые целенаправленно разворачивая перед «паствой» уже пропаганду потребительства. В одной серии Саманта покупает в большом количестве не особо нужные продукты только потому, что на них сегодня немалые скидки, а в другой показана вошедшая как раз тогда, в 60-е, в обиход звёзднополосатой нации предтеча знаменитых «чёрных пятниц» - день распродаж. И в кадре толпа покупательниц в такой день просто берет  магазин готового платья штурмом, поднимая дикий гвалт, расталкивая друг друга, вырывая друг у друга из рук понравившиеся товары – дело едва не доходит до драки – так телезрительниц ненавязчиво подталкивают к тому, чтобы скупать ненужные тряпки опять же только потому, что сегодня на них снижены цены. Стоит Саманте и Эндоре оказаться в Европе, как мамаша восторженно восклицает: «Ни одна женщина, кем бы она ни была, не уедет из Парижа без нового платья!» - и глаза дочки тут же загораются алчным блеском. Да и не покидая пределы Штатов, обе регулярно колдовством «примеряют» на себя те или иные наряды, сменив за весь сериал просто немыслимое их количество и, естественно, вызывая у зрительниц всё более непреодолимое желание проделывать что-то подобное уже в реальной жизни. В итоге, узнав о предстоящем светском рауте, Саманта приходит в ужас: при битком забитом платьями шкафе ей совершенно нечего надеть, поскольку все имеющиеся наряды она уже хотя бы раз да демонстрировала. Разве может истинная леди дважды появиться на людях в одном и том же – это же несмываемый позор! Читающий эти строки - ты ещё задаёшь себе вопрос, откуда «растут ноги» у всех сегодняшних, упомянутых уже, «чёрных пятниц», очередей за