увидела, и это что-то зашевелилось, зашипело, недовольное, что на него смотрят. Мэй поспешно опустила бокал и осторожно посмотрела в угол. Там ничего не было. Она вышла из-за барной стойки и стремительно пошла туда — в углу ничего не было, даже пылинки не нашлось. — Алиса это тоже видела. Надо переезжать отсюда.
Мэй с тоской посмотрела на ресторан. Сколько сил и средств было в него вложено, но теперь он казался ей чужим и злым. В сердце снова что-то закололо, стало трудно дышать. Мэй схватила салфетку и, бросившись к барной стойке, долго искала ручку. Написав что-то на белоснежной салфетке, она побледнела, в ужасе смотря на иероглифы. Взяв длинную зажигалку для свечей и пепельницу, она медленно пошла в потемневший угол. На улице светило яркое солнце, из окон внутрь проникало веселое марево середины июля, натыкаясь на невидимую черную стену, опадая солнечными брызгами на пол, растекаясь солнечными ручейками. Мэй шла по солнечным ручейкам, запрещая себе думать, запрещая любые мысли или сомнения. Сошла ли она с ума или нет, Мэй решит позже. Салфетка вспыхнула в одну секунду, будто бы кто-то пропитал ее селитрой. Мэй бросила горящие слова в угол, они вспыхнули, и серый пепел опал в пепельницу, которую она держала перед собой. Пепел был ужасно тяжелый, она с трудом удержала заскрипевшую от нагрузки стеклянную пепельницу. И вдруг все вернулось: зал стал вновь светлым, чувствовалась жара и пение лета, пол, стены, столики искрились чистотой, а с кухни доносились ароматы жареного мяса в соевом соусе и свежесваренных манду. Мэй не могла пошевелиться, прижимая к груди пепельницу, ставшую невесомой. Мягкие пальцы взяли ее под локоть, и Альфира увела Мэй на кухню. Камиль ничего не спрашивал, он посадил хозяйку рядом с Юлей, забрал пепельницу и поставил перед Мэй чашку с обжигающими манду в рыбном бульоне. Мэй посмотрела на девушек, они понимающе кивнули.
Юля настроилась на тренировку. Пока она шла до метро, выгоняла из себя все остальные мысли, как делала это обычно после школы или выяснений отношений с матерью. Если прийти взвинченной или подавленной, то тренировка станет наказанием, после которого можно и травму получить и жить не хочется от усталости и обиды, непонятно правда на кого и за что, но смертельной обиды. У метро ее ждал Илья с Арнольдом. Юля так обрадовалась, что даже незаметно поцеловала Илью в щеку, но только после того, как потрепала Арнольда за уши. Илья сделал вид, что не смутился, но уши у него стали пунцовыми. Юля не стала смеяться или подкалывать, ей наоборот понравилось, что Илья, став уже на вид гораздо взрослее, чем ее одноклассники, остался все таким же искренним и честным другом.
Дорога оказалась долгой, они немного опоздали. Юля рассказывала Илье о ресторане, о Мэй, а когда они шли по дороге, решив не ждать электробуса, рассказала об обереге и о том, как Мэй жгла салфетку.
— По-моему, она выгоняла какого-то духа, — с сомнением сказал Илья. — Я что-то похожее читал, но уже не помню где.
— Может и так. Она что-то знает, но молчит.
— Но и вы молчите.
— И мы молчим. Думаешь, стоит ей все рассказать? — Юля нахмурилась, ее одолевали глупые мысли, которые она отбрасывала от себя, как надоедливых мух.
— Думаю, что стоит поговорить. Надо выяснить, что случилось с Сабиной и Алисой. Не зря же она вам дала оберег. Дашь посмотреть?
— Конечно. Не пойду же я с ним на тренировку! — Юля засмеялась и поправила цепочку. Оберег неприятно вонзился острым лепестком в кожу, Юля тихо охнула от неожиданности. — Сильно колется, а носить поверх, наверное, не стоит.
— Не стоит, — согласился Илья и, подумав, добавил. — Если эта штука работает, не знаю как, но предположим. Тогда его стоит носить всегда, и на тренировках не снимать.
— Нельзя, я должна снять все украшения и прочее. Можно нанести травму и себе и сопернику.
— Понятно.
— Не переживай. Все будет хорошо, Арнольд рядом, да и ты, — она игриво ущипнула его и забрала рюкзак. — По-моему пришли. Вот, только не потеряй!
Юля сняла с шеи оберег и вложила в руку Илье. Он кивнул, и Юля побежала к входу в спорткомплекс, где ее уже ждал тренер. Обернувшись, она помахала Илье, Арнольд радостно пролаял что-то грозное и в то же время веселое, как это умеют сильные собаки с веселым нравом.
— Простите, я опоздала.
— Ничего страшного, время есть. Сегодня у тебя будет особенная тренировка, — тренер не улыбался. Он как-то странно смотрел на нее, и были в этом взгляде суровость и грусть, сквозь которые Юля явственно увидела тревогу.
Спорткомплекс был новый, не сравнить с тем памятником истории, в который она привыкла ходить. Были здесь и женская раздевалка и отдельная душевая с изолированными кабинками, белый блестящий пол, чистые стены, экраны на стенах с рекламой и объявлениями, и во всем этом великолепии Юля чувствовала себя чужой, случайно попавшей к вежливым, но не очень радушным хозяевам.
— Ты пока разминайся, я скоро приду, — тренер оставил Юлю в большом пустом зале, где было все, что нужно. Даже огороженное место для тренировочных поединков.
Юля сконцентрировалась на разминке и уже через десять минут ничего не замечала, кроме движений тела, дыхания, растущей силы и скорости в руках и ногах. Она не сразу заметила, как зал стал наполняться незнакомыми людьми, вежливо встававшими у дальней стены перед татами.
— Юля, познакомься. Это Ким Виктор. Он проведет с тобой мастер-класс, — тренер еле заметно кивнул, что все в порядке.
— Здравствуйте, Юлия. Мне о вас много рассказывали, — мужчина в кимоно вежливо поклонился, Юля поспешно ответила поклоном, сжавшись внутри. На нее смотрела девушка из кафе, только это был мужчина, но она бы никогда не спутала это лицо с кем-нибудь другим, и Юля видела, что он видит ее насквозь. — Надеюсь, я смогу передать вам лучшее, что умею. Вы уже размялись, готовы к тренировке?
— Да, я готова.
Мужчина в кимоно улыбнулся и пошел к татами. Тренер по-дружески похлопал Юлю по плечу и подмигнул. Ей стало легче.
— Итак, начнем, пожалуй, с вашей главной проблемы. Я видел ваши бои и даже присутствовал на некоторых из них. Думаю, что вы и сами понимаете, в чем ваша проблема, не так ли? — без улыбки, внимательным и требовательным взглядом черных глаз, он смотрел на Юлю.
— Да, я слишком тороплюсь, — ответила Юля, ни голосом, ни лицом не выдав своего волнения. Она поняла, что у Ланы и Виктора были разные глаза.
— Именно. Поэтому мы будем с вами учиться ждать, учиться поджидать, когда соперник решит, что он уже выиграл и ринется в финальную атаку. Вот тогда вы и нанесете решающий удар. Наденьте, пожалуйста, защиту. Мы будем тренироваться в полном контакте. Конечно же, я не буду пользоваться тем, что гораздо тяжелее вас, тем более, я мужчина. Но не думайте, что я буду поддаваться. Главное, что вы должны всегда помнить и понимать — нельзя недооценивать противника и, значит, нельзя его не уважать. Второе, что вам поможет, не пытайтесь решить исход поединка в первые минуты, дайте противнику поверить в свои силы, но не мешкайте, когда он подставился и потерял контроль. Любое ваше действие, любой удар должен быть таким, чтобы вы всегда могли уйти от контратаки, защититься и атаковать. Побеждает сильнейший, но главная сила у вас в голове, а мужество — в сердце. Сила без воли и мужества не значит ничего, она приносит только зло, а вы, U-LiSun, воин солнца, воин света. Не забывайте об этом никогда, и да поможет вам солнце.
Он пронзил Юлю взглядом, вонзив последние слова прямо в сердце. У нее закружилась голова, и она не сразу услышала команду к бою. Тренер заметил это и дал ей немного воды, пару глотков, не больше, он поправил защиту торса, подтянул лямки на каске, хлопнув Юлю по спине. В защите неудобно двигаться, теряется скорость, но это в любом случае лучше, чем получить хороший удар в корпус или в голову. У тренера тоже был черный пояс, но Юля, еще не вступив в бой, понимала, что у этого Виктора Кима черный пояс стоил больше.
Каждый поединок длился ровно три минуты. Никогда еще Юля не чувствовала себя такой беспомощной. У нее ничего не получалось, и она злилась, проваливаясь, получая обидные крепкие удары, часто падая на татами, группируясь в последний момент. Со стороны могло показаться, что с ней играют, нарочно избивают бедную девушку, но Юля с каждой новой минутой, с каждым следующим боем после десятиминутного перерыва понимала, что начинает двигаться умнее, что голова отошла от тела и управляет им дистанционно, вовремя подсказывая и останавливая. Виктор все время указывал на ошибки и хвалил, когда она исправлялась. И это была не совсем речь, многое она считывала в его лице и глазах, в жестах и движениях корпуса. Удивительно, каким быстрым и гибким он был, и он не жалел ее, показывая реальный бой, но в полсилы, в большей степени обозначая удары, заставая ее врасплох. Что-то было знакомое в его движениях, его взгляде и языке тела. Юля не думала об этом, запоминая, записывая в себя все, как камера наблюдения. Потом она все обдумает, разберет на частицы и поймет, но потом.
Шестой бой был последним. Юля чувствовала, что устала, но и Виктор устал, она видела это. И ей удалось выбить очки, провести серию неожиданных ударов в корпус и один в голову, правда сил было мало, и нога скорее скользнула. Пропищал таймер, и мужчины у стены синхронно аплодировали. Только сейчас Юля разглядела их, немолодых, но и нестарых, каждый был в расшитом кимоно, она не знала этих символов, а иероглифы всегда пугали ее. Да и что можно было разглядеть, когда сердце колотилось так, что в ушах били раскаленные молоты. Она хотела спросить у тяжело дышавшего Виктора, кто эти люди у стены, но там никого не оказалось. Виктор проследил ее взгляд и незаметно кивнул, глазами сделав знак, чтобы она молчала.
Юля округлила глаза и устало села на татами. Тренер дал ей бутылку воды. Она пила понемногу, перестав чувствовать руки и ноги, спина и грудь ныли и болели, но и они вскоре стали деревянными.
— Вы молодец, Юлия. Я ожидал гораздо меньшего. Обязательно хорошо поешьте и примите ванну перед сном. Мы встретимся с вами завтра в это же время. Спасибо вам за тренировку, для меня честь учить вас, Юлия, — Виктор помог ей встать и почтительно поклонился.
Юля поспешно поставила бутылку и поклонилась в ответ. Виктор по-дружески похлопал ее по плечам, приятно
