вернувшись с завтрака, завалится на своё место и, спустя пять минут, захрапит в сладком сне.
Я заварил чай и пытался читать.
Африканский сосед лишь задержался где-то в туалете, но вернувшись, заскрипел койкой и вскоре захрапел.
Я был далёк от сна и не мог сосредоточиться на чтении. Наконец, я понял, что беспокоюсь, не разыскивают ли меня?
Покинув барак, я прошёл у офису. Дверь была открыта. Постучав, я заглянул туда.
- Слушаю, - взглянул на меня дежурный служивый.
- Хотел бы узнать, не пришли мои документы?
- Имя? - взял он со стола какой-то список.
- Иванов, - назвался я, и оценил точность информации от Ивана.
- Возможно сегодня, во второй половине дня. Это зависит от транспорта. Но ты лучше приготовься, - лениво промямлил тот.
Полагая, что Иван в курсе всех событий, я не стал извещать его об этом.
О моём отбытии из центра мне объявил надзиратель, когда я один шёл в столовую на обед.
- Сразу после обеда, с вещами – сюда к офису, - приказал он мне.
- ОК. Буду, - обещал я.
Кушать расхотелось. Я машинально прошёл в столовую. Отыскал среди прочих Сашу и Вову. Патрис Лумумба стоял на раздаче, но был занят. Я хотел попрощаться с ним, но для этого следовало пройти к нему в очереди за едой. Я просто отказался от этого.
Присел за стол к Саше.
- Возможно, сегодня я отъеду, - сообщил я ему.
- Представляешь! Сегодня уже будешь в Киеве, а завтра в это время – у себя дома, - прокомментировал Саша.
- Надеюсь, что всё так и будет, - рассеянно отвечал я.
Я не дождался, пока он закончит с обедом, мне не сиделось там. Мы с Сашей обо всё уже давно договорились. Обещали друг другу не пропадать.
Когда я пришёл с вещами к офису, там уже стояли пару азиатов, собранных в дорогу. Взглянув на них, я подумал об Иване, которого не оказалось среди них, и о том, что я одет нелепо по-летнему. Светлая рубашка с длинным рукавом, летние джинсы, цвета хаки и истоптанные кожаные лёгкие туфли.
Иван так и не появился. Нас троих провели в приёмное отделение, там выдали кое-какие личные вещи, но не всё. Наличные деньги и мобильные телефоны придержали. Неопределённо обещали отдать позже. Наши документы и придержанные личные вещи в пакетах передали кому-то в микроавтобусе, что стоял у ворот. Покончив со всеми формальностями, нас проводили к автобусу. Там уже сидели трое пассажиров, разных цветов. Вероятно, с других мест содержания. Мы заняли места в автобусе.
Стояла прохладная сырая погода, типичная для приморской местности в декабре месяце. Сидя в охладевшем сыроватом салоне автобуса, я почувствовал зябкость и неприятное волнение. Было ясно, что Иван не едет с нами. Я оказался в компании албанцев и африканцев. Вдруг, через проходную, на территорию центра вошла мать Тереза, так я про себя называл женщину капеллана. Она заметила автобус и что-то спросила у стоящего рядом надзирателя. Затем, взглянула на автобус. Мы встретились взглядами. Она не подала никакого сигнала. Лишь что-то сказав служивому, торопливо ушла. А спустя несколько минут, вернулась с коричневой курткой в руках. Надзиратель принял от неё куртку и понёс к автобусу. Она осталась на месте, зябко ёжась от ветерка. Мы снова встретились взглядами, я выдавил из себя подобие улыбки. Она, едва заметно, приподняла руку, ответив мне светским приветственным жестом, и торопливо скрылась от ветра в приёмном отделении. Надзиратель заглянул в автобус и передал мне тёплую куртку.
Водитель в форме занял своё место и запустил двигатель. Сопровождающий запер дверцу изнутри и уселся рядом с водителем. Ворота раздвинулись, и мы выехали за пределы центра.
Нас тусуют и перемещают, как баранов, - подумал я, наблюдая улицы унылого декабрьского городишки. Во дворах частных домов появились рождественские украшения. Это не вызывало у меня никаких предпраздничных эмоций.
Я изменился. Фактор привыкания работал безотказно. Сейчас я реагировал гораздо спокойней, чем летом, в начале этого пути.
Вспомнил, как привыкают люди в Украине.
Сначала им задерживали зарплату. Затем, стали рассчитываться с ними продовольственными и промышленными залежалыми товарами. При этом, бессовестно завышая цены на всё это.
Далее, люди узнали, что государственные предприятия, на которых они работали десятилетиями, вдруг, оказались частной собственностью каких-то упырей.
Затем, новые хозяева стали поручать квалифицированным работникам демонтаж дорогостоящего оборудования и вывозить это, как металлолом.
Рабочих и служащих начали массово распускать в неоплачиваемые отпуска, а затем, и вовсе увольнять в связи с сокращением.
Предприятия, десятилетиями производившие высоко технологичную продукцию, которую успешно экспортировали во многие страны мира, просто закрывались.
Кинотеатры и книжные магазины превращались в салоны по продаже импортной мебели или торговые точки “Second Hand”.
Затем, без всяких предупреждений, объяснений и компенсаций за причинённый людям ущерб, стали, по-хозяйски регулярно, отключать электроэнергию в жилых домах, во всех городах страны. Многие сёла вообще оставили без электричества.
А население, успешно привыкая к новым рыночным отношениям, тихо радовалось тому, что в их жилища пока ещё подаётся газ, какая-то вода, функционирует канализация, и, главное, чтобы не было войны!
А надо бы! Гражданскую. Ну, хотя бы, партизанскую, террористическую. Миллионы – против нескольких сотен упырей, которым фактически принадлежит страна. К тому же, большинство из них – не украинцы, и не русские. Другого племени. Они самовлюблённо назвали себя «элитой нации». А саму нацию легко превратили в быдло. Народ покорно позволил им таковое.
Мне предстояло вернуться туда.
41
Этот гуцул, просветил меня - всезнающего, в чём суть песни «Отель Калифорния».
Автобус уверенно взял направление на Лондон.
Часа два спустя, прибыли на место. Я ожидал, что меня вернут в предыдущий центр временного содержания, который возле аэропорта Хитроу. Но оказалось, что мой аэропорт отбытия иной – Гэтвик.
Tinsley House immigration removal centre
Tinsley is a modern purpose built centre which was opened in 1996. The centre is adjacent to Gatwick Airport and operates in accordance with Detention Centre Rules (2001).
Address and contact information:
Tinsley House
Perimeter Road South
Gatwick Airport
Gatwick
West Sussex
RH6 0PQ
Main Switchboard: 01293 434800
Fax: 01293 434846
Дом Тинсли, миграционный центр перемещения.
Тинсли центр был открыт в 1996 году. Расположен по соседству с аэропортом Гэтвик и функционирует согласно Правилам Центров Содержания (2001)…
Обычная процедура поселения. Ключи от двухместной гостиничной комнаты. Соседа там не оказалось. Я не огорчился. Спать не хотелось.
Перебрал свои вещи, и убедился, что нет моих американских документов. Водительская лицензия, удостоверение личности и записная книжка с адресами и телефонами - исчезли.
Я предположил, что полиция или миграционное ведомство просто изъяли их, не отразив этот факт документально. Мне это не понравилось!
Оставаться в комнате не хотелось. Я вышел осмотреться.
На одном из этажей я нашёл информационный уголок.
Там, среди прочего, мигрантам предлагалось обращаться письменно со своими вопросами и запросами.
Я взял чистый бланк Request For Interview With Immigration Officer. (Запрос на интервью с работником миграционного ведомства). Указал требуемые данные о себе и изложил свой вопрос об исчезнувших документах. Подсказал, когда и где у меня отобрали их. Заполненный бланк подал в окошко дежурному клерку.
- Желаете встреться с миграционным служащим? - уточнил он, принимая бланк.
- Нет. Я желаю, чтобы они вернули мне мои документы, - ответил я.
Он просмотрел мою заявку.
- Эти документы у вас кто взял? Миграционная служба? – спросил он по делу.
- Нет. Их изъяли у меня при задержании в полицейском участке Кроули. Это было зафиксировано документально, - пояснил я.
Клерк стал что-то дописывать в моём бланке.
- Пару месяцев назад, когда я обнаружил пропажу, я писал об этом адвокату в Брайтоне, но мне не ответили. Полагаю, что их услуги для меня закончились, - рассказывал я ему.
- ОК. Мы сделаем запрос. И сообщим вам, - ответил он и принял мою заявку.
- Спасибо, - оставил я его.
Продолжая обход центра, я нашёл библиотеку и зашёл туда. Это оказался просторный, уютный читальный зал. В дальнем углу заседала компания - трое парней и одна девушка. Я прошёл к ближайшим книжным полкам, выбрал себе большую книгу на русском языке и там же присел за стол. Это оказалась книга Марии Арбатовой об её поездке в Англию.
Я читал с целью отвлечься и убить время.
Не имея понятия, когда же меня пригласят на самолёт, я не мог полностью расслабиться. При поселении, мне неопределённо сказали, что сообщат.
В результативный ответ относительно пропавших документов я тоже не верил.
Меня стал отвлекать смех, доносящийся от людей, сидящих в зале. Прислушавшись, я уловил украинскую речь. Это были мои соотечественники, жители западных областей. Сначала они разговаривали тихо.
Затем, решив, что я не понимаю их, заговорили, как у себя дома. Я мог легко слышать, о чём они говорят.
Двое парней среднего возраста, перебивая один другого, рассказывали о своих приключениях в тюрьме. Подробности тюремного быта, которые они разъясняли двум слушателям – парню и девушке, подтверждали факт их недавнего пребывания в английской тюрьме.
Я включился в их тему, когда они рассказывали о голодовке, объявленной ими в тюрьме. Вскоре, я знал, что один из них когда-то служил в украинской милиции.
Он самоуверенно обещал своим слушателям, обратиться в Европейский суд и добиться денежной компенсации за незаконное заключение и содержание его в тюрьме без судебного приговора.
В читальный зал вошла пожилая женщина. Я определил, что это работница центра.
Она скользнула взглядом по присутствующим, что-то взяла из ящика офисного стола, а затем, обратилась ко мне.
- Могу ли я чем-то помочь вам? – тихо спросила она.
- Абсолютно ничем! – подумал я. И ответил ей;
- Могу ли взять книгу в свою комнату?
Компания во главе с бывшим милиционером затихла. Не трудно было догадаться, куда они направили своё внимание.
- Да, конечно. Но потом, занесите обратно. Пожалуйста! - ответила она.
- Вы сегодня к нам прибыли? – поинтересовалась она.
- Час назад, - ответил я.
- У нас здесь есть различные занятия, которые вы можете посещать, - информировала она новенького в целях предупреждения самоубийств.
- Я буду здесь недолго, - уверенно заявил я.
- Вы откуда?
- Украина.
- Никогда не знаешь, как скоро мигранта отправят, - поделилась она своими наблюдениями. – Вон - Василий, он тоже из Украины, - кивнула она в сторону притихшей компании, - он здесь уже более двух недель. Я понял, что она говорит о милиционере.
- Он стал посещать у нас уроки английского языка, - знакомили меня с общественной жизнью центра.
- Я полагаю, что мне это уже не надо. Так я возьму книгу? – решил я перейти в свою комнату, пока меня не представили Василию из Украины.
Шагая гостиничными коридорами и лестницей на свой этаж, я заметил, что у меня нет никакого желания пообщаться со своими соотечественниками.
Это были типичные представители западных областей Украины. Их в Англии, и в других странах, больше, чем украинских граждан со всех других – юго-восточных частей Украины. Общее у нас – лишь
