Скорбь

тело Буне.
Его тело лежало в неестественной позе – скрюченное и жалкое на фоне большого, хоть и весьма людного зала. Он был всё также в своей мантии теоретика, и был, неизменно, всё тем же…только глаза были другими. У живых таких глаз не бывает. Слишком много в них ужаса, слишком много в них безысходного отчаянии перед лицом непримиримой смерти.
Абрахам опустился к телу, изучая его. Несколько охотников, среди которых были и Форас, и Марбас – ненавидимые Абрахамом, стоявшие близко к Буне, поспешили удалиться. Дело делом, а лишних споров и конфликтов из пустоты не нужно. Да и опытнее Абрахам, чего уж?!
Стефания не решалась приблизиться к телу. Она видела – так ясно видела, застывшие черты Буне и не могла пересилить себя.
Абрахам – бесстрастный и беспощадный, настоящий охотник, нашедший интересную жертву, изучал тело Буне. Он склонялся низко над его замершей сутью, разжимал рот, поворачивал тело, словно бы оно ничего не весило, оглядывая раны.
-Вампир, - промолвил кто-то среди охотников, наблюдая также внимательно эти манипуляции. Наверное, Стефания могла бы даже узнать по голосу кто именно это произнес, но она была подавлена и уничтожена, и вообще не различала присутствующих. Все лица живых, принадлежа они советникам, которых никто не любил, помощникам охотников вроде Делин и Клемента, охотникам, с которыми она почти или вовсе не пересекалась, вроде Скарона или Аима, или же знакомые – как Форас или Ронове – она не замечала никого. Не видела, а может быть просто не могла их видеть.
Да и толк от них?
-Какое гениальное замечание! – Абрахам был в ярости. У него с вампирами были свои счеты, и само замечание было совсем неуместным, но все были в напряжении и кто-то всё-таки допустил оплошность. – И ты, умник, годишься на что-то!
-Абрахам, - один из советников вышел к охотнику, - нам нужно все, что ты можешь сказать. Мы уже знаем, что это был за вампир, но нам нужны подробности.
-Тогда уберите идиотов, - буркнул охотник, но поднялся. -  Значит так, кровососущей твари лет двести, не меньше. По глубине клыка можно предположить значительно больше, но нижний порог всё-таки двести. Контролирует себя – кровь не выпил полностью, лишь слегка покормился.
-Нее голоден? – неосторожно предположили позади Стефании, и она даже дернулась, потому что голос был очень уж знаком. Но все-таки не узнала.
-Боже… - Абрахам глубоко вздохнул и закатил глаза, выражая в это движение всю силу своего презрения, - боже, ты видишь, как я страдаю… дура! Вампир не бывает в другом состоянии, кроме голода! Чему вас только учат?!
-Тогда зачем… - начал кто-то нерешительный, но ответил неожиданно не Абрахам, а Ронове, который воспользовался минутой и сам склонился к трупу:
-Это было предупреждением. Или меткой. Или еще чем-нибудь. Скорее – знаком того, что вампиры могут проникнуть в наш оплот Животворящего Креста.
Абрахам был недоволен – ему самому хотелось бы выдать этот вывод, но Ронове опередил, и тут уже ничего нельзя было сделать.
-Как?  У нас всюду заграждения. Территория освещена, кресты…
-Вот это и есть главный вопрос, - Абрахам оглядел залу, взглянул на узкие высокие окна. – Вся наша земля – это защита от магии и прочей богохульной нечисти. Особенно от вампиров.
-Абсурд! – кто-то истерично развеселился. – Абсурд! Вампир убил в пределах Креста!
Стефания почему-то тоже взглянула на окна. В них не протиснулся бы даже самый худой человек. Если только залетел летучей мышью? Но это невозможно – кругом кресты, святыни…
-Эй, - Абрахам вдруг щелкнул пальцами, и Стефания, почему-то почувствовав, что это обращено к ней, как-то отстраненно взглянула  на него, - ты ведь знала его, да?
-Да, - губы были омертвевшие, но слова живые. И голос, пусть и приглушенный, был разнесен по зале. – Его многие знали.
-Но ты работала с ним, - Абрахам теперь обратил всё своё внимание на неё, словно она могла подсказать правильный ответ. – Ну-ка, скажи, с кем он еще якшался?
-Я не знаю, - Стефания развела руками. Внутри нее всё странно пустело, как будто бы уходило что-то очень нужное и дорогое, уходило в безвозвратность. – Я…в последнее время  мы мало общались.
-Почему? – Абрахам прищурился. Он наступал на нее, но Стефания была слишком равнодушна сейчас к собственной участи, чтобы отступить.
-Абрахам, во имя святых имён! – Ронове не выдержал за всех. Он приблизился к Абрахаму и дернул его за рукав мантии, - многие знали его!  Не трогай девушку.
В другой ситуации его заступничество бы воскресило Стефанию, но сейчас она запоздало отметила это и взглянула на него со странным чувством смущения и досады.
-Наши дозорные ничего не видели, - заметил советник. – Опрошены были все, кто дежурил в эту ночь. Проверены все двери, все врата – даже тайные, но и само по себе – это нелепо! Вампиры не могут действовать при Кресте!
-Это если вампир был один! – огрызнулся Абрахам, разглядывая тело буне, но думая о чем-то другом. – Есть магические формулировки, которые позволяют на некоторое время снизить этот…эффект. Они сложны, но это единственный способ, который я вижу. Если вампир достаточно силен, если у него был сообщник…
-Кто-то из церковников…- Стефания сама испугалась своего голоса. До нее и не дошло, что это она говорит. Для нее была лишь мысль, а услышала она эти мысли потом, произнеся вслух. Внимание снова приковалось к ней.
-Что ты хочешь сказать? – голос Рене, и без того яростного на то, что Стефания не выдала ему планов Абрахама о ночной охоте, дрожал от гнева. – Уж не обвиняешь ли ты…
-Логически, - Стефания опустила голову, - рассудите. Вампир должен был не только иметь какую-то защиту от крестов и святости нашей земли, но и знать вход-выход, ни с кем не столкнуться и пройти через наш лабиринт коридоров, чтобы…
Она думала что выдержит, но всё-таки не смогла. Произнести последние слова «убить буне» оказалось слишком сложно. Сдаваясь, униженная собственной слабостью перед всеми, Стефания зарыдала, обхватив голову руками.
Тотчас кто-то обнял ее, принялся утешать, поглаживая по волосам. Это была Делин. Конечно, у нее были свои поводы для зависти, и даже, может быть, ярости к Стефании, но сейчас все эти поводы куда-то пропали. Она видела скорбящее несчастное существо и не могла выносить этого. Слишком многое было пройдено вместе.
-Дуреха, - фыркнул Абрахам, - лишь бы порыдать! Слезам не место на войне!
-Да будьте же милосердны! – не выдержал еще кто-то из напуганных, но Абрахама это не задело, он даже не услышал или успешно сделал вид, что не услышал:
-Между тем, рассуждение верное. Вопрос в том – хотели ли убить на самом деле Буне, или Буне случайно встретился с врагом?
Тишина.
-Разумеется, - Абрахам не удивился тишине и даже будто бы приветствовал ее, - будьте вы рассудительнее, вы бы задали этот вопрос раньше. Но – я напомню вам, что именно Буне разработал новую технологию для уничтожения магов через их же собственные заклинания. Выгодна ли его смерть? Да.
-Хотите сказать, вампира кто-то…нанял?
-Нет, скорее всего, вампир просто прогуливался в окрестностях и решил зайти на огонек к Буне, чтобы поквитаться за былые обиды!
-Это был сговор…
-Предатели в наших рядах! Это немыслимо!
-Нужно усилить меры безопасности.
-Нужно эвакуировать…
-Молчать! Нужно найти предателя и уничтожить его прилюдно!
Сумасшедшие крики. Все были или напуганы или взбешены. Хотелось куда-то выплеснуть эту энергию, эти эмоции страха и бешенства. Непроницаемая для всякой магической твари церковь Животворящего Креста больше не была безопасна. В ее стенах убили! И пусть убитого знали лишь по слухам, но вампир все-таки проник, и унес жизнь одного из соратников – чем это не повод для паники?
Неизвестно, чем бы кончилось это беспощадное самоуничтожение, но кто-то должен был взять ситуацию под контроль. Вернее, взять хотели многие, но оказалось под силу только советникам. Провозгласили самые решительные меры и общий сбор. Мгновенно распахнулись двери, и все, кто набился в зал теоретиков, снова оказались перед столпившимися в коридоре соратниками.
-В общий зал! В общий зал! – надрывались советники, одновременно пытаясь закрыть обзор и не пустить никого любопытного в зал Теоретиков, где все
До Стефании уже не было никому дела – каждый опасался за себя и продумывал свои действия. Делин обнимала Стефанию за плечи, когда Ронове и его помощница Иас проходили мимо.
Ронове остановился совсем рядом, и у Делин нервно дернулась щека от этого неожиданного его присутствия. Иас также остановилась и с недовольством глянула на Стефанию. И в этом ее недовольстве не было ничего, кроме обещания всякой подлости.
-Иди, - велел Ронове Иас, - я задержусь.
Она не смела с ним спорить, в конце концов, ее собственное положение, как бы ни хотелось ей думать, было очень шатким. Во-первых, у Ронове постоянно менялись помощницы, а, во-вторых, Иас была именно помощницей – значит, ниже рангом.
-Как ты, Стефания? – Ронове глянул вроде бы и ласково, а Делин аж пробрало изнутри льдом.
Стефания – заплаканная, несчастная, уставшая и совсем разбитая, безразлично пожала плечами.
-Ты в первый раз кого-то теряешь из близких? – Ронове не отступал. Рядом были охотники, помощники и еще советники. Рядом были церковники. Которые, конечно, замечали внимание такой значительной фигуры как Ронове к ней, но он сам никого словно и не видел.
-Да, - Стефания заставила себя вынырнуть от объятий Делин, в которых было немного тепла, обрывочного и хрупкого, но все-таки живого и сочувственного.
-Это всегда больно. Кажется, что привыкнешь, но к этому просто нельзя привыкнуть, - Ронове протянул ей руку, - пойдем? Общий сбор все-таки.
Делин бы предпочла, чтобы Стефания все-таки не подавала руку Ронове. Она могла бы и не идти с Делин, хоть это и было логично, но все-таки так намеренно и нарочно выказывать свое внезапное сближение с Ронове  - глупо. Хотя бы из-за слухов, которых и без того уже много среди церковников. Или Иас… вряд ли она успокоится и мирно не заметит – слишком яростен у нее взгляд для такого!
Но Стефания вложила свою руку в ладонь Ронове и пошла с ним. Делин осталась стоять – на нее даже не обернулись. Как и не было ее вовсе!
-Не дрейфь, сестренка! – Клемент, проходя мимо, лишь замедлил шаг, но не остановился. Конечно, куда ему водиться с помощницей. У него на кону титул охотника, а она? Никакого карьерного роста. Никакой возможности и вся жизнь будто бы мимо!
А в общей зале не вздохнуть. Набились решительно все, кто только смог, заняли все высокие скамьи амфитеатра, на подмостках сидят вперемешку, стоят, едва дыша, напряженно вглядываясь в трибуну. Сейчас, наконец, скажут!
Огромная зала не вместит всех и желающие толкутся еще в коридоре, шикая и пихая особенно шумных и неосторожных, а также зазевавшихся, чтобы выбить себе место получше, да послышнее.
Эта зала используется в дни торжеств и потрясений. Сегодня – нечто страшное, ужасное и абсурдное.
Стефания оказалась в первых рядах в самой зале. Она не успела занять скамью амфитеатра, но оно и неважно. Так странно было оказаться ей вдруг рядом с Ронове, с его поддержкой, что и стоять, даже в удушливой толпе, могло бы быть блаженством.
Абрахам оказался рядом. Он был мрачнее обычного, если вообще у него были какие-то другие состояние кроме