Захолустье 2

за пятнадцать минут, а двух хулиганов уделал минут за десять. Уложил попарно и провел болевой прием. Раньше он всерьез увлекался борьбой, что было заметно по ушам, будто сдавленными пассатижами. Я так и не придумал для него должности. Нечто среднее между охранником, порученцем и водителем.
      Нет, коллектив у меня, с поправкой на всеобщее паскудство девяностых, был сносен. Несносен был я, по замечанию тети Паны, приходящей домработницы. Эту работу она совмещала с уборкой в нашем офисе и по негласному уговору забирала после гулянок водку для домашних нужд и нетронутые шоколадные батончики для внуков.
      В штат можно было по совместительству записать кота Кешу – на должность второго эксперта. Он мог с закрытыми глазами определить не только бракованную колбасу, но и нечистоплотного человека. Одной даме, которая никак не хотела уходить из дома, несмотря на неоднократные просьбы, мои и Кешины, кот нассал в левую туфлю на платформе. Пардон, вру, в правую.
       С той поры я не вожу женщин домой. Вожу в частные гостиницы. А то обхожусь  задним сиденьем иномарки. Во-первых, наутро они воображают невесть что – каждая вторая изъявляет желание сменить обои или занавески. Во-вторых, выскакивают в полуголом виде на балкон – зачем им это надо, непонятно. Бесстыжие какие. Но и это не самое страшное. На балконе они норовят заляпать пальцами окуляр телескопа и сбить наводку. А он ориентирован строго на @Центавра.
       «Это же, блин, одна из ближайших звезд да к тому же кратная система!» - с этими словами я выбросил дамскую сумочку на лестничную клетку, а телескоп упрятал в футляр.
       Потом она звонила и извинялась, что тронула особо ценную вещь кратной системы. Лучше б не извинялась. 

       @info -Klio
       До недавнего времени общепринятым было мнение, что около кратных звезд не могут быть обитаемые планеты. Но в середине ХХ века Су Шу-хуанг доказал, что в отдельных случаях может быть такое движение планет по периодическим орбитам, при котором температура их поверхностей меняется в допустимых для развития жизни пределах. Если предположить, что планеты, на которых возможна жизнь, имеются только у звезд главной последовательности,  спектральные классы коих более «поздние», чем F5, и более «ранние», чем К5, то лишь один-два процента всех звезд в Галактике  м о г у т  б ы т ь  «обитаемы». В кавычках, конечно. Учитывая, что число всех звезд в нашей звездной системе около 150 млрд., мы приходим к довольно «утешительному» выводу: по крайней мере на миллиарде звезд Галактики  м о г у т  б ы т ь  планетные системы, на которых  в  п р и н ц и п е  возможна жизнь.
 
       Мне полегчало. 
       Бизнес-встреча прошла продуктивно, по десятибалльной шкале - на честную шестерку. Потому что речь на ней шла о не совсем честных делах. Даже сволочных. Татьяна была неотразима. Лысый, с узким, как рыбное блюдо, лицом, попросил у нее номер сотового телефона – тогдашней диковинки. Таня сказала, что у нее нет мобильника. Узколицый сказал, что подарит телефон марки “сименс” на свидании. Я усмехнулся. Папа не разрешит даже секса по телефону. Знал бы мой партнер, с кем связывается! Танин папа был бандит, однако не из тех, кто ходит в кожаной куртке и тренировочных штанах. Я его видел разок: презентабельный господин в галстуке. Похож на моего бывшего декана истфака. И пиджак не малиновый.
       Я взял Т.В. Каратаеву с дальним прицелом. Прекрасно знал, чья она дочь.      Пребывание этой яркой блондинки в штате МП, малого предприятия, автоматически ограждало фирму от наездов доморощенных рэкетиров, накрывало НОК «Белый квадрат» пуленепробиваемым колпаком. Во- вторых, из-за внешних данных. Неожиданный бонус:  незаурядные организаторские качества, четко поставленный голос, умение вести переговоры по телефону- вежливо, но жестко, что выяснилось в первую же неделю.
       Но в решающий момент Таню попросили удалиться.
       Встреча закончилась грандиозной пьянкой. Я пил через силу, лишь из уважения к сумме сделки. 
       Последующий день был в общих чертах похож на предыдущий.
       И хватит о делах.

Пленка 03а. Бассаров. От астрологии к наркологии

       В наркологический диспансер я, выкроив время, попал на третий день.
       На железной койке казарменного толка лежало бесполое существо. Бесцветное лицо, бесцветный проводок капельницы лепился к тоненькой, в один обхват, руке; бесцветное небо за зарешеченным окном. И лишь глаза серые, темные, чернели вызовом.
        На дальней койке, отвернувшись к стене, то стонала, то храпела женщина.   
        Я принес из коридора стул и присел, стараясь не зацепить ногой стояк капельницы.
        - Здравствуй, - сказал я, не называя ее по имени.
        Я не был уверен, что это она.
        - Я знала… - кусая губу, попыталась отвернуться она.
        - Суки, суки!.. – захрипела соседка.
        - Это ты? – глупо спросил я.
        - Я знала… - затряслась она.
        Соседка завыла.
        Я встал, испугавшись, что игла капельницы выскочит из вены. Стул упал.
        В палату ворвалась медсестра.
      - Мужчина! Кто вам разрешил?!  - не глядя на больную, она встала в дверях. И, поправив очки, крикнула вполоборота. – Тася, зови санитаров!
      - Суки… уйди… - хрипела в стену женщина.
      - Не надо… - всхлипнули под капельницей. Одеяло сползло, обнажив острые детские  ключицы.
      Я поднял стул и поправил одеяло.
      Раздался нестройный топот. Прибежали двое в спортивных костюмах. Один держал в руке тапок. Потерял по пути или хотел прибить меня, как муху?
      - Сам пойдешь, мужик, или тебя вынести? – вежливо осведомился крайний, надев тапок и заходя слева.
      - Вы к кому пришли? – возвысила голос медсестра. – Чей он, я спрашиваю?!
      - Убью, бл!.. – в унисон завыла тетка.
      - Это мой любимый… - прошелестело.
       Понять было невозможно.
       Я понял по губам.
 
       В машине я хлебнул из горлышка фальшивого армянского коньяка.
       - Шеф, на тебе лица нет, - подавая яблоко, округлил щеку Алдар. – Ни физического, ни юридического.
       - Давай, крути, остряк!.. –  рявкнул я.
       Мотор взревел. Мы обогнули сизую пятиэтажку диспансера.
       - Нет, стой, - выдохнул уже на повороте.- Что-то надо делать.
       - Вот и я говорю. Пора завязывать, шеф, - притормозив, хмыкнул Алдар.
       - Ты о чем это?
       - Я грю, подлечиться бы не мешало, командир, - посмотрел вдаль водитель.
       Над городом взлетал самолет, казалось, он вот-вот врежется в чадящую полосатую трубу теплоцентрали. Московский рейс. Птицы летели попарно.
       Алдар обернулся. Добродушная широкоскулая физиономия выражала тревогу. Когда подчиненный бурят-монгол говорит серьезно, то кончики его обезображенных ушей шевелятся.
      - Полежи недельку, шеф, почисти печенку. Ведь откажет, не ровен час. А у нас семьи… кругом безработица…  – шевелил кончиками ушей Алдар. -  Время-то какое! Давай, отлежись… Я тебе вон яблок купил, молока, газет… Связь по трубе…  А за нас не беспокойся. Танька на посту, Бориса привезу, если что, с женой его посижу. Сколько надо, столько и посижу. Слышь, шеф?
      «Мой любимый…»
      Унылое здание наркологического диспансера без единого балкона, но с зарешеченными окнами, перекроенного из блочной пятиэтажки-хрущевки, напоминало следственный изолятор областного подчинения.
      Я сделал прощальный глоток коньяка, хрустнул яблоком.
      - Давай молоко, Алдар. За вредность.
 
       Это в дурдоме всегда открыты двери. А в наркологический диспансер сперва не хотели принимать — не было мест. Недавно прошел сурхарбан и сразу за ним юбилей города, объяснили в приемном покое, очень жаль. Да еще начало недели. После выходных, когда народ массово расслабляется, не говоря уж о праздниках, забиты все койки. Пьют всякую дрянь. Однако голодранцев вы тут не увидите. За лечение надо платить. Да на эти деньги можно купить пол-ящика водки. Какой нормальный трезвомыслящий на это купится? Я, как честный пьяница, готов был купить ящик по текущему курсу доллара.
       — И зачем вам ложиться к нам, не понимаю, интоксикация визуально не наблюдается…Может, вы подойдете к концу недели? — меряя давление, предложила фельдшерица и обдала французско-турецким парфюмом, той дрянью, которую с утра до вечера рекламируют по телевизору. — У вас повышенное, но терпимо… Сколько дней пили?.. Так, суррогаты не употребляли… — глядя в окно, задумчиво протянула приемщица человеческого вторсырья.
       Кровавый педикюр в открытых красных итальянских босоножках производства провинции Хэйлуньзян. Толкнул по факсу партию таких же на прошлой неделе, аж целый контейнер. Хотя эти толстоватые короткие пальцы, особенно большой, с вросшим квадратным ногтем, явно не годились для босоножек. В целом лицо приятное, но опять же — обильный макияж, багровый колер не делал тонкие губы толще, далее контрастное мелирование и много золота. Белый халат не спасал — оттенял. Сама ты суррогат.
      Вымогает взятку. Что за страна!.. Неожиданно мне стало жаль денег. Хотя расходы на подкуп в фирме ежемесячно корректировались и по настоянию Бориса-два именовались «представительскими». Но я в этот раз решил придержать наличку — структура новая, правила игры неясны, неизвестно, во что мне встанет доступ к телу Лори и его эвакуация из этого милого заведения.
      Я решил действовать по старинке. Маявшегося в коридоре Алдара услал в ближайший магазин за коробкой конфет и чаем в фирменной жестяной коробке, наказав выбрать подороже во избежание подделки. До классического чайного ситечка дело не дошло.
      Этот невинный набор я преподнес, пробормотав что-то о трудовых буднях вредного, но таком нужного стране производства здорового образа жизни… Меня было понесло, но я был остановлен.
       — Ой, сразу видно интеллигентного человека! — разлепила напомаженный рот фельдшерица. — Вы не из сферы искусств, не? Что-то лицо мне ваше… Блдарю, мы с девочками будем чаевничать.
      Острым коготком она постучала по жестяному чайному футляру, бережно уложила презент в пакет и убрала его в личную кабинку. Было ясно, что до девочек английский чай с трюфелями вприкуску вряд ли допылит. Надо будет заказать Алдару побольше таких конфетно-чайных наборов.
      В дверь заглянули и робко спросили.
       — Ожидайте!.. — крикнула хозяйка кабинета. Так кричат на похмельного супруга. Так рявкает приемщица стеклопосуды о том, что тары нет. Так орет продавщица, богиня  талонной цепочки.
       Да, эти босоножки с педикюром – китч голимый.
       Потеребив золотую серьгу, задумалась девица.
       — Кошмар… никакого продыху по понедельникам… медсестру еще забрали на всю неделю… Ой, ну что же мне с вами делать? Новый приказ