Монархическая сага. Часть 1.

пространство, прикидывая варианты.
- Ну, настоящий король, - восхитился Одарис. – Эффектно будет смотреться перед войском накануне сражения, или на возвышении перед бурлящим народным собранием.
- Или в камере в ночь перед эшафотом, - подтвердил наблюдение Адмус. – Но бесспорно, думать ему к лицу.
                                                     
_______


Наконец наступил день поднесения проектов. Одев свои праздничные камзолы, принцы направились ко дворцу. По пути с ними приключился маленький, уже становившийся традиционным эпизод. И эмоций он вызвал опять предостаточно.
Началось с того, что Одарис вдруг встал столбом, тараща глаза на приближавшегося человека с аккуратным брюшком, прошептав:
- Мне уже дурно…
- Не мог же он сбежать! – удивился Адмус, вглядевшись в приближающееся чудо.
- Я спрошу его, в чем все-таки дело, - решился Лотис, как только пришел в себя при виде неуловимого г-на Мамзеля.
Он и впрямь храбро подошел к господину с чрезмерными криминальными склонностями и, учтиво представившись, спросил его о сути двух недавних происшествий.
- А-а, так вы не здешние, - с приветливой улыбкой отвечал г-н Мамзель. – Меня арестовывают беспрестанно по самым разным обвинениям. Правда, сразу и отпускают, ибо я ничего предосудительного не совершаю. Но в этом-то и заключается, так сказать, моя планида – страдать за всех и ни за что!
Лотис хотел расспросить жертву подробнее, но тут странного господина… опять арестовали.
- Черт знает что! – взорвался Лотис, провожая взглядом тюремную карету. – Даже выражаться хочется. Человеку не дают прогуляться и с полчаса.
- А ты походатайствуй перед Великим Администратором, - посоветовал Адмус. – Уверен – это его рук дело.
- Не знаю, как вы, а мне что-то не хочется общаться по скользким вопросам с этим человеком, - сказал Одарис. – Я хоть и принц, но меня в озноб бросает от одного взгляда на его персону.
- А я спрошу, - отвечал Лотис. – Хотя я тоже брезгливо отношусь к змеям.
Так за разговорами они пришли во дворец. Вновь под гром литавр Князь воссел на трон. Сбоку встал Великий Администратор. Принцы застыли в трех шагах, держа в руках свитки проектов, аккуратно перевязанные пышными бантами. Первым слово получил Одарис.
- Ваше Великолепие! – слегка заикаясь, начал он. – Я предлагаю Вашему Высокому Вниманию следующий план. А именно: собрать большое войско, произнести перед ним пламенную речь, а затем завоевать соседние княжества. Это даст увеличение подданных, доходов, рыбных водоемов, пашен…
-…охотничьих угодий, - мечтательно вставил князь.
- И их тоже. Увеличится Ваша слава и торговый оборот княжества, а вместе с ним пошлины, взятки… то есть дары и прочие прибытки.
- Н-да, хорошо придумано в силу наличия величия в данном проекте, - одобрил Князь. – Какое будет на сей счет мнение нашего Администратора?
- Предложение, бесспорно, интересное, но есть одна сложность: для войска нужны финансы, а у нас нет финансов, - бесстрастно произнес Великий Администратор.
Поволока в глазах князя растаяла.
- Да, пожалуй, без финансов войско не собрать, - согласился он.
Князь вздохнул и попросил огласить следующий проект.
- Мой проект прост и потому гениален, - не без высокомерия стал держать речь Адмус. – Я предлагаю только одну меру - все запретить!
- Что «все»? – удивился Князь.
- А все, и баста! Чем больше будет запретов, тем скорей народ поверит в необходимость таковых.
- Что ж, им и размножаться запретить? – язвительно спросил Князь.
- Нет, отчего ж. Пусть. Запреты для того и существуют, чтобы их…
- Обходить? – показал свою эрудицию Князь.
- …обставлять исключениями. Так сказать, что «положено Юпитеру…» Пусть испрашивают разрешения на исключения. Тогда будет порядок. Потому что Власть всегда будет знать, кто что из подданных хочет, а, зная, всегда можно потакать одним желаниям и упреждать другие.
- А как же быть со свободой, когда кругом запреты? Что скажут соседние князья? И что ответить общественному мнению монархов?
- Что у нас свобода в запретах!
Князь глубоко задумался. Ничего не придумав, он обратился за советом к Великому Администратору.
- Разумно! – ответил тот. – Сей проект свидетельствует о многообещающих задатках принца. Кстати, есть исторический прецедент. Князь Визибор вошел в анналы приказом подданным: «Зарыть таланты в землю и ждать особых распоряжений!» Но сейчас иное время. Мы, конечно, не стоим на месте, только сдвинуться не можем. Боюсь, что молодежь от запретов окончательно разбежится по сусекам. Запретить разбегаться можно, но для исполнения нужна стража. А для содержания необходимого количества стражи нужны финансы. А финансов…
- Да что же это такое! Все разумное неосуществимо! – пригорюнился князь. Но тут же взбодрился, как полагается властителю, и назидательно произнес:
- Жизнь есть искусство ограничений.
- Да Вы понимаете, что такое сказали?! – вдруг вскричал Великий Администратор.
- Да-а… конечно, - не совсем твердо ответствовал Князь.
- Вы сказали вещь прямо-таки гениальную!
- О! Теперь я понимаю лучше то, что я сказал. Прикажите летописцу внести вышеприведенные слова в книгу Царствования. Пойдем дальше. Так-с, остался третий прожект. Если у Вас он тоже невыполнимый, - обратился Князь к Лотису, – то никому практику не зачту. Тиран я, в конце-то концов, или не тиран!?
Лотис покраснел от такой ответственности, но голосом не дрогнул.
- Мой проект, Ваше Величество, заключается в следующем. По-моему мнению, одной из причин некоторого оскудения княжества является уход молодежи в не столь периферийные, как Ваше, владения. Убыток молодых сил сказывается на рождаемости, воинской повинности, общей веселости, а также на пополнении рядов налогоплательщиков. Население же в составе отцов, матерей и других близлежащих родственников теряет способность к радости, задумывается и смотрит за горизонт. Предлагаю…
Лотис набрал побольше воздуха и провозгласил:
- …провести Карнавал! С танцами, музыкой, потехами, фейерверками, ряжеными, пивом и весельем до упаду. Молодежь, которая еще не ушла, – останется, а та, что ушла, – вернется, хотя бы на денек. Все будут рады, а оптимизм – этот базис благополучия – увеличится.
- Гм, - произнес Князь раздумчиво, когда Лотис окончил речь.
- В этом что-то есть, - молвил Великий Администратор.
- А денег хватит на этот… карнавал? – поинтересовался Князь.
- На него хватит. От торговли прибыток даже может получиться.
- Веселье – это хорошо, - продолжал мыслить Князь. – Что дешево – это тоже хорошо. Резюмирую: идея мне нравится.
Грянули литавры, из-за кулис прокричали «Славься», и Князь скрылся за занавесом.
Ободренный успехом, Лотис тут же решился переговорить с Великим Администратором об участи несчастного г-на Мамзеля. Выйдя из тронного зала, принц почтительно подошел к Великому Администратору и попросил выслушать его.
Великий Администратор вперил в Лотиса испытывающий взгляд своих черных глаз, и принцу захотелось опустить свои очи долу. Но, вспомнив, кто он и зачем, решился говорить, заставив себя смотреть прямо и подобающе гордо. Однако Великий Администратор продолжал стоять недвижно, молча, глядя, казалось, прямо в душу, и принц почувствовал, как внутри у него все напряглось, взбухло, мелко задрожало.
«Вот оно! Сейчас или никогда!» - пронеслось в голове Лотиса. И он, словно переступил невидимый порог, и внутри его что-то лопнуло и осклизло опустилось на дно.
- Тэк-с! – произнес Великий Администратор. – Что ж, пойдемте, мой друг, я выслушаю Вас.
Он резко повернулся на каблуках и направился к себе в кабинет. Там, в огромной, слабо освещенной комнате, с полом, выложенным под шахматную клетку, он остановился посредине и сказал голосом доброго волшебника:
- Я само внимание, Ваше Высочество.
- Высокочтимый Великий Администратор, - начал Лотис, стараясь придать голосу твердость. – Меня удручает своей странностью один фокус. За время пребывания в княжестве нам уже неоднократно встречался некий г-н Мамзель, которого беспрестанно арестовывают по самым диким обвинениям. А затем отпускают, чтобы повторить процедуру снова. Разве это возможно?
- Возможно, милый принц, возможно, - отвечал Великий Администратор. – В нашем деле и не такое бывает.
- Но как же так! – воскликнул Лотис в праведном возмущении.
- А так. Тот человек с картонными мозгами, которого Вы так благородно пожалели, – наша легальная оппозиция. Дань времени, знаете ли. Он думает, будто он думает. Ха!
Глаза Великого Администратора сверкнули огнем презрения.
- Ну, так вот. С оппозицией надо уметь работать, мой друг. И через нее внушать народу истинные ценности. Когда люди видят, что их защитничка хватают с самыми ужасными обвинениями, они ужасаются тоже. И, сравнивая моральный облик сего господина с обликом Князя на портретах, делают нужные нам выводы.
- Но вы же его отпускаете, а значит, признаете его невиновность! – опять вскричал Лотис.
- Не просто отпускаем, нет! А за недостаточностью улик, мой дорогой друг,  - отвечал Великий Администратор теперь уже голосом доброй Бабы-Яги. – Ясно?
- Теперь, да!
Великий Администратор, подбоченясь, снизу вверх взглянул на принца-акселерата и усмехнулся:
- Знаю я Ваши мысли, молодой человек. Думаете, вот он – злодей. Как хорошо было бы его изгнать. Так? А теперь задумайтесь хорошенько над тем, что я вам скажу. Нет добра без его противоположности. Как нет света без тени, иначе как узнать, что есть добро? Представьте, что стало бы с миром, не будь изначально в нем зла? В мировой культуре произошло бы форменное опустошение. Исчезли бы многие великие имена, посвятившие свои произведения теме зла во всех его проявлениях. А не будь войн – ведь это тоже зло – и человечество не узнало бы имен Цезаря и Наполеона! Ум народов не пленялся бы смакованием великих сражений и побед. Люди не узнали бы имен своих героев от Сцеволы до нынешних ветеранов, служащих назидательным примером молодежи. Да и вообще, на чем бы оттачивалась сама Доблесть? – всплеснул руками Великий Администратор. – Как различали бы филистера и краснобая от самоотверженного и храброго человека? Последние часто скромны, и их благородные черты раскрываются лишь в крайние моменты схватки со злом! Если бы не было зла – мир погряз бы в унылой серости бытия и быта. Не имея возможности распознать лучшую свою часть, человечество бы попросту выродилось! Нет титанов без борьбы, как нельзя стать чемпионом в спорте, исходя из умозрительной оценки сил соперников. Лишь сама борьба, жесткая, бескомпромиссная, определит, кто на что способен. Поэтому, когда станете монархом, Ваше Высочество, не изгоняйте из своего царства зло. Без него Вы погибнете среди лести и пресмыкательства и погубите в довольстве свой народ. Дайте шанс честному и храброму проявить себя в схватке со злом! В этом философская суть тирании, на коем факультете, кстати, Вы учитесь. Теперь о себе. Да, я злой человек. – И Великий Администратор гордо, однако без вызова, вскинул голову. – Но кто-то ведь должен быть злым! Вы-то не хотите? И я вынужден нести свое бремя, чтобы через мои деяния выявлялось в народе все лучшее, что ему присуще: непокорность судьбе, неверие в голые слова и пустые обещания, предприимчивость, добрая злость, здравый смысл. К тому же, раз есть