На скрижали моего сердца

на ближайшем доме прочёл на табличке «Волоколамское шоссе». Мелочи и детали самопроизвольно фиксировались в голове. Посетил магазины, расположенные в цокольных этажах домов. И, признаюсь, заскучал. Затосковал, хоть волком вой, так захотелось домой в Якутск. Но собрал волю в кулак, справился с нахлынувшим чувством, мысленно проскандировал мантру: «Всё хорошо. Всё прекрасно. Всех люблю. Все меня любят» и по подземному переходу перебрался на противоположную сторону. Выйдя на свет их сумрака перехода, зажмурился и упёрся взглядом в высокий металлический забор. Дворник-азиат, апатично машущий метлой, на мой вопрос ответил, что «здесь когда-то недавно бил курупний рынок».
  Считая эту часть культурно-просветительной программы завершённой, вернулся к метро, по пути посетив несколько магазинов «сэконд-хэнд» из праздного любопытства.
  Серый холл, люминесцентные лампы на стенах, выщербленные миллионами ног гранитные ступени вели внутрь. Идя вниз, старался припомнить, когда в последний раз был в метро. Оказалось, почти никогда, не считая в далёком детстве переезда с родителями из одного аэропорта в другой. Каков был интерьер тогда, не помню, но сейчас возле стены прямой стеклянной линией стояли киоски с продуктами, с одеждой, бытовой химией, книжные лавки. И всё та же суета! Все куда-то спешат, торопятся, на ходу успевают  читать прессу, журналы, книги, слушать музыку из плееров, говорить по телефону и одновременно уминать печёные пирожки, купленные в киоске.
  Как наверху, так и внутри, запахи в метро сложные, усиленные узостью пространства, концентрированные, они смешались в тяжёлую смесь из дезодорантов, духов, сырости мытых полов и ароматов хлебной выпечки.
  Несколько минут потоптался возле витрины, уставленной книгами с ярлычками «новинки!» и вошёл непосредственно в фойе станции.
  Ещё кое-что из моих детских воспоминаний осталось на месте: стеклянная будка дежурной и турникеты по обе стороны. Одна контролёрша бдит, грозным оком, профессионально осматривая пассажиров сквозь стекло; вторая возле схода на эскалатор.
  В кассу очередь – депрессивный способ покупки билета; вижу, девушка с синими крашеными волосами покупает билет в автомате и кладёт в кошелёк. Она ушла; подошёл к автомату, ознакомился с инструкцией, вставил стольник в купюроприёмник. Купленный билет положил в паспорт, как поступила девушка, так как отродясь ни кошелёк, ни портмоне не имел. Подойдя к турникету, приложил паспорт к считывающему устройству, повторил точь-в-точь действия мужчины, проходящего рядом. На табло высветилась надпись «1 поездка». Едва пересёк сию границу, мне навстречу бдительная тётка-контролёр с ехидненькой улыбочкой на хитреньком личике, шасть, преграждает дорогу и, ласково так улыбаясь, (вот змея!) говорит:
  - Мужчина, покажите, пожалуйста, ваш проездной.
  Обезоруженный внезапностью поведения женщины, отвечаю:
  - Нет у меня.
  Улыбочка с лица не сошла, но глазки стали колючими.
  - Как же вы прошли через турникет?
  Показываю на молодую мамашу с ребёнком, она прошла, приложив к считывающему устройству толстый кошелёк.
  - Точно так.
  Контролёрша проводила мамашу внимательным взглядом и сказала, что с нею разберутся в другой раз, её интересует моя персона (простите за высокий штиль!).
  - Значит, проездного нет! – ликующе произносит она.
  Пожимаю неопределённо плечами.
  Этого она и ждала. Да как крикнет, перекричав льющуюся из динамиков музыку в сторону поста полиции:
  - У нас «заяц», Лорочка! Выдь сюда!
  Из помещения вышла очаровательная брюнетка, стрижена под каре, чёлка вровень с бровями, янтарные глаза лучатся светом. Приятный овал лица, прекрасная фигурка в форменной одежде. На минуту задумался, глядючи на неё и подумал, что никакие бикини не красят женщину так, как военная форма. И спрашивает она, обращаясь к контролёрше, волшебным голосом (моё сердце остановилось, моё сердце замерло!):
  - Что у вас произошло, Вероника?
  Контролёрша уложилась в пару фраз и выжидающе упёрлась взглядом в лицо полицейской. Девушка посмотрела на меня, улыбнулась (а сердце-то ёкает!), привычным жестом поправила причёску.
  - Серьёзный мужчина. На «зайца» явно не похож.
  Контролёршу, тёртую тётку, не проведёшь.
  - Вон, Чикатило тоже не был похож на маньяка, а народу нашинковал…
  - Не преувеличивайте, Вероника.
  - Так он сам… сам сказал, проездного нет.
  На этот раз полисвумен наложила маску суровости и, обращаясь ко мне, строго произнесла:
  - Ваши документы, пожалуйста!
  Протягиваю паспорт.
  - Пожалуйста.
  - Ишь ты, вежливый весь из себя! – не хотела угомониться контролёрша. – Лорочка, не поддавайся на его чары!
  Полисвумен пропустила её высказывания мимо ушей. Раскрыла книжечку и увидела билет.
  - Мужчина, зачем цирк устраивать? – в её голосе читалось недовольство. –Шутки шутите, от работы отрываете?
  Показала билет контролёрше, она лишь покачала головой и сказала, вот же люди…  
  Вокруг нас собралась небольшая кучка пассажиров: их раздирало любопытство, что случилось и чем кончится.
  Девушка-полицейский листает страницы паспорта и заостряет внимание на фото. Прекраснее глазки округлились, губки сложились бантиком, с уст срывается вопрос:
  - Как это… понимать?..
  Вытягиваю шею и обливаюсь холодным потом: у неё в руках паспорт друга. Разница между ним и мной разительная: он рыжий и кудрявый, у меня короткий ёжик тронутых сединой волос.
  Ответ застрял в горле. Прокашлялся в кулак.
  - Это… это таким буду через тридцать лет, - выдумываю на ходу, молчать, значит, бить мяч в свои ворота.
  - Через сколько? – недоверчиво покосилась на меня девушка.
  - Через двадцать, - уточняю.
  - Как вас зовут? – вопрос, на котором мой отпуск мог тут же и закончиться.
  Едва раскрываю рот, сказать Сивуха Аркадий Станиславович, соображаю, что документ-то Костин, назовусь своим именем и на тебе, афедрон, новый год, припишут кражу документом. Снова артистично захожусь лёгким кашлем и, осипшим голосом, произношу:
  - Цымбал Константин Андреевич.
  - Адрес прописки.
  И тут ожидал меня подвох. Якутск, улица…
  - Московская область, Истринский район. Посёлок Дмитрово, - от зубов отлетает информация, - дом…
  Она останавливает меня жестом руки.
  - Возьмите паспорт и впредь так не шутите, товарищ Цымбал, - возвращает документ. – Вам повезло, у меня с юмором всё в порядке. А попадись моему напарнику, схлопотали бы административный штраф.
  Дрожащей дланью беру заветную книжицу, прикладываю правую руку к сердцу.
  - Большое спасибо, товарищ старший лейтенант!
  Она поправляет:
  - Лейтенант.
  - Конечно, конечно, товарищ капитан, у меня с утра что-то со слухом, - и становлюсь на ленту эскалатора.
   Спустившись вниз чувствую спиной взгляд. Оборачиваюсь. Наипрекраснейшая девушка в полицейской форме с причёской каре, улыбнулась и помахала рукой. Махнул и я, улыбнувшись.
  Заслышав шум приближающегося состава, поспешил к месту посадки.
  - Мужчина… - слышу за спиной.
  Мало ли мужчин, кроме меня?
  - Мужчина с красной сумкой.
  Обладатель красной сумки я единственный, торможу. Повернулся на голос. Ко мне приближается наряд из двух полицейских. Старшина, мужчина в возрасте, и рядовой, по румянцу щёк видно молод и недавно демобилизовался.
  Подходят. Представляются. Старшина просит предъявить документы.
  В тот момент чуть не взорвался, «как сотня тонн тротила».
  - Это что, какая-то шутка?
  Старшина серьёзен, как Юлий Цезарь перед пиром.
  - Мы похожи на весельчаков?
  - Отнюдь, - указываю пальцем на фойе станции, - только что ваша сотрудница проделала эту процедуру, - и меня осенило: - Она передала вам по рации…
  Высказаться старшина не позволил.
  - Она это она, - веско заключает он, берёт паспорт и механически пролистывает страницы. – У неё своя работа, у нас – своя.
  - Как же, общее дело, - чертовски хотелось высказаться, хотя какой-то частью ума понимаю, молчи, Аркаша, в тряпочку. – Причина задержания?
  - Проверка документов, - отвечает степенно старшина, молодой придал себе важный вид: грудь колесом, губёшки сжал.
  - Мне, грешному, показалось, моя сумка вызвала здоровый интерес, - срывается с языка и заключаю: - А оказывается, просто проверка документов.
  Старшина взял у молодого папку, раскрывает и показывает мне графический рисунок. «Фотопортрет, - догадываюсь, - и что с того?» Рассматриваю сей портрет, ничего удивительного, нос крючком, уши оттопырены, узкий лоб, глубоко посажены глаза. Прочёл фамилию: «Оздоев».
  - Посмотрите внимательно.
  - Посмотрел. Какая связь?..
  - Вы похожи на разыскиваемого.
  Я чуть не стал заикой.
  - Вы серьёзно?
  - Да.
  - Он даже близко не лежал!
  - Повторить? – старшина всё так же спокоен. – Вы похожи. Обязаны проверить. Специфика работы.
  - У меня фамилия другая, - козырь конечно, слабоват, но всё же.
  Наступила ария певца за сценой.
  - Ксиву подделал, - блеснул знанием блатных словечек молодой полицейский.
  - Прекрасно! – отвечаю и чувствую, снисходит на меня расслабление. – Ксиву, как вы изволили выразиться, подделал. – А национальность? А лицо?!
  Рядовой выдаёт то, чего и сам от себя не ожидал.
  - Операция, - а у самого рожа так и светится огнем лучезарным, вот посмотрите, какой я умный. – Сейчас хирурги чудеса творят!
  И старшина, и я остолбенели.
  Рядовой вибрирует от находчивости.
  Минуту-другую длится пауза.
  Наблюдаю, как отправляется без меня третий состав, увозя спешащих пассажиров, равнодушно проходящих мимо: обычное дело, проверка документов.
  - Согласен, - обретаю дар речи. – Подскажите, куда подевался акцент? Никакая пластика от акцента не избавит.
  Рядовой запрыгал глазами то на старшину, ища у него подсказки, то на меня, испепеляя взглядом.
  - Саныч, - обращается к старшине рядовой по отчеству, - ну ты-то чего молчишь!
  Старшина возвращает паспорт.
  - Всего хорошего, гражданин Цымбал (успел-таки прочесть фамилию!).
  Взялся пальцами за книжечку, тяну на себя, старшина удерживает.
  - На вашем месте я бы немного поработал над причёской.

                                                    18

  Двери вагона закрылись за спиной. Из динамика поставленный мужской голос сообщил: «Следующая станция Спартак».
  «Уф!» – облегчённо вздыхаю, не подозревая, сюрпризы на сегодня не кончились. Пара фокусов у Судьбы припасена.
  «Где лучше выйти, чтобы пройти на красную площадь?» - обратился к стоящей рядом девушке, читавшей увлечённо толстую книгу на английском. «Приезжий», - прочёл в её глазах, улыбка скользнула по губам. «Китай-город, дальше вам подскажут».
  Достопримечательности, связанные с красной площадью осмотрел быстро. Потолкался среди разных групп туристов из Европы, беспощадно насилующих свои фотоаппараты бесконечной работой вспышки и съёмкой прекрасных видов. Когда часы на Спасской башне пробили два раза, ощутил сильнейшее желание заморить червячка.
  Пристанище нашёл в здании Гостиного двора, чтобы пройти внутрь пришлось купить билет на выставку парфюмерных изделий. Насытившись разнообразной гаммой запахов и ароматов, зашёл в ресторан с незатейливым названием «Аква – рель», его посоветовала продавец-консультант, такая же прекрасная как и аромат «Magi noir» одного из парфюмерных бутиков.
  Встретил