Скорбь

отделаться.
Кто бы, в самом деле, позволил бывшему магу, а ныне охотнику за своими собратьями, пользоваться полным доверием? Никто. Шпионы должны были быть.
-Ради этого ты оторвала меня от дел? – поинтересовался Абрахам. – Тьфу!
-Разве вы не злитесь? – Стефания осмелилась поднять голову. Она ожидала мгновенной смерти или издевательств…хотя бы словесных.
-Я знал, - признался Абрахам. – Это было логично. Очевидно, что никто из моих помощников не будет мне предан до конца.
-Я буду! – возмутилась Стефания. – Я буду. Никаких доносов…
-Не была, но будешь? – усомнился Абрахам. – Что-то я тебе не верю, болезная!
-Я совершила ошибку, - прошелестела Стефания. – Я пришла из архивов. Я не ожидала что приду. Меня поставили к вам. Мне хотелось подняться, укрепиться, завести друзей. Рене сказал, что будет моей опорой, в случае чего, если я… то есть, когда я буду ему кое-что сообщать.
-И ты поверила? – полюбопытствовал Абрахам.
-Да, - Стефания потупилась еще сильнее. – Я никогда не работала с кем-то значимым или чем-то значимым.
-Потому что у тебя нет мозгов! – объяснил Абрахам.  – тебя и не допустили ни до чего.
Стефания не ответила. А что она могла сказать? Тогда она действительно была глупа, но разве глупость – это оправдание предательству? Глупость, это, конечно, не преступление, но только не тогда, когда идет война.
-даже не возразишь? – уточнил Абрахам.
-Вы правы, - глухо ответила Стефания, - и в том, что у меня нет мозгов, и в том, что я дура.
А вот это уже заинтересовало Абрахама.
-С чего такое примирение?
-Ронове пытался сделать меня своим шпионом. Только что, в зале Покоя, у тела Буне. Он сказал, что если я делюсь информацией с Рене, то неплохо было бы и с ним делиться…
-Конечно, - одобрил Абрахам, - Рене – бытовик, а не охотник. Что он может смыслить в том, чего не знает? Ронове в этом плане способнее будет. Впрочем, что тебя удивило и так ужаснуло в этом предложении, что ты решила покаяться?
Стефания почувствовала как жар приливает к ее щекам. Как объяснить Абрахаму – человеку, который давно далек от всякой человечности, что значит чувство? Предательство, которое свершилось на стадии зарождения самого светлого и первого чувства?
Как объяснить ему, что было ужасного в поступке Ронове, в его циничном расчете?
-Влюбилась? – Абрахам не отличался даже намеком на такт.
Стефания кивнула – произнести вслух, признаться самой себе было бы еще страшнее.
-Зря, - сообщил охотник. – Тебе нельзя. Любовь мозгов требует, а у тебя их нет. В противном случае – тобою лишь воспользуются. Мой совет – держись подальше от всякого чувства, кроме долга.
-Я прошу прощения, - Стефания покраснела еще сильнее. Ронове был гадом в ее глазах, но даже после его слов, после того, как растрескалась маска всего напускного, обнажая его истинные замыслы, она не могла заставить себя не думать о нем.
-Мне не нужно твое извинение, - отмахнулся Абрахам, - оно ничего не стоит. Ты предала меня – это факт. ты дура – это тоже факт. усовестилась? Хорошо. Я мог бы быть разочарован в тебе, если бы ждал от тебя хоть чего-то. но  я ничего не ждал… встань!
Стефания вздрогнула, и через мгновение, убедившись, что Абрахам не шутит, поднялась.
-Не порть пол своими напрасными падениями, - продолжил Абрахам. – Я не прощаю тебя. На сегодня я сохраняю тебе жизнь, и, может быть, на завтра. Но когда-нибудь я потребую от тебя ответа и за это…
Страшные слова. Стефания вспомнила, как спешно покидали в один миг свои посты предыдущие его помощники. Некоторые вдруг даже оказывались под следствием и были казнены по решению совета. Неужели ее ждет что-то по-настоящему схожее? Страшное! А  может быть, даже такая же казнь?
Стефания глянула на Абрахама исподтишка. Нет, этот не станет тратить времени на такую как она. Просто однажды щелкнет пальцами и Стефания умрет.
Она прислушалась к себе, пытаясь понять, что испытывает по этому поводу. Интересно, на что будет похоже ее исчезновение? Что там, за чертой? Станет ли она лежать так, как Буне…
Буне! И снова горечь. Нет, никогда ей не будет так, как прежде. Никогда больше не будет жизни. да и была ли она, эта жизнь? Так, существование! То архив, то служение…и ничего, ни-че-го. Значит, смерть не так страшна? Не так значительна?
Стефания кивнула своим мыслям и только сейчас поняла, что Абрахам изучает ее, ожидая реакции.
-Благодарю вас, - отозвалась Стефания, чтобы нарушить это его молчаливое наблюдение.
-Благодаришь? – Абрахам, кажется, был задет. Она не испугалась, не стала плакать, не рыдала и не стенала.
-За возможность еще побыть слугою Креста, - объяснила Стефания. – Я ничего не достигла и не смогу…
Стефания закусила губу. Абрахам еще поглядел на нее, затем спросил:
-Ты отказала Ронове?
-Да, - твердо ответила Стефания. – Да, я отказала.
-Поди к нему и согласись, - сначала ей показалось, что он шутит. Потом она вспомнила, что Абрахам и шутки – это вещи несовместимые.
-Ч…что?
-Поди и согласись, - повторил Абрахам серьезно. – Ты не понимаешь всей выгоды своего положения…впрочем, куда тебе понять! Кто-то работает на магов. Может быть, Казот. А может быть и нет. Ронове – подлец, но умный. Он добьется своего. Нужно держать его и таких, как он, под своей властью.
Стефания хлопала глазами.
-Да, - подтвердил Абрахам ее недоумение. – Ты будешь говорить ему то, что велю я.
-Это…- у Стефании не хватало слов, - но как?!
-Пусть эта ищейка пойдет по ложному следу. Так лучше, чем этот пес будет мешаться под ногами.
-Я не могу! – Стефания заломила руки, с трудом удерживаясь от искушения рухнуть на колени. – Я не смогу! Не заставляйте меня!
-Если ты неспособна даже на это, то тебе цена еще ниже, чем я думал, - равнодушно отозвался Абрахам. – Сделай так, чтобы поверил или проваливай!
-Но…- Стефания стиснула руки, стараясь не разреветься от унижения, - я не хочу быть такой подлой.
-А мне плевать, - отозвался Абрахам. – Да, болезная, мне плевать, как ты себя чувствуешь от этого и чего ты хочешь. Ты на войне. Ты моя помощница. И ты обязана мне за предательство. Либо ты покоряешься моей воли и делаешь то, что нужно, либо вон отсюда!
Ему не нужно было кричать, чтобы преодолеть то немногое сопротивление, что еще оставалось в Стефании. Но он крикнул последнюю фразу и Стефания сломалась.
-Да, господин, - согласилась Стефания, стараясь стереть проступившие слезы.
-Так-то…- Абрахам вернулся к досье, которое оставил с ее появлением. – Скажи ему, что согласна. Скажи, что я изучаю досье Казота, а до этого изучал…скажи, что самого Ронове. Пусть думает.
Стефания кивнула. Она понимала, что ничего не стоит и ничего не значит ни для Абрахама, ни для Ронове. Ни для кого!
-Говори, что я мерзавец, - поучал Абрахам. – Спрашивай, что именно Ронове интересует обо мне.
-Да…
-Всё, - Абрахам усмехнулся, - это так просто, что справишься даже ты. Кстати, надеюсь, что ты справишься с этим до ночи. В полночь мы с тобой совершим вылазку.
Стефания дернулась.
-Ты, я и Базир, - продолжил Абрахам, - мы поизучаем церковь. Посмотрим, какие пути есть.
Стефания кивнула. Она была сломана его поручениями и фактом пренебрежения Ронове, последовавшими за потерей друга. Ничего ей не оставалось. Согласие, покорность – вот ее пути!
-Сгинь! – Абрахам махнул рукой, веля Стефании идти прочь. У него не было больше никакого интереса к ней, поручение он дал, выслушал, а теперь она раздражала его своим присутствием.
Стефания повернулась, сделала пару шагов и остановилась. Горечь в мыслях и путаница вдруг расступились, и она подумала о том, что где-то прежде крутилось в рассудке, но не давалось к осознанию.
-Что еще, болезная? – Абрахаму не понравилась ее остановка. Он предпочел бы, чтобы Стефания испарилась и не беспокоила его по своим пустякам.
-Дело двести пятьдесят три – дробь ноль. Шегешвар. Вампир… - медленно промолвила Стефания и позволила себе обернуться.
Одно упоминание этого дела, недавно попавшегося под руку Стефании по переписи, заставило Абрахама побледнеть от ярости.
-Что? – голос охотника сорвался от нервного чувства. – что еще?
-Вы ведь не убили того вампира, - вспомнила Стефания. – А он был магом. Может быть, не было никакого союзничества? Предательства наших? Может быть, это был…этот вампир? Или похожий.
Она поняла, что зря позволила себе предположить.
-А Казот? – оборвал всякую надежду Абрахам. – Идиотам нельзя делать выводы и строить предположения, но почему-то они очень любят это делать. Слушай сюда, болезная! Если ты не знаешь ситуации, если ты идиотка, которая не может связать двух фактов меж собой, то не позорься хотя бы! А еще лучше – не надоедай и сделай что-нибудь полезное раз в жизни! пошла вон!
-Но записка – это не показатель вины, - Стефания упорствовала, слепо и напрасно. – Может быть, он был должен…
-А исчезновение? – мрачно осведомился Абрахам. – Болезная, с глаз моих!
Стефания поняла, что проиграла и здесь. У нее не было никакого предположения, ей просто не хотелось верить в то, что среди церковников есть предатели. Но записка, пусть и смутная, не давала Казоту оправдаться. И его отсутствие…
Нужно было идти к Ронове – это Стефания понимала. Противно, тошно от себя и от него, но надо.
Она умылась прежде – муть немного рассеялась. Расчесалась кое-как, для порядка, скорее, но все-таки нужно было показаться перед Ронове не убитой и униженной, а живой. Хоть смысла в этом и не было.
Теперь, во всяком случае, когда известны настоящие намерения Ронове, не было.
Найти Ронове оказалось легко – он был среди зала совета, и, судя по всему, очень хотел уйти оттуда – советники смотрели, ожидая ответов, а ответов у него не было. Помощница Ронове – Иас была тут же. Она первая заметила Стефанию и отвратительно-ласковым тоном приветствовала:
-А, Стефания! Что, у Абрахама новости?
-Нет, - Стефания не смотрела ни на Иас, ни на Ронове.
-Ну кто бы подумал, - издевалась Иас. – Мы начинаем допросы, но надеемся на то, что все охотники проявят достаточное рвение, и не будут скрывать, если что-то откроется.
-Абрахам – честный слуга Креста! – рявкнула на нее Стефания и, рявкнув, почувствовала значительное облегчение. Иас изменилась в лице, и Стефания, вспомнив, что не имеет права срываться, испуганно взглянула на Ронове. – Извините.
-Ничего, - отозвался Ронове мягко. – Я не держу это за оскорбление себе. – Я хотел бы поговорить с тобой. Ты появилась вовремя. Совет, я сообщу, если что-то изменится.
Стефания покорно вышла из зала за ним, чувствуя спиной взгляды советников и Иас.  В коридорах, полных патруля, поговорить было невозможно, но Ронове толкнул одну из, очевидно, знакомых ему дверей, и дверь поддалась, обнажая очередную маленькую комнатку.
-Заходи.
-А хозяин комнаты не будет против? – спросила Стефания, робко переступая порог. Она избегала смотреть на Ронове, ей казалось, что он всё поймет, если встретит ее взгляд.
-Он сейчас на допросе, - отмахнулся Ронове. – Я хотел с тобой поговорить.
-Я тоже…хотела. – Стефания нервно облизнула губы.
-Вот как? – Ронове с любопытством глянул на нее. – Я хотел извиниться, если вдруг задел какие-то твои чувства. Я не хотел использовать тебя как шпиона, просто это объективная удача, что такая умная и прекрасная девушка служит у самого загадочного человека. Ты мне любопытна!
Стефания хотела бы поверить, но не могла. Слова Абрахама