Скорбь

почитать…
–Молодцы, – все тем же неживым голосом сказала Делин и, не глядя на Стефанию, повернулась и пошла по коридору к себе.
Стефания мрачно смотрела ей вслед. Что-то было ненормальное в ночи, отмеченной славным уничтожением нечистой твари, и последовавшим за ним утром, где раз за разом ей портили настроение и говорили странно.
-Спятили все, что ли…- решила Стефания и тоже пошла к себе, чтобы если не поспать, то, хотя бы переодеться и привести себя в порядок, а то растрепалась, лесом пропиталась, усталость не сняла.
Но в третий раз её планы были нарушены. И этот третий раз был для нее куда более сокрушительным, потому что имел черты охотника Ронове…
Стефания даже помыслить не могла, что меньше, чем за двенадцать часов встретиться с ним дважды, и он даже заговорит с нею, потому что, такие как он, остаются недосягаемыми, живут где-то в своих кругах, не замечая тех, кто может оказываться рядом хоть каждый день.
А сейчас Ронове стоял, прислонившись к стене рядом с ее покоями; стоял, прикрыв глаза, имел очень расслабленный и благостный вид. Стефания даже шаг замедлила, не зная, как взять себя в руки, как проглотить мгновенно образовавшийся комок в горле…
Она хотела бы прошмыгнуть, чтобы совсем не быть дурой в его глазах, не иметь глупого вида и не попадаться ему на глаза в растрепанном, рабочем виде. Но все ее планы сегодня рушились.
Едва Стефания оказалась чуть ближе, Ронове открыл глаза и повернул к ней голову.
–Доброго дня, – поприветствовал он будто бы буднично, но в сердце что-то у Стефании всё-таки что-то оборвалось – нельзя быть настолько обворожительным! Есть в этом какая-то неправильность!
–Доброго, – пролепетала Стефания, на всякий случай оглянувшись. В коридоре, то ли назло, то ли на счастье никого не было.
–Говорят, ты и Абрахам славно поохотились? – он смотрел в её лицо, Стефания пыталась заставить себя отвести взгляд, но это было больше, чем она могла бы сделать, и потому ей пришлось лишь кивнуть.
–Да. Нас было четверо. Абрахам, Базир, Казот и я.
–Целительница, в самом деле, таилась у нашей ближней деревушки? – продолжал вроде бы и пустой разговор Ронове, но от тона этой простоты что-то тревожно сжималось в груди Стефании.
–Да, это так. Вы…вас хорошо осведомили.
–Базир, – подтвердил Ронове, – он славный. Я взял бы его помощником, с дальнейшим ростом, конечно.
–А Иас? – не удержалась от ядовитого, больше ревностного вопроса Стефания, и тут же устыдилась своей прямоты, – простите.
–За что? – удивился охотник. – Иас моя помощница, но, признаюсь, она мне надоела. Потенциала в ней мало, а головной боли значительно больше. Третьего дня она забыла уведомить меня о вызове в совет, и я едва не получил выговор, представляешь?
Ронове подмигнул Стефании, как будто бы сообщил ей что-то важное, секретное и дружеское. Стефания кивнула, стараясь скрыть злорадство в голосе, нашла в себе силы сказать:
–У нее, должно быть, проблемы с памятью…
–И я начинаю так думать! – Ронове рассмеялся, но мгновенно посерьезнел, – вообще, я, если честно, хотел поговорить с тобой.
С ней? Поговорить? Он?!
У Стефании ощутимо закружилась голова, она закусила губу, чтобы привкус крови, мгновенно скользнувший по языку, привел её в чувство, и нашла в себе силы ответить:
–Вам нужно спросить об этом у охотника, которому я служу, у Абрахама. Только он может разрешить или не разрешить…
–Поэтому я пришел в час твоего отдыха, – перебил Ронове и вдруг сделал к ней несколько маленьких шагов, вроде бы незаметных. Но значительно сокращая расстояние меж ними.
Стефания попыталась отстраниться, рассудком понимая, что близка к утере контроля за ситуацией, если у нее вообще был этот контроль, но вышло плохо.
–В час отдыха разрешения не нужно. Но тебя не было. Я решил подождать, надеюсь, ты не против?
Конечно, она не могла быть против. Это была та вещь, о которой Стефания и мечтать не смела! А тут – «против». Невероятно!
–Я хочу сменить помощь, и думаю, что мне нужен человек понадежнее и потише. Такой, который не будет приставать с глупостями, и лезть не в свои дела, но, вместе с тем, исполнительный, – Ронове усмехнулся, – если уж ты, Стефания, выдержала Абрахама, то службу у меня выдержала бы наверняка!
У Стефании мгновенно пересохло во рту. Служить Ронове! Ронове, который так притягателен и красив, так насмешливо–сдержан и ироничен ко всему происходящем, который не ворчит по поводу и без, не оскорбляет, во всяком случае, прилюдно, своих помощников…
–Нет, – решительно возразила Стефания, хоть и в глазах ее застыло бесконечное сожаление. Потому что Ронове – это, конечно, прекрасно, но это из области сказок, а в них Стефания заставила себя давно не верить.
–Нет? – Ронове с изумлением воззрился на нее. – Я не обижу, если ты боишься.
–Я вас не боюсь, – прошептала Стефания, не понимая сама своего упрямства. – Я не боюсь! Я просто…я служу Абрахаму!
–Мрачной циничной сволочи и предателю? – уточнил он. – Прекрасно! Самоотверженно!
–Простите, – Стефания сама, дрожа от страха и стыда, рванулась к Ронове и коснулась его руки, – прошу вас, простите. Я бы все отдала, но я не могу. Я уже… то есть, я могу, но я…
Она сама запуталась. У нее не было ни одного логического объяснения, лишь интуитивное чувство запретности.
–Всё в порядке, – успокоил Ронове, обжигая ее ладонь ответным прикосновением, – это редкость, но что же – ладно. Если передумаешь. Приходи, я что-нибудь придумаю.
–Вы… – Стефания не понимала, зачем он так жесток с ней? Почему вдруг заметил. Заговорил, пришел, коснулся? – Вы очень щедры, Ронове.
–Мне нравится быть щедрым, а то, о чем ты говоришь – пустяки! я не хочу о них даже говорить.  Предлагаю лучше обсудить что-нибудь другое.
–Что? – она была согласна обсуждать даже кладку кирпича в церквях, только бы с ним.
–Как насчет прогулки, – Ронове бросил взгляд на окно, прикидывая время. В этот же момент, то ли в насмешку над растерянностью Стефании, то ли на зависть ее раскрасневшемуся лицу, из-за поворота появились две церковницы. Стефания знала, что обе они из Сопровождения – стирка, готовка, уборка…
Девушки о чем–то переговаривались, пока не увидели Ронове и не посерьезнели в одно мгновение, увидев рядом ее. Тотчас же смолкли, и замедлили шаг.
«Пойдут слухи!» – со сладким ужасом подумалось Стефании, но Ронове, похоже, было глубоко плевать на подобные переживания и он, не замечая приближающихся церковниц, продолжил, словно никого кроме них и не было в коридоре:
–Как насчет послеобеденного часа?  Прогуляемся по садам?
–Если ничего…– Стефания сглотнула. Она сама себе не принадлежала! Это очевидный факт. Ронове понял, смутился или сделал вид, что смутился:
–Тогда лучше завтра, на рассвете? Подойдёт?
Ей подошло бы что угодно. Стефания поспешно кивнула и заметила, как заинтересованно вслушались в этот разговор церковницы, как переглянулись и многозначительно глянули на Стефанию. Слухов точно было не миновать!
–Тогда до встречи, – решил Ронове и легким кивком ответствовал Стефании, после чего с непринужденностью скрылся за ближайшим поворотом. Стефания отмерла, услышав зловещий бой часов, и метнулась, не помня себя, до Абрахама, благо, Ронове настиг её совсем близко к его кабинету.
Она успела – ворвалась с последним ударом, запыхавшаяся. Но Абрахам не оценил и даже не глянул в ее сторону:
–Хоть приходить вовремя научилась!
–Здравствуйте, – выдохнула Стефания.
–На заседание отдашь мой отчет о сегодняшней ночи, потом можешь продолжить заниматься порученной переписью, – Абрахам снова склонился над картой.
–Разрешите?.. – Стефания восстановила дыхание. – Казот приходил ко мне сегодня после всего. Сомневался. Я обвинила его в мягкости и в сострадании богохульным силам, после чего написала донос.
–Хорошо, – Абрахам все еще не удостаивал Стефанию взглядом. Внезапно это ее задело сильнее, чем когда–либо, и она, обнаглев от досады, продолжила:
–А еще охотник Ронове предложил перейти к нему!
–Переходи, ему ты вряд ли можешь оказаться бесполезной, – согласился с равнодушием Абрахам.
–А я отказалась, – спокойно ответила Стефания, и вот здесь Абрахам уже поднял на нее взгляд.
Ей редко удавалось видеть его изумленным, а уж изумить самой…
–Почему? – искренне удивился Абрахам. – Почему отказ?
–Я хочу сосредоточиться на работе, – Стефания назвала первое, что пришло ей в голову. Абрахам же справился с изумлением и отреагировал привычно:
–Ну и дура! Где ты еще вытянешь себе такой шанс?
И углубился в карту. Но Стефания не обиделась, а улыбнулась – слишком уж последняя фраза охотника походила на нарочную!
Она не успела насладиться своим триумфом. В дверь вломился испуганный гонец – он был до того напуган, что даже посерел лицом и едва не лишаясь чувств, протараторил:
–У нас убийство! Убийство!
–Что? – Абрахам был уже на ногах. У дверей.
–Убийство! – повторил испуганный гонец. – Вампир убил Буне! Вампир убил теоретика!
И на Стефанию словно плита упала, сдавливая дыхание.
6.
Откуда взялись все эти слуги Животворящего Креста? Годами отсиживались по своим кабинетам и клетушкам, пересекаясь лишь по долгу службы небольшими группками и вот – вылезли абсолютно все!
Какое шумное людское море – все встревожены, шепчутся, переговариваются. И от всего этого жужжания Стефании еще дурней. Она думала, что привыкла к смерти уже давно. Но оказалось, что смерть, скользнувшая где-то рядом, и смерть, коснувшаяся кого-то близкого (а Буне был ей близким человеком!) – это огромная разница.
Она не знала, хочет ли увидеть мёртвое его тело, да и вообще – сумеет ли понять, что он умер? Это казалось решительно невозможным.
Но Абрахам был деловит. Его репутация расчищала ему дорогу среди перепуганных церковников всех мастей, и она – бредущая следом, спотыкающаяся, постоянно оказывалась за ним и проходила также. непреодолимая сила держала Стефанию на ногах, не позволяла упасть и забыться, чтобы все само собой разобралось и вернулось на известные уже круги.
Репутация Абрахама чинила ей это препятствие. Она  давала путь, не позволяя Стефании остаться.
Взгляды… о, эти отвратительные хищные взгляды! Стефании казалось, что она привыкла и к ним, ведь служить Абрахаму было нелегко из-за повышенного внимания, но она верила в то, что справилась с этим. И теперь оказалось что нет. оказалось, что она все та же – робкая, находящаяся не на своем месте, пугающаяся всякого лишнего шума тень.
Безвольная, слабая, покорная – всё, что оставалось ей – идти! и шла ведь, шла! Спотыкалась, прятала заплаканное лицо ото всех, а слезы всё не успокаивались, текли, обжигая щеки – но шла.
У большого круглого зала, занимаемого теоретиками, было не протолкнуться. Охотники и кое-кто из помощников, членов совета были внутри, а остальные сдерживали любопытствующих из числа особенно наглых, норовящих заглянуть, чтобы увидеть что творится.
Но Абрахам прошел беспрепятственно. И уже у самых дверей он обернулся на Стефанию. Она не поднимала своего несчастного лица, но почувствовала этот взгляд и поняла – ей тоже…надо.
Ее пропустили, и Стефания скользнула такой же тенью за Абрахамом. После этого зал Теоретиков закрыли. За спинами осталось жужжание, но времени выдохнуть не было – она заметила