Малой кровью.

– Жаль, что мы только                встретились.
        - Психотропное воздействие. Я сейчас йогу призову. – Луков изменил позу, начал медитацию. Ощущение… Слон-кибер,  осваивая  с ним приемы, так наваливался. Туша, но там изометрия предполагалась. Изловчался, выскальзывал. Замедлить дыхание, ей больше кислорода. Ей помочь.
         - Сейчас, сейчас, - шептала Айша, - Аллах велик! Дедушка, это ты? И пытаешься помочь?
         Догадался, что бредит, развернул ее, поделился жизненной силой.
         …Освободили их реальные существа, наделенные разумом и силой машины. Трубкозуб в своей стихии, он предводитель группы. Завал ему – халва, которую обожают южанки. Сладости для Айши, это обязательно! Четвертый старается, и еще кто-то, очень активный и накачанный, с ними.
         - Вот и мы! – Четвертый явно неравнодушен к Айше. Первую помощь оказывает, медбрат в прямом и переносном. Впрочем, смешно ревновать к киберклону. Трубкозуб ходы восстанавливает умело. Четвертый оживляет юную турчанку, не догадываясь, как она дорога старшему брату. Не только фронтовая подруга. Общность целей и сближение в бою повлияли на развитие чувств. Но то, что он сделал, отдавая свои НЗ жизненной силы, киберклону не понять. Он слился с ней. Он знал, что отныне они родные.
         Луков взял себя в руки. Кто же третий? Как бы в нерешительности в сторонке прячется. Впрочем. Луков уловил знакомые запахи «Прайда», как говорил Вадим.
         - Честь имею представиться, товарищ полковник. Я – Пятый ваш…
         - Рад познакомиться, - Луков протянул руку. Ощущение, будто свою же пожал. Но эта горячее.
         - Молодое, племя незнакомое, - он вглядывался                изучающе.
         - Малый смышленый, обучен по-новому, меня навещал в госпитале, - заступился Четвертый.
         - Рекомендации принимаются, - усмехнулся Луков.
         - У меня секретное предписание, - сообщил Пятый.
         - Давай пакет! – Луков вставил зернышко в ухо и позже с уважением взглянул на новобранца. Оценивающе оглядывала его и Айша.
         - Затянули, с электронным братством взаимодействовали, - пояснил новичок.
         - Вредить больше не станут? – спросил Четвертый.
         - Они с нами! Ваши офицеры также постарались, товарищ полковник.
         - Конечно. Рашид?
         - Не только он! Кир, то есть Кирилл прислал ценную новую информацию. Гибриды и Серж сделали многое. Капитан Васильев с сенсацией.
         - Стиляга оклемался? – обрадовался Луков.
         - От него фляга?
         - Со спиртом?
         - Кое-что покрепче! Угостим дорогого друга, подобреет. Пора.
         - Да, сынок, - Егор расчувствовался, положил руку на                 плечо Пятого. – Похоже, тебе быть Пересветом в этой последней битве.
         - Крестики нашиты, - похвалился молодой, - на коже, на бронематериале.
         - Сынок, весь в меня! На тебя надеемся.
         Последние слова задели Айшу, которая полностью пришла в себя благодаря Четвертому.
       - Сынок? А говорил, что нет детей! – в ней пробудилась женщина.
       - Успокойся, близнецы-братья! – сказал Егор.
       - Сына рожу я! Если ты не один из них, без пульса и органов человеческих.
       Улыбки появились у всех одновременно, и невеста обвела их подозрительным взглядом
         - У семи богатырей! Но один он мне всех милей.
         Луков обнял ее и объявил о помолвке.
         Уединившись, Егор и его пятая модель гуманоидального робота обсуждали детали. Они будут как единое целое, но гибель одного не повлечет смерть всех троих. История с подбитым «Ястребом» неповторима.
          Узнав, что Рахим все еще у них в «КПЗ», Пятый обрадовался. Попросил встречи с пленным и немного поприхорашивался перед моджахедом, как женщина перед зеркалом. Но это не было простым созданием имиджа… Рахиму такого не понять, он подумал, что это новая Патимат.


         34. Клод-Ярл достаточно образован, чтобы догадаться о мощном, невидимом и с помощью приборов, щите над скоплениями Тамчинхала. Природа неведомого покровительства непонятна. Возможно, это Аллах, как считали невежественные фанатики. Но допустил ли бы их Бог расправу над несогласными в духовенстве и особенно благочестивым Селимом?
         Он-то лишь немного испачкал руки кремом со щеки девушки: Айшу бережно заковали и передали нукерам целой и невредимой. Лукас не возбудился, она по возрасту ему не подходит. Было бы красавице за пятьдесят, тогда - другое дело. Пит выполнил часть задания, придушил старика во время  молитвы.
         Их бы ликвидировали, и все списали на неверных, но алжирец настоял на командировке. Они, как он считал, еще пригодятся. Дурная слава запоздала, плелась по их следу, «дикие гуси» веселились во время посадок.
         На Балканах Клод ощутил вновь себя мстителем-        живодером. Домашние любимцы дождались своего «избавителя». У них с Лукасом получился отличный тандем. Извращенец дорвался до пожилых дам, наверстывая упущенное. Изголодавшийся в горах мачо набрасывался на старушек,                   бурные страсти заканчивались подвигами в стиле Родиона Раскольникова. Порой он доводил их до летального исхода своими ласками. Смерть во время любовного романа особенно приятна.    Не скажешь того о собачках и кошечках, подвергшихся насилию без ласки. Грубо, за шерсть, об угол или дрессировка плетью отнюдь не по цирковой программе. Удавка – это избавление от пыток.
         Пит преуспевал в своем амплуа, не дожидаясь бурных аплодисментов. Он крутился возле новобранцев, получивших увольнение. Соскучился по солдатикам среди козлов и баранов, которых сделал «голубыми», но не беретами. Предвкушал мародерство в зоне боевых действий и просился на фронт. Там можно наслаждаться и тем, и этим одновременно, да со склада шинель заодно стянуть.
         Зона вооруженного противостояния, к сожалению, не оправдала надежд Пита. Не особенно приглянулась и его приятелям.
         Местность юго-востока Аравийского полуострова не вдохновляла европейских наемников на подвиги. Сюда и мавры, вероятно, не заглядывали, а редкие города разрушены и перестраивались по древнеарабским образцам. Анклав объявил себя частью владения непобедимого Тамчинхала  и назвался имаматом. Когда-то его предшественник воевал с султанатом и англичанами.
         - Настало время реванша! – предупредил алжирец. – Слушайте имама, законы шариата – незыблемы.
         Со свободой их явно обманули. Плацдарм огрызался на атаки союзников, ракеты сбивались, суда подрывались на                  минах. Бедуины на верблюдах прикрывали тыл, в укреплениях засели отважные моджахеды, собранные отовсюду. В том, что всесильный дядя помогает и тут, Ярл не сомневался, иначе бы страны-глобалисты овладели мятежным очагом напряженности без труда.
         - Аллах свидетель! – торжественно произнес имам. – Малютка-подводка для тебя и джигитов.
         - Надеюсь, - обрадовался Клод, вновь ощутивший себя потомком короля викингов. – Он тот Ярл, которого ищут.                   Гусей возьмет, чтобы пощипать «зелени» на подвернувшемся судне.
         Подтопить дорогой прогулочный корабль, обезоружить команду. Порезвятся его ребята на тонущем судне, да и ему пара болонок или пуделей перепадет. Пиратство опьяняет, они скоро это поймут
         Можно покуражиться и на чужом побережье в стиле викингов. Внезапно под утро высадиться возле порта и устроить представление. Они втроем роты стоят. Обговорить с имамом, получить разрешение на рейд с десантированием. Сладкие мечты оборвали последующие события.
         Разгром начался неожиданно, подкрался демоном, но не в ночи. Защита неведомого покровителя не среагировала на неожиданный десант. Противник не падал с неба, используя суперпарашюты, не выползал в снаряжении боевых пловцов. Это было нечто, удивительное и загадочное.
         Средневековые витязи, числом тридцать три, спокойно и величественно выходили из океана на рассвете. Изумленные часовые подняли тревогу. Ярл, готовивший катерок к                 очередному набегу, оказался невольным свидетелем происходящего.
         Он вовремя определил воздействие инфразвука или нечто подобного и натянул защитный шлем. Это, видимо, его и спасло. Остальные защитники плацдарма впадали в панику. Они затыкали уши, они метались, воздев руки к небу.
         К счастью, обезумели не все. Приказ открыть огонь по неизвестным созданиям был исполнен. Но  гигантам с копьями – это укус комара для бегемота в болоте. Они шли, и грозная сила поражала воображение воинов. Их не брали пули, снаряды, огонь. Надвигались неотвратимо, за первой дружиной следовали еще и еще. Сзади – усатый предводитель. И он нес такое под звуки тяжелого рока, что уши местных воинов превращались в сушеные финики. Выкрики дублировались на разных языках, и те, кто знал несколько, обезумели от увиденного  и услышанного.
         Рок сменила попса: одни и те же слова повторялись сотни раз, они проникали через ладони, через наушники. Верблюды взревели и бросились топтать все, что можно, сбивая горбы на бок.
         Клоду вскоре стало ясно, что первые – лишь фантомы. Они вселяли ужас, деморализуя противника. Следующие, вышедшие из океана, имели тела подобно медузам.
         - Разрывными! – надрывался имам. – Они разлетятся. – Смятение подданных его бесило. Он сам навел многоствольные пулеметы.
         Он только сыграл. И что? Имам уподобился футболисту, забивающему голы в свои ворота. Из ран медуз хлынула жидкость, довольно едкая и противная. Только и время, что перевязывать сочившиеся отверстия врагам.
         Следующими были «крабы в броне», за ними выполз «спрут», и пират сразу узнал его. Тельняшка и оранжевый галстук, нелепое сочетание, но тут не до моды. Прикрытия нет, значит, пора на дно. Осьминог тут, значит, под водой есть шанс удрать. Вдаль побережья, «на веслах», зачистка в разгаре, его не хватятся. Пит и Лукас? «Боливар» не выдержал троих, но дорога и секунда. Пусть спасаются сами!
         … Полковник Федоров уловил суть оригинальной  операции обновленными извилинами и пришел в восторг. В постригшемся Хаке он видел внука… Звал в гости к Смирновым. Идеи были новы, технологии исключали сопротивление и излишние жертвы. Ни капли крови, они не убийцы. И вмешательства нет, а попросившим помощи союзникам лучше язык прикусить.
          - В чешуе, как жар горя, тридцать три богатыря!.. – полковник Федоров цитировал Пушкина, как первоклассник. Он дядька, командир. Вначале его голос, потом он сам  в спруте-стиляге. Подчиняются, побаивается его и чудовище, как и Вася-разгильдяй в свое время.
        Зачистку он продолжал озвучивать:
         - Известно всем, нам ваша нефть не нужна! Горит хуже сырых дров. В Тюмени перешли на торф. Вы мне Украиной не пеняйте, я сам могу! Президенты меня слушали, а вы кто? Что касательно, относительно, то безусловно! А случись такое дело, вот и пожалуйста. Верблюдам дадим лучший корм, они                      пойдут с нами. Мы обеспечим им экономику за счет долгосрочных займов! Вы газ не трогайте, его верблюды из горбов подадут в трубы, если кормить нашим горохом. Да, вы что хотели? Ну, не знаю. В этом смысле вы все лошади. Все красавцы молодые, великаны удалые! А вы как думали? Знаете, скакунов на скаку остановит, в горящую избу войдет? На что надеетесь, я обращаюсь к Верховному…
         Подборка выражений из речей забытого политика имела военное значение. Человек готовился, скрывая истину,