– Нисколько ты, Яшенька, не изменился, – проговорила русалка и подплыла к берегу и всем на удивление её хвост раздвоился, стояла русалка на берегу на двух прекрасных, стройных ногах, на самой русалка будто из воздуха соткался изумительной красоты наряд: длинное, ниже колен платье изумрудного цвета и прозрачная ажурная накидка на плечах. И воздух, это отметил каждый, наполнился чудным, неземным благоуханием.
– Сияна! – крикнул дядя Яша и бросился на подгибающихся ногах к русалке.
Отстранила его русалка. Плеснула возле неё вода и появился одноглазый сом.
Заговорила Сияна плачущим голосом, едва сдерживая слёзы:
– Вернулась я, Яшенька, вернуть залог любви нашей. Оказался ты совсем не таким, как показалось мне. Не прошло и полгода, ты женился и забыл меня…
– Никогда я тебя не забывал, – перебил русалку дядя Яша, но она не дала ему договорить.
– Яшенька, – заговорила Сияна таким голосом, что у многих появились слёзы на глазах, столько в нём было экспрессии и сожаления, – не лги себе и сердце своему. Поняла я, никогда не будем мы счастливы, не может человек связать судьбу свою с русалкой. Решила я не мучить тебя больше и неволить. Бери свой глаз обратно! – русалка протянула раскрытую ладонь дяде Яше и увидел он на ней свой глаз. – Отныне освобождаю тебя от старой клятвы. Бери свой, Семёну, – кивком указала русалка на сома, – верни его. Прощай, Яшенька! Безрадостна была наша любовь, потому и печалиться не стоит обоим.
Взял дядя Яша свой глаз, отдал сому его.
– Погоди, Сияна! – бросился дядя Яша вслед за вошедшей в реку русалкой да оскользнулся на влажной траве и упал. – Не уходи!
– Нечего годить, мой изменник коварный! – со слезами в голосе крикнула русалка, на миг обернувшись и скрылась под водой, затем вынырнула по пояс, щелчком пальцев приказала сому следовать за ней. – Я зря доверялась тебе…
г. Каракуба – п. Глебовский, 11 ноября 2024 г.
История пятая
Незапланированная остановка
При встрече с неопознанным летающим объектом
остерегайтесь приближаться к нему ближе одного
галактического шага.
Выписка из инструкции
1
На самом юге нашей Родины, среди степей не паханных и природных заповедников на берегу своенравной реки Кальмиус стоит с давних пор славный город Каракуба.
Все крупные города мира поражают своей неповторимой архитектурой, харизмой и богатой историей. Малые города, к ним относится и наш тихий провинциальный городок, весной утопающий в белом цвете фруктовых садов, тоже имеет свою, большей частью не менее неповторимую историю основания, характерную для данного места архитектуру, соперничающую с другими районными городками эстетическими изысками, и свою тайную притягательность. Точно также и жители Каракубы всех возрастов и обоих полов хранят в своей богатой на воспоминания памяти уникальную историю, которая произошла с ним самим, или с его родственником, или же, на худой конец, с знакомым знакомого, кому можно верить на слово и не сомневаться в правдивости рассказанного. Поэтому, когда представляется возможность поделиться ею за чашкой крепкого чая, с удовольствием это делают. Не важно, беседуют ли между собой или под покровом вечерних сумерек при свете лампы доверительно повествуют гостю, который решил под впечатлением от внезапно нахлынувших эмоций вкусить нехитрой прелести провинциальной жизни.
2
Искушённому читателю, прочитавшему и зачитавшему до дыр произведения классиков отечественной и зарубежной литературы, нижеизложенная история покажется, в лучшем случае, и, осторожно, чтобы не ранить ни чьих чувств, говоря, неправдоподобной.
На этот особый случай у рассказчиков имеется туз в рукаве, универсальная отговорка: «Каждый верит услышанному настолько, насколько он услышанному верит».
Наша история рассчитана на более расширенную аудиторию. Предназначена тем, кто редко берёт в свои руки книгу и ещё реже периодические издания. Наш герой – коренной житель Каракубы. Он любит повторять про себя, мол, я абориген этих мест. Что правда, то правда. Семён Гаврилович Непийвода человек общительный и большой любитель поговорить. Есть одно исключение: с тем, что с ним случилось одним весенним деньком, делится неохотно. Каждое слово из него приходится тащить клещами. Из разрозненных обрывков, часть от одного, другая от этого, и получился рассказ. Хотя бытует обоснованное подозрение, кое-что, некие интимные и тайные подробности Семён утаил. Ну, как говорится в таких случаях, Урания с ним! Вы не ослышались, муза астрономии упомянута неспроста. Произошедшее с Семёном Непийвода имеет прямое отношение к космосу.
3
Какие доблести, какие подвиги, какая слава – к чему этот библейский грех тщеславия и прижизненное признание бездарей и прихлебателей! У него есть сад! Его заложил отец, когда ему за отличную работу профком выделил в городской черте участок для постройки дома. Дела отца продолжил сын, когда дом с участком перешли к нему по наследству.
Многое изменилось с тех далёких пятидесятых годов прошлого двадцатого столетия. Много воды дождевой с неба пролилось и землёй впиталось. Много деревьев отплодоносило и уступило место новым сортам. Обильные урожаи сменялись депрессивным периодом отсутствия плодов на ветвях, и листва сиротливо шелестела, жаловалась на отсутствие фруктов.
Всё вместе с садом с младых лет и до взросления пережил Семён. Любил в саду каждое дерево огромной любовью. Деревья отвечали ему взаимностью. Обожал он также весенней порой цветения выходить до первой зорьки в сад, пока она едва теплилась на горизонте алым мягким светом как в живой храм. Ароматы окутывали его со всех сторон. Вишнёвый шлейф переплетался с абрикосовым. Мягкое, нежное благоухание яблоневых цветков кружило голову. Осторожно, боясь навредить дереву, Семён брался пальцами за гибкие ветви. Приближал к лицу цветки. Вдыхал неповторимый аромат, теряя ощущение времени. Мысленно он переносился в детство. Загорелое, солнечное, босоногое и счастливое.
Целое лето он проводил на хуторе у бабушки. Поднимался с петухами. Наскоро умывался, бежал на колодец по воду к соседям через пыльный хуторской шлях. Расплёскивая воду, торопился домой. Дать курам кукурузы и налить воды в корыто. Подмести двор старой метлой с истёртыми веточными прутьями. Второпях позавтракать куском хлеба, политым растительным душистым маслом, посыпанным солью-сахаром и запить, обливая грудь водой из алюминиевого ковшика. Делал как всегда не из благодарности. Бабушка на все лады нахваливала внучка. Просто ему не сиделось на месте и требовалось что-то делать, пока не покажутся за решётчатыми воротами взъерошенные головы друзей. Их также на откорм и на свежий воздух привозили родители из города, пропахшего автомобильными шинами и загазованных улиц.
Утреннее чаепитие на заре – традиция. Семён помнил, как батя вставал осторожно и едва слышно шлёпал босыми ступнями, чтобы не разбудить семейство, идя на улицу. Чай он заваривал на ночь в термосе вместе с малиновыми или с вишнёвыми веточками. Выносил скамейку на двор. Ставил термос на табурет. Рядом стакан с ложкой, хотя сахар в напитки добавлял редко. Затем садился. Наливал немного чаю, не любил пить остывший. И мелкими глоточками пил. Он встречал зарю. Ритуал менялся редко. Исключительно из-за изменений в погоде. Семён и сам пристрастился к утреннему чаепитью. Он садил в кухне перед окном за стол. Наливал заварки с кипятком в большую кружку. Переливал на блюдце и пил. Жена шутя называла его – барин и сама с ним пила чай, дуя на парящий напиток в блюдце сложенными бантиком губками. Чай Семён пил «впринюх» с ароматами, которые ветер мелкими порывами заносил в открытую форточку. Слово это – принюх – придумал сам. Рассуждая здраво, если можно пить чай с сахаром вприкуску, то почему нельзя пить с ароматом впринюх.
[justify] Выдув четвёртое блюдце чаю, Семён благодушествовал. На языке вертелись слова известного ранее и популярного шлягера «Яблони в цвету». Внезапно слова застряли поперёк горла. Лёгкая вибрация вошла в помещение с улицы. Задрожал пол. Затрясся мелко стол. Зазвенела посуда на посудных полках. Заходил ходуном стул под ним. И сад, любимый и пестуемый им сад скрылся в густом тумане. Ещё мгновение назад
