рассаживаясь по диванам у телевизоров. Сидя в своей комнате на кровати, Яна обнаружила, что дрожит. Просто чтобы что-то делать, встала и собрала разбросанные учебники. Она не помнила, сделала ли она домашнее задание. Закончив, села на кровать, подобрав ноги; снова встала, принялась перекладывать книги по-другому. Пахло сладким и острым. Адреналином пахло. Возбуждение подбрасывало ее вверх, как только она пыталась сесть или лечь. Солнечные стрелы на излете падали мимо окна; на белые стены, словно сонные бабочки, садились синие тени.
И откуда взялся этот странный холодок внутри? Это же… не от волнения…
Устало зевнув, солнце кануло в вечернюю тень. Смерклось. Ожил тревожный ночной шептун-ветерок. А в решимости Яны идти на охоту появилась маленькая червоточинка.
Она хмуро взяла из комода выстиранный костюмчик, все еще не признаваясь себе, что боится.
…Дорога, ночь и одиночество всегда ее успокаивали; потому что вместе они перестают быть просто дорогой, ночью и одиночеством.
Она бежала вдоль изрезанного трещинами края серой скалы, обрывавшейся в море. Отдаленно грохотало внизу; даже брызги сюда не долетали. Кромка взносилась вверх и вперед острыми серыми языками; словно тоже когда-то была волной, да так и застыла, не успев разбиться о свой берег.
Море было такое синее, что дух захватывало. Сверкали в глаза ослепительные солнечные веснушки на воде; от них хотелось щуриться и смеяться, как маленькой. В отдалении из середины островка тянулась к солнцу, как живая, тройная белокаменная башня маяка. Яна представила, как приятно коснуться теплой и гладкой, напитанной солнцем стены; протянула руку – и кончики пальцев встретили древнюю кладку.
Стоя на островке посреди моря, она отдыхала, прислонившись к маяку. Она редко забиралась сюда, на вершину миров. Но сегодня хотелось развеяться…
Вздохнув, она снова побежала; море исчезло, солнце потухло, ее окутали невесомые сиреневые сумерки. Ноги тонули в наползавшем лиловом тумане.
- Стой.
Негромкое слово хорошо поставленным ударом пригвоздило ее к месту. Туман расступился, пропустив дозорных.
- Наши границы нельзя переходить.
- Мне всегда было можно, - спокойно ответила Яна. Этот народ она знала, хотя общалась с нелюдимами без особой радости.
- А сегодня нельзя.
Яна сердито притопнула ногой по асфальту и скорчила в пространство злую рожицу. Благо никто не видел. Шуршали пальмы. Ветер пинал по черной полосе пакет из-под чипсов. Она как-то не заметила, как ее вышвырнуло из Сотворенной Фантазии.
«Тоже мне, пограничники хреновы…» - подумала она и вздохнула, отчего сквознячок пронизал ее сверху донизу. «Ну что ж… едем дальше».
Выбежав к заливу, она замедлилась. Потом еще немного. Похрустывала в темноте галька. Белая, гладкая галька. Как… как…
Яна поняла, что стоит на месте, приглядываясь к камням в мягкой горсти прибоя. Волна неспешно обкатывала до круглоты белые обломки костей. А другие, уже оглаженные, устилали пляж под ее ногами.
Яна качнулась назад; шурхнули под ногой камни. Просто камни, конечно, просто камни, согласилась она сама с собой. И все-таки – кости. Объедки того, жадного, растущего, зреющего… чего?
Пустые ладони жгло. Хотелось сжать в них хотя бы нож, ну и что, если толку от него не будет? Яна нагнулась поднять камень, галька скрипнула; ей показалось, что кто-то бросился на нее из темноты, как только она пошевелилась. Не дыша, Яна выпрямилась – никого не видно, но что-то – она знала – следит за каждым ее движением. Труднее всего было развернуться и уйти, подставляя этому спину…
Напряженно водя взглядом по сторонам, Яна начала, пятясь, отступать от воды.
Утром она рассердилась. Всерьез и надолго.
Да что же это за… (термин опущен)?! Какой… (термин опущен, прилагательное опущено) это делает?! Сначала Яна грешила на обитателей Сотворенной Фантазии, но быстро потерялась в догадках: ну кто мог устроить такую пакость? Со всеми – уж на что разными – существами аэра она старалась жить если не в дружбе, то, по крайней мере, не на ножах. И вдруг – такое…
Да и не похож был ее ночной страх на любой, прежде испытанный. Не веками даже – до изобретения веков и времени лежал этот ужас на смутном дне, когда не было ни миров, ни Сотворенных Фантазий, когда живые существа не додумались еще – творить. Могли только бояться – страхом, которому не было имени. Потому что слова такого не изобрести было.
А теперь что-то всколыхнуло темные воды…
Было воскресенье, и Яна могла позволить себе сидеть в кресле в гостиной и угрюмо думать. Красивые напольные часы в углу пробили десять. Что происходит в водах Перл Харбора? Неужели в Америке есть такие маги? А если есть – почему никто ничего не делает?!
«Выходит, знаю только я». В груди потеплело. Яна представила себя Шерлоком Холмсом, нащупавшим след преступника. Ей это очень даже польстило. Трезвая мысль (насколько оные вообще свойственны молодым колдуньям) позвонить бабушке и выложить все, как на духу, была быстренько сослана на задворки сознания. Гораздо лучшим казалось еще немножко подумать (день-два погоды все равно не сделают) и заодно представить маститым магам имя и адрес чернокнижника…
А-ага, - вякнул холодный рассудок. И цветную фотографию. Анфас – профиль. Думаешь, умнее всех, да? Так вот дунешь, плюнешь – и приведешь им профессора Мориарти в цепях и с повинной? Щас тебе…
Печальный факт пришлось признать. Ну не самая она умная, и не самая опытная, к сожалению, тоже. Может, кто-то уже давно принял меры, а она влезет и все испортит.
А вдруг она действительно – первая?..
- Иэна. – Яна вздрогнула и вскочила с кресла. – Я тебе сказала, чтобы ты не смотрела телевизор. Меня раздражают все эти мультяшки, которые ты смотришь.
Яна и не собиралась включать телевизор, но возражать не стала. Все равно пора делать уборку, а потом не мешало бы приняться за домашнее задание.
- Дебби, мне вечером нужен будет компьютер. Можно?..
- Можно. Но только для домашнего задания, ты помнишь?
- Ладно, ладно…
Клавиши пощелкивали. На белом экране рабочего поля черные бусины-буковки быстро нанизывались на невидимую нить.
Клик! Сохранено.
Яна поерзала в уютном кожаном кресле. Было еще одно дельце, прятавшееся на самом дне адресного списка, родное и особенно приятное теперь, после получаса домашней работы. Mordor.ru. Сердце стукнуло вопросительно, почти умоляюще: а может, а?.. Там, небось, соскучились. А я-то как соскучилась, Элберет, ядрена вошь! Ну!?
Нет, решила она. Неразумно. Чревато неприятностями. А нам ведь это не нужно, да?
А если обмануть их всех? – шепнул соблазн. – Стереть эту строку… ну хотя бы попробовать! Ну, рискни же, ведьма!
Она совсем не была уверена, что сможет одурачить компьютер, как могла – человека.
«Я сказала: нет».
Соблазн поперхнулся внутри, обиженно замолк, и Яна соизволила немного смягчиться:
«Ну, может, как-нибудь потом».
Она достала из шкафа мощный фонарь и приладила к поясу, как оружие. «Ну все! Будь эта зараза хоть сам князь Ангмарский, я не я буду, если не поймаю мерзавца и не… (термин опущен)!!!»
Ветер дует в лицо, забрасывая волосы за спину. Он воет на поворотах…
У пустой автобусной остановки она присела, чтобы завязать шнурок. Зря. Сразу поняла, как ей на самом деле страшно. Дневная злость отдалилась и померкла. Яна невесело вспоминала, как дерзко рассуждала утром: ну чего бояться?
Вот и поворот, и дерево; завиднелась вода. Яна поняла, что больше не сделает ни шагу. Нога поднялась – и опустилась на том же месте, только хрустнул опавший цветок. Пахло густым, пряным медом. И страхом.
Кто-то тихо, по-старушечьи захихикал сзади. Яна подпрыгнула, развернулась на месте. Волосы на загривке стоят дыбом, даром что длинные. Нет. Это пальма шуршит.
Но ощущение злорадного смеха не отпускало. Он все звучал на грани слуха, пока не показалось, что это она сама стоит и издевается над кем-то глупым и ничтожным, что это ее губы изгибаются гадкой усмешкой…
Плеснула за спиной темная вода. Яна снова повернулась, выставляя перед собой, как световой меч, включенный фонарь. Расстояние до воды было немалое, и луч только слегка мазнул по поверхности. Она успела увидеть расходящиеся круги, как будто что-то только что ушло под воду.
Снова плеснуло, уже ближе к берегу. И – опять только круги и несколько пузырей. А Яна все стояла, тупо спрашивая: ну что же это такое?
А оно шло на нее.
Беги, дура! Не стой!! Беги!!!!
И она побежала, размахивая фонарем. Побежала, запрещая себе оглядываться. В ущербной луне, похожей на осколок зеркала, она видела свое лицо. Слышала, как у горла колотится сердце. А еще слышала…
Не удержавшись, она все-таки оглянулась. До самого поворота к заливу пустая улица хорошо просматривалась. Но из тени у поворота на миг вынырнул черно-серый кончик мокрого щупальца…
Показалось? Да нет же, было! Яна бежала прочь, как заяц, боясь снова посмотреть назад. В затылок накрепко въелся нечеловеческий взгляд, в спину – противный холодок, как от прикосновения мокрого и скользкого.
Она ворвалась в дом и прислонилась спиной к закрытой двери, подпирая ее собой. Колени дрожали, между лопаток стекала струйка пота.
- Иэна.
- Да?.. – прохрипела Яна, открывая зажмуренные глаза.
Дебби сидела в кожаном кресле у компьютера, повернутом к двери.
- Ты пользовалась компьютером?
- Ну да, конечно, - Яна утвердительно потрясла головой. – Я же предупреждала, что буду делать домашнее…
- Я тебя не об этом спрашиваю. Это что такое? – Дебби повернула монитор, и Яна увидела список адресов просмотренных страниц.
«Mordor.ru», - прочла она одними губами самую верхнюю строчку.
- Я тебя предупреждала: только для учебы.
Огорошенной Яне логическое мышление отказало начисто; не думая, она выдала то, что было на уме:
- Я там не была.
- Лучше не лги.
- Я там правда не была!
- Так, - Дебби раздраженно отмахнулась, - иди в свою комнату. Потом поговорим.
«Ничего не понимаю, - крутилось и жужжало в голове, пока Яна шла к себе и закрывалась на ключ. – Я же, серьезно, не была там сегодня! Хотела, да, но не пошла же!
Тогда каким образом это случилось?!»
Она села на кровать, расслабляясь и делая «семь вздохов самурая» - надо было успокоиться и сосредоточиться. М-да. Если принять как данность то, чего быть, в общем-то, не может, то, сказать по правде, глупость она спорола порядочную. Надо было сразу и спокойно признаться, повиниться, а не долбить без конца малоправдоподобное «я там не была, я там не была…»
«Но я ж и правда там не была!!!» - благим матом взревел оскорбленный внутренний голос. «Ведь я хорошо это помню!..»
«Цыц, - приструнила его Яна. – Честный ты, да не к месту… Кто именно это сделал – вопрос, конечно, интересный, но…»
Она хлопнула себя по лбу. А вдруг это чернокнижник, к тайне которого она как раз подбирается? Она остановилась перед зеркалом, задумчиво созерцая свое отражение. Хм. Нет, пожалуй, много чести для нее. Чернокнижники – они заняты глобальным…
Стоп. Она наконец поймала ключевую мысль. Я этого хотела. Я очень этого хотела. Не могло ли мое желание повлиять на программу? Невольно, конечно… Эх, говорила мне Лютиэнь: следи за собой…
Яна взглянула на себя в зеркало и мрачно усмехнулась: сейчас она напомнила себе Штирлица, расхаживающего по кабинету и напряженно просчитывающего: как, как могли оказаться мои
