Захолустье 2

невозмутимо сообщила Тришина. – Мы - недавно, там – давно.
        - Давно значит гавно! Фак!..
        - Факт, - округлила губки врач. – Знать, засадили глубоко..
        - Без лубриканта? Це тревожная доминанта, - поцокал языком Бассаров. – Совсем забыли Канта.
        Собеседники стояли по обе стороны стола, сверкая глазами. Готовые то ли вцепиться друг в друга, то ли слиться в страстном объятии. Подумалось, прекрасная пара!..
        - Это кто? – опомнилась Тришина. – Ученый? Эпидемиолог?
        - Ага, мадам. Главный клиницист Европы. Иммануил, понимаете ли, наш Кант.
        - Прием окончен, маадой чиаэк. Пригласите следующего, пжалста.       
        Борис хлопнул дверью клинического отдела, чуть не сбив с ног приникшего к щели очередного пациента.
        Я еле поспевала за суженым.
        Слово за слово, Бассаров поругался в Центре. Кроме Тришиной, еще с кем-то в белом халате. Женщина юркнула в туалет. Потом Боря ворвался к начмеду – красивой сорокалетней женщине, недавно переведенной из городской инфекционной больницы. На ее беду, то есть, на беду Бассарова, начмед красила губы.
        Хозяйка кабинета кокетливым голосом светской львицы повторила, что терапию ВИЧ в формате химиопрофилактики согласно распоряжению коллегии минздрава начинают со следующего года среди беременных женщин с 14-й недели. В данное время вопрос в стадии рассмотрения.
        «Она же не переживет этот год!» - крик Бассарова был слышен в узком коридоре Центра.
         Это было так не похоже на него, всегда вежливого, хладнокровного, остроумного. Портить отношения с персоналом профильного учреждения не стоило, - отругала я сожителя после посещения Центра.
         И тут Борис признался, что федеральный пилотный проект свернут. Терапия откладывается на неопределенный срок, а пока лечение  начнут только за счет собственных средств региона со следующего года, и только среди беременных ВИЧ-положительных женщин.
         - А ребенок-то будет здоровым, не спросил? – вырвалось у меня.
         - А фиг их знает!
         Я ворочалась всю ночь. Уснула под утро. Снилась сосенка в палисаднике Центра.

         Утром на кухне Борис смотрел мимо меня. Вид виноватый. Волосы торчали в разные стороны. Сожитель, как и я, плохо спал.
          - Прости, - буркнул он. – Погорячился вчера в Центре... Дурак!
         Момент был подходящий. Я объявила ультиматум.
         - ...это мы теперь в жопе. Оба! – продолжал кручиниться Бассаров.
         - Выход один – там, где вход, - буркнула я за чашкой растворимого кофе.
         - А точнее нельзя, дорогая Лориго, - хмыкнул ответственный квартиросъемщик.
         - Ниже пояса, - показала язык с бородавками.
         - Это и есть вход? Посторонним вход запрещен, - хлебнул кофе.
         Из глубины двора донеслись гудки
          - Говори по-русски, Лариска, мне на работу пора, - постучал по часам сожитель, наливая кипятку в чашку.
          - По-русски: клин вышибают клином.
          - Короче!
          - Короче, надо залететь…  Ну, забеременеть, понял! - крикнула я
          Борис обжегся кофе, пролил молоко из тетрапакета.
          Раздался победное мяуканье Кеши, ринувшегося к пролитому молоку.         
          - Кому…  забеременеть?
          - Чо, паря, - нарочито по базарному протянула я, - клин затупился?
          Борис отер полотенцем лацкан пиджака, явно выигрывая время.
          - Но это же невозможно!
          Возмущение партнера было неподдельным.
          - Ты знаешь, я давно думала… давно хотела, - голос предательски дрогнул.
          - Ладно, – примиряюще сказал Борис. – Вопрос надо изучить.
          -  Изучай, но не забудь извиниться в Центре. Конфеты-шоколадки облегчат задачу.
          - Угу, - наконец взглянул в глаза сожитель. – Мы думаем синхронно, Моя Бабочка.
          Борис чмокнул в щеку и решительно шагнул к двери.
          Кеша, лакая пролитое молоко на линолеуме, брезгливо тряхнул лапкой.

          Пленка 10е. Лори. К вопросу о непорочном зачатии
 
          И я решила изучить вопрос. Когда-то писала реферат под чутким руководством учительницы природоведения на животрепещущую, как крылышки, тему. Чтобы оживить память, протерла бархоткой очки и отправилась в библиотеку местного пединститута, прикинувшись студенткой биолого-почвенного факультета.
         - Что-то я вас раньше тут не видела, - заявила библиотекарша читального зала, само собой, в уродливых роговых очках с плюсовыми диоптриями. В них она смахивала на жабу – пожирательницу бабочек.
        - А я заочница, - соврала, вспомнив, что зимой у студентов бывают экзамены. И поправила очки в тонкой оправе  – не то, что у вредной  библиотекарши.
        Вредина по ту сторону перегородки потребовала студенческий билет.
        - Она только что восстановилась, как и я, - раздался уверенный голос за спиной. Я обернулась. В читалке с толстой книгой под мышкой стояла Оксана! Незаметно  подмигнула.
        Приободрившись, пробормотала, что забыла билет.
        - Софья Марковна, да она же с Захолустья! – со смешком сказала Оксана. – Кроме медведей, ничего не видела…       
        Недовольным тоном библиотекарша пробурчала, что прощает на первый раз и попросила паспорт.
        Паспорт был. Бассаров выправил его, отнес кому-то что-то в конверте.
        Оксана известила, что восстановилась заочно на втором курсе.
        -  Не дрейфь, подруга, - хихикнула староста группы взаимопомощи. И понизила голос: –  Слыхала, препараты поступают в Центр? Так что вперед и с песней.
        Она же помогла найти нужную полку, растолковала, как заполнить требование. Раньше Оксана училась на том же, биолого-почвенном. И быстро отыскала в каталоге этих самых… чуше… чешуекрылых. А потом принесла откуда-то красочный журнал. Цветные фотографии бабочек завораживали: переливы узоров дополняли разноцветье лепестков, раздвигали страницы и, казалось, взмахами крылышек навевали слабый аромат райского уголка… На следующей странице камера профессионального фотографа поймала редкий кадр: одна бабочка верхом на другой. Приклеилась «по-собачьи». Момент  опыления… нет, оплодотворения. Понятно без перевода.
         Оксана спохватилась, увидев, что журнал на иностранном языке. И хотела его унести. Но я обхватила его лапками, что бабочка цветок. Журнал назывался Evoluton. То, что надо. Пора задумать об эволюции вида.
         Журнал на дом не давали. Оксана, которая чувствовала себя в читалке научной библиотеки, как рыбка в воде, шустро сделала черно-белые копии большой статьи в иностранном журнале. Я запомнила слово «ксерокс».
         Дома Борис проворчал, что совсем забыл «инглиш», но, убив выходные, сделал перевод основных тезисов статьи. И прояснил неясные места, жуя бутерброд.
        Умными дяденьками из Оксфорда было черным по белому подтверждено, что всем в природе правит секс. Без стыдливого одеяла лондонского тумана. Так, все известные виды бабочек размножаются половым путем. По-взрослому. Это потому, что у полового размножения множество преимуществ. Наиболее важное из них - оно дает потомству огромные генетические вариации, которые могут адаптироваться к новым условиям. Особи с генами, наиболее приспособленные к окружающей среде, с большей вероятностью выживут и размножатся по сравнению с особями со статичными генами.
         Но есть одна закавыка. Можно сказать, облом. Недостатком размножения половым путем, конечно, является то, что и самец, и самка должны присутствовать в момент соития одновременно. Очно. Все как у людей. В переводе на общечеловеческий язык, надо трахаться… вживую. Делать вставку, как выражалась подруга по фруктово-овощному бизнесу Нюра. В нашем случае это никак не годится. Слишком рискованно. Тришина по секрету сообщила, что при половом способе без презерватива риск заражения – середка на половину. Бабушка надвое сказала. Фифти-фифти, хмыкнул Борис. Однако это у нормальных людей, у которых причинные места в порядке, нет микроранок, язвочек, пусть незаметных на первый взгляд.  Ну и смазка в процессе трения. А она выделяется, ежу понятно, когда женщина хочет того же, что и партнер… Наверное, поэтому дети, зачатые в любви, бывают красивыми. Или здоровыми, что одно и то же. Причем, «клиничка» Лариса Алексеевна подчеркнула, что это служебная информация. Народ у нас безбашенный, опустила уголок рта Тришина, узнает, что риск 50 на 50, пустится во все тяжкие. Включив в один акт по два акробатических этюда в койке. Законы физики никто в постели не отменял. Трахаться до дыр не рекомендуется. Излишнее трение вызывает горение, в котором сгорают бабочки…  У меня страх заразить дорогого человека, видно,  перекрывал выделение той самой смазки. Опытные проститутки еще в средние века, когда кондомов не было в помине (или они были несовершенными, из кишки домашнего животного), перед совокуплением смачно плевали на член клиента. Эти ужасы рассказал как-то Бассаров – историк по образованию.
         И медоносная пчела, и насекомое-палочник часть времени размножаются проверенным способом. Бросил палку, и отчалил. Бабочки придерживаются одного и того же основного цикла размножения. Они начинают жизнь как яйцо, вылупляются в личинку, создают кокон куколки и, наконец, превращаются во взрослую особь. Это включает в себя длительный, сложный процесс обновления и трансформации, отточенныйна протяжении многих миллионов лет эволюции. Миллионы лет, мама дорогая!
         Однако есть и хорошие новости. Несколько видов бабочек могут размножаться бесполым путем. «К сожалению, мы все еще многого не понимаем в бесполом размножении бабочек», - написали ученые мужи. Ну, и стоило ли, елки-палки, городить огород. В смысле, род. Понимали бы – не подцепили вирус. Тем не менее, невзирая на всякие инфекции, эволюция человеческого вида состоялось. Люди стали выше ростом, а главное, жить дольше.        

         Бесполый путь – решение вопроса. Когда Борис ушел в «контору», как он именовал фирму «Белый квадрат», я схватила телефон и зазвала старосту группы взаимопомощи в гости. Уж она-то, решила я, видала виды. Кроме самой Оксаны, в группе образовалось еще две семейные пары. Да еще на биолога учится.
         Был приобретен «кагор» - этот околоцерковный напиток иногда позволяла себе Оксана. Я наскоро отварила лапшу, посыпала ее натертым сыром – отдаленное подобие «пасты». 
         - Ты че, Лора, в самом деле… того самого?.. – сделав глоточек кагора, вытаращилась на меня Оксанка.
         - Чего «того»? – невинно переспросила я, не