Золотая лихорадка в русском варианте.

неважно. Сижу в геологическом Уазике, если и придется его покидать, то не надолго. Вообще из машины вылезать необязательно,  смотреть следы можно и из кабины.
А смотреть предстоит много и долго, пока две машины похищенной руды не найду. Если сегодня результата не будет, дело не брошу, приеду в субботу или воскресенье на собственном транспорте и поиски продолжу. Уверен, что наши с Алексеем предположения верны и руда где-то вблизи шоссе в сопках лежит. Сомневаться в этом пока причин нет – на пятьдесят процентов версия наша уже подтвердилась: третью машину похищенной руды вблизи поселка Придорожный мы нашли, на свалке.
А пока добираемся по шоссе до отворота с него к железнодорожному мосту. Сам разбитый проезд к нему меня не интересовал, вдоль него с Алексеем проходили и никаких следов в стороны не видели. Да и не спрячешь ничего на ровном и открытом месте в долине, просматриваемой и с шоссе, и с железки.Поиски собираюсь начать в сопках, и двигаться на Придорожный, откуда похитители приезжали.
Километров за пять до нужного места попросил шофера сбавить скорость, дальше ползли километров тридцать в час, не более. Внимательно смотрел на правую обочину, отмечая в памяти съезды в сопки и сразу же выделяя из них достаточно разбитые. Только выделял, пока никуда мы не сворачивали.
Так вот медленно подъехали к свороту под мост, встретив три подходящих для проверки проселка. Вообще-то я их знал отлично по причине простой: все ведут от шоссе к местам шикарной утиной охоты, где озеро из горок выплескивается на обширную ровную низменность и образует множество мелких заливов, заросших тростником еще за километр до первой воды. Местные жители со всей округи ежегодно заготавливают тростник на зиму на корм скоту, а вывозят его к шоссе по этим проселкам, которые мы сегодня должны осмотреть.
Напротив железнодорожного моста останавливаемся, с убеждением что нужные отвороты незамеченными не остались. Разворачиваемся и возвращаемся к ближайшему из них. Сворачиваем на него, и дальше ползем как черепахи, стараясь не пропустить возможные следы тяжелых машин, куда бы они ни вели.
  На въезде в сопки остановились в первый раз – в сторонке среди невысоких кустов что-то темнело. Оказалась куча мусора, вокруг следы прошлогодней стоянки небольшого отряда. Поехали дальше. Теперь проселок петлял между сопок, мест, где с него можно отъехать в сторону, мало, кругом сплошные развалы камней. Так тянулось километров пять, дальше начиналась приозерная низменность, заросшая тростником. Не думаю, что руду спрятали в этих зарослях – тяжелая машина сядет сразу, да и  слишком далеко от шоссе. Но в сопках осмотрел все подозрительные места и убедился, что объекта поисков в них нет.
Шофер много лет возил геологов и видел всякое, но понять что же делаю, не мог. Посматривал подозрительно в мою сторону и как я думаю, терзался неведением, что же я ищу. Пришлось сделать вид: отбираю образцы. Выходил из машины с молотком и тюкал по камням, а потом с умным видом черкал фотоплан, который конечно с собой взял и по которому ориентировался.
Когда повернули назад и выбрались в долину, утренняя облачность и ветреность наконец достигли апогея и разрядились приличным дождем, сопровождавшимся редкими, но очень близкими вспышками молний и раскатами грома. Под их аккомпанемент выехали на шоссе и остановились переждать катаклизм природы.
Стоять пришлось недолго. Мрачную тучу быстро пронесло и выглянуло солнце, которого сегодня еще не видели. Все засверкало, заискрилось в каплях воды, от мокрого асфальта вверх потянулся туман испарений.  Вокруг посветлело, повеселело. Мы не остались обделенными, ощутили заряд бодрости от одного вида окружающего нас сверкающего великолепия.
Не ожидая указаний, шофер завел двигатель и врубил, как мне показалось, сразу вторую скорость. Пришлось его на этом придержать – быстро ехать сейчас незачем, до второго отворота в сопки всего ничего, пара минут.
Ни на втором отвороте, ни потом и на третьем ничего не нашли. Объехали и облазили все возможное: и сами сопки, и на въезде в них укромные уголки, заросли кустарника и травы. Короче говоря, на отрезке в пять километров вдоль шоссе ни около него, ни в сопках никаких куч камней не было. А здесь, как я полагал, самое привлекательное для похитителей место: и выезд от моста на шоссе рядом, и облазили все в направлении для похитителей попутном – на поселок Придорожный, и сопки очень удобные что-то спрятать.
Остановились на обед, и пока жевали, решал куда теперь податься. Дальше в сторону Придорожного вроде бы логично, одну машину руды в том направлении точно везли и на свалке спрятали. Но и сомнения возникали. Возможно что-то недоучел и искать нужно в другом месте, где кучу камней можно и увидеть, но внимания на нее не обратить. Такое место может быть и рядом с шоссе, даже на его обочине. Вроде как привезли камни насыпь подправлять, вот и лежат. Или чуть в сторонке, возле карьера, из которого материал для насыпи и брали. Либо прямо в нем, в уголке. Но когда утром ехали, я на обочинах шоссе ничего подозрительного не видел, хотя по сторонам смотрел внимательно.Решил проехать в сторону города, километра два-три, не больше. Если вблизи обочины ничего не увидим, придется там и отвороты в сопки проверить.
Кончили жевать, попили водички и покатили, вначале побыстрей, где сегодня уже проезжали, а после отворота к мосту потише, на второй скорости. Впереди должен вот-вот начаться «пухляк», по научному – участок, сложенный современными рыхлыми отложениями. Это примитивный сыпучий песок, капризами ветра собранный в одном месте в виде мягкой подушки мощностью до десятка метров, лежащей на твердом основании.
Пухляк – головная боль дорожников. Откосы насыпи постоянно размываются, разрушаются постройками полевых крыс, почему то обитающих в них целыми колониями, а асфальтовое покрытие деформируется, что-то ухитряется вымываться и под ним.
Этот отрезок шоссе ремонтируется постоянно, кучи камней , гравия, битумной массы обычно по обочинам лежат, и мы их всегда замечаем при поездках в город. Сейчас впереди что-то подозрительное появилось, и не в одном месте. Попросил остановиться, из машины вылез и дальше пошагал пешком.
Видно, что насыпь подправлялась – внизу подгребался бульдозером песок, сверху на обочину насыпали камень, очень похожий на грубоокатанную и не отсортированную по размеру гальку. Прошел метров пятьсот и встретил несколько куч таких камней, еще не разровненных. Но это точно не руда.
Пухляк пересек, а дальше можно не идти. Сложный участок шоссе кончился, вместе с необходимостью постоянно иметь материал для ремонта. Гальку, что я видел в кучах, брать должны недалеко отсюда, решил это место найти. Повернул назад и пошагал к машине, разглядывая не обочины шоссе, а ближайшие окрестности. И смотрел больше в сторону долины, знал что галька может быть взята только там. И почти напротив стоящего Уазика метрах в двухстах от шоссе это место увидел. И съезд к нему хорошо разбит, на что я поначалу внимания не обратил, хотя и заметил – он был в противоположную от сопок сторону.
Прошел напрямую по кустам к небольшому карьеру, и еще не спустившись в него, понял: есть руда! На дне, впритык к одной из стен, лежали две кучи камней, по цвету и угловатой форме обломков не имеющих к карьеру никакого отношения. Подошел к ним и убедился: наша руда, другого быть не может.
Набрал мешочек мелких обломков, отколол пару образцов на всякий случай, и вдохновленный результатами поисков пошагал к машине.
В партии появились в четвертом часу. Начальник наш, Павел Петрович, знал, что одну машину похищенной руды уже нашли раньше. Ту, что на свалке. Теперь можно обрадовать его еще раз. Догадывался, что меня ожидают, а потому прямо из Уазика направился к нему в кабинет. Разрешение от Алексея поделиться информацией в случае как успеха, так и неудачи, я имел.
Хозяина кабинета застал не одного. А говорить не по работе в присутствии  т. Николаева не собирался. Поэтому, не закрывая двери поздоровался, и сразу же:
«Извините, я попозже зайду!» - и шагнул назад в комнату секретарши, почему то отсутствующей.
Павел Петрович отлично знал о нашей с т. Николаевым «любви» друг к другу, все понял и поднимаясь из-за стола попросил:
«Обожди, я сейчас выйду».
Я подождал пол минуты, потом рассказал, где две машины похищенной руды лежат. Начальник повеселел на глазах, пожал мне руку:
«Молодец! Честно говоря, не надеялся!»
Я поулыбался, немного пошантажировал:   «С вас причитается!»
И в ответ получил: «Обязательно, в свое время!»
Начальника порадовал, теперь можно кое-что попросить. Телефон в кабинете Павла Петровича единственный в партии, имеющий выход на междугороднюю связь. В остальных восьмерка блокирована, если нужно – едут в Мирный на телеграф, разговаривают за собственные денежки. Сегодня я должен в город позвонить товарищу и сказать всего  несколько слов: «два объекта поисков найдены». А завтра моему товарищу будет звонить Алексей и ему эти слова передадут, в добавлении к информации о содерхании золота в пробах из дробилок дорожников и из куч камней на свалке. Так мы договорились.
Прошу у Павла Петровича разрешение телефоном воспользоваться, вечером после рабочего дня. Конечно он понимает, куда будет звонок, естественно позвонить разрешает и обещает сторожа предупредить, что бы дверь в его кабинет для меня открыли. Разошлись очень довольные друг другом.
Из административной половины здания прошел в свою, геологическую. В нашей комнате никого, все разошлись по домам. Прошел в соседнюю показаться жене: жив, здоров. Встретили – как в женском монастыре, где все – подруги жены. Когда первый раунд обоюдных приветствий и сентиментальных фраз о взаимных симпатиях закончился, жена меня обрадовала:
«Друг твой, Петр Пантелеевич, здесь, тебя искал».
Я сразу же: «А где он?»
«Наверное у начальства. Но тебя искал».
Это хорошо, что искал, нужно его увидеть и договориться что будем делать, если он заехал не на час.
«У Павла Петровича его нет», - это я знал точно.
«Они у Игоря Георгиевича сидят», - подсказала Надежда, - «Туда иди!»
Совета послушался, и в кабинете главного геолога нашел и хозяина, и Петра Пантелеевича, и Николая М\атвеева. Мужики говорили не о работе, слишком были веселыми. Меня увидели – и еще шире рты пооткрывали.
Тут же договорились, что я и Петр идем ко мне,  ловим в бассейне одного из обитающих в нем  сомов и готовим уху. Не суп рыбный на газовой плите, а именно уху, в казане и на костре во дворе. А остальные подходят попозже, когда рабочий день закончится.
Пока шагали к моему дому, узнал главное: Петр остается ночевать у меня. Приехал он в Мирный по делам очень важным. Петр – начальник аэропартии.АН-2, начиненный геофизическим оборудованием, проводит воздушную аэромагнитную и аэрорадиометрическую съемки. Отрабатывает партия последовательно намеченные площади. Сейчас пришло время менять точку базирования – к очередному квадрату подлеты уже очень велики.
Перебазировать полевую партию дело хлопотное, но удобное новое место найти не сложно. А вот новую взлетную полосу – проблема. Мало найти подходящую, должно одобрить начальство