мне.
- Был там, - удивился я.
- Слышал новость? Сегодня утром оттуда сбежал заключённый!
- Здорово! – выразил я своё восхищение чей-то ловкостью.
- Что ж в этом хорошего? Он убийца! – упрекнул меня служивый.
- Удивительно, как ему удалось это? Ведь там вокруг высокий забор, - поинтересовался я.
- Говорят, спилил чем-то оконные решётки в камере и спустился из окна по верёвке. Далее, пока не ясно, как он выбрался за пределы территории, - недоумевал служивый.
Дверь офиса открылась. Он прервал разговор. Вышла женщина лет пятидесяти с карточкой на груди, обозначавшей её, как работника миграционного ведомства. Служивый привстал.
- Всё нормально, - улыбнулась она ему. – Нам нужен мистер Иванов! – игриво объявила она.
- Вперёд, приятель! – скомандовал мне надзиратель.
Бритоголовый Вовочка послушно сидел на стульчике посреди кабинета. Женщина, продолжая чему-то улыбаться, заняла своё место за столом, заваленным папками с делами.
- Итак, мистер Иванов, объясните своему товарищу. Мы предлагаем Владимиру добровольную депортацию в Украину, но он, как я понимаю, отказывается сотрудничать с нами. Такая позиция приведёт лишь к длительному пребыванию в закрытых центрах…
- Серёга, объясни ей. Ну, я тебе уже всё говорил, - перебил её Вова.
Женщина недоумённо пожала плечами, ожидая, что мы сообщим ей.
- Владимир считает, что он прожил в стране более пяти лет и утратил всякую связь с Украиной. Теперь, Англия – страна его постоянного проживания. Он утверждает, что в Украине у него уже никого и ничего нет. Ему там негде жить и нечего делать… - коротко передал я ей историю Владимира.
Вова, слушая меня, кивал головой в подтверждение сказанного. Женщина перестала улыбаться.
Внимательно поглядывая на Владимира, она ответила;
- Но, несмотря на продолжительное время его проживания в стране, он не имеет легального статуса.
Он даже никогда не обращался к властям. Все пять лет он просто пребывал в стране. Нелегально. Поэтому, он по-прежнему остаётся гражданином Украины, и давно должен был покинуть Великобританию, - терпеливо объясняла она простые правила.
- Скажи ей, что мне некуда ехать. У меня даже нет денег, чтобы выбраться из аэропорта в Киеве, - подсказывал мне Вова.
- Я уже сказал, - ответил я ему.
- Что он говорит? – спросила женщина, рассматривая Володю.
- Говорит, что возвращение в Украину для него – погибель! Он даже не знает, как и куда он сможет направиться из аэропорта в Киеве. У него нет ни средств, ни жилья, - передал я, как просил Вова.
Женщина сочувственно взглянула на него.
- По-человечески, я понимаю его, - ответила она. – Но и он тоже должен понять, что существуют правила и законы, которые я не могу изменить. Формально, мы можем пригласить для него адвоката, и если Владимир пожелает, он может попросить убежище. Но, объясни ему, что это будет пустая трата времени.
Он должен понять, что лучше всего – согласиться на добровольную депортацию и предоставить украинскому консульству необходимые данные для изготовления проездного документа.
Что касается его сложного положения в Украине, я считаю, что ему следовало думать об этом раньше. За пять лет пребывания в Англии он мог бы ко всему подготовиться. Я знаю, что многие украинцы, пребывая здесь два-три года, успевают что-то заработать и помочь своим семьям. Как я понимаю, он не пытался легализоваться в стране и не старался что-то заработать и скопить. Хотя, у него было достаточно времени для этого.
Она закончила говорить. Володя вопросительно поглядывал на меня. Она сочувственно рассматривала его. Возникла пауза. В общем, ситуация была ясна. Мне оставалось довести это до его сознания. И заниматься этим мне не хотелось. Я желал лишь поскорее выбраться из этих казарм на свободу. Пусть в Украину. Домой!
Женщина взглянула на часы.
- Вы сказали «добровольная депортация». Какая разница, добровольно или принудительно? – уточнял я.
- Есть разница, - оживилась она. – Добровольная депортация позволяет иностранцу вновь посещать страну. Обращаться в консульства Великобритании за визой, если требуется таковая. Если же иностранец депортирован принудительно, ему запрещён въезд в страну в течение пяти лет, - разъясняла она. – Ещё вопросы?
- Владимир говорил, что некий работодатель в Лондоне должен ему 200 фунтов за выполненные им работы. Возможно ли, получить здесь денежный перевод? – вспомнил я о его активах.
- Если кто-либо пожелает передать ему какую-то сумму, пусть Владимир обратится к администрации, ему сообщат данные, куда можно на имя задержанного перевести деньги, - уже торопливо ответила женщина.
Володя уже и сам желал покинуть кабинет и поговорить со мной.
- Больше вопросов нет? – спросила она. – Пожалуйста, объясни ему всё, - встала она, дав понять, что пора.
Мы вышли в коридор. Парень вошёл в кабинет.
- И что? – невесело спросил меня Вова.
- Советует тебе соглашаться на депортацию, - ответил я.
- Блин! Никаких других вариантов?
- Можно всячески тянуть время. Попросить убежище. Но она считает, что ты ничего не добьёшься. Только дольше просидишь здесь.
- Мне спешить некуда. А прилететь в Киев к новому году, без денег… - задумался Вова. – Уж лучше я здесь перезимую. Попрошу работу, и буду откладывать по десять фунтов каждую неделю, - рассуждал Вова.
- Она говорит, ты можешь попросить убежище. Но это – пустые хлопоты.
- Сейчас мне важно получить работу, комнату и продержаться здесь до весны.
- Пожалуй, сейчас это единственно верный путь, в твоей ситуации, - согласился я.
- Спросим у них, как можно зарплату от агентства оприходовать? – активизировался Вова. – Если позвонить в агентство и сообщить адрес, то они пришлют чек. И что я здесь смогу с ним поделать?
- Спросим. Возможно, они помогут тебе обналичить чек. Или скажут, куда агентство может перевести сумму, - рассеянно предположил я.
- Всё нормально? – поинтересовался заскучавший надзиратель.
- Да, - ответил я.
Посетитель вышел. Пригласили меня.
- Итак. Какие у вас вопросы?
- Я сделал всё необходимое для моего отъезда, но украинское консульство уже два месяца делает документы. Я хотел бы убедиться, что этот процесс действительно идёт.
- Насколько я могу видеть из вашего дела, консульству давно всё передано. Мы всё сделали. Ожидаем, когда они передадут нам ваш проездной документ. Если вы по-прежнему согласны покинуть страну, тогда, нам остаётся лишь дождаться документа, - ответила она.
- Не слишком ли долго? Мне кажется, что всем хочется держать нас здесь подольше, - предположил я.
- Зачем нам держать вас здесь?! – искренне удивилась она.
- Если учесть количество подобных центров в стране и то, что Евро Союз выделяет средства на их содержание, то наше присутствие здесь обеспечивает занятость для работников миграционного ведомства, обслуживающего персонала, поставщиков продуктов и прочего, - рассуждал я.
- Очень интересно! Но поверьте, мы заинтересованы отправить вас на родину как можно скорей. Мы ценим, вашу готовность и не намерены задерживать вас. Повторяю, как только ваше консульство…
- Неужели, для изготовления документа необходимо более двух месяцев?! – перебил я её.
- Ваши сроки соответствуют обычным нормам украинского консульства. Насколько я могу прогнозировать, вам осталось ожидать около недели, - утешила она меня.
- Значит, вы не можете никак повлиять на этот процесс?
- Если только сроки изготовления документа излишне затянутся, мы можем побеспокоить ваше консульство. Но вы и сами можете связаться с ними. У вас есть их телефон?
- Да, есть. Они обещают.
- Не сомневайтесь. Мы не намерены задерживать вас. И ценим согласие мигранта добровольно покинуть страну. Мы оформим вам это, как добровольную депортацию, - утешали меня.
На обратном пути в бараки я познакомился с третьим посетителем. Его звали Иваном. Тоже - гражданин Украины, Черкассы. Володя успел найти в его лице друга, готового угостить земляка табаком.
- Ну, что у тебя? – спросил Вова.
- Я сказал ей, что все они заинтересованы держать нас здесь как можно дольше. Наше присутствие в таких центрах обеспечивает им занятость.
- Сто процентов! – согласился со мной Иван. – Мы обеспечиваем им непыльные рабочие места на государственной службе и стабильно доходный бизнес для всяких частных компаний-поставщиков.
- Пусть обслуживают, поставляют и обеспечивают. Я готов пересидеть у них на полном обеспечении до тёплых времён, - высказал своё мнение Вова.
- Сергей, надеюсь, ты всё же не сказал ей такое? – вернулся Иван к теме.
- Так и сказал, - признался я.
- Напрасно ты это сделал! Ты хочешь остаться здесь, или ожидаешь депортации?
- Поскорей съехать домой!
- Ну, всё равно, ты лучше воздержись от подобных замечаний. Это их национальные шкурные интересы.
А мы сейчас пребываем в полной зависимости от них. Их внешняя вежливость неслабо сочетается с внутренней жёсткостью, - кивнул он на идущего рядом служивого. – Признают тебя каким-нибудь буйным психом, опасным для окружающих, и ты просто исчезнешь за другим, более высоким забором.
Затерявшийся нелегал из конченной Украины – подходящий материал для тестирования новых фармацевтических препаратов, - пугал меня Иван.
- Кстати, я вчера сдал в медпункте кровь и мочу на анализ, - вспомнил я.
- Ну всё, Серёга! Сейчас миграционная тётя позвонит в медпункт и даст им указание – признать тебя инфекционным больным, нуждающимся в срочной изоляции, - начал и Вова шутить.
- Давно ты ожидаешь документов на депортацию? – поинтересовался Иван.
- Более чем достаточно.
- Возможно, нас вместе отправят. Обычно, они формируют группы на один рейс, - оптимистично прогнозировал Иван.
- Серёга, лучше оставайся с нами. Попросимся в одно купе, будем чай и кофе пить, о жизни говорить! - ожил Вова.
Вернувшись в Сашино купе, мы застали его мирно читающим книгу.
Чаепитие сочеталось с обсуждением Володиной ситуации.
- Володя, если ты действительно желаешь отсрочить своё возвращение в Украину, тебе следует посоветоваться с адвокатом, как лучше это сделать, - рассуждал я вслух. – Возьми у Экспедика телефон и адрес русскоязычного адвоката и свяжись с ней.
Самый простой способ задержаться здесь – это не предоставлять им своих данных. И позвонить в наше консульство, сказать им, что ты желаешь задержаться здесь. Пусть они не спешат с изготовлением твоего проездного документа.
Более хлопотный и непредсказуемый путь – это попросить убежище. Рассмотрение дела может затянуться, а может и наоборот – подтолкнёт их поскорей избавиться от тебя. Спроси об этом адвоката.
Кстати, у тебя с Экспедиком немало общего. Он тоже не желает возвращаться домой и согласен жить и работать в этом отстойнике.
- Я так и буду действовать. Эти казармы – моё временное спасение от холодной, бездомной украинской зимы. Упаду здесь на дно. Попрошу работу. И свяжусь с агентством, пусть мою зарплату передадут мне сюда, - выработал план действий Владимир.
- Я здесь тоже задержусь. Вместе будем работать, - поддержал его Саша. - Как только отправят кого-то из работающих, появятся вакантные рабочие места.
Пока ребята строили планы, я отлучился и заглянул в медпункт.
- Добрый день! Вы просили меня зайти к
