Spoudogeloion. История Европы в романах

часа назад вы арестовали заговорщиков в Лондоне, а уже успели обыскать мою кузину в её замке и даже привезти мне это письмо? Как вы успели? Если бы ваши люди летали по воздуху, подобно птицам, то и тогда они не смогли бы преодолеть за такое короткое время путь от Лондона до замка и обратно.
– Мадам, ваша секретная служба создана именно для того, чтобы всюду поспевать и раскрывать преступления прежде, чем они свершатся, – внушительно проговорил сэр Френсис. – Мария Стюарт обыскана и помещена под крепкий караул. В её шкатулке мы обнаружили вот это письмо. Кроме меня, ни один человек не прочёл его, можете не сомневаться.
– Благодарю вас за деликатность, милорд, – это так не похоже на вас, – сказала Елизавета, углубляясь в чтение.
Строчки письма замелькали у неё перед глазами: «Сэр Роберт! Я получила ваше послание и благодарна вам за него… Я понимаю, как плохо вам приходится при дворе Елизаветы, среди низких и подлых людей, которыми она себя окружила. Эта королева способна править только негодяями, ворами, обманщиками, злодеями, а поставь Елизавету средь честных людей, как её тотчас прогнали бы прочь… Я знаю, как опротивела вам Елизавета. Старуха, которая должна класть три слоя пудры на лицо, завешивающая драгоценностями дряблую кожу своей шеи, нечистоплотная и дурно пахнущая… Я понимаю, какое омерзение вы испытываете, когда она силком тащит вас в постель, в которой побывало половина мужчин её двора… У неё уже отходят крови, а она всё ещё хочет казаться юной девушкой, – как смешно, как противно! Я знаю, как нелегко вам выдержать её капризы, перемены настроения, раздражительность и слезливость, вспыльчивость и грубость… Особенности её возраста дополняются издержками вульгарного воспитания и непереносимого характера, отсутствием порядочности, бессердечностью и беспредельным себялюбием… Она ослеплена гордыней и тщеславием; придворные лгуны постоянно убеждают Елизавету в неотразимости её чар, но знала бы она, как над ней потешаются за глаза! А при дворах Европы нет более забавной темы для рассказа, чем пошлое жеманство молодящейся английской королевы…  Мужайтесь, мой друг, скоро всё изменится и я смогу лично выразить вам свою признательность. Мария».
Елизавета подняла глаза на сэра Френсиса, и он невольно отступил на шаг назад.
– Это фальшивка? Письмо ей подбросили? – голос королевы был неестественно спокоен, но взгляд ужасен.
– Вы же знаете почерк вашей кузины, – прохрипел сэр Френсис, у которого вдруг перехватило горло.
– Тогда почему вы не доложили мне, что сэр Роберт писал Марии?
– К сожалению, нам не удалось вовремя выяснить это, потому что…
– Я прикажу вас четвертовать! – пронзительно закричала королева. – Это измена! Вы предали меня!
– Ваше величество…
– Молчите! Завтра же вы взойдёте на плаху!
– Ваше величество!
Елизавета резко отвернулась от него и подошла к окну. Её плечи тряслись, она лихорадочно повторяла:
– Господи, за что, господи! Он мне изменил! И с кем, – с Марией! Она пишет обо мне такое ему, – ему, которого я люблю, – ведь я люблю его! Господи, да есть ли справедливость на этом свете?! За что они так поступили со мной, что я им сделала? Господи, боже великий, почему ты не покарал изменников? Господи, ты должен был их покарать!.. А ты, Мария, – яростно выкрикнула Елизавета через мгновение, – ты подлейшая из тварей, ты ответила мне злом за добро! Слишком долго я прощала тебе, – и вот она, твоя благодарность! Ты не смогла победить меня в сражении за королевство и тогда ты решила уничтожить меня как женщину, – ты опозорила и раздавила меня. Как я могу быть королевой после этого? Где найти мне опору, как уважать себя? Только твоя смерть теперь вернёт меня к жизни; твоя смерть – моя жизнь! Ну, так не жди от меня пощады, – ты сама подписала себе смертный приговор!
Сэр Френсис застыл посреди комнаты, как соляной столб. Елизавета взглянула на него, её глаза бешено блистали.
– Соберите Королевский Совет! – приказала она и выбежала из комнаты.
***
С перекошенным лицом Елизавета быстро шла по длинным коридорам дворца, и все кто встречался на её пути, испуганно шарахались в сторону. Гвардейцы, нёсшие стражу около покоев сэра Роберта, не узнали королеву и преградили ей дорогу.
– Вон! – крикнула Елизавета и гвардейцы отпрянули прочь.
Сэр Роберт заканчивал последние приготовления для того чтобы пойти играть в мяч. Возле кресла, в котором он сидел, суетились слуги и парикмахер; услышав крик королевы, они замерли и уставились на дверь.
– Идите! – замахал на них сэр Роберт и они выскочили в заднюю дверь в тот же момент, когда королева вошла в переднюю.
– Мадам, я должен извиниться за своё опоздание, – сказал сэр Роберт, встав с кресла и поклонившись. – Проклятый парикмахер отрезал мне целый локон волос. Простите меня, но не мог же я появиться на людях в таком виде, не рискуя вызвать всеобщий смех. Пришлось делать завивку, чтобы скрыть проплешину. А у вас очаровательное платье, мадам, оригинальное и очень вам идёт…
– Вы писали Марии? – перебила его Елизавета.
– Какой Марии?
– Вы писали разным Мариям? Я спрашиваю о моей кузине, Марии Стюарт.
Сэр Роберт растерялся.
– Нет, – ответил он после короткой паузы.
– Лжёте! – закричала Елизавета. – Вы писали ей!
– А, вспомнил! Вы, наверно, говорите о том письме, в котором я известил её, что служу исключительно вам? – поспешно произнёс сэр Роберт. – Меня заставляли поклясться ей в своей преданности, но я категорически отказался сделать это.
– Читайте! – королева швырнула письмо Марии ему в лицо.
Сэр Роберт успел подхватить бумагу. Искоса поглядывая на Елизавету, он принялся читать. Вскоре письмо задрожало в его руках, а сам он смертельно побледнел.
– Боже мой! – вырвалось у него. – Клянусь, я ничего подобного ей не писал! Если бы моё письмо сохранилось, вы бы сами убедились. Клянусь!
– Мерзавец! Как вы посмели писать ей! – возопила Елизавета. – Как вы посмели общаться с этой гадиной! Вы обсуждали с ней меня!
– Нет же, нет! Клянусь, в моём письме была всего одна строчка! – с отчаянием воскликнул сэр Роберт. – Одна строчка о моей преданности вам!
– Негодяй! Вы отправляли ей письма, у вас была налажена переписка, вы предали меня! – ещё громче закричала Елизавета. –  Ничтожество, я вытащила вас из грязи, а вас надо было втоптать в грязь! Что вы собой представляете, – пустое место, безвольная тряпка, самовлюблённый осёл! Чем вы были без меня, кто бы вас заметил? Вы видны лишь в лучах моей славы, вы согреты моим теплом, – но вы плюёте на солнце, которое вас греет, безмозглый дурак! Ваша глупость превосходит вашу мерзость, подлец!
– Ваше величество, но послушайте, я клянусь…
– Молчи! – закричала Елизавета так, что зазвенели подвески на люстрах и подсвечниках. – Вы подленько хихикали за моей спиной, потирая свои мерзкие ручонки, уже представляя, как будете стоять у трона Марии, – гнусной шлюхи, погубившей всех своих мужей! Не дождётесь этого! Вы забыли, чья я дочь: я сама воткну ваши отрубленные головы на кол! Но сперва у вас переломают кости, вытащат жилы, сдерут кожу! Я придумаю для вас такие пытки, что московский царь Иван перевернётся в своём гробу. О, с какой радостью я буду смотреть на ваши муки, с каким восторгом слушать ваши стоны! Ваша казнь станет самым лучшим зрелищем в моей жизни.
– Ваше величество, казните меня, но… – пытался вставить потрясённый сэр Роберт.
– Молчать! – на лице королевы проступили красные пятна, видные даже сквозь густой слой пудры. – С этой крысой, всюду роющей свои кривые ходы и кусающей людей, вы говорили обо мне; вы насмехались надо мной, вы называли меня последними словами! Как две грязные сплетницы, вы собрали всё самое отвратительное и пошлое, что могла сочинить обо мне чернь; вы дополнили это собственными болезненными выдумками, вы не пропустили ни одного пятнышка на моём белье, чтобы ни придать ему отвратительный смысл. Вы хотели унизить меня, но показали свою уродливую сущность; я смеюсь над вами, я презираю вас!
– Ваше величество! – вскричал сэр Роберт, которого колотила крупная дрожь.
– Молчать! – Елизавета вдруг принялась наотмашь бить его по лицу. – Я вас научу, дрянной мальчишка, как уважать королеву! Вы запомните, каково изменять мне!
У сэра Роберта хлынула кровь из носа и разбитой губы.
– Ваше величество, – всхлипнул он, даже не пытаясь укрыться от ударов.
– Негодяй, негодяй, негодяй! – прокричала Елизавета и упала с рыданиями на кресло.
– Ваше величество, – сэр Роберт встал перед ней на колени, – простите меня, умоляю вас, простите! Я виноват перед вами, – да, я глупец, я болван, я идиот, – но я не предатель! Я не знаю, как получилось с этим письмом к Марии, я не понимаю, почему она написала мне такой ответ, – я люблю вас и всегда любил! Будь она проклята, эта Мария, раз доставила вам страдание, – я проклинаю её, слышите! Я ваш и только ваш с той минуты, когда вас увидел и до самой смерти; для меня нет в мире другой женщины!
Елизавета продолжала плакать. Сэр Роберт всё так же стоял на коленях, не смея вытереть кровь, капающую на его на роскошное жабо с фламандскими кружевами.
– Возьмите, – сказала, наконец, королева, вытерев слёзы и подавая платок ему. – У вас губа распухла и нос тоже… Пусть это будет вам уроком.
– Благодарю вас, мадам, – обрадовано ответил сэр Роберт, поднимаясь с пола. – Разрешите, я налью вам вино?
Елизавета кивнула. Посмотрев на себя в зеркало, она досадливо поморщилась и стала пудриться, используя туалетные принадлежности сэра Роберта.
– Как же это могло случиться с вашим письмом? – спросила она через несколько минут. – Как вы могли написать Марии и почему не признались мне в этом?
– Видимо, сам дьявол сыграл со мной злую шутку. Поверите ли, я ни за что на свете не написал бы это проклятое письмо, но он так и вился вокруг меня, – а я, к тому же, был пьян, – с тяжёлым вздохом признался сэр Роберт.
– Кто вился вокруг вас? Дьявол? – взглянула на него Елизавета.
– Нет, мадам, этот… как его… Энтони. Втёрся в доверие, назвался другом детства, а я на дыбе скажу, что не знал его прежде.
– Что же, всё-таки, вы написали в своём письме?
– Одну строчку, мадам, всего одну строчку! О том, что я служу вам и буду служить впредь, – горячо проговорил сэр Роберт, прижав руку к сердцу.
– Да? – Елизавета недоверчиво смотрела на него.
– Клянусь вам, мадам! Клянусь спасением своей души, райским блаженством, божьим судом! – он не отвёл глаз, выдержав её взгляд.
– А зачем Энтони нужно было такое письмо от вас? Не кажется вам, что это странно?
– Спросите у него, я плохо разбираюсь в политике.
– Это уж точно, – пробормотала про себя Елизавета, а вслух сказала: – Энтони спросят, можете не сомневаться: сэр Френсис умеет развязывать языки. Но предупреждаю вас, милорд, – если окажется, что вы меня обманули, вы тоже пойдёте в гости к сэру Френсису.
– Лишь бы этот Энтони не оклеветал меня, он такой каналья, – встревожился сэр Роберт.
– Сэр Френсис разберётся. Судя по ответному письму Марии, вы, в самом деле, ничего не писали ей обо мне…
– Клянусь!
– Наверно, я погорячилась: вы не столь виноваты, как я вначале подумала. Я замолвлю за вас словечко перед сэром Френсисом, – Елизавета слегка улыбнулась. – Теперь-то я понимаю, что это Мария решила