Проект "ХРОНО" За гранью реальности

для себя сравнению. Видимо, и правда, Коля, сам многого не знал.
— Я же почти в твоем положении был, когда меня спалили. Ну почти в твоем. Я излучал радиацию так, что как только отдал концы, меня тут же сволокли в огонь. Подозреваю, что если бы я сам не помер, то помогли бы… И я вдруг понял, что смерть — это не конец. Даже описать не могу свои чувства, слов таких нет! Потом немного разобрался. Тут дело в том, что черпать силу от земли можно далеко не всегда и очень даже не везде. Тут, Юра, помогает сакральность места, с которым ты вступил в контакт, а есть такие местности, которые, наоборот, из тебя тянут силы. Там раскроешься, снимешь защиту и еле ноги двигаешь. Что, как, почему, не ко мне вопросы. Просто имей в виду.
Кудашев кивнул, внимательно слушая, а сам краем глаза бросил взгляд на лежащую рядом девушку и погладил ее руку.
— Да не переживай, нормально с ней все будет! — движение Юрия не укрылось от ее брата, — но как проснется, наверняка задаст тебе пару- тройку вопросов. Ладно, ты дальше слушай, а то может так статься, что нужно будет силы восполнить, а ты вместо того, чтобы слушать, сестренку мою поглаживаешь… по ручке.
Юрий отдернул руку и обрадовался, что ночная тьма скрывает его лицо, чувствовал, что густо покраснел.
— Дело в том, брат, что вокруг огромное множество живых существ, от самых маленьких до больших. У всех есть так называемый дух, делающий собственно, живое — живым. И все они смертны. Как правило, после смерти психические силы, развоплощаются, но почему-то не всегда. Вот только не спрашивай, почему и как, ну не знаю! Это и людей касается и вообще все живое. И то, что не может после смерти слиться с общим, психополем, или как уж там это правильно назвать, так и болтается в этом мире.
— Так это то, что с тобой произошло? — перебил рассказчика Кудашев.
— Неее, вот видишь, не получается мне как следует это объяснить, но со мной все сложнее. Скажем так — не мой случай! Но я к чему это, вокруг огромное количество этих сущностей, которые остались после физической смерти своих носителей. Да, кстати, Серега Горохов, которого ты облагодетельствовал таким даром, одну такую увидел, прям у себя в кабинете, в клубе. В шоке был. Меня потом расспрашивал. Их называют орбы… они разные, чем высокоорганизованным было существо при жизни, тем больше этот орб… а вот еще, многое зависит от того как давно его носитель умер. Со временем они как бы рассасываются, сами собой. Это тоже тебе не могу объяснить. Боги милосердны, и не дают бесконечно страдать… Что ты на меня так смотришь? Ну, это мне Прокопыч сказал, тебе с ним бы поговорить. Но я все к тому, что ты можешь их видеть много легче чем Серега. И вот так же втянуть в себя. Физическое тело свое ты питаешь физической пищей, а духовное, психическое питать можно тем, что разлито вокруг тебя в мире. Вот как сейчас! Ты исчерпал себя духовно и чувствуешь, что слаб, как ребенок, а втянул в себя немного развоплощенных существ и будто поел. Понимаю, сравнение не очень, но уж извини, какое есть.
— А откуда, Коля, вообще берутся эти самые духовные силы во мне? Если они есть, значит, они были и могут восполняться сами?
— Ну ты и задал вопросик. Тебя там фашисты вроде учили чему-то, этой, как его, медитации. Каждое живое существо способно в процессе жизни генерировать в себе внутреннюю силу. Но медленно… Вот если бы не я, ты бы тут провалялся до утра и смог бы худо-бедно волочить ноги, а через день, другой и вовсе оправишься. Я видел, как ты это, как ты называешь — медитировал, я и термина такого раньше не знал. Таким образом, ты многократно увеличиваешь поступление в себя сил, хотя тут тоже, для меня не все понятно.
— Спасибо, брат! Ты мне просто глаза открыл! Только вот… это ничего что я в себя их забирать буду? Как-то смахивает на кражу!
— Чудак ты, Юрка! Они не от радости великой тут вокруг болтаются. Ты же, наоборот, им помогаешь слиться с… Божественным. Так что это вовсе дело благое! Ну да ладно, тебе же спать нужно! Сил в тебе маловато, да и просто отдохнуть нужно. Знаю, завтра тебе многое предстоит. А мне нужно нахватать еще сущностей, а то скоро ты меня видеть не сможешь. И это… ложись тут, рядом с ней. Мне так спокойней будет.
Кудашев поблагодарил хозяйского сына еще раз, и тот прямо в окно вылетел в ночную тьму облаком слабо фосфоресцирующего тумана. Юрий встал, прикрыл окно и, обойдя стол, вернулся к кровати, на которой лежала Маша. Он чувствовал себя почти хорошо, но слабость сменилась страшной сонливостью. Постоял немного, подумал, что нужно бы раздеть ее, всего-то делов… но не решился. Сходил в соседнюю комнату, взял легкое одеяло и укрыл девушку. Потом стянул футболку и лег рядом на бок. Уснул он мгновенно.
Разбудили Кудашева солнечные лучи на его лице. Он открыл глаза. Маша лежала почти в той же позе. Он залюбовался чертами лица, пухлыми губами приоткрытого рта, коснулся легонько подбородка, проведя пальцем по изгибу вниз к шее и вздохнул. Прав был Николай, он полный дурак! Юрий тихонько, чтобы не тревожить встал. Вышел на улицу. Сначала — до деревянного нужника, потом к колодцу, у которого, отфыркиваясь, умылся ледяной водой. Чувствовал он себя прекрасно, сон помог восстановить силы. Судя по солнцу, еще не было и семи утра. Обершарфюрер прошел к турнику и легко подтянулся пятнадцать раз, с удовлетворением заметив, что грудь, разбитая при аварии, болит все меньше. Затем с полчаса он отрабатывал движения и наносил удары, бой с тенью быстро превратившийся в бой с болью в груди, утомил. Еще с полчаса ушло на медитацию. Уже ближе к восьми Кудашев бодрый, полный сил, в отличном настроении, собрался идти будить свою хозяйку, но вспомнил о вчерашнем разговоре с ее братом. Ну, что там за орбы такие, он прошел к плетню в сторону пасеки и леса. Остановился и, облокотившись на плетень, зажмурился. Юрий попробовал расширить границы сознания, почувствовал, как какая-то пелена спадает с окружающего мира. Он открыл глаза. Поистине, чтобы что-то увидеть, нужно знать то, что хочешь видеть! Невдалеке висел чуть пульсирующий голубым шар чуть больше апельсина с каким-то глазком внутри и более темными краями. А подальше еще один и еще, у опушки леса, вдалеке — вовсе несколько. Они были разными, какие-то больше, какие-то меньше. Разными были оттенки и сила свечения. Так, а это уже интересно. Кудашев обошел плетень, через калитку вошел на пасеку. Медленно, немного робея, приблизился к ближайшему шарику-орбу. Тот висел, чуть колыхаясь на высоте полутора метров и как будто не чувствовал приближения мужчины. Но, когда до него осталось чуть более метра, он дрогнул и отлетел подальше. Юрий попытался прощупать энергетический сгусток мысленно, и ощутил слабый отклик. Чем бы или кем бы не был прежде орб, но это был явно не человек. Он попробовал трансформировать в мысли максимальную доброжелательность и желание помочь. Подействовало, орб сменил цвет и запульсировал по-иному. Обершарфюрер медленно поднял руку и протянул к шару. Орб неторопливо, как бы сомневаясь, стал приближаться к вытянутым пальцам и, наконец, коснулся руки. Юрий так же, как вчера с Николаем втянул мысленно в себя существо, и оно, стремительно бледнея, стало исчезать из его мысленного взора. Параллельно почувствовался прилив силы. Какое-то неведомое чувство наполнило, а потом и переполнило Кудашева. Последнее, что он почувствовал, были благодарность и радость. Существо было ранее псом или волком, это он почувствовал в последний момент. Орб исчез, и вокруг разлилась свежесть, воздух насытился озоном.
Висящие у опушки леса бублики-орбы, заинтересовано наблюдавшие за происходящим, медленно двинулись при полном безветрии в сторону Кудашева. «Нет, нет, нет… хорошего понемногу!» Может поглощать эти развоплощенные сущности и было обоюдно полезно при нехватке внутренних сил, но, если в тебе и так сил достаточно после медитации, вбирать в себя еще — явно было лишним. Юрий чувствовал что-то схожее с легкой тошнотой и тяжесть. Так бывает при пресыщении… Пора возвращаться. И он повернулся к дому.
Маша все так же лежала на кровати. Новомодные брючки все также обтягивали стройные ножки девушки, давая волю воображению. Кудашев сел рядом и, любуясь спящей девушкой задумался. «Что я скажу ей? О чем заведу разговор? Ведь вчерашний разговор между нами, был по сути объяснением в любви!» Он вспомнил грудь, выскользнувшую из одежды, такую привлекательную и возбуждающую! А что если сейчас разбудить ее и продолжить с того, на чем остановились? Но прагматизм восторжествовал. Если судьбе будет угодно, никуда вы друг от друга не денетесь! Юрий, как и вчера, положил руку на голову девушки, чуть помедлил собираясь с силами и наполнив все чувства искренней симпатией и любовью прошептал: «Пора! Проснись, любимая». Затем провел медленно рукой вниз по лбу, носу, губам и подбородку.
Как только рука опустилась с лица, веки девушки затрепетали, через мгновение она открыла глаза. Маша смотрела на него, не мигая, долго. Потом улыбнулась и зажмурилась, сладко потягиваясь. Кудашев облегченно вздохнул. Как бы там ни было, но слова брата о том, что ее нет в этом мире, не шли из головы.
— Какой странный сон мне снился, Юра! Какой странный и необычный! Никогда таких снов не было! Я вообще редко вижу сны…— она перекатилась на бок, прижавшись к его бедру, и легко скользнула губами по его руке.
— И что тебе снилось, Машенька? — спросил обершарфюрер, чувствуя, что сейчас набросится на девушку, покрывая ее лицо поцелуями.
— Так необычно, я как будто падала куда-то в неизмеримую глубину и видела папу, дедушку и бабушку, их родителей и дальше, и дальше. И я как будто жила их жизнью, радовалась их радостям, переживала их беды… И все было как будто наяву! Как будто я схожу с ума!
— Успокойся, милая, ты совершенно нормальна, это… просто память предков, голос крови… — Кудашев чувствовал, что явно говорит не то, что-то лишнее.
— Но все равно хороший сон! Я помню, что было вчера! Ты так необычно играл на гитаре, что я просто сходил с ума, а потом мы… — она вдруг резко села и откинула одеяло и ощупала себя.
Юрий обнял ей и поцеловал в щеку:
— Ты уснула, как только я принес тебя на кровать, сразу, как только коснулась подушки! И вот сейчас утро, пора завтракать…
Маша оглянулась по сторонам, глянула в окно, тряхнула головой и ткнулась лбом ему в голую грудь:
— Мне стыдно, я такого вчера наговорила и после этого… просто уснула.
Она поднялась с кровати и еще раз сладко потянулась, поглядывая на Кудашева улыбнулась лукаво и скользнула за дверь. Юрий прошел на кухню и долго, ругаясь, пытался сладить с примусом, настоящим антиквариатом, чтобы поставить чайник.
Завтракали они молча, только бросая друг на друга быстрые взоры, а потом Кудашев вдруг застыл, прислушиваясь к ощущениям и произнес:
— Через полтора часика у нас будут гости, Сергей приедет!
Глава 36. Новые горизонты
Взрыкнув двигателем, окрашенный в желтый цвет с синей надписью: «Милиция» мотоцикл с коляской остановился у забора. Сергей снял с головы шлем, повесил его на руль, потянулся, разминая затекшие плечи. Затем помахал стоявшим у ворот Кудашеву с Машей. Юрий подошел к милиционеру, они поздоровались и обершарфюрер присел на корточки, рассматривая мотоцикл. Так и