Захолустье 2

[/i]закончились провалом.
         Дело дошло до того, что Алдар по просьбе Лори притащил от «борявых», борцов-дружков, этих расконвоированных быков-осеменителей, кипу порножурналов. Я пялился в них, закрывшись в туалете. Любовно прокипяченные баночка и шприц постоянно  лежали на полочке. А участница процедуры, трепеща, возлежала в нижнем белье за дверкой. На второй минуте эксперимента меня разобрал смех… Какая уж тут тайна зачатия! И выпить нельзя, чтобы расслабиться и настроиться соответствующим образом. Ни грамма. Качество сперматофора, пардон, спермы, должно быть высоким. «Категорически», - Моя Бабочка делала большие глаза. Но идиотизм ситуации выводил осеменителя, то бишь, вашего покорного лугу, из строя. Путем смеха.
        Отчаявшись, мы решили рискнуть. Хотя я с самого начала предлагал проверенный веками и дедами способ, но Лори была против – хотела исключить даже один процент возможного заражения. Этот-то процент не гарантировал производитель презервативов, даже заграничный. Гарантия всего на 99 процентов. Да и то при рекомендуемой температуре хранения. Ну и где эти хваленые западные технологии? Закат Европы, прав старик Шпенглер. Запад такими темпами выродится уже в этом столетии, вот увидите. Есть, конечно, особо прочные кондомы,- подрядчик «Белого квадрата» по моей просьбе привез из Швеции изделие для анального секса. Партнер по бизнесу, хороший парень, не «голубой», свой, подошел к делу (к телу) ответственно – опробовал кондом на секретарше. Сказал, что трахаться в нем, что мыться в дождевике.
        Повторяю, нервных просьба не читать. Не мудствуя, я взял обычный презерватив, но из аптеки, не из киоска, и в смазке. А кондом для «голубых» отослал Алдару для «борявых» друганов. (Сборная Бурят-Монголии по вольной борьбе в раздевалке налила в кондом пять литров воды. На спор. И ведь выдержал!). Короче, дело к ночи. Долго ничего путного не выходило: стоило мне обнять мою женщину, ощупать ее девчачьи косточки и ребрышки, как я начинал ее жалеть… Не до секса тут. Все из рук падало. Даже, пардонте, член. Случка не случалась.
       Как это бывает, судьбоносное действо произошло, когда мы уже махнули на это дело рукой и прочими членами тела. Лори плакала. Уснули, расстроенные, на огромной сандаловой кровати. Зато в обнимку и голышом, чего давненько не бывало. Посреди ночи я внезапно проснулся, как от толчка. И ощутил, по выражению Алдара, каменный стояк. Верный кондом был под рукой со всеми своими 99 %. Трясущимися руками, потом зубами, разорвал пакетик...
        Под занавес эксперимента моя женщина неожиданно закричала:
        - Тот самый запах!.. Тот самый!
        С наполненным кондомом наперевес Лори ринулась в туалет. Шприц лежал на той же полке.
        Через неделю моя секс-партнерша начала закрываться в туалете по пять раз на дню. И однажды, спустя недели полторы, радостно проорала, что «залетела», чуть не вынеся на свои плечиках дверь санузла. Все полоски тест-системы окрасились как надо. Новоиспеченная дама в интересном положении уже верещала по телефону подруге:
         «Ура-ура! Я залетела, прикинь, чувиха! Не полетела, грю, а залетела!..»
         Мне наконец-то разрешили выпить коньяку.
         Лориго-бабочка вспорхнула, полетела, «залетела» и отложила яйцо.
         Двадцать первый век, полет нормальный.
  ----------
*Томас Манн. «Доктор Фаустус»
 
          Пленка 14е. Лори. Тыя. Путь домой
 
         В детстве эвенкийская родня звала меня Чипой,  от «чипича» - птичка. За то, что без устали чирикала. Я была эдакой девочкой-почемучкой, не давала работать взрослым на стойбище, приставала с расспросами. Однажды, наматывая на локоть лассо для ловли оленей, дядя Хадиуль, самый знающий, судя по имени, сказал в сердцах, что если я буду много чирикать, то Аин-Маин превратит меня немую рыбку «олло».
         Эвенки говорят, все в руках Аин-Маин, верховной богини. Но богиня та вовсе не злая. Она держит на привязи судьбы людей по велению стихии Ая – Добра. Недаром на севере Байкала есть бухта Ая.И неслучайно в нее впадает Тыя. С детства меня смешило и завораживало это название. «Ты!» - тыкала я пальчиком в тетю Сонго, а затем касалась им своего носа: «А это я! Я!». Тетя Сонго, несмотря на имя, означающее «плакса», всегда смеялась: «Ты это я! У нас одна кровь!». С криком «Ты-Я, Ты-Я! Ура!» я хватала спекшийся кусочек кормовой соли и выбегала с ним из большой шатровой палатки, недавно сменившей на перекочевках чум, и неслась в сторону кораля-загона. К изгороди уже семенил длинными ногами белый олень Аксик, покачивая рогами. Отделившись от покрытых серебристым инеем серых шкур остального стада, он тянул через жерди морду с печальными красивыми глазами к комочку соли у меня в ладошке. Губы оленя были мягкими, как шелк, а рога шершавыми, что вельвет школьной курточки. С разрешения дяди Хадиуля я пыталась запрячь олешка Аксика в сани, и мечтала унестись туда, где Тыя впадает в море Байкал.
         Сколько себя помню – Тыя была всегда рядом, ее течение, то быстрое шумливое на крутых спусках, то медленное на просторе, я слышала во сне и наяву.
         А когда встретила Борю, Тыя стала для меня, глупой девчонки, паролем, тайной двоих, пропуском во взрослую жизнь. Во всем мире существовали только «Ты» и «Я». «Ты» это Он, «Я» это я – как два берега одной реки. От истока до устья жизни.
        Тыя лишь краем огибала наш район, в основном эта таежная речка бежала по соседству с нашим районом. И все-таки была одной из рек Захолустья, одной из ее артерий. Она протекает в ущельях Сынныра. Впадает в северную оконечность Байкала, образуя небольшую дельту. Мои родственники говорили, что устье реки неописуемо красиво, там много рыбы и птиц. Но после того, как туда пришел БАМ, дельту загадили стоками, но выше по течению река так же девственно красива.
        С некоторых пор я стала суеверной (будешь суеверной с таким-то диагнозом!), и не без робости, но и надеждой узнала, что Тыя переводится с эвенкийского двояко. «Тыя» это «собака» в значении «плохое место», эвенки-орочоны на ее берегах не селились. А с другой стороны,«тия» – «узкий», «тесный». У реки два берега. Но мне верилось, что она больше узкая и тесная. Родовые пути всегда узкие, тесные. Одно ущелье Олло чего стоило!     
        Буду рожать. Это бесповоротно, как течение горной речки. Я мечтала когда-нибудь очутиться с любимым на берегу Тыи – не там, где стоит бамовский город, загадивший реку, а в ее чистых верховьях.
         В учебнике, одолженном Оксаной, прочитала, что биологи-ихтиологи называют это сложное инстинктивное поведение рыб «хомингом», homing. Здрасте, приплыли! Сливай воду, девочка-олло, девочка-рыбка. Давным-давно, еще в Захолустье, на уроках английского это слово было ключевым. Дом – школа – семья. Я живо представила, как слегка тронутые помадой губы Рубиновой Розы выдыхают: homе. Дом. Итак, к истокам. На круги своя. А еще я вспомнила, что дядя Хадиуль, чье имя переводится как «знающий», был из древнего шаманского рода.
         Это путь домой. Самоубийственный процесс homing’а - изнурительное путешествие из морей в реки, где они родились и где погибнут, отложив икру
         Будучи забитой очкастой школьницей, я набралась храбрости и спросила старенькую учительницу биологии Анну Стефановну, зачем рыбы плывут рожать вверх по течению. Ведь наши речки текут с гор, они быстрые и холодные. Не все ли равно где рожать? Анна Стефановна торжествующе подняла палец, - кисть что куриная лапка: они плывут не просто так, они плывут домой! При слове «домой» и без того дребезжащий ее голосок просел. Она откашлялась и повторила: «Домой». Дело в том, что рыбы родились в той же реке, выросли из икринок в мальков. Как же тогда они безо всяких компасов находят ту самую речку? Этот вопрос задала не я, его с последней парты выкрикнул двоечник Филин (это не кличка, фамилия такая). Анна Стефановна на миг смутилась, заглянула в учебник и откашлялась: «Как рыбы находят свою реку, пока не имеет однозначного объяснения ученых».
         Тот же вопрос я повторила после уроков  во дворе перед жующим серу соседом Ринатом. Ринат с детства слыл отпетым браконьером и, хотя в школу ходил через день, а потом и вовсе бросил, точнее, его выгнали в классе девятом, про рыб знал все. Даже его кличка Харя пошла от рыбы, от «хариуса».
         «Хули там мороковать! – разразился квакающим смехом Харя. – Во, я чумею с этих профессоров! Ежели я, к примеру, напьюсь, то по любому дойду до дому. Мужики грят, автопилот, во! Так и в нересте».
         И только в учебнике для  высшей школы я узнала, что «лосось может ориентироваться по линиям магнитного поля и имеет внутренние часы, по которым двигаются в пространстве». По другой гипотезе выходило, что рыбы ориентируются по солнцу, луне, а воду «родной» реки отличают по химическому составу. Так, думаю, действуют рыбы Захолустья, которые, в отличие от океанских рыб, путешествуют из пресноводного Байкала в пресноводную же реку.
         Однажды Харя расхвастался перед нами, что наловил хариусов по весне, в нерест. Под конец рыбалки он отбросил сеть и попросту забредал по колено в реку и черпал рыбу ведром.
        «Пи-изанская баня!.. Ну и жирные были! Рыбины-то. Хошь голыми руками бери, не хочу».
        «До или после? - спросил кто-то из девчонок. – Голыми?..»
        «Канэ-эшно, до!.. – с чудовищным кавказским акцентом заорал Харя. – Куй железо, пока Горбачев. Кому нужны пустобрехие покатники? Без икры-то. А чо, мировой закусон, как посолишь…»
         «Ну ты впрямь Харя! – бросила я. – Неумытая харя. Где живешь, там и гадишь».
         И пошла прочь. Ринат догнал меня у двери барака.
         «Слышь, Ириска, они ж сами того… на смерть идут. Рыбки твои… Я чумею с них. Это ж полный пиз… Пизанская баня, в натуре».
          «Не баня, а башня».
         «Да какая разница!» - сплюнул сквозь зубы сосед по бараку.
         Эта «баня-башня» в седьмом классе снесла башню закоренелому двоечнику Ринату Газзаеву.  А может, и не в седьмом. С этим второгодником надо было держать ухо востро и постоянно сверять даты: Харя и сам путался, в каком он классе. Так вот, увидев в учебнике по истории древнего мира Пизанскую башню, которая падает восьмой век подряд, и все не может упасть, Харя пришел в экстаз. И громогласно выразил его прямо на уроке истории - в том смысле, что это полный… ну, вы поняли. В учительской Ринат оправдывался тем, что хотел всего лишь сказать про «пизанскую баню». Выразить восторг по поводу того, что кривую, будто пьяную, «баню» строил явный двоечник и второгодник. Глубинный смысл читался между строк: если уж короли делали дела