Про то, как враг народов войну выигрывал

действительно начинало по самые ноздри весьма вот отчаянно жареным пахнуть.
Да и вполне умели они затем пред кем надо всею своей низкопоклоннической душою, словно та еще собака лохматым хвостом всеми правдами и
неправдами до чего как есть всевозможно юлить.
К ним было попросту никак нисколько так сходу вовсе не подкопаться, а также им точно совсем не пришло бы в голову огрызаться, требовать, кого повыше и посерьезней…
Да еще вот таких, кто сам окопную гарь нюхал, а не в штабной тиши над бумажками корпя себе штаны просиживал.
Да нет же, такие как они были на редкость самокритичны, просили пощады, слезно каялись и всячески обещали доказать всю свою полную и беззаветную преданность партии в любом воинском звании…
Да и буквально перед всяческим вышестоящим начальством всеми-то силами сколь еще старательно изворачиваться у них и впрямь-то как есть до чего виртуозно и весьма мастерски лучше уж всего тогда разом и получалось.
Хитрость, и гибкость более чем запросто им позволяли оставаться в обойме, а честных, их гораздо чаще разжаловали и рядовыми в штрафбат отправляли, а то и вообще к стенке их сразу без разговоров действительно ставили.

221
И то тогда было и вправду до чего еще попросту так явно в порядке вещей.
Всякий командир Красной армии должен был быть идеологически выдержан и суетливо невоздержан в том самом исключительно яром и весьма ведь доблестно восторженном выпячивании, как всегда, уж совсем именно что наперед наиболее главной роли коммунистической партии в деле всей той грядущей победы.
Ну, а всякие те довольно искренние критические замечания в адрес армейского, а тем более партийного начальства, были ему вовсе вот никак нисколько так не к лицу.
Виновные в чем-либо подобном лица сколь еще быстро тогда разом лишались погон, а то и вообще, своей головы.
А между тем все те люди, что и впрямь-то были до чего исключительно более чем невероятно разом ошеломлены немецким массивным натиском, явно могли чего-нибудь, вовсе вот совсем не подумав, сдуру же ляпнуть, а результат был заранее всем общеизвестен.

222
А в особенности, это самым прямым образом касалось всей той, до чего безумной наступательной истерии в самом ведь начале войны, попросту так явно сводившей разом на нет всякую возможность какого-либо вообще существенного сдерживания могучего нацистского агрессора.
А между тем грамотная оборона есть истинный залог грядущей славной победы!
Безо всякой действительно более чем действенной самозащиты великан никогда не устоит пред натиском ничтожного карлика, и это при том, что нож в его руке будет в два раза длиннее и втрое острее.
Под занесенную руку можно еще и запросто до чего ловко поднырнуть, и если человек никак не обучен выстраивать надежную линию обороны…
Хорошо, что хоть чувство самосохранения у главных большевиков целиком так наружу из их мозгов, как есть, со страху вовсе так явно тогда совсем уж не вытекло.
Да только зачастую не о жизни чужой они сколь мудро тогда на деле пеклись, а разве что о неминуемой смерти, причем врагов с друзьями частенько ведь никак небезосновательно путая, а то и их своей верною рукой весьма старательно, зачастую меняя местами, всячески так беспрестанно их перемешивая.

223
Расстрел или прямая угроза расстрелом было в их глазах тем самым истинно так наилучшим подспорьем всему делу защиты именно их на все те грядущие века как-никак немыслимо же всемогущей и славной социалистической родины.
Главные (по бдительности) кадры были в те времена лучше всего и вправду натасканы именно на то самое более чем откровенно яростное подталкивание всех тех, с их точки зрения, и впрямь до чего «бессовестно совсем этак крайне нерадивых» кадровых военных.
И ведь на тот как он есть полностью уж чистопородно большевистский их взгляд именно нечто подобное и должно было разом еще поспособствовать в плане всего того полноценно так наглядного достижения немыслимо славных, геройских побед.
А также заодно в их на редкость безумно узком и убогом понимании именно в том и был, собственно, заключен наиболее действенный метод и вправду всецело же ответственно призванный, весьма вот посильно предотвращать, все те сколь неизбежно более чем внезапно так вполне вероятные военные катастрофы.

224
Ну, а кроме чего-либо остального и прочего, и вообще в плане весьма четкого и ясного осознания главных причин неизбежных бед донельзя, как всегда нелегкого фронтового бытия подобные люди, так и рвали жилы, накладывая на все и вся красным оттиском печать чего-либо откровенно, как есть сугубо карательного и вконец обезличенно  обезглавливающего.
И разве что лишь всею шкурой своей, явно почувствовав нечто неладное, большевики довольно-то нехотя как-никак все-таки всполошились, а потому и, действительно, вспомнили о том, что где-то еще существуют и те сколь еще долгими веками давно проверенные знания.
И они, чего тут попишешь, явно находятся вовсе вовне всего того более чем до чего воинственно же невежественного их восприятия всех тягот и тревог при них и близко никак не на йоту ни к чему действительно лучшему не изменившейся всей общественной жизни.
И это вот только поэтому им попросту уж невольно пришлось до чего совсем незамедлительно разом начать до чего тщательно приноравливать свой весьма и весьма суровый большевистский пыл ко всем, тем довольно будничным реалиям войны, а иначе близкий конец был бы попросту абсолютно никак совершенно так неминуем.

225
Причем никаким тем донельзя ведь основательным битьем своих собственных кадров было бы далее никак не исправить и не переменить всего того, что можно было высвободить из плена бравых иллюзий одним лишь тем более чем досконально точным и холодным логическим расчетом.
И даже Сталину со всей той его чудовищно безликой кликой, в конце концов, стало хоть как-то уж понятно, что все те сколь зловещие перипетии военно-политической обстановки совсем так никак вовсе-то не удастся всесильно переменить воззваниями, лозунгами, репрессиями и расстрелами.
Поскольку действовать тут следовало более чем делово и конкретно, причем исключительно так при всем том, следуя разве что лишь только путем истинно светлого разума, а не именем той безмозгло бравой идеи, что явно работала именно во всем только лишь как-никак наподобие той еще выхлопной трубы.
Ну а потому и предстояло большевикам только лишь разве что чисто же вынужденно и временно разом отставить в сторону все те отчаянно верные постулаты марксизма, а вполне между тем вооружится чьим-то явственно для них самих на редкость так вовсе чужим им здравым умом.
А между тем это как раз-таки только возле самой Москвы и было вырыто огромное количество противотанковых рвов, заложено совсем же немалое число минных полей.

226
Ну, а затем, стоило лишь той весьма этак мертвенной бледности самого еще неминуемого грядущего поражения и вправду смениться нежным румянцем суровой наступательной истерии…
И ведь сразу так вновь тогда сколь незамедлительно разом возобновился тот и близко никак нескончаемый праздник восторженно слащавых демаршей по поводу на редкость неистощимо бравых сил всей своей армии и того отвратительного вороньего карканья по поводу судьбы загодя обреченного на неуспех, чрезвычайно-то совсем  неумелого же противника.
Да только следуя истым азам суровой военной науки, сначала как-никак вполне следовало сколь старательно подучиться действительно уж стояще начать вдалбливать клинья в бастионы вражеской обороны, ну а лишь затем истинно достойными знаниями никак не наспех вооружась, и вправду-то в тот самый глубокий прорыв грудью тогда и идти.
Потому как в 1942 году снова случилась в точности та же петрушка, что и в 1941, да только на сей раз с точностью именно до наоборот!

227
К тому самому на редкость беспокойному началу 1942 года война, несколько так весьма сильно затянулась, а как раз потому и пришлось сталинским асам действительно тех талантливых военных, пусть и до чего нехотя начать на деле весьма вдумчиво выслушивать.
Но и они в области чрезвычайно суровой практики, а не одной той исключительно так напрочь сухой теории ведения войны, были довольно-то относительно во всем более чем явно всеобъемлюще слабоваты.
Многих из них учили сколь еще неизбежно полностью наспех и однобоко марксистки…
А иногда это и делали люди, всею душою яро ненавидящие новую власть.
И это разве что в 1943 при всех тех совершенно так критических для немецкой армии условиях отчаянно же чудовищного Сталинградского котла и был как-никак действенно освоен весь тот превосходнейший немецкий опыт сковывания противника в тех самых жестких тисках, из которых ему затем оказалось вовсе-то, никак нисколько не вырваться.
А до того, чего только явно буквально повсюду вот не было!!!
И это уж надо было кое-кому, действительно додуматься изречь этакую бравую и более чем многозначительно эталонную советскую истину: «учиться воевать у противника»?
Да только при всем том тот самый до чего безжалостно лютый противник ни в едином своем глазу никак не был похож на сурового тренера.
На войне противник – это смертельный враг, беспрестанно наш народ мучительно губящий, ну а ему весьма разнуздано твердолобые в теории большевики без единой здравой мысли тупо в рот глядели, слепо копируя всю его тактику военных действий, а между тем в них явно могло быть самое бесчисленное множество исключительно же различных нюансов.

228
Скажем так, летом 1942 года имели место, и время все те, до чего бесчисленные окружения, именно что как есть более чем бездарно и напролом исключительно ведь сколь еще строго вперед и вперед бездумно вырвавшихся сил Красной армии.
Наскоро, да и вообще неизвестно уж чему и как обученный сталинский холуй, маршал Баграмян вовсе-то бессмысленно услал войска именно вот что попросту к черту на кулички, а именно потому его вина, в том числе и перед армянским народом, будет совсем этак неизгладима в долгих веках.
И то тем более будет именно так поскольку немцы и вправду могли вовсе-то ненароком вполне изловчиться на деле суметь всею зверской мощью оружия чисто так разом и до конца всецело одолеть весь СССР в той безумно тяжкой и кровопролитной войне.
И ведь, яснее ясного, что и близко не стали бы они хоть сколько-то весьма активно вмешиваясь хоть единым словом мешать своим верным союзникам-туркам, до чего и впрямь успешно вполне на деле довершать весь тот не столь и давнишний в те времена армянский Холокост.
А впрочем, в принципе, разве то одна лишь совсем этак вовсе непростительная вина того еще самого пресловутого маршала Баграмяна?
Да нет, поскольку был он как-никак не более чем одним из тех, кто весьма злодейски тогда оказался всецело причастен ко всему тому, что весьма многие из тех бессмысленно бравых наступлений были тогда осуществлены вообще безо всякого хоть сколько-то более-менее осмысленно делового стратегического расчета…

229
И прежде всего, тут все дело было именно в том, что слишком глубоко наши войска тогда разом вклинились в самый глубокий тыл, как правило, до чего весьма уж изобретательно умного противника.
И было все это именно так разве что поскольку