поэтому, будем считать, что решение принято. Остается определить, кто конкретно пойдет к Михаилу Петровичу?
- Я думаю, - сказал Артем, - должны пойти трое элов. Собственно, больше трех в палату к профессору вряд ли пустят.
- И кого же ты предлагаешь? - спросил Дмитрий.
- Думаю должны пойти Оля, Юля и ты, Димка.
- Хорошо, Артем, это ты так считаешь, но может, будут и другие предложения?
- Других не будет, - сказал Петр, - я не сомневаюсь, что с Артемом согласятся все.
- Конечно, мы согласны, - в подтверждении его слов, прозвучали голоса других крыситов, - но в больницу идем всей группой.
11. Голос Вселенной
Уже несколько дней профессор Туманов находился в центральной поликлинике города Самары. Первые двое суток он провел в реанимации. Когда же состояние его улучшилось и наметилась явная тенденция к выздоровлению, Михаила Петровича поместили в отдельную просторную палату. Но неожиданно профессор вновь почувствовал недомогание. Появилась сильная сердечная аритмия, которая, несмотря на все старания врачей, не пропадала, грозя перейти в глубокий инфаркт. Михаила Петровича пришлось вновь перевести в палату реанимации. И как раз в это время из регистратуры сообщили, что к профессору Туманову пришла группа молодых ученых из академии Медицинских наук.
Когда шестнадцать элов вошли в вестибюль больницы, дежурная регистратуры с удивлением спросила.
- Молодые люди, вы к кому?
- К профессору Туманову Михаилу Петровичу, - ответил за всех высокий красивый юноша с удивительными бирюзовыми глазами. Это был Дмитрий.
- Я сожалею, но к Михаилу Петровичу сейчас нельзя, - сказала дежурная, невольно любуясь молодыми людьми. – Только что состояние профессора Туманова ухудшилось, и его вновь перевели в палату реанимации. А туда допуск посетителей запрещен.
- Понимаете, - возбужденно начал объяснять Дмитрий, - мы все из Медицинской академии, то есть, так же как и вы, медики. А я и вот эти две девушки, - он рукой показал на двух юных красавиц, - как раз вплотную занимаемся сердечно-сосудистой системой человека. Мы очень вас просим, дайте нам возможность осмотреть Михаила Петровича. Наша группа разработала эффективные методы лечения сердца, которые еще неизвестны практической медицине.
- Молодой человек, я же вам сказала, это запрещено. Если вы врач, то должны прекрасно понимать, случись что-нибудь с профессором, то ответственность будете нести не вы, а мы.
- Да, мы, мы будем нести ответственность за Михаила Петровича! – воскликнул Дмитрий. - Даже на это дадим подписку. Ведь речь идет о жизни человека, которому мы можем помочь!
Дежурная регистратуры задумалась.
- Хорошо, - наконец сказала она, - но только с разрешения заведующего поликлиникой.
- Тогда скажите, как его найти?
- Искать не надо, я вас провожу. – Дежурная вышла в коридор, и, кивнув головой, попросила элов следовать за ней.
Около пяти минут находился Дмитрий в кабинете заведующего поликлиникой. Оказалось, что убедить его можно было значительно легче, чем дежурную регистратуры. И лишь по той причине, что заведующий поликлиникой, сам профессор медицины, сразу понял, что перед ним действительно находятся специалисты-медики исключительно высокой квалификации. К тому же, он давно был знаком с Михаилом Петровичем и очень хорошо его знал. По распоряжению заведующего Дмитрию, Юле и Оле были выданы белые халаты, а затем их проводили в реанимационную палату, в которую менее часа тому назад поместили профессора Туманова. С собой крыситы взяли небольшой дипломат, в котором находился титановый контейнер с «препаратом жизни». Остальные же их товарищи остались ждать в вестибюле поликлиники.
Михаил Петрович лежал под капельницей. Его бледное лицо с закрытыми глазами и осунувшимися, впалыми щеками казалось неподвижным. Рядом с изголовьем находился электронный кардиограф, на экране которого были видны импульсы биения сердца ученого. Когда Дмитрий, Юля и Оля подошли к постели профессора веки Михаила Петровича дрогнули. Он словно ощутил, что рядом с ним появились очень близкие ему люди. Это не ускользнуло от внимания врачей сопровождавших элов, вызвав у них невольное удивление. Повернувшись к девушкам, Дмитрий увидел, что из глаз Юли и Оли текут слезы. Он также понял и то, что если прямо сейчас не устранить сердечную аритмию у профессора, то состояние его может стать безнадежным.
- Немедленно делаем внутривенную инъекцию нашего «препарата жизни», - дал команду Дмитрий. Он открыл дипломат и вынул из него небольшой флакон со спиртом. Продезинфицировав свои руки и руки девушек, Дмитрий достал из дипломата металлический цилиндр по форме напоминающий школьный пенал. Пока Юля и Оля готовили профессора к внутривенной инъекции, он отвинтил крышку цилиндра и осторожно вынул из него стеклянную каплевидную ампулу с красно-бурой, маслянистой жидкостью. Отломив узкое горлышко ампулы, юноша наполнил ее содержимым большой одноразовый шприц. После этого, подойдя к Михаилу Петровичу, ловким движением ввел иглу шприца в вену его левой руки. Профессор охнул и открыл глаза.
- Михаил Петрович, - тихо сказал Дмитрий, - укол будет достаточно болезненным, поэтому немного потерпите.
Крысит постепенно вводил «препарат жизни» в вену профессора. Врачи, наблюдавшие за действиями юноши, ни о чем его не спрашивали. Заведующий поликлиникой уже предупредил их, сказав, что для лечения профессора Туманова будет применено новое, очень эффективное лекарство, только что изобретенное в Медицинской академии.
Спустя несколько минут, после того, как «препарат жизни» был введен в кровь профессора, все увидели, что щеки у Михаила Петровича начали розоветь, принимая естественный цвет. Врачи, глянув на экран кардиографа, ахнули, аритмии не было и в помине. Кардиограф показывал работу здорового сердца.
- Вот это да! – восхищенно произнес один из врачей. – Да вы, ребята, просто молодцы!
- Спасибо, - сказал Дмитрий, - но у нас к вам просьба. Мы можем побыть с Михаилом Петровичем несколько минут наедине?
- Да, да, конечно можете.
Как только врачи вышли из палаты, Дмитрий ближе наклонился к профессору.
- Михаил Петрович, как вы себя чувствуете?
- Чувствую себя прекрасно, молодой человек! Скажите, что за средство вы применили? И еще, кто вы такие? Я вас ни разу не видел в этой больнице.
- Михаил Петрович, - тихо промолвила Оля, вытирая платком слезы, - а вы нас не узнаете?
Профессор внимательно посмотрел на девушку. И вдруг, глаза его засветились от радости.
- Оленька! Родная, ты жива!
- Да, да, Михаил Петрович, мы живы все, - всхлипывая по-детски, сказала Оля, обнимая профессора.
И только тут Михаил Петрович узнал Юлю и Дмитрия.
- Милые вы мои, - прошептал он и глаза его заблестели от слез.
Элы обнимали старого профессора, вытирая непрошеные слезы. Даже у Дмитрия глаза были влажными. Когда первые волнения улеглись, юноша сказал.
- Михаил Петрович, пока ни о чем нас не спрашивайте. Мы навестим вас через два дня, когда вы окончательно окрепните, вот тогда все и расскажем. Только у нас будет просьба. Никому не говорите, что вы нас видели. А почему, мы также объясним позже.
- Хорошо, хорошо, Дима. Скажи мне, а где остальные элы?
- Они здесь, в вестибюле больницы, просили передать вам привет и пожелание быстрейшего выздоровления.
- Спасибо мои милые, - вновь растрогался профессор. А Дмитрий незаметно подал сигнал девушкам, мол, пора уходить. Михаилу Петровичу надо успокоиться и отдохнуть.
Выйдя из реанимационной палаты, крыситы зашли к заведующему поликлиникой, чтобы поблагодарить его за оказанную возможность навестить своего учителя. После этого, вся группа крыситов вернулись в гостиницу. Настроение у них было прекрасным. Ведь все получилось как нельзя лучше.
- Знаете, что я сейчас думаю, - сказала маленькая Оля, когда крыситы начали расходиться по номерам.
- Ты думаешь то, что Михаил Петрович обязательно выздоровит, - промолвил Артем, - но ведь так думают и все элы.
- Да, я не сомневаюсь, - тряхнула головой девушка, - что профессор Туманов выздоровит, но сейчас я хочу сказать совсем о другом. Обратите внимание на то, что у нас появилось сострадание к чужой боли и доброе отношение к людям. Всего лишь два дня назад, такого не было. Поэтому, как мне кажется, гены крыс уже не стали прогрессировать в нашем организме?
- Скорее всего, Оля права, - сказал Дмитрий. – Я тоже обратил внимание на этот факт и полагаю, что он наверняка связан с происходящими внутри нас изменениями, причем, на уровне генной структуры. В определенной степени это у меня вызывает опасение. Ведь мы не знаем, что может последовать за этим? Где гарантия того, что мы не начнем превращаться в каких либо других чудовищ, то есть в животных, некогда живших на планете, откуда прибыли на Землю наши предки? И вообще, как долго будет продолжаться этот генный метаморфоз?
- Дима, если ты окажешься прав, то это будет ужасно, - со страхом прошептала Юля.
- У людей есть пословица, - сказал Дмитрий, - «Не так страшен черт, как его малюют». Поэтому, если мы будем внимательно следить за всеми изменениями нашего организма, то сможем вовремя среагировать и принять меры. Оля молодец, что уже обратила внимание на появление у нас новых особенностей. Однако эти изменения полезные, поскольку теперь мы абсолютно уверены, прогрессирование генов крыс остановилось.
Гипотеза, выдвинутая Дмитрием, расстроила крыситов, особенно девушек. Но элы прекрасно понимали, что теперь, благодаря этой гипотезе, они усилят свою бдительность и смогут вовремя обнаружить непредвиденную опасность.
Спустя два дня крыситы, как и обещали, вновь навестили профессора Туманова. На этот раз их без всяких проволочек, пропустили в большую одиночную палату Михаила Петровича, которая по его просьбе была оборудована под рабочий кабинет. Надо отметить, что все врачи поликлиники относились к профессору с почтительным уважением. Такими же доброжелательными они были и к элам, памятуя о том, что все они ученики знаменитого ученого.
Когда крыситы вошли в палату, Михаил Петрович сидел за письменным столом и просматривал утреннюю почту. Увидев молодых людей, профессор быстро встал с кресла и поспешил им навстречу.
- Дорогие мои! Как я рад видеть вас всех!
- Мы тоже, Михаил Петрович, рады видеть вас, - сказала маленькая Оля, обнимая профессора. - Как ваше самочувствие?
- Чувствую себя очень хорошо, уже завтра обещают выписать из больницы. Да, кстати, врачи в восторге от препарата, который вы использовали для моего лечения? Они хотят узнать о нем больше. Но я всем объясняю, что этот препарат до конца не исследован, и говорить о нем пока еще рано.
Михаил Петрович усадил элов за широкий стол и, вызвав дежурную медсестру, попросил ее принести чай и пирожные. Пока медсестра готовила чай, крыситы с большим вниманием осматривали просторную палату ученого. А профессор, закрывая жалюзи на окнах, пояснил.
- Я очень благодарен персоналу больницы, за заботливое отношение ко мне и предоставленную
