влип в эту казённую волокиту?
Я предоставил ему отпечатки своих пальцев и ладоней. Он смазывал мои пальцы и ладони чёрной краской и аккуратно размещал отпечатки на специальном бланке, в котором, указаны места для каждого пальца и ладоней. Закончив, полицейский поблагодарил меня за сотрудничество, и выдал салфетку, смоченную моющим раствором. Я вытер руки.
- И последнее. Нужен ещё и образец твоей слюны, - пояснил он, вскрывая новый пакет с необходимыми приспособлениями.
- Хотите иметь в своём архиве мой ДНК? – поинтересовался я.
- Точно. Такова процедура идентификации личности. Извини приятель.
Он вручил мне пластиковую палочку с ватой на конце, и показал жестами, где и как мне следует извлечь образец слюны. Я послушно принял палочку и провёл ватой под верхней, нижней губой, а так же за щеками.
- Никто ещё в этом мире не имеет столько моих данных, как ваш полицейский участок, - отметил я факт, передавая ему палочку.
- Возможно, - улыбаясь, ответил полицейский. – Узнаем, когда введём твои данные в компьютер. Твои данные будут доступны не только для этого полицейского участка, а для всей полиции Великобритании. Возможно, не только для полиции, - объяснял он, тщательно смазывая стёклышки, полученной от меня слюной.
- Я начинаю чувствовать себя важной персоной. Или, по крайней мере, человеком, которым хоть кто-то интересуется. Теперь я полноценный объект Её Величества, - комментировал я, наблюдая, как он подписывал и упаковывал добытый материал в специальный пластиковый контейнер.
- Точно, парень! У тебя есть шанс послужить Её Величеству! – посмеиваясь, согласился со мной полицейский.
- Теперь вы имеете моё фотоизображение со всех сторон, отпечатки пальцев и ладоней, мазки слюны для определения ДНК, - рассеянно комментировал я происходящее.
- Вам осталось имплантировать в меня микрочип, чтобы слышать и видеть моими глазами, отслеживать меня во времени и пространстве, читать мои мысли и программировать моё поведение. Стереть из моей памяти серп с молотом, украинский тризуб, веру в Бога и способность радоваться музыке, - подумал я.
* Take my fingerprints if you are able
Pick my brains, pick my pockets
Check my records, check my facts
Check if I paid my income tax
* Возьмите отпечатки моих пальцев, если можете,
Возьмите мои мозги и выверните карманы,
Проверьте по всем спискам мои данные,
Проверьте, платил ли я налоги. Sting.
25
Я считаю, что заслужил присвоения мне, как минимум, Ордена Британской Империи.
Закончив с процедурами относительно моей личности, другой полицейский пригласил меня следовать с ним. Из кабинета-лаборатории он провёл меня в коридор, вдоль которого располагались одинаковые пронумерованные двери с глазком. Я понял, что меня хотят препроводить в камеру предварительного заключения (КПЗ). Полицейский остановился у двери, вставил ключ и открыл замок.
- Пожалуйста, сними свои туфли и оставь их здесь, - вежливо обратился он ко мне со странной просьбой, перед тем как открыть дверь.
- Что сделать? – переспросил я, полагая, что неверно понял его.
- Разуйся и оставь свою обувь здесь, - указал он, в качестве примера, на пару поношенных кроссовок, брошенных у соседней двери.
- Зачем? Мои туфли чистые, - указал я ему на свои вполне изящные туфли.
- Просто сними их и оставь здесь, - устало повторил он просьбу, отказавшись объяснять.
Очевидно, ему приходилось это делать по несколько раз на день.
Я проделал унизительную процедуру, и остался в носках.
- Спасибо, - буркнул сопровождающий, и открыл передо мной дверь камеры.
К этому моменту у меня созрела острая потребность побыть одному, и я охотно вошёл в ограниченное камерное пространство. Дверь закрылась, ключ провернулся в замке с неприятным металлическим звуком. Наступила тишина. Я стоял разутый посреди камеры, и пытался сосредоточиться, трезво оценить текущую ситуацию и определить для себя приемлемую позицию. Мне вскоре предстояло ответить на многие неудобные вопросы и дать объяснения по всем изъятым у меня документам.
Небольшая одноместная камера со спальным местом, унитазом и умывальником, оказалась чистой и без отвратительных запахов. Прохладный кондиционированный воздух с лёгким звуком поступал в помещение, обеспечивая мне комфортные температурные условия для размышления. Я разлёгся на матраце, приняв более удобную позу, и сразу же определил, что меня отвлекает от конструктивного мышления (как говорил Михаил Горбачёв).
Мои мысли продолжали беспорядочно прокручивать события в аэропорту. Я пытал себя; где и какую главную ошибку я допустил, как мне следовало действовать там, чтобы избежать такого позорного провала? Ещё я обнаружил, что образ неожиданно возникшего на моем пути шефа безопасности с французским именем - Питер Плетчете, вызывал у меня жгучую неприязнь. И это чувство озлобленности также мешало мне привести моё внутреннее состояние в равновесие.
Мои мысли непослушно возвращались к этому суетливому немолодому типу, и я невольно поносил его сочной русско-английской бранью и убийственными пожеланиями. За ним, назойливо возникали образы недоумков в форме, роющихся в моих вещах и размахивающих теннисной ракеткой… Я, мысленно махал кулаками после драки. Моё внутреннее возмущённое состояние не позволяло мне воспользоваться предоставленным уединением и покоем. Я утратил контроль над своими отрицательными эмоциями, они просто переполняли меня.
*My logic has drowned in a sea of emotion
*Моя логика утонула в море эмоций. /Sting/.
Наконец, камерную тишину нарушил возникший в коридоре шум борьбы, ругани и проклятий. Мимо моей камеры волокли нового арестанта. Его сопротивление и громкая брань пришлись мне по душе. Я признал, что такая необузданная, отчаянная активность очень гармонирует моему внутреннему неспокойному состоянию. Неосознанно вскочив с полки, я кинулся к двери с намерением застучать кулаками и ногами в запертую дверь и заорать в унисон невидимому товарищу: *Stop to treat him like a shit!... *Прекратите обращаться с ним, как с дерьмом!...
Но меня приостановило некое предательское благоразумие. Я воздержался от такого проявления своей солидарности. Лишь бросился на пол и стал отжиматься на руках, выплёскивая из себя переполнившую меня, злость поражения, бессилия и хронического невезения. Я проделывал привычное для себя упражнение с особым дьявольским наслаждением, подбадриваемый криками, доносившимися из коридора, и мог бы продолжать эти телодвижения гораздо более сотни раз. Однако я угас. Вернулся в вертикальное положение и с удовольствием отдышался, шагая туда-сюда от двери к стене. Камера была переполнена моей тяжёлой энергией. Я упал обратно на полку. Сердце продолжало интенсивно стучать, перекликаясь с грохотом, который создавал буйный арестант, стучавший обутыми ногами уже в запертую дверь. В голове немного просветлело.
Произошла некая переоценка ценностей, и я стал рассматривать свой новый статус более спокойно. Мне следовало избавиться от параноидально-истерических настроений, все мои шпионские хлопоты остались за пределами этих стен, можно расслабиться. Решил, что сейчас мне не хватает бумаги для письма и пишущей ручки. Я снова поднялся и нажал кнопку вызова. Вскоре послышались шаги приближающегося полицейского, затем металлический шум засова на двери. Дверное окошко отворилось, и равнодушная физиономия полицейского вопросительно взглянула на меня.
- Мне нужна ручка и несколько листов бумаги для письма, - заявил я.
- Это всё? – спокойно спросил он.
- Пока всё.
- Одну минуту, - ответил он, и закрыл окошко.
Я не был уверен, что он исполнит мою просьбу. Но спустя несколько минут, снова послышались шаги, окошко открылось, и он подал мне в камеру всё, о чём я просил.
- Enjoy mate! – по-приятельски буркнул он, и скрылся за закрытым окошком.
Решив, что мне следует подготовиться к предстоящим допросам, я приступил к письменному изложению своих целей, мотивов и пожеланий.
Беспорядочные мысли требовали срочной материализации на бумаге, а местный примитивный язык ограничивал мои возможности. Расположившись на спальной полке, я, не задумываясь, кому это может быть адресовано, приступил к изложению.
Обвиняя меня, прошу учесть все обстоятельства.
Я бы не прибегнул к пользованию поддельным паспортом, если бы меня, как гражданина Украины, не ограничивали в естественном праве свободно перемещаться по миру и выбирать место проживания.
Пользуясь поддельным паспортом, я не преследовал цели причинить кому-либо материальный или моральный ущерб. Паспорт служил мне лишь как необходимый документ-инструмент для трудоустройства и путешествий.
Я предпринимал всё, что мог, для смены своего унизительного статуса - “Искателя политического убежища“, но мне было отказано. Не желая и далее оставаться в положении паразита, лишённого права легально работать в стране и свободно покидать и возвращаться в страну, я стал пользоваться чужим паспортом.
К сожалению, покидая Великобританию, на моём пути оказался некий мистер Плетчете, который накинулся на меня подобно сторожевой собаки, и не позволил мне оставить остров. Он решил, что мой акцент слишком тяжёл для полётов через Атлантический океан, и мне следует задержаться в Англии. Этим, он лишь нарушил мои планы и создал дополнительные хлопоты этой стране. Я посылаю ему свои искренние пожелания утратить нюх и энергию. И что б ему… побольше задержать людей, практикующих вуду!
Во время моего пребывания в Великобритании я, как и тысячи мне подобных иностранцев, работал и платил налоги. Факт потребности Великобритании в иностранной рабсиле – очевиден. Так же очевидно и то, что страна предпочитает эксплуатировать нелегальных работников, лишённых всяких человеческих прав и не обременяющих социальную систему страны. Лицемерно борясь с нелегальными мигрантами, система лишь обеспечивает своих граждан занятостью в миграционных и прочих службах, и постоянно обновляет армию дешёвых нелегальных рабочих в стране. Поддерживая необходимое количество иностранных работников, власти своевременно избавляются от чужеродной рабсилы, не позволив пришельцам ассимилироваться и претендовать на социальные блага.
Адаптировавшихся и склонных к ассимиляции, иностранных работников, принудительно депортируют, контролируя поступление в страну новых козлов отпущения.
(You treat as if we’re shit on your shoes...)
Власти Великобритании постоянно говорят о международной организованной преступности, специализирующейся на нелегальной миграции, и лицемерно жалуются, - какой ущерб причиняется экономике королевства от такой преступной деятельности.
Общеизвестен факт, что в сфере нелегальной миграции обращаются огромные денежные средства. Вам стоит лишь изменить правила въезда иностранцев в страну и урегулировать порядок их временного пребывания, и тогда поток платежей от потенциальных нелегалов преступным дельцам существенно сократится. Иностранцы, желающие посетить Великобританию, обратятся со своими деньгами и документами в консульства.
Однако британские власти установили для граждан, определённых стран, унизительные и труднопреодолимые визовые режимы. В большинстве случаях, с просителей виз лишь взимаются
