Рассвет2

жизни.
Поднявшись наверх, они вернулись в машину и перенесли в лифт Кирилла и Саню, вручив каждому по бомбе, наподобие поминальных свечей. Миша остался в кабине, приготовившись моментально выскочить из нее. Он резко нажал кнопку, лифт дернулся вниз, а он стремительно выпрыгнул из него, все же получив болезненный удар по спине балкой кабины.
- Последняя, - сказал Костя, смотав очередную бомбу. Задав таймер, он потащил к выходу охавшего Мишу.
- Сколько еще? – спросил Миша, когда они отъехали назад к дороге.
- Еще пару минут, - Костя достал с заднего сиденья второй рюкзак с взрывчаткой, на таймере оставалось еще два часа,
Грянул глухой взрыв, за ним другой, третий. Тундра вновь содрогнулась, а из крепкого бункера вырвались наружу языки красного пламени, вырастая в большое огненное облако, окутавшее весь бункер.
- Покойтесь с миром, друзья, - сказал Миша, сняв шапку. – Что теперь?
- Не знаю, поедем к следующей точке, - сказал Костя, разглядывая бушевавшее пламя, видимо взрыв задел газовую трубу, глубоко зарытую в землю.
Когда они выехали на шоссе, Миша остановился, озираясь, ему показалось, что что-то изменилось, в воздухе чувствовалось что-то новое, но знакомое. Он посмотрел на Костю, тот сидел не двигаясь, смотря в одну точку впереди. Миша колебался, стоило ли ехать дальше, но Костя спокойно махнул рукой вперед, указывая на растущую со временем черную точку на белом поле.
- Это за нами, - сказал наконец Костя, проверяя магазин винтовки.
- Думаешь, поможет? – с сомнением спросил Миша, глядя на свой автомат.
- Нет, конечно, но кровь им попортит, - Костя смело взглянул на него, в его глазах не было ни страха, ни злости, только холодная сталь принятого решения и легкие искорки озорства.
- Тогда согласен! – развеселился вдруг Миша, резко стартовав с места, машину бросило в занос, но он быстро выровнял ее, неудержимо набирая ход.
Вскоре черная точка приняла явные очертания тяжелых машин. Было трудно разглядеть точнее, но издали они походили на военные автомашины. Миша переглянулся с Костей.
- Наши! – крикнул он. – Наши, черт возьми!
Костя отрицательно покачал головой. Раздался глухой треск, и рядом с ними разорвалась граната. Миша инстинктивно бросился в сторону, уводя машину на обочину, колеса захрустел и по мерзлому снегу, вгрызаясь в неровную дорогу. Машину сильно затрясло. Раздался второй взрыв рядом, судя по всему били рядом с ними, специально чуть уводя прицел в сторону. Миша затормозил.
- Чего это они? – удивлялся он.
- Требуют, чтобы мы остановились, - ответил Костя, выбираясь из машины с винтовкой. – Пошли.
Он побежал в сторону от дороги, приметив невысокую кочку. Миша бросился за ним. Они залегли за кочкой, готовясь принять бой. Позиция была проигрышная, долго они продержаться не смогут, тем более что боезапас был минимальный.
- Ты таймер снял? – спросил Миша.
- Не-ет, - протянул Костя и засмеялся. – Небольшой сюрприз, да?
Миша ухмыльнулся и стал окапываться.
Через полчаса подъехали три машины. Бронированный вездеход подошел вплотную к их машине, из него выскочило четверо бойцов, находясь под прикрытием пулемета.
- Чисто! – донеслось до Кости с Мишей, бойцы вытащили рюкзаки из машины и побросали их в подъехавший автобус.
Из третьей машины вышли трое в военной форме и один с массивной рацией за спиной. Один офицер скомандовал парню с рацией, и тот, надев неуклюжий шлем, стал водить руками в воздухе. Из автобуса вышли солдаты и взяли периметр в оборонительное кольцо. Часть из них продолжала осматривать машину, вытаскивая из нее оставшиеся вещи.
- Выходите! – раздался громкий голос из мегафона третьей машины. – Не бойтесь, вы в безопасности.
- Ага, сейчас, - сплюнул в сторону Миша, выбирая объект для стрельбы, ему было неудобно и он опять начал ерзать на месте. – Сколько там осталось?
- Да полчаса, наверное, - Костя взглянул на часы. – Беру двух офицеров.
- Хорошо, а я тогда дам по толпе.
- Мы свои! Не надо бояться! – продолжал голос из машины. – Мы сопротивление, регулярная армия. С нами ваши друзья и родные!
- Ага, конечно, - Миша взглянул на солдат, работавших словно роботы под руководством парня с рацией. – Суки, ведь они же своих, своих ребят такими сделали!
Его рука дернулась дать очередь, но Костя сжал его плечо.
- Погоди, - прошептал он, - Давай потянем время.
- Хорошо, - Миша глубоко задышал, борясь с приступом гнева.
- Почему мы должны вам верить? – крикнул Костя.
- Мы настоящие, мы такие же, как вы, - ответил ему голос из машины. – Мы должны объединяться. В одиночку ничего не получится, а вместе мы сможем победить врага!
Голос перешел в патетическую интонацию, и Костя без труда узнал в нем типичного политрука, у него в части был точно такой же урод.
- А почему вы используете роботов? – выкрикнул Миша.
- Мы помогаем им! – гордо ответил голос. – Скоро мы найдем решение, а пока они помогают нам.
- Как вы узнали, что мы здесь? – крикнул Костя.
Ответа не было. Голос из машины молчал, а солдаты, встали за машины, ощерившись дулами автоматов.
- О, сейчас начнется, - шепнул Миша, проверяя затвор автомата.
- Мы даем вам десять минут на раздумье, - сказал, наконец, голос из машины. – Если вы не выйдите добровольно, мы будем вынуждены вас уничтожить.
Пулемет броневика нацелился на них, дергаясь от команд нерешительного автоматического прицела.
- А чтобы ты сейчас хотел? – спросил Миша Костю.
- Я? Хм, даже не знаю, наверное, оказаться дома, когда ничего этого не было.
- Ну, это понятно, а что бы ты хотел заново испытать в своей жизни? – Миша чуть привстал так, что его шапка показалась над снежным бруствером. – Я вот хотел бы заново стать ребенком, тогда, когда мы с отцом впервые пошли на рыбалку. Я тогда был так горд, так счастлив, что он меня взял. Да, а еще, хотел бы снова с Машкой познакомиться, ну с женой своей. Мы так смешно познакомились, ты не представляешь, я тогда еще на фабрике работал, ну недалеко от нашего поселка. Я ее с ног сбил, не заметил, она маленькая такая. Она шла по коридору, а я неудачно повернулся, в профком стоял за… а, не помню уже зачем.
- А я с Ниной в парке познакомился. Вижу, идет красивая девушка, просто подошел поговорить, а там как-то все очень быстро произошло. Потом Павлик родился, какая она была счастливая, - Костя глубоко вздохнул. – Я не хочу обратно, хочу, чтобы они вернулись в нормальную жизнь, вернулись, понимаешь?
- Ты прав, - Миша дернул плечами. – Пора, как думаешь?
- Пора, - Костя хорошо прицелился и выстрелил в одного офицера, привольно стоявшего за автомашиной, раскрываясь в щели между машинами.
Миша дал очередь по автобусу. Глухо, точно заколачивая огромные гвозди, застучал пулемет из броневика. Пули насквозь пробили ненадежный снежный бруствер и промерзшую кочку. Миша захрипел и упал лицом вниз, его палец застрял на собачке, автомат выдал из себя все патроны, но уже в небо.
Костя не мог пошевелиться, он чувствовал, как кровь из него хлещет ручьями, а новые пули вонзаются в умирающее тело. На секунду ему показалось, что в щель между машинами промелькнула тень, и он дал выстрел наугад, последний выстрел. Он закрыл глаза и упал лицом в землю. Он услышал, как рванул их сюрприз в автобусе, рука его дернулась в сторону, упав на плечо мертвого друга.


Легкая зыбка угасшего сознания подернула веки. Тусклый луч света заходящего солнца сильно резанул сухие глаза, отчего они заныли, будто их засыпали песком. Через секунду Егор начал чувствовать свое тело, каждый его разбитый член, каждую кость, отвечавшие ему последним призывом о помощи. Дикая боль, разливающаяся по всему телу, окончательно перевернула слабое сознание, и Егор вновь провалился в забытье.
Очнулся он, когда солнце уже давно уступило свое право на небосвод хмурой луне, недобро заглядывающей сквозь щели в иссохших досках сарая.
Превозмогая боль, Егор начал постепенно подавать импульсы к своим рукам, сначала правой, медленно сжимая каждый палец. Обрадовавшись, что рука смогла сжаться в слабый кулак, он неуклюже дернулся, и тупой приступ боли вырубил его.
Очнувшись, Егор попытался понять, сколько времени он пробыл опять в бессознательном состоянии, но внутренние часы отказывались помогать, организм требовал покоя, воды и пищи. Вода, чувство горящей жажды овладело им, заставляя ускорить осмотр. Боль настойчиво тормозила его, но жажда оказалась сильнее, он чувствовал, что организм определился с приоритетами, и можно попробовать встать.
О том, чтобы сразу встать на ноги, не могло идти и речи, по старой привычке, он осторожно приподнялся и попытался сесть. Металлический кол, сидевший в его спине все это время, с удовольствием вошел еще глубже. Понимая, что сейчас он потеряет сознание, он начал глубоко дышать, все тело покрылось испариной, сердце билось в яростном ритме, глаз туманился пеленой накативших слез, но он был в сознании. Мелькнувшая мысль о том, что он может контролировать себя, придала ему сил, и он стал аккуратно ощупывать свою спину. Ощущение лома в спине, пронизывающего весь позвоночник, притупилось, но не исчезло, напоминая о себе чувством постороннего предмета в теле. Спина была целая, без учета крупных ран, которые ему удалось нащупать, все остальное было в порядке. Ноги работали, ему удалось подвигать ими и сжать колени, все работало.
Егор понимал, что он делает все очень медленно, по его ощущениям ему удалось сесть более чем за полчаса, но внутренний голос не торопил его, отгоняя то и дело налетавшие мысли и попытки осознания того что случилось, сначала надо было встать, а осознавать и вспоминать будем потом.
Воля гнула все тело неистовой дугой, до предела напрягая каждую мышцу заставляя держаться на ногах. Сознание, вступившее в схватку с желанием выбраться, склоняло Егора все ниже и ниже к земляному полу, завлекая сладким забытьем, отсутствием боли. Егор, не стал больше сопротивляться, покачнулся в сторону, но не упал. Странная и непонятная сила овладела им, в ней не было уже молящего о покое сознания, но не было в ней и его воли. Боль не ушла, но стала гораздо терпимее, Егору удалось даже нормально выпрямиться, взор не прояснился, но ноги чувствовали силу, и он знал куда идти, зрение было не нужно.
Дверь сарая отворилась на половину, и в проеме показалась фигура человека. Длинный плащ отливал серым свинцом, лицо скрывало забрало массивного черного шлема.
Егор не шевелился. Фигура в плаще вошла в сарай и, не подходя к нему, дала команду. Егор не шелохнулся, точно распознав команду, он без особых усилий выполнял ее, к тому же это позволяло отдохнуть и подумать о дальнейшем плане.
Фигура в плаще поспешно вернулась к двери. Было видно, что шлем слишком тяжел, а плащ висел неуклюже на узких плечах. Егор сжал зубы, слишком сильно хотелось броситься на эту мразь и свернуть тонкую шею, но выдавать себя как в прошлый раз он не хотел.
Фигура в плаще удалилась, но не далеко, часть двора была открыта перед ним, и Егор, с покорностью раба смотрел вперед, но мозг лихорадочно ловил каждое движение, каждый отблеск, улавливаемый боковым зрением.
Вскоре плащей стало трое, один из них снял шлем. Женщина, с короткими черными волосами и болезненной кожей сильно жестикулируя свободной рукой, громко ругалась с остальными. Егор инстинктивно хотел повернуть голову, чтобы