Диксоном и пьют кофе из красивых тонких чашек, а потом он выходит на палубу «Француза», весело болтает с ребятами и знает, что его любят и уважают. Они все, от Коротышки до Херувимчика, прошли перед его мысленным взором, и ни в ком он не нашёл недостатков. После этого он с особым отвращением оглядел удобный камбуз и почувствовал к нему ненависть. Он в сердцах схватил кастрюлю с водой, затратив на это излишнее усилие, и сразу опомнился.
- Вот ведь говорят, что на сердитых воду возят, - не без юмора вспомнил он. – Только в моём случае правильнее было бы сказать «носят». Не знаю, сколько пролилось на пол, но, по-моему, больше удержалось на мне. Хорошо, что не кипяток. Пусть это послужит мне уроком: как только разозлюсь, сразу вспомню, как стоял мокрый с ног до головы. Пойду, переоденусь».
Он выглянул из камбуза и осмотрел палубу, проверяя, где ненавистный юнец, и, воспользовавшись тем, что он что-то выговаривал бедному Дику, поспешил в свою каморку.
«Жаль мне тебя расстраивать, Джо, но ничего хорошего про твоего любимца я сказать не смогу. Вредный, мелочный, несправедливый. О себе молчу, но как он цепляется к Дику! Порядочный человек не станет издеваться над людьми только из-за того, что компаньон заставил взять их на судно. Но я не сбегу отсюда до Египта. Ради моей девочки не сбегу и всё вытерплю.
В его воображении встало чудесное видение: он колотит Акселя перед тем, как навсегда его покинуть. Он опомнился и поторопился настроиться на мирный лад, ведь до Египта было ещё далеко. А чтобы совсем придти в себя, он набил трубку и закурил.
- Послушай, Аксель, давай поговорим, пока нам никто не мешает, - раздался голос мистера Митчелла.
Хьюго насторожился.
- Нам с вами не о чем говорить, - отозвался капитан очень неприятным напряжённым голосом.
- Нам есть о чём говорить, и я не успокоюсь, пока ты не объяснишь мне, что всё это значит.
- Почему я должен перед вами отчитываться? – высокомерно осведомился Аксель.
Хьюго пересел поближе к двери и стал внимательно слушать.
- Тебя словно подменили. Что произошло?
- А вам какое дело? – отрезал капитан.
- Кто эти люди, с которыми ты всё время разговариваешь? Твои друзья? Я никогда прежде их не видел.
- Почему вы должны были их видеть? Я не обязан знакомить вас со всеми моими друзьями.
- Они не моряки, а пришли сюда матросами.
- Они мои друзья, и это главное. Им хочется изучить жизнь на море, но к морскому делу они непригодны. Оставьте их в покое.
- Да я и без того всех оставил в покое. Скоро мне некому будет приказать взять рифы.
- Значит, вы не умеете руководить людьми.
- Аксель, ты знаешь, почему я терплю все твои выходки.
- Мы с вами уже не друзья.
- Почему? Чем я перед тобой провинился? Может, я не заметил, что оскорбил тебя?
- Не будем об этом говорить.
- Нет, мы будем об этом говорить. Ты всё скажешь мне в лицо. Почему ты прячешь глаза?
- Мне неприятно глядеть на тебя. Ты надоел мне, Щеглёнок. Давно надоел. Я надеялся, что навсегда от тебя избавился, но ты не хочешь оставить меня в покое и навязался мне в помощники. Зачем ты сюда пришёл?
- Я не понимаю, - дрожащим голосом проговорил мистер Митчелл. – Я давно тебе надоел? И наш добрый капитан Гамильтон? И даже Джо надоел? Да кто же ты после этого?
- Человек, который хочет избавиться от неприятных ему людей.
Наступило молчание.
- Нет, Аксель, не уходи! – вновь раздался голос мистера Митчелла. – Я… не верю тебе. Я слышу, но не верю. Это не ты. Ты не можешь так говорить.
Резкий нарочитый смех капитана Йенсена был очень противен.
- Тебя словно подменили. Ты, точно, Аксель? Может, у тебя есть двойник?
- Перестань молоть вздор!
«А может, у него, действительно, есть двойник? – подумал Хьюго. – Сам-то я этого парня не видел прежде, но вот и Щеглёнок сомневается. И Джо удивляется перемене. Говорят, бывают двойники, которых невозможно отличить от тех, на кого они похожи. Настоящего Акселя подменил его двойник. Для чего? Может, чтобы завладеть деньгами, может, - шхуной. Последнее вернее. Захватит судно и будет себе пиратствовать. Людей, правда, набрал себе не самых для этого подходящих, уж слишком они ленивы и неумелы, но уж каких смог. Тогда понятно, почему он не хотел брать пассажиров и нас с Диком».
Хьюго почувствовал, что его охватила дрожь при мысли о пассажирах.
- Конечно, вздор, - согласился Щеглёнок. – Ты Аксель, ты мой друг…
- Бывший друг, - холодно напомнил тот. – Да и были ли мы когда-нибудь друзьями?
- Мне кажется, что ты заставляешь себя говорить то, чего не думаешь, - тихо сказал мистер Митчелл. – Доверься мне, Аксель. Что с тобой?
- Опять одно и то же! – в изнеможении воскликнул капитан. – Как же ты мне надоел! Ты, как кусок смолы, прилип и тебя никакими силами не отчистишь. Тебе говорят, чтобы отвязался, а ты не желаешь оставить меня в покое. Наверное, скоро я тебя возненавижу.
- Если бы… - Мистеру Митчеллу пришлось сделать паузу, чтобы сдержаться. – Если бы не твоя сестра, с этой минуты ты бы перестал для меня существовать. Только ради неё я постараюсь... постараюсь…
- Забудь про неё, - проговорил Аксель голосом, сразу ставшим безжизненным.
- Забыть? Это невозможно! Я люблю её и любил всю жизнь. Это глупо, но мне кажется, что я влюбился в неё сразу же, едва услышал рассказ Джо, как она смеялась, лёжа малюткой в корзине. Я взрослел, а она подрастала, но я не переставал о ней думать. Я видел её счастливым ребёнком, девочкой, а потом она превратилась в весёлую девушку. Как я могу забыть её смех? А когда я перешёл на эту шхуну, мне так и кажется, что она здесь и зовёт меня… Что с тобой, Аксель?
- Говорю тебе: забудь её! Она не для тебя! – резко сказал, почти выкрикнул тот.
- Почему? Ты никогда не был против…
- Против чего? Неужели ты надеешься стать её мужем?
- Но прежде…
- Забудь то, что было прежде. Говорю тебе, что теперь она не для тебя.
- Я не могу…
- Хорошо, поговорим откровенно. Кто ты и кто она? У тебя есть только твоё жалованье, а она хорошо обеспечена. Если ты заболеешь или почему-либо не сможешь выходить в море, ты превратишься в нищего и хорошо это знаешь. Рассчитываешь присосаться к богатой жене? Я хочу для своей сестры другого будущего. Ей нужен муж с собственным капиталом и со связями. Пора нам с ней выбиваться наверх, а не прозябать в среде рыбаков и нищих моряков. Что молчишь? Удивлён? Я не хотел этого говорить, ты меня вынудил.
- Что бы сказал твой дядя, если бы тебя услышал?
- Если бы меня услышал, - повторил Аксель. – Хотелось бы мне, чтобы он сейчас был здесь… и слышал меня. Он бы гордился моей твёрдостью.
«Один? – усомнился Хьюго. – Чтобы он гордился тобой, щенок?! Да он же ни о чём не подозревает. Если бы он тебя услышал, тебе бы не поздоровилось».
- Так что забудь о моей сестре и не пытайся с ней увидеться.
- Она тоже так решила, или это только твоё решение? – убитым голосом спросил мистер Митчелл.
- Она согласи… Она уверена, что так надо. Теперь она не для тебя, Щеглёнок. Тебе лучше её забыть. Не унижайся, пытаясь получить то, что твоим быть не может.
- Я тебя понял, - хрипло проговорил мистер Митчелл. – Не волнуйся, больше я об этом не заговорю. Желаю твоей сестре счастья, и пусть она будет уверена, что я не буду докучать ей своей любовью. Но всё-таки передай ей, что я навсегда останусь ей другом. В жизни бывает всё. Счастье может улыбнуться человеку, а потом отвернуться от него. Если ей когда-нибудь понадобится помощь, пусть вспомнит, что у неё есть надёжный друг. Я жизнь отдам, если это поможет ей стать счастливее. Ты отвернулся от меня, Аксель? Я надоел тебе? Но всё-таки передай ей мои слова, чтобы… ей было спокойнее жить на свете. Теперь я всего лишь твой помощник, но лишь пока мы плывём на этой шхуне. А потом я уйду, и ты навсегда от меня избавишься.
- Ты можешь уйти раньше, - холодно сказал капитан Йенсен. – Этим ты доставил бы мне удовольствие. Подумай над моим предложением, пока мы не подошли к стоянке. И тебе тоже было бы лучше. После нашего разговора тебе будет мучительно продолжать плавать под моим командованием.
Раздался звук удаляющихся медленных шагов.
Хьюго не пошевелился. Он сидел, устремив глаза в пространство, и казался себе постаревшим лет на десять. Он каждым нервом реагировал на жестокие слова Акселя, представляя, что чувствует Щеглёнок. Он сам пережил разлуку с любимой. Она тоже сделала свой выбор и контрабандисту предпочла блестящее положение в свете. Но она любила только его и страдала, прощаясь навеки. А сестра Акселя предпочла, чтобы за неё объяснился брат… Но её ли это решение? Она ли хочет порвать с любящим её славным человеком, или это воля Акселя? Как-то очень уж неопределённо он выразился. Была какая-то настораживающая оговорка. Если бы Дик был сейчас рядом с ним, он бы напомнил точные слова поганца, ведь он очень наблюдателен. Щеглёнку обязательно надо самому объясниться с девушкой. Пусть его не останавливает опасение, что его могут принять за охотника за приданым. Элизабет была богата, но он с радостью отдал бы это богатство её мужу с тем, чтобы он отпустил жену. Жаль, что он не может вмешаться в дела бедного парня. Надо будет поговорить с Джо, всё ему рассказать. Джо сумеет принять правильное решение.
Услышав вздох, похожий на стон, Хьюго вздрогнул. Он думал, что Щеглёнок тоже ушёл, а он остался и теперь переживает горе в полном одиночестве. Но он ещё слишком молод и не понимает, что настоящее горе не такое. Хьюго очень страдал из-за разлуки с любимой женщиной, но утешался сознанием, что она живёт так, как считает для себя лучшим, а сломило его известие о её смерти.
- Ничего-ничего, - очень тихо, почти шёпотом сказал кто-то. – Всё хорошо. Пойдёмте отсюда.
Капитан Линч понял, что на этот раз все, действительно, ушли. Он не определил, кто утешал страдающего мистера Митчелла, но, видно, на шхуне есть добрый друг, сочувствующий ему. Хьюго тоже поговорил бы с ним и нашёл нужные слова, если бы не оказался в положении человека, подслушивающего чужой разговор. Он ничего не имел против этого способа узнавать интересующие его вещи, но не хотел, чтобы об этом стало известно.
Вдруг дверь резко отворилась, и на пороге возник взъерошенный Дик.
- Капитан, вы здесь! Как я испугался!
- Чего ты испугался, Тигрёнок? – спросил Хьюго, всё ещё находившийся под впечатлением пережитого. – Я здесь курю.
И он показал погасшую трубку.
- В камбузе вас не было, все залито водой. Я искал вас, искал по всей шхуне, потом опять заглянул на камбуз, а вас там всё ещё нет и пахнет горелым.
Хьюго перевёл на него отрешённый взгляд, а потом словно очнулся.
- Горит? О, чёрт!
Он сунул Дику в руки свою трубку и выскочил на палубу.
«Бедный мой пирог! – горевал он. – Придётся моей девочке обойтись без него. Хотя, учитывая, какой из меня получился повар, это, может быть, к лучшему. Перчик-с-Солью! Какая гадость! Но лучше уж быть Перчиком, чем Задником».
Он слишком спешил и не заметил, что капитан стоит у борта, глядя на волны, а Френк говорит с ним ласково, словно успокаивает. Зато Френк видел и то, как Хьюго вошёл к себе, и то, как он вышел. Он был очень доволен тем, что Линч слышал разговор и убедился, насколько неприятный человек Аксель, а также рад был, что вовремя этого самого Акселя увёл, чтобы он своими переживаниями не перечеркнул достигнутого. Всё складывалось просто великолепно.
Глава 15
Сомнения
Жизнь есть жизнь, и
