этапом, преоткрывающем новые двери или просто продолжит череду событий, кому мало показалось горельефа, барельефа или маскарона, тот платит больше, строится следующая арка, давая начало аркаде. Арка́да — ряд одинаковых по форме и размеру арок, опирающихся на колонны или на прямоугольные или квадратные столбы — устои. Господа, конгрегация Оккультов считает, что Аркада это определённые сценарии развития событий нашей жизни, которые мы сможем выбирать – у нас есть три арки, три варианта. Подробности у фактотура..
- Арка, пути, честно скажу вам, что я думаю по этому поводу, мой банк в Эссене – вот настоящая арка и пути, целых три или пять, как захотите! – уверенно и доброжелательно проговорился Герберт.
- Никогда не хвастайте этим дорогой сенатор, церковь и власть могут сильно изменить ситуацию, шутя, прихлопнув пару-тройку таких банков.
- Вот поэтому я и сенатор, здесь и ожидаю Аркады, чтобы этого не случилось и скажу вам по дружески, дорогой префект, банки приуспели на этом поприще больше церкви, умоляю, не говорите только это никому.
- Неужели сенатор Утамия боится костра?.
Арочные устои были украшены пилястрами, полуколоннами, поддерживающими венчающий аркаду антаблемент. Антаблеме́нт — балочное перекрытие пролёта или завершение стены, состоящее из архитрава, фриза и карниза. Использование ряда арок увеличивает прочность конструкции, поэтому аркады используются для поддержки крыши или антаблемента и могут выдерживать большие нагрузки. В средневековых английских соборах и монастырях встречались крытые аркады, представляющие собой крытый проход, ведущий от трансепта или нефа церкви к внутренним помещениям. Часто крытая аркада примыкала к монастырю с восточной стороны, закрывая проходы, расположенные в крестообразных церквях, южнее трансепта. Арка, прислонённая к стене и не имеющая сквозных пролётов, называется слепой, ряд слепых арок образует аркатуру.
Внизу проходил установочный фриз для запуска колебаний с миниатюрными выпуклыми значками, дублирующими изображения в окнах колонн, архитрава и фриза антаблемента. Официальная церемония – чудесную арку построили, осталось включить, но как? Известные люди на виду у публики подходили, чтобы запустить колебания – и не выходило, так прокололись комтур, Вельзер и фактотур – рука каждого, трогавшая и не разбудившая, символ была уляпана краской. Колебания можно было запустить силой души/силой духа, после их неудач - вот рыцарь-тамплиер Элвилин фон Kronic решился на это. Немного нервничая, он четвёртым подошёл к фризу, выбрал символ, уверенно сдвинул его – и окно-барельеф на колонне засветилось нежным померанцевым — апельсиновым с розовым - это открылся Коттоновский Генезис или Коттоновская книга Бытия — богато иллюминированная рукопись ветхозаветной книги Бытия на греческом языке, датируемая рубежом V и VI веков. Название — по Коттоновской библиотеке, в которой она хранилась. К моменту пожара в рукописи отсутствовала примерно четверть страниц и треть миниатюр, после пожара от рукописи остались 134 фрагмента пергамента, сильно обгоревшие и сморщившиеся от температуры. Ура, получилось, Арка заработала! Храмовник первым привёл в действие удивительную Арку. Оживление и восторг, царившие среди зрителей переполнили городские стены и вылились наружу, возвещая о новом чуде Арки.
Ханс Хольбейн, живописец потрясающий портретист, гордость Германии не хотел участвовать в этом чрезмерно публичном Шоу Арки, но статус вынуждал, и Великий Художник с застывшей нервной улыбкой на лице разбирая изображения на фризе, остановил руку на четвёрке коней, над которыми высилась четвёрка журавлей. Шмальтовым — голубым, от названия краски, которую делали из толченого синего стекла смальты – под самым карнизом высилась вспыхнувшая вдруг Квадрига. Гул прошёлся по площади, и не было рядом дома с закрытыми окнами для такой новости. Колебания, разбудившие квадригу, доходили до замкового камня, где плавно затухали.
А где же херувим? Впечатлённые небывалым зрелищем люди позабыли о главном герое и все взоры устремились на Папу. Вот и пробил час – Его Святейшество держался великолепно. Без помпы и лишнего бравура, но и никакой скорби, милое лицо и народ благоговел, видя таким своего Понтифика. Муаровым — травянисто-зеленым под его рукой сразу доверительно открылась Троица. Хор мальчиков, ожидавший этого момента, звонко и радостно запел, а народ затаив дыхание, взирал на красоту, слушая чистые дружные голоса непорочного мира, целое поколение будет вспоминать этот день как самый невероятный в своей жизни. Троица и Квадрига несли благость и успокоение, надежду и лучшую правильную жизнь. Ох, как хотелось бы в это верить!
Штурман, его тянуло на очередное признание – теперь у Тройной Арки. Кавторанг выбирал два символа: один юбагрый – багровый, светло-багряный/светло-синий – цвета Драконид - крупная и широкоплечая чешуйчатая тварь зеленого цвета высотой за два метра в кольчуге и с длинным копьем в правой руке, а второй нам не удалось разглядеть. Бывший префект по очереди стал двигать их, но лишь уляпал обе руки краской в два пульверизатора брызнувших из фигурок-символов, забрызгав нарядный кафтан. В толпе раздался свист разочарования, несмываемые на руках пятна, говорили о неудачной попытке. Фактотур подойдя, пожалился Штурману:
- У меня такая же история, правда, на одной руке – я одну фигурку запускал. Тут недалеко наша Конгрегация, там смоим пятна позора на руках! – весело, как ни в чём не бывало, предложил он.
Рюбецаль был следуюшим. Карминовым гарельефом были изображены "ожившие" заклятые враги - коммунистические лидеры – Сталин Троцкому сказал: пойдём-ка милый на базар, купим лошадь карюю, накормим пролетарию. С тех пор – "призрак бродет по Европе, призрак коммунизма".
Префект Жакоги перекрестился и посмотрел в небо, вот святоша! Но неожиданно он выбрал фигурку Энтузиаста, выполненную в шартрезе — оттенке жёлто-зелёного цвета, посредине частоты видимого спектра. Глаза имеют рецепторы для восприятия синего, зелёного и красного, но мозг получает информацию о разнице яркости и цветности. В итоге рецепторам мозга легче всего увидеть именно цвет шартрез. Этот цвет используется психологами, экстрасенсами, художниками, как успокаивающий и самый заметный для человека. Энтузиазм нужен во многих благих начинаниях, человек живёт ни одними молитвами, нужно ещё работать, отдыхать, воевать, любить. Префект оживил Энтузиазм.
Но почему не было херувима? Люди так хотели увидеть своего героя-небожителя. Оставались пустыми незанятые и непроданные витражи антаблемента и колонн - окно Херувима Морица – окно благоденствия - войти и всё будет хорошо, люди заживут счастливо, так херувим принёс шанс без мучений вступить в эру благоденствия. Жаль, что некому было открыть его. Распорядители церемонии не нашли возможности объяснить людям отсутствие херувима. Пустовало и окно "Песочные часы" – Феномен Квазискачка Сверхпрорыва – когда провинция уходит далеко вперёд одной мощной разработкой. А ещё цианом, свинцовым и краплаком зловеще обозначалась окно - Тень.
- Кто заказал Тень? – возмущённо спрашивал комтур Иерушалаим.
- Я заказал! А что нельзя? Кто против – два шага вперёд выйти из строя! – разодетый в шелка, кожу, отделанную золотом, шейх Мъяркур выплеснулся незамеченный до того из отдаления, он же кожемяка-фантом, величественно и грациозно встав под правой Аркой, задрал вверх голову.
- Высока чертовка, это моя - третья в Аркаде, верно миллионщики? Деньги решают всё, ведь так – отцы города? Громче, черти-процентовщики, я вас не слышу!
Фуггер скептически наклонив голову, закивал согласно, а Вельзер наоборот несогласно, Утамия же натянул на лицо шляпу, будто это к нему совсем не относится. Однако поднялась встревоженная сумятица, узнавшие его негодующе шумели.
- Господа! У меня уплочено! – глядя честными глазами, удручённо развёл руками Сулима.
Мудрецы, названные выше, присутствующие на столь грандиозном действии, заранее ожидали чего-то подобного, ведь такое событие "враги" не могли оставить без внимания. Что-то приберегли на подобную выходку - и первыми фанатично ринулись на нечисть монахи с крестами. Честное слово это была могучая сила, но её снесло как ветром, когда Мъяркур стал азартно плевать на них, хохоча и резвясь словно ребёнок. Со стороны это выглядело обыкновенно – вдруг подул ветерок, и монахов снесло, слава богу, они не уронили кресты, удерживая их в руках. Следом пошли рыцари с мечами и когда первые из них приблизились к шейху, тот немыслимым образом изворачиваясь, нанёс спонтанно дикие непредсказуемые удары по смельчакам и те отлетали, с мечами, с копьями, в кольчугах заваливаясь у Арки вместе со своими лошадьми. Публика не успевала за мгновенными бросками Мъяркура, замечая лишь отлёты рыцарей в стороны, обескураженные таким поворотом, воины терялись в догадках, как теневому защитнику удаётся так нападать. Несколько дружных бросков с разных сторон привели лишь к нелепым ранениям от своих же случайных ударов. Ушибы, падения, один свернул себе шею, другой сломал ногу, третьему распороли бок, у четвёртого вытек глаз, пятый отбил внутренности, шестому почти отрубило руку, а седьмой сошёл с ума, восьмой зачем-то стал умываться, девятый, сбросив доспехи, пошёл биться с шейхом на кулаках. Вот его-то заказчик Тени и пропустил к себе.
- Так значит, ты маг или ты демон, ответь мне нечистая сила, - спросил фон Kronic, доставая меч и нож. - Я же человек и рыцарь тамплиер и ничего ты с этим не сделаешь! – перед Сулимой гордо и независимо стоял Элвилин фон Кроник, рыцарь-тамплиер.
- Почему, человек? - искренне удивился Мъяркур.
- Я первый богач Франции, выбравший бедность. Это называется сила духа. Повесть о настоящем человеке, слышал? А ты, ну, надел все побрякушки опустил забрало, потом залез на боевого коня. И прошёл сквозь телепорт. Зашибись, какой ты сильный и навороченный. А я просто француз, просто рыцарь-храмовник и стою на своей земле и нет у меня никаких волшебств и не уступлю я тебе свою землю, будь уверен - хоть убей или хоть убейся! Ты бессилен и должен отступить, впрочем, я предлагаю тебе сразиться.
- Элвилин ты меня удивляешь, конечни - рыцарь да ещё тамплиер, но я, то не дракон, наши дорожки расходятся у Арки, - он развёл руками, мол, нет проблем, как встретились – так и разбежались. И Сулима отступил, демонстративно поднимая руки:
- Всё сдаюсь, рыцарь Элвилин меня ухайдакал!
Мъяркур преломил меч и сбросил с себя кольчугу.
- Вяжите меня!
Тамплиеры живо скрутили пленника, привязав к арочной колонне, оставили его на суд церкви, их торопливо зазывали и они удалились на подоспевший праздничный ужин в корчму на соседней площади Ратуши. Назревал самосуд, жизнь есть жизнь, а жертва – любимое занятие толпы. Тут подняла голову местная ОПГ, неприятным открытием кое-кому стало наличие здесь организованной группировки. Бандиты с ножами выходили лихо, подбоченясь, ухмыляясь, матерясь на всю площадь, так что верующие, чистые и порядочные люди
