Сара втыкала прутья, черенки, и выловленные более-менее ровные палки через каждые полфута. Она вспотела, но не жаловалась.
Колину всё равно приходилось наваливаться на них затем всем уже своим весом – чтоб ушли в разрыхленную почву поглубже, и сидели покрепче. Но всё равно приходилось некоторые переставлять – когда они там, в глубине, упирались в камни.
На строительство импровизированного палисада ушло полчаса. Колин начал разгребать содержимое сумки и рюкзака, думая и прикидывая, что бы можно действительно использовать, как стенку от ветра, такого, что им в ближайшие дни не понадобится.
Отобрал пару полотенец, пару своих штанов, комбез и фуфайку Сарочки. Ну, и маленькое одеяльце. Попробовал развесить всё это на ветках. Сара фыркнула:
– Не думаю, что это поможет! Маленькая поверхность! По бокам будет задувать!
– Твоя правда. Ну, схожу снова к «морю». Поищу каких кусков или обломков.
– А вот эта мысль мне нравится. Идём сразу – вместе.
Приличных обломков или обрывков уже почти не попалось. Колин с сестрой искали и подгребали к себе понравившиеся обломки и куски с помощью всё тех же веток – их почему-то в воде было очень много. Но Колину казалось, что он понимает, почему: не тонут же! Дерево!
– Знаешь, Колин, – Сара после его предупреждения близко к воде старалась не подходить, чтоб не мочить обувь, поэтому её «улов» выглядел не очень, – Кроме тряпок я ничего приличного или подходящего не вижу. Да и те – наверняка радиоактивные.
– Возможно. Ну тогда хватит нам вот этого щита, – Колин как раз выловил несколько сбитых в подобие этого изделия досок, явно крышки какого-то ящика, – И плёнки.
– Плёнка – точно не подойдёт! – Сара с весьма презрительным видом держала эту самую плёнку за кончик, словно перед ней была полуразложившаяся падаль, – Тьфу!
– Почему это она нам не подойдёт?
– А потому, что будет шуршать на ветру, и не даст нормально заснуть!
– Логично, конечно. Тогда оставим её пока здесь. Может, пригодится для чего другого. А чтоб не унесло – придавим вон тем камнем.
Ладно, забираем барахлишко, и – вперёд!
Когда пристроили в свою полукруглую баррикаду крышку от ящика, несколько пустых пластиковых бутылок, и ещё кое-какую ерунду, защита от ветра оказалась вполне. Но даже лёжа за их импровизированной невысокой стеной Колин ощущал, что спасает она – только когда лежишь прямо под ней. И плоховато помогает, когда ветер задувает с боков. Ну и ладно.
Они приготовились к очередной ночи, вроде, не так уж и плохо!
А до ночи… Ещё часов пять. Почему бы и не пообедать?
Вот только вначале нужно переодеться в сухое бельё и вещи – а то они в бегах и заботах здорово пропотели.
Когда стал разбираться подробней в содержимом банок, теперь перемешавшимся между собой, выяснилась неприятная вещь. Откупоренные, они явно не будут храниться долго – кое-где уже появился странный запашок! Значит – нужно съесть сейчас столько, сколько влезет, и уповать на Господа Бога. Что поможет сохранить хоть что-то.
Он разъяснил свои раскладки сестре. Сара покивала с умным видом:
– Логично звучит. Но больше, чем влезает в живот, – она похлопала по нему, – Я так и так не впихну!
– Я тоже. Но просто съедим побольше – чуть больше обычного. Потому что неизвестно, как наши желудки отреагируют на слегка испортившееся мясо!
– Э-э, не парься. Я же принесла запасной рулон бумаги. А туалет тут – везде! – она сделала рукой широкий жест. Колин криво ухмыльнулся:
– Это уж – точно. Вся наша планета теперь – не более, чем один огромный, загаженный сортир! Только вот …рать теперь некому.
– А как же – мы?
– Ну вот только мы и остались. Сожрали даже крыс!
– Не верю. Нельзя сожрать всех крыс. Они же – живут в норах! А туда эти гады не залезают: темно же!
– Так-то оно так… – Колин, полёживая рядом с лежащей на спине сестрой на боку, почесал пупок. Чёртов пот. Не скоро им теперь можно будет помыться: негде! И нечем! – Да вот только боюсь я.
– Чего это?
– Того, что мошки-то наши… Эволюционируют! Ты же сама видела: они стали крупнее! Те ещё осы! Хищные, злобные… И челюсти и электроды для сварки, или чем они там расчленяют теплокровных – куда мощней! Их прямо видно – невооружённым глазом! Так получилось наверняка в процессе, как его называл отец, «естественного отбора»! Более крупные особи быстрее размножаются! И они сильнее. Значит, могут отбирать материал у тех, кто из их собратьев – слабее. А если они ещё подрастут – так вообще страшно! Представь монстра размером с танк! Бронированного и неуязвимого!
– Колин, ты говоришь чушь. Ведь тогда они не смогут летать!
– Да, согласен. На данной стадии эволюции, – Колин чувствовал некую гордость от того, что па научил его правильно понимать взаимозависимость между явлениями, и грамотно оперировать научными терминами, – полёты нужны им. Хотя бы – для скорейшего расселения по всей поверхности Земли!
Ну а потом, когда расселятся, и съедят все запасы металла и металлических руд…
– Да?
– А вот тогда начнётся интересное. Я как-то слышал, что говорил дядя Эрик – отцу. Что мошки могут, в-принципе, если металла больше не окажется, и… Убивать друг друга!
То есть – они будут воевать! И заниматься типа как – людоедством! Тьфу ты – мошкоедством! И победят явно те, что будут крупнее, быстрее, и сильнее!
– Но они же всё равно должны будут замирать на ночь?
– Не обязательно. Особенно, если кто-то из них откроет принцип аккумулятора. Вот про это я, собственно, и хотел тебе сказать, когда зашла речь о том, что крысы и кроты смогут спастись в норах. Ни фига не смогут! Если укрупнившиеся мошки обзаведутся аккумуляторными батареями! И тогда они пролезут и залезут вообще – везде!
– А почему ты думаешь, что это вообще возможно?! Ведь мошки, они – не инженеры! И не учёные!
– Не обязательно быть учёным, чтоб придумать аккумулятор. Есть ведь ещё такая штука – изменчивость. Она и двигает эволюцию! Па недаром же сказал, что они специально сделали тварюшек – двуполыми! Дети детей детей будут совсем не похожи на родителей!
И если даже чисто случайно у кого-то возникнет такое приспособление, как накопитель электричества, типа, пусть даже не аккумулятора, а хотя бы – лейденской банки, то есть – конденсатора, для работы без света и фотоэлементов, он передаст эти свойства – потомкам! И они сожрут ночью всех тех, кто не обзавёлся! И не сможет им противостоять!
– Колин! Кончай меня пугать! А что, если у кого-нибудь из этих тварей «выработается» нечувствительность к компенсатору?!
– Это будет самое плохое из всего, что только возможно. Перед этой опасностью, – его передёрнуло, – ерунда на постном масле даже радиоактивное заражение, голод, и холод! Но па говорил, что это у них – намертво впечатано в матричную плату…
– Погоди-ка… – сестра повернула наконец лицо к нему, – Ты же, вроде, говорил, что скоро наступит ядерная зима. И тогда вокруг станет – вообще темно! Как в «Матрице»! Какие же тогда, на фиг, «солнечные батареи», «конденсаторы», и «аккумуляторы»?!
– Думаю, свет будет меркнуть всё же – постепенно. И тварюшки могут запросто успеть приспособиться. Например, сделают себе «внутренние» ядерные реакторы!
Некоторое время Сарочка внимательно смотрела ему в глаза. Потом «врубилась»:
– Хе-хе-хе… Спасибо. Повеселил. Классная шутка. Ну а – серьёзно?
– А если серьёзно, Сара, то – не знаю. Эволюция «мёртвой» биоты – весьма тёмная вещь даже для нашего па. И других учёных. Особенно, если мошек на достаточно длительное время предоставить самим себе. И дать им свободу. Именно этого они, учёные, и боялись больше всего – дать им пространство! И неограниченные ресурсы!
Но всё равно пытались там, в Убежище, выяснить, что и как. Но сама понимаешь – при ограниченном пространстве и ресурсах – мошки ни фига и не росли! И не усложнялись. Так что никто ничего не знает.
– Но мы скоро узнаем!
– Да. – он подавил тяжкий вздох, – Боюсь, что, вот именно, скоро узнаем!
13. «Снегопад»
Они лежали на своём одеяле довольно удобно: на относительно ровном участке. Колин – спиной к загородке, почти вплотную, Сарочка за ним. Спать ещё было рано, поэтому они переговаривались. Впрочем, весьма вяло. Колин старался снова думать о заживлении своей вновь перевязанной ноги. И внушать ей, что она должна иметь совесть.
Сара спрашивала его о многом: о том, что рассказывали дядя Эрик и отец, и о том, что будет дальше с мошками. Колин, тогда из-за усталости и рассеянности запомнивший до обидного мало, высказывал разные предположения. Но вот в том, что со временем мошки будут укрупняться, и их «оружие» станет страшнее и совершеннее, он не сомневался:
[left]– Думаю, их именно так и запрограммировали! Саморазвиваться. И