Тут, пожалуй, уместны некие технические оговорки.
Дабы не испытывать терпение читателя, аудиозаписи наших героев, их расшифровка мною беллетризована. По понятным причинам. Все эти повторы, мычания, непарламентские выражения, известная алогичность прямой речи, да еще на щепетильные темы, - откровения всегда щепетильны! - сокращены, проще говоря, отредактированы. Перцептивная фонетика, восприятие звуков речи, речевого потока органами слуха шибко отличаются от письменного их изложения. Откровения, наговоренные Борисом, несравненно логичней, куда более гладки, нежели у Лори. Позже спутница жизни Бассарова приноровилась к диктофону, и перемоток ленты стало меньше, чем поначалу, в первых главах сего опуса.
Эти экзерсисы с диктофоном в целом укладывались в рекомендации клинического психолога СПИД-Центра о пользе ведения дневника – для борьбы с депрессией и суицидальными мыслями, неизбежными у больных неизлечимой и порицаемой обществом хворью. Были зарегистрированы законченные попытки сведения счетов с жизнью, и отнюдь не демонстративными, нередкими и у здоровых женщин. Треть из них случились в терминальной стадии (СПИДа), что в общем-то было объяснимо. Большинство самоубийств у лиц обоего пола произошли в период «окна» или ремиссии, когда физическое самочувствие пациентов было удовлетворительным. Психологи отмечали характерную деталь: пациентов в буквальном смысле «убивало» осуждение ВИЧ-инфицированных в социальной среде – не столько физические страдания.
Ведение аудио-дневника, контроль за душевным состоянием, существенно помогли нашей героине, стабилизировали ее мировосприятие. Выводить каракули в тетради –даже раз в неделю! – было бы для нее пыткой, похлеще, чем выполнение домашнего задания в школьный период. Не говоря о том, что аудиозапись в те годы, да еще в условиях Захолустья, была возможна теоретически. Эти воспоминания о днях взросления, отрочества и юности записаны на пленку в начальной фазе болезни, когда ВИЧ никак себя не проявлял. Нарратив Лориго Арпиульевой мною логически и хронологически выстроен, это компиляция, ибо наговаривала она на диктофон урывками, то и дело возвращаясь к сказанному, повторяясь, или забегая вперед по датам.
В целом Лори отнеслась к данному проекту с интересом, ее привлекала сама возможность поделиться с незримым слушателем, молчаливым и потому идеальным, что-то оспорить - без возражений. Потом ее энтузиазм несколько угас, но подогревался любящим мужчиной главным посылом – обелиться перед Историей, если угодно, с большой буквы. Хотя, думаю, ей было важнее оправдание перед дочерью Варварой. Как ни странно, новые силы придал ей заключительный период болезни, когда конец (по крайней мере, для нее) был ясен. Этот свет в конце тоннеля, с коим уподобляют последнее путешествие жизни, заставлял Лори брать в руки диктофон.
Информация под рубрикой @info_Klio– частично из папок Бассарова, некоторые позднее вставлены подрядчиком, то бишь, вашим покорным слугой, после оформления сводного текста. Это вырезки и рукописные записи. Уверен, Бассарову не нужно было лезть в справочники. Повторюсь, он обладал фотографической памятью. Вот и все оговорки.
Платил заказчик регулярно, раз в месяц, потом реже. Однако я уже втянулся в «роман» и не напоминал о своевременной оплате. При написании финальных глав я не требовал ничего, и пару раз, наоборот, занимал Борису на лекарства. Это отвечало моим планам начинающего беллетриста. Забегая вперед, прошу прощения за легкую, или нелегкую, ироничность предлагаемого текста, но она была задана моим соавтором. Ирония, как я понял, спасала от будничного ужаса иммунодефицита человека, примерно как зонтик от града.
Единственное, что я не стал беллетризовать, так это рассказы, записи Лори. Из уважения к ней. Последняя пассия Бассарова быстро взрослела. К моменту встречи с ним, если не считать полудетской интрижки в таежном поселке, Лори оставалась девчонкой из Захолустья, тенью своего спасителя, но именно болезнь свершила с ней нежданное – в преддверии вечности, пройдя муки и войдя в чистилище Бардо, она стала мудрой, что пожилая шаманка-орочонка, только без трубки. Горе делает нас лучше. На наших глазах из особы-куколки, подросткового вида и сути, не видевшей разницы между сексом и кексом, меж лежанием и лизанием, Лори обратилась в женщину, прошла круг превращений, выскользнув из тени спутника. И, стряхнув пыльцу с крыльев, взлетела. В тестовом режиме.
За месяц до Лориной кончины Бассаровофициально вступил с ней в брак, для чего на дом была приглашена сотрудник загса. Невеста находилась в твердой памяти и в полном сознании (приняла обезболивающее), что отражено в документах, заверенных у нотариуса. Таким образом, мой давний знакомец и, следом, автор сих строк, обладают правом разглашения врачебной тайны, определенной ст. 137 УК РФ, диагноза заболевания, приведшего к печальным последствиям. После попадания вируса в кровь организму необходимо от месяца до полугода для выработки антител, которых можно обнаружить. Этот отрезок времени называется «периодом окна», в эти месяцы анализ крови может давать отрицательный результат.
Распахнутое окно - глоток свежего воздуха, послабление, не так ли? В новом веке отношение к СПИДу смягчилось – это уже не те страсти, что бурлили в прошлом столетии, когда развивались отношения наших героев. Это уже не скорбный лист.
Итак, для повествования у меня развязаны руки со всех точек зрения, 360 градусов обстрела и с четырех углов белого листа.
Этот лист нам предстоит испортить двумя перьями - каракулями крайне непопулярной темы. В основном в первом лице. Я думаю, иногда моему заказчику было неудобно вести рассказ от своего имени и невольно брать всю ответственность на себя. Уж больно тема (простите за тавтологию) болезненная. И мы начнем по порядку. Задом наперед. Потому что никакого порядка в предмете нашего внимания - хаотичной репликации вируса - быть не может.
----------
*Э й д е т и з м (от др.-гр. образ, внешний вид) – особый вид памяти, преимущественно на зрительные впечатления, позволяющий удерживать и воспроизводить в деталях образ воспринятого ранее предмета или явления.
Пленка 02с. Серенус. Период окна
Встали поздно, а проснулись рано. Еще час, наверное, болтали, лежа в постели. Борису нравились эти минуты после пробуждения, когда заспанная Лори похожа на ребенка.
Они не торопились. Точное время не указано, лишь часы приема.
Бассаров до завтрака сходил в гараж, он находился в паре остановок от дома. Раньше его устраивало такое положение: любил в конце дня размять ноги, прогуляться по заброшенной аллее. Когда-то здесь была школа-восьмилетка, потом ее снесли, а деревья – извечные тополя, редкие березы и акации, высаженные еще пионерами, - остались торчать по периметру пришкольной территории. Соседи говорили, снесут и деревья под очередной торговый центр – время такое.
Быстрее было дойти до гаража по тротуару, но вид асфальта вызывал отвращение: и так каждый день наматывал по городу на правосторонней «тойоте-камри» десятки километров. С появлением Лори Бассаров начал задумываться о гараже ближе к дому. Шел по песчаной дорожке и размышлял о гараже, в уме крутились варианты. Но сбивался, начинал заново считать и прикидывать. Представлял, что делает в эти минуты Лори. Вот она встала, почистила зубы, стуча задниками шлепанцев, пошла на кухню, с шумом, как учил, пропустила теплую воду из крана, поставила кастрюльку на плиту, и пока закипает вода, вертится перед зеркалом…
Когда наступил полдень, асфальт под колесами помягчел.
В девяностых годах прошлого столетия в городах России, тем паче, на ее окраине, личных авто было не столь много. И все-таки Бассаров с Лори опоздали на прием в кабинет дотестового консультирования. Хотя наметили пообедать за городом, погулять по лесу, но прежде надо было покончить с этим делом. И забыть о нем. Так что опоздали не из-за дорожной «пробки», привычной в наши дни, а вследствие заурядного дорожно-транспортного происшествия. На перекрестке образовался затор. Разъехаться обе стороны ДТП не желали. Хотя инцидент по большому счету пустяковый - помяли бампер, разбили фару. Но два «жигуленка» затеяли спор: кто первым дернулся на зеленый свет? И теперь водители, утираясь платками, ждали гаишников.
Бассаров со своей «тойотой» был, в общем-то, не при делах. Просто оказался свидетелем. Он мог уехать, оставив мобильный номер. И сотовый телефон, и иномарка внушали доверие. То и другое в те годы производило впечатление. По крайней мере, на провинциальных дурочек. Сколько девиц побывало у Бориса на заднем сиденье «тойоты», он и сам с ходу не сказал бы. Подсчитав на калькуляторе, сказал бы. Калькулятор всегда был под рукой, как и телефон «Моторола». Поэтому многие знакомые удивились, когда у Бассарова появилась постоянная женщина.
Борис уже разворачивался, чтоб отчалить, когда один из участников ДТП обратился к нему по имени-отчеству. То ли бывший клиент, то ли будущий, второе еще важнее. А тут гаишники объявились.
Круглолицая физиономия невысокого лейтенанта показалась знакомой. Ну да, тот тип, месяца два назад забравший «тойоту» на штрафстоянку, - еле вырвал оттуда, пришлось подключить начальника отдела областного ГАИ.
Лейтенант записывал показания, поневоле развалившись на заднем сиденье «тойоты», - переднее было занято. Владелец иномарки отвечал, глядя в зеркальце.
- А ведь мы, гражданин, уже встречались, - сказал Маркаков в спину свидетелю ДТП, - правда, при других обстоятельствах. Фамилия такая необычная … два «с»… Бассаров?
- Он самый, только обстоятельства были иные, - спокойно молвил свидетель, – мы были моложе на пятьдесят восемь дней.
- И вы… не сердитесь на меня? – помедлив, взглянул в зеркальце лейтенант.
[justify] Воздух в салоне накалился, но дама на переднем сиденье не
