Алина или Голос души твоей

посмотреть на кого-то другого? Почему, словно железными цепями сковывает твое сердце, не давая дышать? Почему терзает твой мозг, не позволяя думать ни о чем другом, словно кувалдой вдалбливая лишь одно: «я люблю его». Затмевает взгляд, воскрешая перед ним только один его образ. Что происходит вокруг. Мир замыкается на нем и перестает существовать в том великолепии красок, что раньше. Свет тускнеет, исчезает ветер, и ты перестаешь летать. Летать, как раньше, беззаботно паря над всем происходящим «внизу». Изо всех сил ты пытаешься, как раньше, распрямить плечи, оторваться от окружающей тебя обыденности и, вознесясь в мечтах далеких и прекрасных, радуясь первым весенним лучам, звонкой трели скворца за окном, первой весенней капели. Но жгучей, невыносимой болью охватывает грудь воспоминание о нем. И из разодранной раны медленно стекают на землю окровавленные капли счастья, веселья и радости. И ты не можешь вздохнуть и, опустив плечи, медленно плетешься дальше…


* * *

– Привет, паря! Вкалываем? – Весело крикнул Лешка, появившийся в дверном проеме.
– А, шалава, привет. – Весело улыбаясь, откликнулась Аня. – Что у нас новенького?
– Ну, чё к чему, ты меня так называешь? – Слегка покосившись на нее, усмехнулся Алексей. – Новенького, говоришь? – И, фыркнув, он с размаху уселся на струганный деревянный подоконник. – Да по телеку, там, Ельцин на танке разъезжает.
– Чего? – Усмехнувшись, протянула Светлана.
– Чего, чего, – недовольно проворчал парнишка, – революция у них там какая-то, «путч» называется.
– Это еще что за «путч»?! – Не отрываясь от работы, удивилась Алина.
– Ну, они там Горбачева свергли и какой-то огромный дом подожгли. На всех каналах об этом трубят.
– Да ну, ерунда какая! Им, что там, в Москве, делать нечего? – Отмахнулась Светлана.
– Признайся, Лешка, небось, ты опять нам лапшу на уши вешаешь? – Оглянулась Наташа.
– И никакую ни лапшу, я серьезно. – Обиделся Алексей.
– Да, ладно вам девчонки, парня доставать. – Обернулась со своих кóзел Лора. – Я сегодня на телеграф иду, домой звонить, вот заодно и узнаю, что там у них за «путч» такой.
– А, ты, Лешка, что пришел? – Набрасывая на стену новую порцию раствора, спросила Алина.
– На речку ходил купаться, вода теплая. Да вот к вам заглянул по дороге. – Протянул он блаженно и, словно ленивый кот, только что наевшийся вдоволь сметаны, вальяжно растянулся на широком подоконнике.
– Везет, кому-то. – Быстрыми движениями затирая раствором кусок стены, выпалила Лора. – А ты тут вкалывай. Ребята! – Крикнула она изо всех сил в сторону подъемника. – Раствор давай!
– Что, уже кончился? – В окне показалась лохматая голова, дремавшего на подъемнике Коли. – О, здоров паря! Чё пришел? – Он сонными глазами посмотрел на развалившегося на подоконнике Алексея и, не дожидаясь ответа, исчез за окном. – Серега! Майна! – Прокричал он вниз напарнику.
– Чё, опять раствор кончился? – Услышали девушки недовольное ворчание Сергея. – Вы, что там его едите что-ли.
– Представь себе, да. – Проорала в ответ Светлана. – Попробуй сам, довольно вкусно и питательно.
– Серёженька, иди к нам, – Выглянув в окно, под веселый смех девчонок, ласково пропела Лора, – мы и тебя накормим. Не стесняйся, солнышко.
«Ха, солнышко», под грохот подъемника и знакомое монотонное урчание бетономешалки услышали девушки в ответ раскатистый бас парней. И через некоторое время, все носилки были опять наполнены. Леня, выливая последние капли раствора, поднял голову и внимательно огляделся по сторонам.
– У кого тут козел сломался? – Все так же, оглядываясь и не обращая внимания на стоявших у своих носилок девушек, пробасил он.
– Вон у Лариски, – Алина махнула мастерком в сторону Ларискиных кóзел, – там, с краю, доска обломилась.
Ничего не сказав ей в ответ, Леня спокойно подошел к мирно стоявшим у стены кóзлам и, осмотрев их, так же неторопливо вышел из комнаты.
С улицы послышался звук мотора подъехавшего «УАЗика».
– О, паря! – Лешка испуганно приподнял голову и выглянул наружу. – Начальство приехало, сюда идет. Ладно, я пошел.
– А, что так быстро? – Положив мастерок на пол рядом с носилками, и снимая перчатки, хихикнула Юля.
– Да, я должен был кое-что сделать там, в РСУ… – Невнятно промямлил он, медленно сползая с подоконника. И, подождав немного, пока Юрьев зайдет в помещение, он, словно мышка, юркнул на поднятую площадку подъемника и через минуту был уже внизу.
Только успел Алексей скрыться из виду, как в дверях показалось улыбающееся лицо начальника РСУ.
– Здравствуйте девочки. – Он не спеша вошел в комнату и окинул взглядом ровно отштукатуренные стены. – Мне показалось, что будто бы у вас тут Лешка в окне маячил. – Он внимательно посмотрел на стоявших у своих рабочих мест и пожимавших плечами студенток. – Ну да ладно. – Махнул он рукой. – Что, командир, к концу месяца сделаете?
– Сделаем Николай Степанович. – Улыбнулась Алина и, положив перчатки на стоявшие рядом козла, поправила выбившиеся из-под косынки волосы. – Всего три класса осталось и коридор немножко.
– Ну и хорошо, а мы насчет премии постараемся.
Аккуратно сложив инструменты возле носилок, Светлана села на подоконник и обратилась к Юрьеву:
– Николай Степанович, вы случайно не знаете, что там за «путч» в Москве происходит?
– Да, воюют все. – Как-то смутно произнес он. – Что нам до них? У нас тут тайга вокруг. – И еще раз, не торопясь оглядев комнату, в которой работали студентки, он вышел в коридор.
Юля вышла за ним следом, что-то объясняя ему про заканчивающийся цемент и гвозди.
Девочки в последнюю неделю работали не покладая рук. Пахали с восьми утра и до восьми, а то и до десяти вечера. Отпустив парней в шесть часов, с условием, что те приготовят им раствора на оставшееся у них в запасе время, они не покидали своих рабочих мест пока не оказывались пустыми последние носилки. И естественно, после такого напряженного трудового дня, придя домой, и лениво затолкав в себя приготовленный дежурным ужин, они замертво валились на кровати, просыпаясь лишь к полуночи, к приходу к ним в гости их знакомых парней.
Спустя некоторое время после ухода начальника РСУ, появилась Лариса. Переодевшись дома в другие, чистые и сухие штаны, она вернулась на стройку и, сообщив подругам, что будет у них на ужин, она подошла к своему рабочему месту.
– Девчонки! – Воскликнула Лариса. Медленно натягивая на руки перчатки, она случайно бросила взгляд на свои столь ненавистные ей кóзлы. – А козёл-то целый! Это кто его так?! – Только и смогла вымолвить она от удивления.
– Да это Ленька тебе постарался, чтобы ты снова не грохнулась. – Оглянулась Наташка.
Лора, на секунду оторвавшись от своей части стены, покосилась на Ларису.
– А то от твоего падения на них чуть крыша не рухнула. – Сквозь зубы процедила она и снова принялась за работу.
– У, язва! – Лариска злобно погрозила ей кулаком. – Леня, говоришь, – она подошла к окну, у которого возвышался подъемник. – Ленечка! – Крикнула она вниз. – Спасибо, рыбонька! Зайчик! Я тебя так люблю, так люблю!
В ответ на свою благодарность она услышала громкий хохот парней.
– Да отстань ты от меня со своей любовью, холера. – Донеслось до нее снизу недовольное ворчание Лени.
– Холера! – Обиженно скривилась Лариса и медленно поплелась к своему рабочему месту. – Нет, вы слышали?! Я ему - «зайчик»! А он мне - «холера». – Скулила Лариса. – Бессердечный тип! – Проорала она в ответ и, гордо вскинув голову, взяла мастерок в руки.
Быстро пробежали последние часы их рабочего дня. Весело перекидываясь шутками и, рассказывая разные увлекательные истории, девочки и не заметили, как наступил вечер, и за окном уже начали сгущаться сумерки. Вот и еще один рабочий день заканчивался.
Ребята, сделав последний замес и очистив бетономешалку от налипшего в ней раствора, кинули девчонкам свое привычное: «До завтра, паря!» и разошлись по делам. Разровняв последний участок стены, Алина молча сидела на подоконнике и, ожидая своих подруг, счищала с мастерка засохший цемент. Сегодня вечером ей предстояла встреча с Сашиными родственниками и поэтому она, немного нервничала и, не отрываясь от своей методичной работы, молча сидела, уйдя с головой в свои мысли.
– Фуф, закончила! – Кинув терку в стоявшее рядом ведро с водой, Света с трудом выпрямилась и, сняв перчатки, уселась рядом с Алиной. – Ну, что девчонки, идем сегодня за шоколадками?
– Идем. – Откликнулась Наташка, отскребавшая мастерок от раствора. – А время сколько? Небось уже все магазины позакрывались.
– Нет, еще половина девятого. У нас полчаса в запасе есть. Аля, ты как, идешь? – Светлана подтолкнула плечом сидевшую рядом подругу.
– А? Куда? – Вынырнув из океана своих мыслей, встрепенулась Алина.
– Ты о чем думаешь? Снова о Саньке? – Улыбнулась Светлана.
– Угу? – Кивнула она подруге, и снова склонила голову над мастерком. – Представляешь, Сашка меня в гости зовет, а я не знаю идти или нет. Мне как-то не ловко, понимаешь?
– А что «не ловко», иди, конечно. – Удивилась Светлана. – Вот дурочка! Он к ней с серьезными намерениями, а она «не ловко». «Ты с нами за шоколадками? », я спрашиваю.
– Конечно с вами, о чем речь!
– Ну, давай быстрей, закругляйся, а то магазин закроется.
– А, остальные?
– Что, остальные?
– Уже все сделали? – Алина подняла голову и посмотрела по сторонам.
Она не заметила, как, закончив работу, все вышли на улицу, и теперь сквозь пустые окна снизу до нее доносился веселый девичий лепет и звонкий плеск воды. А в серой полутемной комнате, среди опустевших носилок, ведер и стоявших вдоль стен кóзел, остались лишь она, Света да Наталья, наспех затиравшая крохотный, недоделанный участок стенки. Светлана, усмехнувшись, медленно сползла с подоконника и, сняв с головы косынку, аккуратно повязала ее на шею.
– Во, дает! Ты со своими любовными мыслями уже ничего вокруг не замечаешь. Да остальные уже внизу руки моют да нас ждут, пока мы тут закончим.
– Эй, там, на верху! Вы скоро? – Донесся снизу веселый Ларискин голосок. – Давайте быстрей, а то все шоколадки разберут!
– Все, идем! – Крикнула ей Светлана.
Через пару минут девочки спустились вниз и, присоединившись к остальным, звонко распевая веселые стройотрядовские частушки, пошли в сторону центральной улицы Ленина к находящемуся там продовольственному магазину.
Они с силой дернули на себя деревянную дверь, удерживаемую толстенной пружиной и, пропустив вперед подошедшую за ними старушку, вошли внутрь. Однако, в место знакомой им, добродушной, худощавой продавщицы, у прилавка их встретила довольно упитанная хмурая тетка в белом халате и невысоком белом чепце на голове. Она недовольно посмотрела на вошедших девушек и, переводя свои узкие заплывшие от жира глазки с одной покупательницы на другую, проворчала:
– Ну, что надо?
– Шоколада. – Пожав плечами и спокойно глядя на продавщицу, ответила Алина. Девочки, стоявшие за ней, дружно захихикали над столь своевременной игрой слов.
На что упитанная тетка злобно покосилась на Алину и по хозяйски сложила свои пухлые руки на прилавок.
– По две в руки. – Отрезала она в ответ.
Вошедшая вместе с ними старушка, которая все это время стояла и разглядывала сложенные горкой на полочках рыбные консервы,