Школа 5. Первая половина 60-х

на белом коне, а не так, как некоторые думают, что я с палкой и на хворостине. А когда я кричу: "Я -  Д`Артаньян!", то я тут же становлюсь знаменитым мушкетёром, в руке у меня уже шпага, а подо мной Россинант... Конь так называется...

Это артистам надо переодеваться в костюмы, приклеивать усы и бороды, одевать парики и вживаться в роль по методу Станиславского, а нам ничего такого не надо было. Достаточно заявить всем, кто ты есть - и больше у окружающих никаких вопросов не возникало.
Но сейчас было непонятно: то ли Тонька - это придурочная Ванда, то ли ещё какая дурь ей в голову пришла. Эта Тонька однажды состроила ехидную физиономию и говорит: "Пацаны, пацаны... Вы хоть знаете, что это слово значит?"
Мы конечно уши на макушки и ждём, что она нам поведает... А Тонька продолжает:
"Пацан по-польски - поросёнок!"
И сразу всем стало понятно, что Тонька опять вошла в образ Ванды... Иначе откуда бы ей ещё знать польский язык?

В общем Люба уговорила Тоньку пойти со всеми до речки, но ночёвка при этом категорически отпадала. Так и сидела Люба с вредной девчонкой на берегу, и они о чём-то тихо беседовали, пока мы ставили палатки, купались, загорали.
На Даубихе было много брёвен, прибитых к берегу, с них было удобно нырять.
Ванька, Витька и ещё кто-то пошли ловить рыбу. Поймали несколько штук всякой мелочи и принесли свой улов с гордым видом. Девчонки быстро сварили уху на костре, и мы с удовольствием наелись этой вкуснятины!
Повалялись немного в палатках, помечтали о настоящих походах, куда конечно же надо брать не всех подряд, не всякую мелкоту... И конечно же никогда не брать в поход таких вот противных, вредных девчонок. Вообще непонятно было, отчего Тонька упёрлась?  Может быть её кто-нибудь обидел?
Нам Люба потом объяснила:
- Тоня очень ранимая, у неё наверно детство было тяжёлое...
А что, вполне может быть... Дядя Петя, Тонькин отец, вечно пьянствовал со своими дружками и гонял девчонок с ремнём в руках неизвестно за что.  Дружки его были все в татуировках, с бандитскими мордами...
В общем мы собрали палатки, вымыли миски и ведро. Ну, ведро так закоптилось на костре, что его не отмоешь... Окунулись ещё раз напоследок и пошли обратно в город.


***

Пришла осень. Жан Татлян пел о ней в щемящей сердце песне:

Рассвета россыпи, уходят месяцы,
Далёкой осенью с тобой мы встретились.
Но дни прошедшие не возвращаются,
Мечты сбываются - и не сбываются!

Любовь растаяла в тумане льдинкою,
А мне оставила седую грусть...

Осенний свет пробил листву,
Над нами листья летят в синеву,
Осенний свет - к чему слова,
Осенним светом полна голова,
Осенний свет - к чему слова,
Осенним светом полна голова.

Вечные каникулы

В "Пионерской правде" печаталась повесть с продолжениями  про вечные каникулы. Мальчишке там одному очень нравилось ходить на ёлки и получать подарки. В общем подвернулся ему случай осуществить самое заветное своё желание.   Дед-Мороз сказал мальчишке, словно Золотая Рыбка: - Выполняю твое желание: ты получишь путевку в Страну Вечных Каникул!
И мальчишка этот попал туда, где ёлка была каждый день, каждый день дарили подарки... Неделя за неделей, месяц уже прошёл... Надоело уже всё, хочется в школу, учиться, но каникулы-то не кончаются...
В общем мальчишка этот был сыт по горло этими каникулами, и теперь хотел учиться и жить как все нормальные дети, а не кататься как сыр в масле... Наверно только полные придурки могут бесконечно лентяйничать, бить баклуши и развлекаться. Не может быть всё время только праздник, нужно и дела всякие делать... А то ведь от безделья ничего кроме скуки  не получится. Как говорится:  «Делу – время, потехе – час!»
Похожий случай был с Ивашкой, который нашёл горячий камень в болоте. Мы читали о нём на уроке.
На камне было написано, что ежели кто отнесёт этот камень в гору, то начнёт жизнь с начала. Ивашка только начал жизнь, ему камень был ни к чему. Он привёл к камню старика. Старик был весь в шрамах, хромой... В общем ему этот камень был наверняка необходим... Но старикан повёл себя странно, он решительно отверг предложение Ивашки - наать жизнь заново.
- Нет, не потащу я камень в гору, - заявил старик, - я хромаю, у меня шрамы, старые раны ноют... Но я прожил такую интересную жизнь, что ни на какую другую не променяю. Я сражался с врагами, у меня были верные друзья... Если я теперь стану молодым, то все надо мной смеяться станут...
В общем старик наотрез отказался от того, чтобы начать жизнь заново. Тут у нас дискуссия и разгорелась, даже на перемене продолжили спорить. Одни костерили Ивашку за то, что зря он к этому старику с камнем подлез... Другие ругали старика за вредность...
Всё же непонятно было, почему старик отказался от того, чтобы ещё раз прожить жизнь? Ведь ему предоставлялся шанс прожить новую жизнь не в нужде, не больным, не в царских тюрьмах и ссылках, а в справедливой  социалистической стране. Он мог бы выучиться, стать инженером, конструктором, в космос полетел бы... А он сидит себе на завалинке с костылём и ударяется в воспоминания... Нет, тут что-то не так...

Внеклассное чтение

В классе, во время уроков, все сидели на тех местах, которые назначила для каждого учительница. Причём она сажала непременно за одну парту мальчика и девочку. Пересаживаться на другое место было нельзя. Я хотел бы сидеть с Вовкой или Сашкой, но меня посадили за одну парту с Танькой Самохваловой. С девчонкой сидеть – это мука. Не поговорить о чём-то толком, не побаловаться. Потянешь её в шутку за косичку, а она бац тебе по башке книжкой или вцепится в чуб...   Танька была девочкой крупной, а рука у неё была тяжёлая...  В общем мы с Танькой периодически дрались, а потом мирились. Ну, какая война может быть, если сидишь за одной партой? Никуда ведь не денешься, как с подводной лодки...  
Самым любимым уроком у меня, да и у всех ребят, было внеклассное чтение. Внеклассное – это только называлось, ведь мы из класса никуда не отлучались. Просто читали по очереди какую-нибудь книжку. Книжку давала учительница или кто-то приносил с собой интересную книжку. Читали сказки, смешные и интересные рассказы. Читали все по-разному: одни читали по слогам, запинаясь, другие куда-то торопились, глотали окончания слов, третьи читали вроде и правильно, но без выражения, скушно...
Я читал неплохо, но лучшим чтецом была Танька Самохвалова. Она читала так, что заслушаешься! Голос у неё был необыкновенный... Обычно, после прочтения нескольких абзацев разными учениками, книга неизменно переходила в Танькины руки, и тогда все устраивались поудобнее и развешивали пошире уши. После того, как мы перечитали все сказки Андерсена, братьев Гримм, Бажова и так далее, мы взялись читать книгу про Гулю Королёву «Четвёртая высота». Гуля эта была доброй, озорной девочкой. Она была очень живой и талантливой, снималась в кино. А потом началась война и Гуля пошла на фронт воевать против фашистских захватчиков. И Гуля погибла... Вражеская пуля оборвала яркую жизнь в самом расцвете.
Мы потом сидели и долго не могли прийти в себя... В сказках было всё иначе, там добро всегда побеждало зло, смекалка помогала справиться со всякими злыми кознями, из самых страшных опасностей герои выходили живыми и невредимыми. А тут вот такая безрадостная концовка... Было жаль Гулю и других, погибших в борьбе за Родину.
- Эх, - вздыхал кто-нибудь, - а всё-таки какое тогда было героическое время... Не то, что сейчас... То революция, то гражданская война, то отечественная...
- Да, Гуле и этим всем пионерам-героям здорово повезло, - поддерживал его другой, - Не то, что нам... Сидим вот за партами, скука смертная... Никакой тебе войны, ничего такого, чтобы можно было бы себя проявить...
- Да, - говорил третий, - вот если бы нас туда, на фронт или в партизанский отряд, то мы показали бы всем, где раки зимуют!  
- Точно! И тогда бы эшелоны под откос пускали...
- Из автоматов тра-та-та-та!
- И гранатами ба-бах, ба-бах!
- И тихо так подползти к немецкому штабу и мину заложить под крыльцо. Часовой пока из конца в конец в тулупе дойдёт, а мина уже на месте. А ты в кустах тумблером щёлк – и всё вдребезги, ба-бах! И бегом в лес, в землянку...
- А там на печке гречневая каша с маслом, чайник булькает...
- Угу, и каратели в дверь прикладом стучатся: «Эй, партизанен, яйко, млеко, сало давай!Шнель! А не то мы будем немножко стрелять!»
Тут все конечно смеются...

***

В клубе «Восток» шёл  фильм про пацанов-беспризорников, как они  эшелоны с  беляками под откос пускали. На месте диверсий они оставляли куски белого материала, на котором было написано - «Армия Трясогузки». Белогвардейцы в страхе и в ужасе, колчаковская контрразведка с ног сбилась в поисках подпольщиков, которые диверсии устраивают. Большевики тоже головы ломают: откуда вдруг такая мощная организация появилась? А оказалось, что все диверсии творят три пацана – Трясогузка, Мика и Цыганёнок. Они устроились в подвале сгоревшего дома, откуда и делают свои боевые налёты. А в подвале в том чего только нету! Там всякой жратвы на целую дивизию – колбаса, консервы всякие...Бочки с порохом...
Наверно каждый пацан хотел бы так повоевать против буржуев, как эти беспризорники...

***

Однажды к нам в класс пришёл киномеханик из клуба «Восток», Виктор Фабуляк. Он рассказал о том, как интересно быть киномехаником, и предложил пойти на экскурсию к нему в клуб. Ещё он сказал, что все желающие могут записаться в кружок юных киномехаников, а для кружковцев кино в клубе будет бесплатно. Так это же здорово! Мало того, что на интересный кружок запишут, ещё и кино можно смотреть сколько влезет! Сразу много желающих оказалось. Пошли мы после занятий в клуб. Вход в будку киномеханика был с той стороны, где обычно выходят после сеанса, напротив стадиона. К будке вёл крутой железный трап, как на корабле. Хватаясь за перила, мы забрались наверх, открыли дверь и вошли в тесное помещение, уставленное жестяными цилиндрическими банками, в которых лежали бабины с фильмами. Виктор стоял у узкого окошечка рядом с проекционным аппаратом. На голове у него были наушники. Когда мы все вошли, то он снял наушники и стал нам рассказывать про работу киномеханика:
- Снять фильм – это конечно сложно. Надо написать сценарий, подобрать актёров на роли, одеть их в костюмы, выучить текст... А потом начинается съёмка, много дублей. Отснятую плёнку проявляют и из неё монтируют фильм. Готовый фильм рассылается по всем клубам и кинотеатрам. Только для демонстрации фильма мало специальной аппаратуры... Нужен кто-то, кто будет этот фильм демонстрировать для зрителей.  Если взять любого человека с улицы, то он не сможет даже зарядить правильно плёнку в аппарат... А плёнка, если что не так – рвётся, может пропасть звук...
- И тогда в зале кричат: «Сапожник! Кино давай!», - засмеялись девчонки.
- Вот-вот! Так что тут без специалиста-киномеханика никак нельзя. Вы должны знать, что фильм обычно состоит из нескольких частей. Важно не перепутать их, а то зрители сначала увидят конец, затем начало, а на закуску – середину... Пока ещё не кончилась первая часть, киномеханик должен подготовить к показу вторую часть, включив вовремя второй аппарат.  Части эти надо сразу же перематывать, чтобы они всегда были в исходном состоянии.
Виктор сделал небольшую паузу и